Фатальные случайности

      Феликс пытался привести себя в порядок. Пытался собрать себя, придать самому себе смелости. Даже долгий разговор с Джисоном не помог. Почему он струсил там, в клубе? Почему не сказал ничего? Всё воскресенье, а затем и весь понедельник омега занимался самоедством. Почему было похоже на то, что Чанбин просто-напросто сбежал от него в клубе? Может, он ему сейчас не так уж и нравился? Может, даже был противен? Но почему тогда так прижимал к себе в танце? Или это просто показалось спьяну? Возможно. Феликс себя просто накручивал и видел то, что хотел видеть, а не то, что было на самом деле? Может, он не такой он уж и привлекательный? Омега даже разглядывал себя в зеркале, раздевшись догола. Он был стройным и имел вполне подтянутую фигуру, которую поддерживал занятиями в спортзале, занимался плаванием и серфингом. Его запах чайной розы привлекал мягкостью и сладостью. Он был воспитан, хорошо образован, начитан и многое умел в постели благодаря горячему нраву своего взрослого итальянца. Мордашка вроде тоже была симпатичной. Ликс старался ухаживать за своей кожей и волосами, всегда был опрятен и стильно одет. Может, Чанбину не нравились блондины? Так он был готов перекраситься в любой цвет! Парень признался сам себе, что на всё готов, только бы быть рядом с ним.       Доведя себя за два дня до полного отчаяния, Ликс схватился за алкоголь. Он спустился в винную комнату, пользуясь тем, что старших не было дома, стащил одну из недорогих бутылок десертного вина, включил музыку и добрался до штопора. Парень сидел на полу в самом уголке, делал глоток за глотком, подпевая грустным песням. Да уж, так себе вечер понедельника! Его просто разъедало то, что он не мог вот так же, как в песне, взять и смело признаться. Он как никогда чувствовал себя сейчас одиноким и брошенным. Да ещё вино как-то быстро закончилось. Добро пожаловать на вечеринку жалости! По щекам потекли слёзы, душа отчаянно рвалась к любимому. Взяв ещё одну бутылку с полки и даже не посмотрев на название, Ликс добрёл до машины. На улице было безумно красиво! Небольшой ветерок кружил травинки, вдалеке в тёмном небе — затянутым тучами — сверкнула молния.       А может, поехать к нему? В конце концов, не выставит же альфа его ночью на улицу? Нет, его Чанбин не такой! Он самый добрый и справедливый! Феликс ещё помнил, как тот спас его из-под колёс ненормальных байкеров. И как защитил от дворовой гопоты. Слёзы всё ещё текли по его лицу. Он, опёршись бёдрами о дверцу машины, принялся копаться в приложении, чтобы вызвать такси. Стоп! Он был не так уж и пьян! Ехать тут недалеко, поэтому он с лёгкостью и сам справится. Омега прыгнул за руль, бутылка, спёртая из винной, легла на пассажирское сидение, ключ повернулся в зажигании и движок заурчал, подчиняясь хозяину. Дорога заняла двадцать минут, в которые омега немного успокоился и протрезвел. Белый мерседес припарковался напротив жилой высотки. Начал накрапывать дождик, постепенно нарастая. Ликс откинулся на сидении и просто кайфовал от того, как капли дождя смешивались с солёным потоком на его лице, постепенно пьянея от каждого глотка сладкого алкоголя, сделанного из привезённой с собой бутылки. В шуме дождя он плакал навзрыд, уже не сдерживая себя. Ему казалось, что любимый им альфа никогда его не примет и не вспомнит. Отчаяние всё больше затопило его сердце. ______________________________       Чанбин стоял в своей прихожей, смотря в одну точку, и пытался мысленно пройтись по собранным им вещам. Мысли никак не хотели подчиняться ему, убегая и анализируя прошедший день, а он был реально тяжелым. Он передал все дела второму заместителю, сопроводил Джина в ЗАГС, почти полностью взял на себя пресс-конференцию, потом ещё две встречи и, наконец, свобода. Затем была быстрая бронь на отель в Маниле и покупка билетов. По счастливой случайности были места в бизнес-классе самолёта, улетающего в час ночи, а значит, в столице Филиппин он будет уже к пяти утра. В чемодане лежала пляжная одежда, солнцезащитный крем и очки, ноутбук, зарядное и телефон в рюкзаке. На улице шёл дождь стеной, поэтому лучше взять зонт и вызвать такси. Совсем скоро он будет на море. Целая неделя отдыха без цифр, прессы и клиентов, без деловых ужинов и вредных инвесторов. Бин надёжно закрыл квартиру и повёз чемодан к лифту, который спустил его на первый этаж. Было самое начало двенадцатого, до самолёта ещё два часа, пробок быть не должно. Он отдал ключи охране и вывез чемодан на крыльцо, остановившись под крышей. Руки сразу потянулись к телефону. Благополучно справившись с приложением, альфа вызвал такси. Пока шёл поиск, Бин оглядывался вокруг. Сквозь крупные капли дождя, падающие на землю, взгляд споткнулся об слишком знакомый белый Мерседес с поднятой крышей. За рулём смутно угадывалась фигура со светлыми волосами. Чёрт! Наплевав на чемодан, Чанбин раскрыл зонт и кинулся к машине. За рулём, полностью вымокший, с бутылкой вина в руках, сидел Феликс. Зонт выпал из рук, тело замерло от шока. В голове возникло сразу несколько вопросов, но парень засунул их подальше. Тело начало двигаться на инстинктах, альфа внутри требовал защитить омегу.       Руки дёрнули дверцу, ладони подхватили несопротивляющегося младшего под спину и колени, ноги сами понесли к подъезду. Боже, сколько он весил? Как пушинка! Чанбин заволок его в подъезд и кликнул парней из охраны. Выглянувшие Джонин и Джейк сразу кинулись ближе. — Ребят, у меня проблема. Я, похоже, уже никуда не лечу. Можете помочь? — попросил он у двух молодых альф. — Конечно, хён, — с готовностью закивали оба. — Там мой чемодан и белый Мерседес открытый: нужно закрыть крышу у него, закрыть машину на сигнализацию и поднять мне наверх все вещи. — А ты его знаешь? — спросил Джейк. — Да.       Бин удобнее подхватил лежащего на его руках парня и вошёл в подъехавший лифт. Кое-как ткнув в кнопку своего этажа, опять подошёл к двери, которую сам закрыл только пятнадцать минут назад. Что же случилось с этим маленьким омежкой? Почему он вообще оказался здесь? Пьяным вёл машину или уже здесь напился? Как он узнал, что Чанбин живёт в этом доме? Вряд ли он рандомно сюда приехал. Парень всхлипывал у него на руках, стало понятно, что это последствия истерики, а не просто слёзы. Холодок прошёлся по спине, в голове вспыхнула картинка того, что Ликс один сидел в машине под дождём: пил и плакал. Что у него случилось, раз в такой момент он приехал к почти незнакомому человеку? Всё потом! Бин внёс его в квартиру, игнорируя мокрые следы тёкшей с обоих воды, превращающиеся в маленькие лужи, скинул кроссовки, затем разул младшего, после чего занёс его в гостиную. Там Чанбин укутал его в лежащий на диване мягкий плед и усадил в кресло. Нужно было разобраться с такси, билетами и остальной хернёй. Можно всё перебронировать на завтра или просто пока что отменить. Он успеет всё исправить. Сейчас был важен омега, который пока и слова не мог сказать. Оставив его в квартире одного, альфа спустился вниз. Здесь ему передали в руки его зонт в уже сложенном состоянии, ключи от машины, чемодан и опустошённую на две трети бутылку элитного вина, которое стоило примерно пару тысяч долларов за штуку. Нормально! Нин отчитался о том, что такси они отправили обратно, машину закрыли, вещи все в целости. Теперь необходимо было позаботиться о парне, оставленном в квартире. Бин поднялся обратно и уже в прихожей услышал шум воды из своей ванной. Блин, там же вещей нет! Кинувшись к шкафу, альфа вытащил чистые носки, спортивные штаны и футболку. Бельё было всё слишком большое для маленького омеги. Дверь оказалась открытой, были видны очертания тела за матовым стеклом душевой кабинки. Чанбин тряхнул головой и положил стопочку с одеждой на стиральную машинку, после чего аккуратно вышел, стараясь не хлопать дверью. Что делать? По-хорошему, ему самому нужно было под горячий душ, но теперь кто знает, сколько времени там проведёт парень после истерики.       Бин ушёл в спальню, скинул с себя влажную одежду, отправив её в корзину, сменил бельё и носки, затем одел на себя почти такую же пару штанов и футболки, которую приготовил младшему. Альфа отправился на кухню, прихватив ту самую бутылку вина. Тут он вскипятил чайник, заварив успокоительный сбор, немного подумав, достал два бокала. Когда чай уже начал остывать, послышался хлопок двери ванной, затем тихие шаги и копошение в прихожей. Бин рванул на звуки и нашёл Феликса, натягивающего свои влажные кеды. Омега замер и сильно побледнел, так, что его веснушки ещё отчетливее виднелись на лице. Со молча содрал с него обувь, схватил за руку и потянул на кухню. Парнишка был похож на напуганного зверька. Он сел на стул и сразу подтянул колени к груди, обнимая их руками. Он казался таким маленьким сейчас, почти крохотным. Глаза покраснели, взгляд потерялся где-то на полу, и кожа жуть какая бледная была. — Феликс, пей чай, — проронил Бин, стараясь голос сделать как можно мягче. — Зачем? — тихо спросил парень, всё ещё рассматривая пол. — Кушать будешь? Я рамён могу сварить, — альфа решил проигнорировать его вопрос.        Омега отрицательно помахал головой и опять шмыгнул, пальчиками перебирая слишком длинный рукав футболки. Так не пойдёт, нужно было хоть как-то сдвинуть его с мёртвой точки. — Зачем ты приехал, Феликс? Только не говори, что случайно.       Парень резко поднял голову и впился в него тёмными глазами. — Я просто так… не знаю. Отпусти меня. Там в коридоре чемодан, значит, ты куда-то уезжаешь?.. — всё также тихо сказал младший. — На самолёт я уже всё равно опоздал, а отель просто перебронирую. Как ты узнал, где я живу? Почему приехал сюда? — закидал его вопросами Бин.       Внезапно парень встал со своего места и подошёл к его стулу, останавливаясь почти вплотную. Бин задрал голову, чтобы смотреть ему в глаза, в уголках которых опять скапливались слёзы. — Я симпатичный?       Что? Ему послышалось? Что происходит? Может, ему кажется, или эти слова действительно сейчас повисли между ними? — Повтори, пожалуйста, — попросил Чанбин. — Я нравлюсь тебе как омега? — Да. — Тогда поцелуй меня, — вновь ввёл его в ступор Ли. — Феликс, это розыгрыш какой-то? Ты приезжаешь к малознакомому взрослому альфе и задаешь такие вопросы. Просишь то, что я не могу выполнить, — попытался как-то объясниться Со.       Внезапно омега рыкнул и схватил его одной рукой за футболку на левом плече. Его вспышка злости поразила ещё больше. — Вот тут ты ошибаешься, хён. Мы знакомы с тобой уже очень давно. Когда-то ты называл меня Ёни и каждый день провожал до дома, — перед его глазами появилось изящное запястье младшего, на котором болтался тонкий серебряный браслет с маленькой подвеской в виде солнышка. — Когда-то ты подарил мне вот этот браслет на моё тринадцатилетие.       В голове внезапно просветлело. В памяти одна за другой калейдоскопом замелькали картинки: маленький омежка — тёмненький и такой хрупкий — из компании его бывшего. Бин вспомнил все их вечера в том самом парке в Сондоне; вспомнил, как этого малыша спас от альф, прижавших его во дворе; вспомнил, как принёс ему в подарок очень красивый ежедневник в кожаном переплёте на день рождения; вспомнил, как купил этот самый браслет вместо кроссовок, на которые отец дал деньги; вспомнил, как Ли Хёну угрожал ему, что лишит будущего за домогательства к несовершеннолетнему подростку, если Бин не перестанет липнуть к его сыну. В итоге была выложена крупная сумма компенсации, и семья Со переехала в другой район, а он навсегда потерял того, кого полюбил всем сердцем. Альфа помнил, как каждый день ездил в тот двор, гулял по их парку в тайне от отца, но омеги там уже не было. Позже от общих друзей Чанбин узнал, что семья Ли уехала в тот же день, что и они. И вот сейчас тот самый омега стоял перед ним, взрослый и такой красивый, что глаз не отвести. — Ёни, Ёнбоки, я так сильно любил тебя, — прошептал Бин. — Любил? А я до сих пор люблю! Представь мой шок тогда в кабинете! Когда ты назвал своё имя. Я думал, упаду на пол вслед за стаканом. Почему ты тогда исчез? Я почти не жил из-за этого около полугода, — всхлипнул Феликс. — Минхёк видел нас в парке и сдал отцу. Хёну приехал к нам домой и сказал, что сдаст меня в полицию за совращение подростка. Мне-то уже было шестнадцать на тот момент. Нам заплатили двадцать миллионов и приказали исчезнуть, — объяснил Чанбин. — Чаги, прости. Я могу лишь извиняться. Я люблю тебя все эти десять лет. Втайне пообещал себе найти тебя и выйти за тебя замуж, даже если у тебя кто-то будет. Мы же можем попробовать? Или ты… — Можем. Я наконец-то могу тебя касаться. Я так ждал этого.       Бин поднялся на ноги и прижал к себе того, кого мечтал коснуться уже целое десятилетие. Феликс смотрел так доверчиво и сам потянулся к его губам своими. Они стояли в полутёмной кухне и целовались, аккуратно и неторопливо сминая губы друг друга. Альфа обнимал его за тонкую талию. В его руках находилась величайшая драгоценность. Маленький хрупкий омега. Вот откуда был такой родной запах чайной розы, что сейчас становился всё ярче. Член начал наливаться возбуждением, пуская импульсы по всему телу, как только маленький юркий язычок уверенно начал хозяйничать в его рту. Сладко, слишком сладко! С пошлым чмоком Бин отстранился от его губ и посмотрел в замутнённые похотью глаза напротив. — Ёни! Я возбужден. Не стоит сейчас… — попытался остановиться Чанбин. — Мне уже давно не двенадцать, хён, — усмехнулся Феликс.       Омега вырвался из его объятий и рванул из кухни, а альфа тут же понёсся следом. Парень прав. Они уже давно не подростки. Оба взрослые. Парня он нашёл в своей спальне. На нём была одна только его футболка, которая сползла с одного плеча и еле прикрывала пах. Бин снял с себя верх, ловя на себе жадный взгляд, и подошёл ближе, по пути стягивая штаны. Ликс облизнулся и отошёл на шаг назад. Бин развернул его к себе спиной и прижался ближе. Ладони заскользили по бархатистой коже его плеч, предплечий, опустились на напрягшийся живот, пальцы зацепили резинку штанов. Он по-настоящему наслаждался его тихими стонами и ласкал губами шею, немного прихватывая зубами. Омега сам неуклюже снял штаны, отдаваясь его власти. Чанбин немного поиграл с твёрдыми горошинами сосков, после опустил ладонь к паху, затем просунул руку между их телами и аккуратно коснулся сфинктера кончиком пальца. Ликс резко подался назад, насаживаясь на палец полностью. Со даже среагировать не успел. — Не жалей! Действуй смелее! Я растягивался с утра, когда представлял тебя, хён… — простонал омега.       Растяжка и правда шла легко, стеночки поддавались действиям пальцев, смазки было даже с избытком. Парень податливо льнул к его руке, давал больше места, облегчая его движения, а его член подрагивал от возбуждения. Эти греховные тёмные глаза обещали удовольствия, которого он никогда не знал. Его обжигающий взгляд медленно остановился на спине, затем на округлых крепких ягодицах. Больше терпеть он не мог. Желание к этому омеге было таким сильным, что застилало разум, вытесняя все остальные мысли. Он был на грани. Быстро вскрыл презерватив, раскатал его по члену и вошёл одним плавным, мучительно медленным толчком, вырвав из горла Ликса соблазнительный звук между стоном и криком — низким голосом, пробирающим до жёстких мурашек. Толчки были медленные, движения тягучие, пока младший не шлёпнул его по голой заднице своей маленькой мокрой ладошкой. После этого слетела осторожность, он перестал аккуратничать, добавляя темп и скорость. Бин больше не мог сдерживаться. Он крепко впился пальцами в бедро Феликса, а второй рукой сжал в кулаке его член, водя по нему в том же ритме. — Хён… — упала между ними мольба младшего.       Его смешок и резкие шлепки кожи о кожу заполнили комнату, он сам задыхался от своего запаха, ставшего таким густым. Альфа трахал его сильнее, словно искал свой же предел и не мог найти. Он пил его и не мог напиться. Ликс дёрнулся и кончил ему в руку, сжав его член внутри себя словно тисками. Бин последовал за ним и почти упал, если бы вовремя не упёрся дрожащим коленом о кровать.