***
Я не спала почти всю ночь, лишь переодически дремала, уткнувшись носом в подушку. Сил плакать уже не было, только с пустым потерянным взглядом разглядывать потолок и представлять, что с Билли. Я намеренно решила сегодня прогулять школу и сразу отправиться в больницу. Сидеть и ждать пока кто-то соизволит меня оповестить о его состоянии наивно. Я прихватила с собой рюкзак для виду того, что направляюсь на учебу — маму об этой трагедии я оповещать не хотела. Идти с пустыми руками в больницу нельзя, поэтому я взяла свои новые комиксы с Бэтменом и Песочным человеком, и старенький, но всё ещё надёжный плеер. Ночью за окном постоянно завывал ветер, нагоняя ещё большую тоску и заставляя ветки деревьев с бешеной силой хлестать по моим окнам. Поэтому я на всякий случай утеплилась и вышла на улицу, шмыгая носом. В воздухе стоит свежесть с привкусом холодной родниковой воды. Я не беру зонтик, позволяя мелкому дождику мягко стегать по щекам. В больнице подозрительно тихо: пару человек в главном холе, тикающие настенные часы и удары по клавиатуре на стойке регистрации. Переступив порог, сразу можно было уловить больничные запахи: хлорка и смешанный привкус лекарственных препаратов. Даже с закрытыми глазами, попав сюда, можно было понять — я в больнице. На ресепшене я встретилась глазами со старенькой женщиной в очках с огромными стёклами и пухлыми губами. Меня снова охватил озноб. Спрашивать про Билли и не знать, какой ответ я получу, было страшно и не так просто, как казалось. — Извините, я бы хотела узнать. Сегодня ночью к вам привозили Билли Харгроува? — дрожащим голосом проговорила я, сглатывая тугой ком, застрявший в горле. — Погромче девушка, я ничего не поняла! — недовольно ответила женщина, сморщив нос. Твою мать, мы здесь вдвоём, как ты можешь не слышать? — Билли Харгроув! Он здесь? — слогами протянула я, наклоняясь ближе. — Секунду. Женщина уткнулась в монитор компьютера, сузив глаза и пытаясь найти нужные буквы на клавиатуре. Я вздохнула, понимая, что это на долго. Хотелось перепрыгнуть через стойку и самой найти то, что нужно. Мои нервы уже были натянуты как струна, а пальцы неугомонно барабанили по столику. — Травматологическое отделение номер два. Билли Харгроув, сто третья палата. — сухо сказала женщина, поднимая на меня глаза поверх очков.— Только он просил никого к себе не пускать, кроме родственников. То есть: отца, мачеху и младшую сестру. — добавила она, складывая руки. Я замерла,опешив от такого заявления. Почему я не могу пройти? С каких пор я не обязана знать и видеть его. Это чушь полнейшая, разве мы теперь недостаточно близки? — Мне нужно к нему. — прикусывая губу, прошептала я, с мольбой заглядывая в лицо женщины. — Написано — только родственники! Не мешайте мне работать! Я растерялась, снова чувствуя как щипет в носу, а на глаза наворачиваются слёзы. Женщина отвернулась к монитору, делая вид, что меня здесь нет. Чья-то крепкая рука неожиданно легла мне на плечо, и я, вздрогнув, обернулась. Передо мной стоял высокий старичок в белом халате и голубыми хитрыми, но добрыми глазами. — Кем вы приходитесь Билли? — спросил он прямо, тихим и хриплым голосом, отводя меня от стойки регистрации за руку. Я растерялась, не понимая: то ли сейчас он сообщит мне самую страшную новость, к которой я морально не готова и не буду готова никогда; то ли хочет проводить до палаты, позволив мне увидеть Билли, или хотя бы объяснит, что происходит. — Мы друзья. — подумав, ответила я, сминая лямку портфеля. Наверное, рано обозначать другим людям наши отношения как пары. — Думаю, ничего страшного не случиться, если я проведу тебя сегодня к нему. Только учти, он пока не оклемался до конца. Нам предстоит еще несколько осмотров, чтобы окончательно выявить травмы. Ты ведь знаешь, что случилось? — мужчина резво направился в сторону лифта, увлекая меня за собой. Я незаметно смахнула слёзы и подуспокоилась. Врач выглядел достаточно позитивным и не мог не вызывать улыбку. — Я знаю только то, что произошла авария и машина загорелась. — прошептала я, шагая внутрь кабины лифта за мужчиной. — Если коротко, то общая картина неутешительная, но поправимая: сотрясение головного мозга третьей степени, ушиб грудной клетки с переломом ребра, повреждено одно лёгкое. Ну и небольшие царапины и ушибы по всему телу. До свадьбы заживет! — он подмигнул мне, замечая моё задумчивое лицо. — Ему нужна операция? — спросила я, наблюдая как сменяются этажи. Лифт бесшумно остановился на четвёртом и мужчина протянул руку вперёд, пропуская меня. — Пока операция не требуется. Если состояние здоровья ухудшится, то прооперируем. Сейчас мы только должны следить за динамикой состояния. Кстати, какая у вас группа крови? — врач остановился перед окном палаты и сцепил руки за спиной. Его лучезарные глаза и добрая улыбка в конец успокоили меня. — Первая. Билли нужно переливание? — Пока нет. — мужчина кивнул головой на окно. Я перевела взгляд и заметила его. Билли лежал на спине в больничной рубашке и мирно сопел. Его голова и часть груди были обмотаны бинтами, а руки с многочисленными синяками сложены на животе. Я тихо вошла в палату, замечая в углу на кресле дремлющую Макс. Услышав скрип двери, девочка тут же вздрогнула и пару секунд рассматривала меня. Я грустно улыбнулась ей и присела на краешек кровати. Здесь было прохладно, хотя большие окна с видом на внутренний дворик лечебницы были закрыты. Палата была маленькой: комод с лампой на нём, кресло для посетителей, которое занимала Макс, и конечно же кровать, окружённая всевозможными приборами и датчиками, переодически издававшими писки и трески. Но все звуки перемешались, я слышала только биение собственного сердца. Вблизи Билли выглядел уязвимее, я никогда не видела его таким. На теле парня не было ни одного живого места, повсюду мелкие раны и кровоподтеки. Его лицо побелело, выражая мучительную боль и усталость. Мне хотелось прижать его к себе и рассказать, как я люблю его. Но я только сглотнула плотный комок, снова подступающий к горлу. Билли жив и это важнее всего. Моя рука нащупала его пальцы и легонько огладила их. Ресницы парня дрогнули и он открыл глаза. — Привет. — я опустила голову вниз, дабы он не увидел мое опухшее от слёз лицо. Билли молчал, тяжело сопя. — Как ты? — поднимая голову, спросила я. Парень уставшим испуганным взглядом затравленного зверька смотрел на меня, замечая красные глаза. — Я очень переживала. — добавляю я тихим шёпотом и аккуратно беру руку Билли в свои ладони. — Я просил не пускать никого. — хрипло произносит парень и отворачивает голову к окну. Я снова злюсь, не понимая, что происходит. Всё было нормально, он даже помнит меня и это главное. Но в чем эта категоричность к тому, что я здесь? — Я переживала и должна была знать, что с тобой. — твёрдо произношу я, сминая пальцы Билли. Наступает долгая пауза. Я слышу, как Максин ёрзает на стуле и поворачиваюсь к ней. — Не хочешь сходить за колой? Или, может, шоколадкой? — порывшись в кармане, протягиваю девочке пару монет. Мне нужно остаться с ним наедине, чтобы сказать всё, что до этого не могла. И не важно, какая будет реакция. — У меня есть деньги. — Макс фыркает и закатывает глаза. Я про себя улыбаюсь — они с Билли неродные, но такие похожие. Оба очень самоуверенные, но при этом ранимые. Девочка всё таки выходит, смерив нас многозначительным взглядом. Я снова смотрю на Билли, но он лишь устало прикрывает глаза. Его холодные пальцы обжигают мою кожу, и мне становиться страшно. Он стал как ледышка, я чувствую волну мурашек и липкий озноб на спине. Мне хочется кричать и плакать от такой отстраненности. — Ты не представляешь, как напугал... — Джен, послушай, — Билли прерывает меня. — я не хотел, чтобы кто-то видел меня в таком состоянии. Тем более ты. — я вижу, как тяжело даются ему эти слова. — Мне сложно представлять, что я не смогу быть с тобой рядом ближайшие две недели точно. Не смогу обнять, не то, что защитить или чем-то помочь. Это звучит слишком романтично, но это правда. — А я не могу оставить тебя здесь! Лишать меня возможности знать, что с тобой, очень эгоистично, не находишь? — тихо возмущаюсь я. Вспоминаю про портфель и то, что я принесла для Билли. Я поднимаю сумку к себе на колени в надежде сменить тему. Парень поворачивается ко мне и с интересом наблюдает, как я роюсь в портфеле. Я вытаскиваю на свет пару книжек с комиксами, которые смогла найти у себя и плеер с наушниками. Укладываю аккуратно на комод рядом с кроватью, и подцепив один журнал, протягиваю Билли. — Если тебе вдруг будет скучно. Билли слабо улыбается, принимая книгу и разглядывает обложку. Он оттаял, что не может не радовать. — Я не знала, что взять и принесла это. — Спасибо, Джен. В душе снова оттепель, когда я вижу искренние благодарные синие глаза напротив. Я поддаюсь вперёд и оставляю на губах Билли едва ощутимый поцелуй, боясь доставить ему дискомфорт. Он впервые смущается. Мы глядим друг на друга. Парень с нежностью оглядывает моё лицо, будто пытаясь запомнить каждую черту. Я чувствую себя любимой как никогда. Билли жив, мы сейчас вместе. Он улыбается и улыбаюсь я. Больше мне ничего не нужно. — Я люблю тебя. — шепчу, не отводя глаз. Мне важно донести всю искренность этих слов, они имеют огромное значение для нас обоих. На глаза снова наворачиваются слёзы, когда я наконец полностью осознаю, что Билли рядом, он жив, я чувствую его сбивчивое дыхание на своём лице, и пальцы, оглаживающие мою щёку. — Я тоже люблю тебя. — ресницы Билли дрожат. Он бережно притягивает меня к себе. Мы целуемся медленно и нежно, смакуя момент. Будто последний раз. Его губы сухие, потрескавшиеся, но впиваться в них самое большое удовольствие. Наши пальцы сплетаются, и я отстраняюсь. Мы водим носами друг о друга и беззвучно смеёмся. Это незабываемо. Нашу идиллию прерывает Макс. Она нарочито громко кашляет, заставляя меня вздрагивать и стремительно отпрянуть от Билли. Последний раздраженно хмурится, кидая на сестру суровые взгляды. — Вы разве не со Стивом вместе? — Макс невозмутимо усаживается на кресло, потягивая какой-то сок через трубочку. При упоминании Харрингтона, Билли белеет и сжимает мою руку слишком сильно. — Мы давно разошлись. — спокойно отвечаю я любопытной девочке. — Я его кстати встретила там внизу. — не унимается Макс, забавляясь реакцией Билли. — Почему ты не в школе? — не выдерживаю я. — А ты? — язвит в ответ Макс. — Она теперь будет сидеть со мной до вечера каждый день, пока предки на работе. — с упреком произносит Билли. — Так давай я за ней присмотрю, делов то. — хихикаю я, наблюдая уже за теперь хмурой Макс. Девочка фыркает и снова присасывается к соломиной трубочке, разглядывая картины на стенах палаты. — Мне неловко тебя просить, Джен. — Всё нормально, главное сейчас твой покой. Билли отдал мне свои ключи от машины, к удивлению меня и Макс — никто кроме его самого за рулем Камаро на сидел. Автомобиль, как оказалось, находился почти за городом, осталось только понять, как до него добраться. Пока я искала ключи в его джинсах, заодно наткнулась на записку, бережно сложённую вдвое. Ту самую, которую я оставила прошлым днём с утра. Мы договорились, что я буду провожать Максин до школы и обратно, чтобы родителям Билли было спокойнее и самому парню. Я понимала, что ему нужен покой и минимальное уединение, а со сводной сестрой это навряд ли возможно. Конечно, они не собачились как раньше на парковке у школы, но напряжение между этими двумя не убавлялось. Максин была не против ходить под моим присмотром до выписки парня, явно надеясь, что сможет улизнуть от меня. Но это последнее, что я допущу. Если с Макс что-то произойдёт, впервую очередь прилетит Билли. Мы с Макс вышли из палаты, направляясь к лифту. Я окинула парня долгим взглядом, пытаясь запомнить его, будто в последний раз вижу. Успокаивало лишь то, что он жив, и я смогу навещать его ещё. Он дал доктору добро на моё посещение палаты. Мы остановились у лифта и повисло неловкое молчание. — На чем мы будем добираться до того бара, где Билли бросил машину? — разглядывая железные створки лифта, спросила я. — У меня есть идейка. — хитро проговорила девочка, ступая внутрь кабины. Я молча шагнула следом, теряясь в догадках того, как мы попадём к месту парковки машины Билли. В холле все ещё пусто, не считая конечно женщину за стойкой регистрации. Мы проходим мимо, шлёпая кедами по кафелю, и женщина недовольно коситься на меня. Я отворачиваюсь на Макс. Сегодня она не такая, как раньше: сонная, с небольшими синяками на лице и потерянными глазами. Как бы она не пыталась скрыть, за Билли она переживала. Я искренне надеялась, что после больницы их отношения наладятся. — Стив нас подвезёт. — утвердительно произносит Макс, когда мы выходим на улицу. Она так спокойна, будто Харрингтон наш личный водитель. Стив и правда, будто ждёт нас. Разглядывает какие-то бумажки, облокотившись на капот машины и запуская руку в волосы. Я впадаю в ступор, теряясь. Пересекаться со Стивом мне не хочется, тем более, снова садиться к нему в машину. Но я пообещала Билли, что заберу его тачку для его успокоения. Не успеваю я опомниться, как Макс тянет меня за руку в сторону Харрингтона. Мои слабые сопротивления с каждым шагом усиливаются, и когда мы подходим к Стиву, я уже вырываю ладонь из цепких пальцев девочки, сурово глянув на неё. Парень поднимает глаза на нас и тут же опускает обратно. А потом снова поднимает, уже с удивлением осознав, что перед ним стою я. Он заметно краснеет и принимает горделивую позу, выпрямляясь. Под глазами у Стива два темно-фиолетовых синяка, а нос заклеен каким-то пластырем. Я переминаюсь с ноги на ноги, понимая откуда у него такая «красота» на лице. Чуть улыбаюсь ему в знак приветствия и получаю то же самое взамен. — Нам нужна твоя помощь! — выпаливает Макс, подходя к парню почти в плотную. — Это какая же? — брови Стива устремляются вверх и он скрещивает руки на груди, саркастично улыбаясь. — Нам нужно в Клон-Пойнт. — не теряется девочка. — Точнее, не внутрь, а ,вообщем-то, снаружи. — В стрип-бар? — Стив подавляет смешок, замечая наши серьёзные лица. Макс кивает, покорно дожидаясь. Харрингтон вздыхает и, недолго думая, распахивает перед девочкой дверцу машины. Видимо, сам понимал — спорить с Макс бесполезно. Я подхожу и снова замечаю на себе двузначный взгляд Стива. Между нами вроде точка, но явно нежирная. Усаживаюсь на пассажирское сиденье и наблюдаю, как парень плюхается рядом. Салон, уже ненавистный мною, окутан запахом каких-то трав и микстур. Мне становиться жутко: разошлись мы на ноте агрессии, и кто знает, что взбредёт в голову Стива. Да вдобавок с нами Макс. Но до машины Билли не добраться по другому — пешком нам пришлось бы идти часа три, не меньше. Я успокаиваю себя, прикрывая глаза и представляя синие в серую крапинку глаза напротив, терпеливо дожидающиеся меня. Тяжело представить, что когда-то мы с Билли были просто знакомыми, одноклассниками и не более. А сейчас, пол часа назад, я призналась ему в любви и получила то же самое в ответ. Признание и ухаживания Стива и рядом не стояли. Даже несмотря на то, что Билли в больнице, я всегда чувствую себя защищённой. Это ощущение, будто за каменной стеной, наверное и подкупило меня в нём. Но каким суровым он не пытался казаться, его нежность и теплота в моём присутствии заполняли всё пространство. Билли полностью состоял из противоречий, и я любила их. — Так что вы забыли у Клон-Пойнт? — вывел меня из раздумий вопрос Стива. Мы плавно вырулили с парковки и выехали на дорогу. Я не хотела, чтобы Харрингтон знал про нас с Билли. Не потому, что я потеряла бы шанс вернуться к нему в случае чего. Мне нравилось хранить наши отношения, встречи, как тайну. Тайну и секрет на нас двоих. Ну, и на близких нам людей. Я прикусила внутреннюю часть щеки, теряясь в правдоподобных ответах на этот вопрос. — Нам нужно забрать машину Билли. — ответила сзади Макс. На пару секунд воцарилась тишина, а Стив удивлённо повернулся ко мне. — Так, вы всё-таки вместе? — Харрингтон крепче сжал руль, хмыкая. Я обернулась на девочку, но та лишь отвела глаза в окно, понимая, что сболтнула лишнего. Стиву не обязательно знать куда мы едем. Но неужели его так задевает, что я могу начать отношения с кем-то, кроме него? — Вместе с кем? — наигранно удивилась я. Притвориться глупой – самая выгодная тактика, это давно известно. — С Харгрувом. — Почему? — Потому, что я везу вас за его машиной? Нет? — И что? Глупо. Глупые вопросы, глупые ответы. Ситуация на столько стыдная и несуразная, что хотелось провалиться сквозь сиденье. Я прибавила радио, намекая Стиву, что диалог закончен. Оставшиеся двадцать минут мы ехали молча, каждый погруженный в свои мысли. Только одна Макс ерзала на кресле, напевая и пританцовывая под знакомые треки по радио, а я тихо сминала в кармане холодное железо ключей от Камаро. Утро всё такое же пасмурное, как и час назад. За окном завывает ветер, приглушая музыку, тихо скользящую по салону. Чем дальше мы отдаляемся от больницы, тем тоскливее я себя чувствую. Но скоро меня будет греть родной салон, уже давно не прокуренный сигаретным дымом. Билли не курит в машине после моих слов о непереносимости сигаретного запаха. Мы останавливаемся на почти пустой парковке у небольшого здания с красивой неоновой вывеской названия заведения. Я никогда не была здесь, и теперь с интересом разглядываю местность за окном. За баром простираются вековые сосны с торчащими пиками верхушек, упирающихся в густые серые облака. — Ну вот и приехали. — Стив поворачивается ко мне. Макс выпрыгивает из машины, и я тянусь рукой к дверной ручке, но парень останавливает меня. Его пальцы скользят по моему предплечью к ладони и накрывают её сверху. — Стив? — я чувствую, как бегут мурашки по коже, но явно не от приятного волнения. Одергиваю руку и с нескрываемым удивлением гляжу на него. — Так вы вместе с Билли? — не унимается парень. Я устало вздыхаю и толкаю дверь наружу. Быстро хлопаю ею и кутаясь в мешковатую толстовку, которую я надела с утра, ищу глазами знакомый синий бок Камаро. — Ты вместе с недоумком Харгроувом? — Стив выходит следом и догоняет меня. Я чуть ли не бегом несусь к заветной машине, с ощущением, будто убегаю от маньяка, а не от настойчивого бывшего. Макс уже ждёт меня у капота с напряжением наблюдая за нашими движениями. На ходу достаю ключи, но парень мягко прикрывает дверь машины рукой, преграждая мне путь. — Почему ты мне не сказала? Я как дурак, надеялся на что-то! Я с раздражением отпихиваю Стива и на негнущихся ногах залезаю в машину. Харрингтон ещё что-то продолжает бубнить за окном, но я не обращаю внимания. Максин уже рядом с испуганным видом таращиться на Стива через мою голову. Я не с первого раза завожу машину. Двигатель негромко урчит отдаваясь вибрацией в ноги, а руль, обтянутый кожей, приятно шуршит под моими вспотевшими ладонями. После объятий Билли, это второе место, где я чувствую себя защищённой. Махаю напоследок в окно рукой растерянному Стиву, и неуверенно трогаюсь с места. Благо когда-то Джонатан давал мне минимальные уроки вождения и в памяти остались эти моменты. Я отвожу Макс до дома. Мы добираемся медленно, я только привыкаю к такой быстрой и резвой тачке, под капотом которой не меньше ста пятидесяти лошадей. Мы молчали всю дорогу, даже не слушая радио, что к лучшему. В тишине мне было легче сконцентрироваться на дороге. Никто из нас в школу идти не захотел. Видно, она тоже не спала, всю ночь просидев рядом с братом. А у меня наконец отлегло от сердца, больно покалывающего даже за рулем. Мне было приятно, что Билли доверил мне свою машину и сестру.***
Весь оставшийся день пролетел так быстро, что я и заметить не успела. До ночи я провела у его кровати, держа за руку. Билли было тяжело говорить, поэтому болтала только я. А он внимательно слушал, улыбаясь с моих шуток и удивляясь на странных моментах моих историй. Я рассказывала всё, что первое приходило на ум, лишь бы он забывался и знал, что я открыта ему в ответ. К нам переодически заглядывала медсестра, ставя Билли капельницу или записывая все показания о его самочувствии. К вечеру у меня уже отваливался язык. Да и у Билли, судя по выражению его лица, читалась усталость. Ближе к девяти нас начало клонить ко сну. Я аккуратно поправила одеяло на его ногах и приглушила свет, оставляя включенным лишь небольшой ночничок на комоде. Я оглядела парня и тихо приоткрыла дверь. — Джен? — за спиной послышалось шевеление. Билли приподнялся на локтях, жмурясь. — Ты чего, лежи-лежи! — я бесшумно подскочила к нему, укладывая обратно как маленького мальчика. — Пожалуйста, не уходи. — шёпотом произнёс он, нащупывая мои руки. — Я боюсь оставаться один. Пожалуйста. — добавил парень, прикрывая глаза. Видно, как тяжело ему дались эти слова. — Что случилось? Почему? — встревоженно произнесла я. — Где-то болит? Позвать врача? — Нет-нет! — торопливо проговорил парень. — Просто, мне страшно оставаться одному надолго. Я не знаю почему, но я боюсь. Не усну, если буду один. — Хорошо, я только позвоню маме, предупрежу её. Я поцеловала Билли в его горячий лоб и на всякий случай нашла на этаже медсестру, оставшуюся в ночную смену. Пока я разговаривала с мамой и отвечала на её вопросы по поводу состояния Билли, ведь она, добрая душа, запаниковала не меньше чем я, когда я обрисовала ей всю ситуацию; медсестра измеряла ему температуру. Успокоив маму и заверив её, что Билли жив и прогнозы утешительные, вернулась в палату. Я задернула шторы и жалюзи на окнах в коридор из комнаты, и пристроилась рядом с парнем на кресле, где утром сидела Максин. Билли, не отрываясь, следил за каждым моим движением полусонными тёмными глазами. — Что сказала медсестра? — зевая, спросила я. — Небольшая температура. — Всё хорошо? — Да. Билли слабо похлопал по кровати рукой, подзывая меня к себе. Я присела к нему. Наши руки не переставали сплетаться всякий раз, когда я подсаживалась ближе. Мы никогда не были так близки, как сегодня. Даже та ночь в отеле отходила на второй план по сравнению с этим. Сейчас не было страсти, только нежность, лёгкие поцелуи, образующие во мне сладкую пьянящую дрожь. За сегодня Билли уже несколько раз подвергся моим любовным атакам . Я осыпала каждую часть его лица и рук чувственными поцелуями, едва касаясь. Он улыбался и смотрел на меня с благодарностью ребёнка, которому подарили что-то очень важное и дорогое. Моё сердце казалось не билось последние несколько часов рядом с ним. Это было лучшее ощущение, чем что либо другое — его тёплые шершавые пальцы, оглаживающие мои, холодные ладони. Я поднесла его руку к лицу, и чуть прикоснулась губами до внутренней стороны ладони. Как бы лекарства не помогали, морально я хотела, чтобы он чувствовал себя также защищено, как и я рядом с ним. — Я люблю тебя. — шепчу я в его обжигающую кожу ладонь. — Я тоже люблю тебя, малыш. — с улыбкой отвечает Билли. Я не заснула , пока не удостоверилась в крепком сне Билли. Школу завтра я точно пропущу, но Макс отвезти всё же придётся. Мне только в радость. Завтра чудесное утро: я знаю, что Билли жив, он ждёт меня; рядом Максин; его машина, салон, который повидал достаточно наших воспоминаний, бережно хранимых мною. Единственное, о чем я не хочу думать, это причина всего этого. Если не эта авария, осознала бы я, что люблю его?