Вижу я сон

Царство Снов Шэнь Цинцю представляло собой спутанный клубок кошмаров, разбираться в котором у Мэнмо не было ни времени, ни желания. Когда-то, в славные былые деньки, более близкое знакомство с этим воспалённым разумом заняло бы демона на пару лет. Однако, с тех пор немало воды утекло и маленькие человеческие трагедии, такие разные и такие одинаково унылые по сути своей, успели ему опостылеть. Впрочем, не было необходимости всерьёз вникать в набор болезненных воспоминаний: лакомые свежие кусочки лежали на самом виду. Смерть Лю Цингэ оживила память его убийцы: все уродливые эпизоды их недолгого знакомства даже искать особо не приходилось. Оставалось только собрать их в одну стройную картинку, подходящую для восприятия неопытным разумом, и подать на стол. Именно это блюдо из всего богатства выбора Мэнмо избрал не случайно. Отношение Шэнь Цинцю к молодому талантливому заклинателю должно было, наконец, раскрыть кое-чьи глаза на гнилую натуру утончённого и возвышенного наставника. Ло Бинхэ хотел понять, отчего Шэнь Цинцю его ненавидит? Лучшего ответа, чем история смерти Лю Цингэ, и быть не могло. Было бы славно, сумей мальчишка принять бесплодность своих попыток занять место в сердце жалкого учителя. Тогда, глядишь, он соизволил бы заметить и простую истину: ничто не держит его среди людей, кроме упрямого нежелания замечать очевидное. Правда, вряд ли стоило ожидать от Ло Бинхэ такой глубокой степени сознательности. Если б удалось поумерить его подростковую наивность, Мэнмо удовольствовался бы и этим. К тому же, помимо альтруистических мотивов у старейшины были и собственные причины со всей серьёзностью отнестись к просьбе ученика. Одна такая просьба могла повлечь за собой другую, третью, и, в конечном итоге, стать прочным фундаментом будущей зависимости от подобных небольших услуг. Ло Бинхэ был первым и единственным учеником демона, и, полагал Мэнмо, эти отношения собирались исчерпать себя, как только Ло Бинхэ переймет все необходимые ему знания. Но, сколько бы юноша не постиг, проникать в сны самостоятельно со всей незаметностью, тонкостью и точностью повелителя кошмаров для него останется невозможным. Если ему, конечно, не вздумается обратиться бесплотным призраком. А раз уж такого, вроде бы, пока не предвиделось, старый демон со временем мог оказаться для Ло Бинхэ незаменим во снах, как его глаза или руки. Что, в свою очередь, будет означать следующее: старейшина когда-нибудь получит небольшой, но ощутимый рычаг информационного влияния на мысли и чувства своего блестящего ученика. Никакой реальной власти, намек на игру на грани сознания, но старому паразиту и такая забава была бы в радость. Может, роль наставника и была для него новой, но свое призрачное существование Мэнмо влачил так долго, что в трёх мирах, должно быть, не осталось тех, кто помнил бы его живым. Прошедшие столетия научили старейшину ценить те немногие малые радости, что оказывались в его метафорических руках. И, таким образом, к составлению пересказа трагических взаимоотношений двух заклинателей Мэнмо подошёл основательно. Получилось хорошо, даже без лжи и подтасовки фактов картинка складывалась грустная и поучительная. Старейшина был доволен результатом. Тем обиднее было почти полное отсутствие реакции со стороны неблагодарного зрителя. Сколько сил было вложено, сколько времени! Даже глядя, как Шэнь Цинцю берет его в ученики исключительно назло Лю Цингэ, получая, тем самым, ответ на один из самых сокровенных своих вопросов, Ло Бинхэ только чуть нахмурился, и все на этом. Хоть бы удивился для приличия, когда Лю Цингэ убивали! Ну и молодежь пошла, никакого уважения. А, досмотрев, юноша создал себе стул, сел и замолчал надолго, уставившись куда-то в пустоту. Только тут старый демон сумел прийти к выводу, будто ученик что-то из увиденного понял. А стул кстати, он хорошо сделал, технично. Мэнмо не переставал поражаться, тому, как естественно Ло Бинхэ осваивал все, за что ни брался. Бессознательно создавать объекты в своем Царстве Снов дело обычное, но чтобы осмысленно, и не задумываясь... Мэнмо ведь даже не учил его этому. Но тут, прежде чем старейшина успел задаться этим вопросом по-настоящему, Ло Бинхэ тихо проговорил, будто обращаясь к самому себе: - Я не понимаю. Мэнмо вздохнул бы очень тяжело, будь у него лёгкие. Что там можно было не понять? - После смерти шишу Лю учитель мог бы обратиться к главе школы и рассказать ему, как всё было, - продолжил Ло Бинхэ с этим незнакомым, странно спокойным выражением лица, - Почему он этого не сделал? Старый демон был неприятно удивлен. Нет, он, конечно, знал, что Ло Бинхэ юноша наивный, но не до такой же степени! - Что за детское суждение! - отрезал он, - Глава школы, по-твоему, готов оправдать любой поступок твоего учителя? У заклинателей, знаешь ли, убийство временами считается непростительным. Я думал, тебе известны такие незначительные подробности, раз уж ты собрался жить среди них! Ло Бинхэ молча выслушал. Он, похоже, был слегка удивлен. - Но учитель не хотел убивать Лю шишу. Это был несчастный случай. Ни тени сомнения в голосе. Он, похоже, искренне верил в то, что говорил. Защищать Шэнь Цинцю до такой степени было уже как-то нездорово. - Несчастный случай? - переспросил Мэнмо, - Твой ненаглядный учитель Шэнь застал своего врага в отчаянном положении и убил его без колебаний. Ты только что видел это своими глазами! Где же тут случай? - Нет же, учитель пытался помочь Лю шишу! - заявил Ло Бинхэ с упорством, заслуживающим лучшего применения, - Но он ошибся? Или пришел слишком поздно. Не могу точно сказать, я слишком мало читал об искажениях ци. Упрямство когда-нибудь вгонит Ло Бинхэ в могилу. И Мэнмо заодно туда же. - Он добил беднягу и сделал вид, что ничего не было. Кто же так помогает? Если твой учитель так уж сильно хотел спасти Лю Цингэ, почему было просто не позвать целителя? - Не знаю, - честно ответил Ло Бинхэ, - Но я бы тоже не стал звать на помощь. Поднявшись со стула, лёгким взмахом руки юноша развоплотил стул, и воссоздал иллюзии Мэнмо вновь. Не очень четко, но вполне узнаваемо, для того, чтобы понять к чему он хотел вернуться. Мэнмо чуть подправил прозрачный мираж, чтобы вглядеться получше. - Здесь то же самое, - указал Ло Бинхэ, - Лю шишу был неправ, никто не стал бы нападать на него со спины посреди боя с демонами. К тому же при свидетеле. Но учитель не стал защищать себя, съязвил и ушел. Видите? Если задуматься, это было похоже на правду. Теперь Мэнмо почти хотел вглядеться в Шэнь Цинцю получше, разобраться как следует в его причинах и связях. Хотя, в несчастный случай с Лю Цингэ старейшина все равно не верил. Но, вдруг подумалось ему, что если и впрямь… Нет, этого просто не могло быть! Как странно должен был думать человек, чтобы загнать себя в такую ситуацию. И как подобный саморазрушительный неудачник смог бы дожить до своих юных лет? — Это так глупо, - сказал Ло Бинхэ с удивлением, - Если бы учитель вышел из пещер Линси и рассказал сразу как всё было, целитель и глава школы могли бы подтвердить его слова и его невиновность. А теперь, если кто-то заметит постороннее вмешательство в энергетику Лю шишу, и снова захочет поднять этот вопрос, как учитель сможет оправдать себя? А если его обвинят в убийстве из-за неудачной попытки подставить шиди плечо, он и тогда промолчит? - он замолчал на мгновение, восстанавливая утраченное спокойствие, затем тихо закончил, - Вот чего я не могу понять. - Думаю, ты ошибаешься в нем, - сообщил Мэнмо, - Уверен, если покопаться в его прошлом, отыщется ещё не одно преднамеренное убийство. - Может быть... - протянул Ло Бинхэ задумчиво, а потом вдруг заявил, - Я хочу увидеть все сам. Прошу, научите меня смотреть. Да, Мэнмо он, похоже, больше доверять это ответственное дело не собирался. С точки зрения Ло Бинхэ, Мэнмо не то попал впросак, неверно оценив намерения учителя, не то, намеренно пытался ввести юношу в заблуждение. Ну и пускай, Мэнмо не собирался расстраиваться по мелочам. Наверняка ещё предоставится шанс очистить свое недоброе имя, а пока следовало бы убедиться, что мальчишка ненароком себя не угробит. - Если хочешь, я и впрямь могу передать тебе основы деликатного искусства хождения по снам, - согласился старейшина, - Но учти, это не быстрый процесс, и к путешествию в чужое сознание следует отнестись с осторожностью. Погружаясь в чужой сон, ты соприкасаешься с нестабильной частью сознания. Вторжение в разум - это палка о двух концах: ты можешь навредить как себе, так и хозяину сна, в который влез. А если очень не повезет, быть может, похоронишь вас обоих. Так что ни в коем случае не следует торопить события. Важнее всего точно следовать моим указаниям... - тут Мэнмо обнаружил, что ученик потерялся в своих мыслях ещё где-то в самом начале и замолчал, оскорбленный в лучших чувствах. - Учитель так мало спит из-за кошмаров? - спросил Ло Бинхэ. Ну что за отвратительный ученик. Скрепя сердце, Мэнмо последовал за резким поворотом в теме разговора. - Кошмаров у него хоть отбавляй, это верно, - проворчал он, - А почему он не спит, мне-то откуда знать? Может, решил угробить себя таким непростым способом. - Можете сделать так, чтобы ему стало легче? - попросил юноша, заставив Мэнмо про себя пожелать ему немного здравого смысла. — Это не так просто, как ты думаешь, - мрачно произнес вслух старейшина, - Придется выбирать. Либо я обучаю тебя, либо неотступно сижу на душе у этого Шэнь Цинцю. - Я думал, вам под силу наслать простой нестрашный сон, - разочарованно выдал раздражающий поганец, - С Нин Инъин, помнится, трудностей не возникло. — Тоже мне сравнил! - огрызнулся Мэнмо, - У той девчушки мозги устроены совсем просто: хорошее есть хорошее и лежит от плохого отдельно. А что до Шэнь Цинцю, ты забыл мои слова? У него бардак в голове! Естественно, я уже создавал ему хорошие сны, чтоб ему спалось лучше, и я мог спокойно, без перерывов разобраться в его страданиях. Но стоит предоставить его себе хоть на миг, как любое положительное воздействие он сам для себя оборачивает кошмаром. Видишь ли, каждое его воспоминание, каждую эмоцию отравляет вина, ненависть или сожаление. Это что-то вроде привычки. — Он настолько несчастлив. Хотел бы Мэнмо понять, что сейчас творится в голове Ло Бинхэ. Он казался искренне опечаленным, и решительным в то же время. — Учитель не принимает меня, потому что зол, - сказал Ло Бинхэ, - Он вымещает на мне плохое настроение, только и всего. Значит, чтобы я мог стать его учеником, нужно сделать его счастливым. С такими рассуждениями он точно учеником его стать собирается? Это точно все тот же Шэнь Цинцю имеется в виду? Тот который избивает своего ученика из-за мелкой зависти, при каждой удобной возможности унижает его и, скорее всего, жаждет его смерти? Какое «сделать счастливым», а?! Ло Бинхэ, ты не о своей любимой женушке говоришь! - Иначе, - вновь подал голос Ло Бинхэ прежде, чем Мэнмо успел выразить свое возмущение вслух, - наверное, однажды мне придется его убить.