В большом подвальном помещении, вмещавшем в себя двухъярусный ночной клуб, было ужасно шумно и душно. Танцпол был забит дёргающимися под биты́ людьми, притирающимися друг к другу вплотную из-за банальной нехватки места, а на втором этаже расположились на мягких диванчиках то и дело взрывающиеся хохотом компании, между которыми сновали расторопные официанты и официантки в, на удивление, приличных штанах и рубашках.
Итер недовольно прикрыл глаза, когда ритм снова зачастил, чтобы не ослепнуть от резкого мигания подсветки. У барной стойки, где он расположился, свет самый устойчивый: за спиной бармена постоянная подсветка стены с бутылками брендового алкоголя, светодиодные ленты тёплого жёлтого цвета немного сглаживают остальную феерию.
В руках блондина бокал с чем-то, Итер уже не помнил, какое название бросил наугад, когда бармен практически из воздуха материализовался прямо перед ним - повезло, что это было что-то слабоалкогольное.
Вообще-то Итер прекрасно знал, что охотникам на нечисть нельзя расслабляться. Буквально ни на секунду, особенно, если речь шла о бывалых охотниках, которые уже успели примелькаться тварям "той" стороны: потусторонние были сильнее, быстрее, выносливее, а главное - терпеливы до сверхъестественного. Известны случаи, когда ради мести тварь выслеживала охотника
десятилетиями.
Особенно нельзя расслабляться в барах - основном месте охоты вампиров, суккубов, инкубов и подобных им тварей, дурманящих разум.
В общем, если Итера сегодня не сожрут потусторонние, завтра его сожрут свои же: Кэйа, который обычно первый наклюкивается в таких местах, Дилюк, который забирает наклюкавшегося напарника, или Кавех, единственный известный охотник на нечисть, который и сам нечисть.
Кавех - вампир, которого обратила собственная мать ещё в юности. Неизвестно, кто виновен в её заражении, но как-то раз Кавех обмолвился, что у него есть кое-кто на примете.
Фаранак сначала убила любимого мужа, попытавшегося закрыть собой сына, а затем попыталась выпить Кавеха. В этот момент её и настигла серебряная пуля, но было поздно - вампиризм уже окрасил глаза ребёнка в глубокий карминовый. Кавеху просто повезло встретить Аль-Хайтама, своего старого друга, а ныне - напарника, сожителя и любовника. И "исток" - единственного человека, чью кровь Кавех может пить. Был ли это какой-то ритуал, магический договор или ошибка обращения доподлинно никому, кроме них двоих, было неизвестно.
Как бы то ни было, Кавех, являясь потусторонней тварью, напиваясь в таких местах, оставался в полной безопасности. Что совершенно не мешало, кстати, Аль-Хайтаму приходить и забирать любовника "в целях безопасности".
Если и напиваться в ночном клубе, то вместе с Кавехом, как это делает Кэйа - такая компания повышает шансы выжить в разы.
Итер сидит один.
Не то чтобы он так самоуверен или считает, что один раз "авось пронесёт", нет. Но он так устал от своих, казалось бы, довольно незначительных проблем и совершенно не хочет ни с кем говорить об этом, а с Кавехом и Кэйей придётся: о вконец разладившихся отношениях с сестрой, которая, похоже, вляпалась в какую-то историю, о том, что им нечем платить за квартиру в этом месяце, или о том, что девушка, которая ему нравилась, и которой он признался, отшила его, сказав, что думала, что он гей.
Итер, честно говоря, сам ещё не думал, гей он или не гей. А тут такое потрясение.
Блондин лениво разворачивается, опираясь на барную стойку спиной, окидывает диванчики мутным беглым взглядом, пока не натыкается на
него. Парень примерно возраста Итера с даже на вид безумно мягкими тёмными волосами с редкими бирюзовыми прядями, в чёрной лёгкой рубашке, которая обтягивает крепкую грудь и торс.
Итер ловит себя на том, что грубо пялится на одинокого парня, сидящего со стаканом виски в дальнем углу зала, но не успевает отвести взгляд - для этого же надо осознанное усилие приложить. А какая осознанность, когда в тебя в ответ впиваются сверкающие в полутьме янтарные глаза?
Итер всем телом чувствует взгляд этих глаз: они просвечивают его как рентген, раздевают и ощупывают снизу вверх, чтобы остановиться на глазах. Итер не отводит взгляд - банально не может, но его можно понять - его ориентационный компас только что определился как никогда чётко, буквально до одного определённого
охуенного человека на том конце зрительного контакта. Он наслаждается моментом.
Момент, правда, к сожалению, длится недолго: его влажная фантазия, - буквально, потому что Итеру пришлось закинуть ногу на ногу, чтобы скрыть недвусмысленный бугорок на обтягивающих шортах, - похоже, потеряла к нему интерес, переведя взгляд чуть в сторону.
Итер почти не жалеет, только залпом допивает свой коктейль и сбегает в мужской туалет, чтобы немного остыть.
Пока шёл, внутренности, вместе с алкогольными пузырьками, щекотали сдерживаемые смешки: Дилюк с Аль-Хайтамом в один голос утверждали, что клубы, бары и алкоголь не решат человеческо-вампирские проблемы, но только посмотрите на Итера - меньше двух часов у барной стойки, а одна из его проблем решилась сама собой.
Итер всё же тихо смеётся сам над собой, намыливая руки под неоново-синими и белыми лампами, а после поправляет свой тёмный топ. Возможно, для первого похода в клуб он выглядит слишком вызывающе: обтягивающий чёрный топ с золотыми линиями, открывающий плечи и живот, обтягивающий короткие шорты поверх тёмных капроновых колготок, и то и дело путающаяся в волосах длинная серьга с свободно болтающимися перьями и золотыми цепочками. Последняя Итера уже почти раздражала, но это был какой-то то ли амулет, то ли оберег от Ху Тао, хозяйки Похоронной лавки для людей и потусторонних. Тем более, это был подарок, и совесть не позволяла его просто "потерять".
Итер уже собирался уходить, последний раз поднял глаза к зеркалу - проверить, не растрепалась ли коса, когда на его обнажённый живот легли чьи-то горячие, чуть шершавые от мозолей ладони.
- Привет, милашка, - горячий шепот на ухо парализовал мыслительный процесс Итера. За его спиной в зеркале отражался тот самый парень - тёмные волосы, бирюзовые пряди,
очень обтягивающая чёрная рубашка и янтарные глаза, заглядывающие в самую душу.
- Привет, - несмело прошептал Итер, и шумно втянул носом воздух, когда сильные руки притянули его вплотную к чужой груди, попутно огладив открытый участок кожи. Блондин закусил губу, стремительно краснея, потому что бугорок в штанах снова стал вполне отчётливым.
- Такой красавчик и неужели совсем один, м? - промурлыкал бархатный голос незнакомца. Его губы едва ощутимо касались чувствительного ушка, не лаская даже, но Итеру хватило и этого, чтобы поплыть. Он покачнулся, едва устоял на ногах и, пока балансировал на плоской подошве лёгеньких низких кроссовок, случайно притёрся к чужому паху. По позвоночнику пробежала сладкая дрожь: между обтянутых шортиками половинок отчётливо ощущалось чужое возбуждение.
- А что, в клубы обязательно ходят парочками? - парень в ответ усмехается, опаляя горячим воздухом многострадальное ушко и наконец откровенно прикусывает мочку.
- Нет. Но конкретно в этот одному лучше не ходить, - улыбается парень, - Рядом с тобой в баре сидел парень: брюнет в белой рубашке, видел?
- Видел, - мелко кивает Итер, подрагивая от нервов или нетерпения, потому что одна из горячих ладоней опускается к краю шорт, оглаживая тонкий поясок.
- Он собирался что-то подсыпать тебе в коктейль, - усмехается парень, глядя Итеру в глаза через отражение, - Я всего на минутку отвёл от тебя взгляд, чтобы внушить ему, что этого делать не стоит, а ты уже испарился.
В этот момент Итера почти обожгло жадным янтарным взглядом.
Или это горячая рука, нырнувшая наконец под узенькие шорты, подушечками пальцев огладив практически безволосый лобок.
- Ещё и без белья... - рука в шортах резко напряглась, бескомпромиссно надавливая на бедра Итера, притираясь собственным членом так, что блондин едва не поперхнулся вдохом, - Может, зря я переживал, что тот парень что-то с тобой сделает, а? Может, ты хотел, чтобы он с тобой что-то сделал?
Итер не сразу, но осознаёт смысл сказанного, и тогда у него от стыда и смущения краснеют даже плечи. Но это не мешает ему уверенно вывернуться из чужих рук, разворачиваясь к прекрасному как сон незнакомцу, и, шалея от собственной наглости, закинув руки на чужие плечи, прошептать:
-
Я хочу, чтобы что-то со мной сделал ты.
В следующее мгновение лопатки Итера врезаются в стену, а затылок - в вовремя подставленную ладонь.
Сам блондин намертво впивается пальцами в чужие плечи и громко стонет. А затем стонет ещё раз, уже от того, что в приоткрытый рот проникает горячий язык, сразу принявшийся вылизывать нёбо, язык, щёки.
Итер дрожит, тянет парня к себе, притирается вплотную, когда его подхватывают одной рукой под коленку и приподнимают: теперь они действительно вплотную, и Э́фир окончательно теряет связь с реальностью, когда, двинув наугад бёдрами, слышит низкий стон партнёра.
- Какой же ты... - шепчет ему незнакомец, сжимая ладонь на бедре.
- До тебя был не таким,- перебивает Итер, задыхаясь после глубокого поцелуя, когда его вылизали едва ли не до глотки. Колени в капроне предательски подкашивались.
- Пойдёшь со мной? Здесь не самое лучшее место.
- А ты знаешь лучше?
- Знаю.
Итер решается не сразу: он охотник, он должен сохранять бдительность, должен быть осторожен. Уходить непонятно куда с незнакомцем из ночного клуба - очень, очень плохая идея, даже если этот незнакомец рассказывает историю, как отпугнул от тебя какого-то извращенца. Даже если на этого самого незнакомца стоит до цветных звёзд перед глазами.
-
Пойдём.
Незнакомец тащит его через вход для персонала, ведёт по каким-то слабо освещённым коридорам, пока они не выходят в широкий, богато украшенный холл и проскакивают мимо вахтёра в накрахмаленной рубашке. Тот даже бровью не ведёт, и Итер чувствует себя ещё немного смущенным и, неожиданно, очень-очень злым: как часто этот парень таскает вот так незнакомцев через этот холл, если ни вахтёр, ни охранник у дверей даже не дёрнулись?!
Впрочем, задать этот вопрос Итер не успевает, его очень бережно подталкивают в кабину лифта, после чего парень заходит следом и проводит по панели какой-то карточкой.
- Я здесь совладелец, - поясняет незнакомец, пока Итер ловит карточку, на которой, как на визитке, написано имя.
- Сяо...
- Приятно познакомиться, милашка, - шепчет Сяо прямо ему в губы, после чего снова целует. Блондину так хорошо, что, оторвавшись от брюнета, он тратит несколько бесконечных секунд чтобы вспомнить собственное имя.
- Я Ит-тээээээр... - заикаясь, тянет он, когда большие, горячие ладонь ложатся на оголённую талию и медленно опускаются на ягодицы, резко сжимая.
Итер дрожит, мечется без возможности сдвинуться, когда Сяо опускается покусываниями от чувствительного ушка к шее, оставляя первый засос.
Когда лифт останавливается, Итер уже ничего не соображает: голова запрокинута, с уголка рта стекает капелька слюны, взгляд слепо направлен в потолок. Длинные, чуть грубоватые пальцы Сяо добрались до топика, приподняли ткань и усиленно ласкали уже набухшие соски, пока пальцы второй дразнили... Итер краснел от одной мысли,
где - под тканью обтягивающих шортиков - эти пальцы дразнили, и как умело у них это выходило. Или это сказалась неопытность самого блондина?
Лифт остановился с тихим мелодичным звуком, и он почти сполз по стеночке, когда Сяо отстранился, но брюнет оказался проворнее, подхватив парня на руки. Итер едва нашёл в себе силы обхватить дрожащими руками чужую шею и не пускать слюни, пока сильные руки без ощутимых усилий удерживали его на весу.
Следующие минуты в памяти Итера совершенно не сохранились, подёрнутые горячей дымкой возбуждения - в цвет
светящихся янтарных глаз...
Осознание себя в пространстве вернулось от тихого звона отброшенной куда-то на пол серьги, когда тёмная макушка оказалась между широко раздвинутых ног, а знакомые мозолистые ладони крепко зафиксировали уже голые бёдра. Капроновые колготки были изодраны чуть заострившимися когтями и отброшены в сторону чуть раньше.
Но Итер чувствовал спиной
ещё одну мускулистую грудь, и
ещё две накачанные руки прижимали его к этой груди, выкручивая
полностью чёрными пальцами торчащие бусинки сосков. Закинув голову, блондин встретился взглядом с горящими янтарём глазами мужчины с длинными тёмными волосами... из которых торчали ветвистые сверкающие золотом рога.
Парень открыл рот, чтобы потребовать объяснений или, может, закричать: оказаться наедине аж с двумя потусторонними обычно приговор для охотника.
Но Сяо облизывает его стоящий колом член и сразу берёт в рот почти полностью. И Итер кричит, но совсем не то, что собирался и совсем не долго: неизвестный мужчина склоняется к нему и целует, и блондина ведёт окончательно.
Длинный,
нечеловечески длинный язык скользит между зубов, влажно оглаживая и аккуратно щекоча нёбо, проникая всё дальше и дальше, пока Итеру не начинает казаться, что он чувствует раздвоенный кончик в горле.
Дышать почти невозможно. Итер цепляется слабеющими руками за литые, окрашенные тьмой мышцы с золотыми прожилками, не сдерживая стонов - Сяо продолжал вылизывать его пах, игрался, то целуя головку, то дуя на неё.
Из-за всех этих манипуляций проникновения первого пальца в собственное тело охотник даже не заметил, дёрнулся, только когда почувствовал, как длинные пальцы расходятся в стороны на манер ножниц, растягивая мышцы, непривычные к такого рода вторжению.
- Чшшш, - успокаивающе зашептал голос второго мужчины, продолжающего удерживать Итера выше пояса - особенно тонкие запястья, удерживаемые одной огромной ладонью, после того, как Итер попытался оттолкнуть ими брюнета, - Тише-тише. Не бойся, милый, мы не навредим...
Итер и хотел бы возразить: суккубы и инкубы тоже удовольствие доставляют своей жертве, но это влияет только на то, насколько счастливой она умирает; но Сяо вновь раздвигает пальцы внутри и попадает в сосредоточие нервов.
- АХ! - тело блондина аж подкидывает. Он выгибается в каменных тисках чужих рук до хруста позвоночника, пока по телу проходят сладкие судороги долгожданного оргазма.
Сяо на этом не останавливается: Итер тихо воет, когда пальцы с тихим хлюпанье смазки вновь погружаются в его тело и снова надавливают на самые чувствительные точки. В этот же момент Сяо продолжает собирать языком остатки семени под
одобрительное урчание мужчины, что продолжал одной рукой удерживать запястья Итера, а другой прижал к себе дёргающийся таз охотника.
Итер взвыл громче, почувствовав, как к копчику прижимается внушительный твёрдый орган безымянного потустороннего. Восприятие сейчас наверняка играет с ним злую шутку, но по ощущениям этот монстр не поместиться в него ни под каким предлогом. Впрочем, ему не позволяется думать над этим слишком долго: Сяо закончил вылизывать его вновь стоящий в постойке смирно член, и выпрямился, одной рукой вздергивая его за подбородок.
Итер интуитивно открывает рот, послушно принимая на язык остатки собственной спермы, которыми потусторонний щедро делится с ним. Итер почти может представить, что это вкус самого Сяо или другого мужчины, которых он пробует самостоятельно, и от этого его пробирает сладкая дрожь.
На минуту или чуть больше брюнет притягивает к себе за самое основание ветвистых рогов голову третьего их партнёра, позволяя и ему распробовать вкус молодого любовника. Но это не значит, что охотнику позволяют отдышаться - чёрная рука, удерживающая его таз, медленно перемещается ниже, оглаживая истекающий смазкой стержень. Крупные пальцы ощутимо давят на мошонку, выбивая из Итера очередной стон, и ныряют ниже, в заветную ложбинку, сразу растягивая его вход на три пальца, от чего тело блондина начинает биться едва ли не в судорогах.
- Ах! П-пожал-луйста! Пожалуйста, Сяо! Господин! Я больше неэаааах! Не могу! - Итер готов умолять своих мучителей: низ живота уже горит огнём, а с уголков глаз сбегают первые слезинки. Одна из рук Сяо опущена к его входу, и блондин старается об этом не думать, приглашающе раздвигая ноги особенно широко, хотя и мышцы бёдер уже горели от напряжения.
- Попроси... - советует ему мужчина с рогами, - Сяо любит послушных мальчиков, которые могут сказать, чего хотят...
- Моракс! - возмущённо шипит брюнет, пока Итер смущённо опускает взгляд. Зря - зрелище двух рук, растягивающих его задницу, пока сам он истекает смазкой, насаживаясь сильнее, куда более смущающее, чем то, что он собирается сказать.
- Г-господин Сяо, пож-жалста, т-трахните меня своим членом, - бормочет блондин, глядя в сверкающие янтарные глаза - Чжун Ли поднял его подбородок своей рукой, освободив безвольно повисшие по бокам руки, и, когда он закончил, одобрительное огладил сумасшедше бьющуюся под кожей сонную артерию.
Сяо рычит, и у Итера от этого звука откровенно сводит яйца.
Внезапно, ощущение растяжения внизу пропадает, и на смену такому приятному давлению приходит холодная пустота. Итер от неожиданности скулит, мотая головой, пока не прячется носом в шею...
Моракса. Тот ласково усмехается, это Итер определяет по мимолётному рокоту в горле, и... Приподнимает его над кроватью, держа под коленями.
Тоненький испуганный взвизг почти сразу перетекает в удовлетворённый громкий стон, когда Сяо, не медля и, очевидно, даже не думая о презервативе, подхватывает блондина под попкой и насаживает сразу на всю длину.
Со следующим грубым размашистым толчком Итер кончает, забрызгивая белёсыми ниточками свои живот и немного - грудь, пытается оттолкнуть дрожащими руками даже не думающего остановиться или хотя бы замедлиться брюнета, но в итоге только впивается в чужие плечи, оставляя ярко-красные полосы, вскрикивая на каждом толчке.
***
Через десятки минут, растянувшиеся для Итера в бесконечные часы уничтожающего разум удовольствия, Сяо кончает - внутри Итер чувствует разливающуюся обжигающую влагу. С громким рыком потусторонний сжимает клыки на его плече, чуть ниже шеи, не зацепив никакие жизненно-важные артерии, и вгрызается, оставляя метку, пока последними фрикциями выдаивает остатки семени.
Они начинают вытекать из тела блондина почти сразу, как только Сяо покидает его, щекоча натёртую нежную кожу входа.
Итера слегка потряхивает, потому что всего несколько минут назад ему не разрешили кончить, передавив член у основания, пока змеиный язык слизывал его молящие стоны из самого горла.
Положение охотника в пространстве немного меняется: его коленки чувствуют под собой влажные простыни, а сильные руки, смыкаясь на талии, выпрямляют. Будь у Итера хоть капля силы, он мог бы твёрдо встать коленями на постели, но ноги предательски дрожали и точно начали бы разъезжаться, так что он даже не пытается.
Долгожданная разрядка прошибает его молнией по позвоночнику и лихорадочной дрожью по всему телу: Сяо не потребовалось даже водить языком, теплого влажного рта, втянувшего побагровевшую от напряжения головку оказалось достаточно.
Вслед за дрожью приходит бессилие - Итер не может пошевелить ни единым мускулом и осознаёт, что плачет, только когда брюнет слизывает солёные дорожки с его щёк. Последующий поцелуй тоже кажется солёным.
Итер плаксиво хнычет, потому что ему уже
слишком.
Как и обещали: ему не больно, наоборот, удовольствия слишком много.
Всё, на что хватает охотника, когда он снова чувствует, как к его сжимающемуся входу приставляют головку массивного члена, тихое, сдавленное "н-не...", прерванное распахнутым в немом крике ртом.
Моракс
намного больше.
Даже с растяжкой мышцы раздвигаются до предела, с трудом пропуская чужое возбуждение.
Итер мечется на нём, как бабочка на игле, ощущения на грани с болью - по лицу снова текут слёзы, потому что
как же его это возбуждает.
Итер снова твёрдый и почти не соображающий, когда потусторонний наконец с облегченным вздохом утыкается лбом ему в плечо, войдя до самого основания. Где-то рядом восхищённо выдыхает Сяо, и Итер, повинуясь его знаку, опускает взгляд на свой испачканный спермой живот. Рука Сяо лежит на его животе, поглаживая подушечками нежную кожу у самого паха. Когда блондин наконец может сосредоточить взгляд, Сяо
давит двумя пальцами чуть выше и чуть ниже пупка: Моракс позади рычит так сильно, что вибрации отдаются внутри тела Итера, пока сам он задыхается, не в силах издать тот крик, который засел в горле.
Моракс в самом деле
очень большой.
***
У Итера уже нет сил.
Моракс тоже кончил внутрь, прикусив блондина за загривок, оставляя метку - некстати проскальзывает мысль, что так самцы метят своих самок, но почти сразу испаряется в густом тумане очередного оргазма.
В себя охотник приходит, лёжа на спине: он весь липкий от пота, слёз, собственной слюны и спермы, открытый и доступный чуть ли не как распоследняя шлюха. Чужая сперма, вытекающая из его нутра тоже подталкивает к этому определению. Полностью обессиленный настолько, что даже не может сдвинуть дрожащие ноги, между которых внезапно пристраивается Сяо.
Брюнет заметно изменился: чуть удлинились верхние клычки, зрачок вытянулся в тонкую щёлочку, от чего янтарные радужки показались сплошными, как два солнца, на правой руке явно проступила светящийся орнамент татуировки, а за спиной... О, за спиной распахнулись два шикарных золотых крыла, каждое не меньше полутора метров в размахе.
И у него снова стоял.
Всё, на что хватило блондина - тихий всхлип и быстрое-быстрое поверхностное дыхание, когда горячий твердый член с пошлым хлюпаньем толкнулся в его нутро.
С боку в зоне видимости появился второй потусторонний, бережно подхвативший Итера под плечи и подтянувший головой к себе на колени: перед глазами оказалась тёмная мясистая головка полутвёрдого члена с золотыми прожилками. Видимо, сегодня Итер их всё же попробует...
***
Почти через пять суток Итеру едва удаётся выбраться на запланированную ещё с прошлого месяца совместную охоту: заброшенный район - центр притяжения преступников, скрывающихся от закона, наркоманов и потусторонних тварей.
Зачищать такое местечко, опасное в первую очередь местными обитателями
из людей, собираются всегда огромной толпой, чтобы было кому прикрыть спину. Так что ничего удивительного, что Итер почти сразу находит знакомые золотую, серебряную, алую и синюю макушки - его друзья стоят чуть в стороне.
Некоторые из пришедших сильно недолюбливают Кавеха за то, что то позволяет себе гордо сверкать алыми глазами, скалить в ослепительной улыбке острые клыки и без стеснения, даже демонстративно, на самом деле, носит черный чокер с серебряным замочком, ключ от которого всегда висит на цепочке на груди Аль-Хайтама.
Кэйа тоже довольно откровенно ластится к хмурому Дилюку, напоминая, правда, не любовника, а очень любвеобильного кота - смотреть всё равно было стыдно, но ничего откровенно интимного в их взаимодействии не было.
- Привет! - радостно махнул рукой Итер, второй проверяя прочность застёжки поясной сумки: амуниция не должна подвести в самый опасный момент.
Ребята тоже радостно поздоровались, один Кавех как-то странно на него посмотрел, прищурив блеснувшие в свете фонарей глаза. Медленно, даже крадучись приблизился и, пока Итер, как и все вокруг, замер испуганным кроликом, провёл носом вдоль оголённой шеи, шумно втягивая воздух.
- Кавех? Что ты делаешь? - Аль-Хайтам нахмурился, поджав губы.
Кавех был
вампиром и сам признавал их право нервничать, если он проявляет странное внимание к их телам, и даже старался держать приемлемую дистанцию со всеми, кроме, конечно, своего "истока" - его он практически сторожил, как верный пёс на коротком поводке.
- Ничего-ничего, - вдруг отстранился вампир, замахав руками. Он даже отошёл на несколько шагов, спрятав руки за спиной, выглядя совершенно незаинтересованным, даже не улыбнулся привычно, чтобы не обнажать клыки, и с самым хитрым видом направился обратно к своему парню, чтобы повиснуть у него на плечах, воркуя что-то про ревнивцев с эмоциональным диапазоном зубочистки, и все предпочли немедленно отвернуться. Своевременно - со стороны парочки почти сразу послышался тихий стон и чавкающий звук поцелуя.
Итер с трудом подавил нервную дрожь.
Тихое угрожающее:
"мы об этом ещё поговорим", - отпечаталось в сознании еле слышным шёпотом куда-то в ключицы прочнее, чем золотой сложной формы ромб, проявившийся внизу живота, и охотник был уверен: разнос ему устроят такой, что Аль-Хайтаму и не снилось...
И никто не заметил, как вампир показал какой-то знак полупрозрачной фигуре с крыльями, сидящей на корточках на одном из парапетов ближайшего здания.
Фигура сверкнула золотыми радужками и исчезла в бледно-голубом вихре, удовлетворившись негласным обещанием вампира присмотреть за глупым мальчишкой-охотником...
