Тем же днём
С мыслями о том, что я обломал кому-то жизнь, я очутился на главной дороге. По ней изредка проезжают ментовские УАЗики и трактора здешних жителей, а мой дом стоял на самом горизонте, поближе к беспросветному лесу. Но меня не волновало это. Я озирался, перепрыгивая по сугробам, — вдруг меня раскусили и теперь ищут? Во мне внезапно проснулась совесть, спустя столько лет кутежа, разбоя и наплевательского отношение ко всем людям на планете. - Какой я тупой придурок! Боже, какой я дебил!!! По моей вине, по моей тупости, пострадал невинный старик. Старый чудила дал мне указания, натравил собак на обычного человека, у которого ещё и ребёнок. Внучка или вообще дочь — это не столь важно! Сломя ноги, я глотал холодный воздух. Несмотря на физическую подготовку, складывалось такое ощущение, будто я сейчас упаду замертво, задыхаясь. Погода за несколько минут насмехалась надо мной, близстоящие деревья тыкали ветками в меня, словно пальцами, и приговаривали: «Посмотри, что ты наделал! Это всё твоя вина!» Да, я ненавижу детей и мне плевать на их судьбы, даже если эти самые судьбы обломал некий маньяк! Да, будучи в городе, я выпытывал информацию у конкурентов и обычных людей ещё более садистскими способами, чем просто натравить четырех цепных псов! Но этот дедушка… Был ни в чем не виноват! Я испортил ему жизнь также, как какие-то отморозки лишили жизни МОЕГО деда. Также напали исподтишка. Такие же здоровяки, как я сейчас! Повеселились, ограбили и оставили умирать на пустыре. От одних воспоминаний, через что пришлось пройти дедушке прежде, чем он скончался в больнице от заразы и проблем с сердцем; мне становится больно. Больно, что это случилось с таким добродушным человеком, как он. И вот. Я снова вижу эту картину. Этот пожилой мужчина валяется на дороге, орет от боли, истекает кровью, а его семья на это смотрит! Только теперь я в роли тех громил из воспоминаний. В первые секунды я пытался себя оправдать: кто сказал, что если есть семья, значит человек не может быть маньяком? Или почему убийцей детей не может быть пожилой дедушка? Не могли же те натренированные дворняги напасть на обычного прохожего? Какое моё вообще дело ?! Но это не так. Я облажался в первую очередь, доверившись неизвестному волшебнику с леса... Как в той песне: лежит на сердце тяжкий груз. Тяжкий груз. Вины. «Посмотри, что ты сделал! Это всё твоя вина!» Нет! Не моя! Старый чудила в этом виноват. Это он дал мне такое задание, заранее не объяснив, кто цель и почему он так считает! Меня тупо подставили! Как лоха. Я не позволю больше дурить себя! Шагая вдоль улицы, я присмотрелся к оконцу своего ветхого домика. Там горел свет. Молись, старый хрен. Молись, чтоб я покалечил тебя не так сильно, как того деда с опушки. Как я и говорил, серые тучи опустились над посёлком, а на фоне, за холмами, раздался вой сирен скорой помощи. Присмотревшись, я действительно заприметил патлатого волшебника у себя дома. Видать, ждёт с оплатой или со своей бандой. Во внутреннем кармане косухи я взвёл курок. Представляя, что на той засыпанной снегом земле лежал бы кто-то из моей родни, я всё сильнее и сильнее злился, желая окрасить стены кровью моего «работодателя». Я открыл дверь толстым ключом. То, что Старый чудила попал в моё убежище магическим образом, я уже не удивлен. Он гордо ожидал меня, стоя возле зеркала, тумбочки и обычного дискового телефона. - Эй ты! - Охо-хо! Родион, как же я рад тебя видеть! Ну что, справился с заданием? Сдерживать себя я больше не буду. Делая широкие шаги, я всё приближался и приближался к татуированному старику. - Ты какого хрена не сказал мне, что у того «маньяка» был ребенок?! Да и тем более, когда он сам — пожилой, невинный человек?! - Он преступник. Теперь, когда он парализован благодаря тебе, посёлок будет в безопасности, вот увидишь. - Благодаря мне?! Ты, сука волосатая, решил меня подставить, значит! Противная улыбка спала с его лица. Чудила также насупил бровь, как я. Создалась неприятная атмосфера. - Родион, ты перегибаешь палку… Во-первых, я не обязан был тебе рассказывать все мельчайшие детали. Твоя задача — запугать и получить оплату! Во-вторых, всё, что мы хотели от тебя — мы уже получили. Ты нам больше не нужен, Родион. - колдун продолжал давить на меня. - И за то, что ты проявил сентиментальность, я, наверно, не дам тебе ни копейки. - А я, наверно, разорву твою башку на части! Я приложил дробовик впритык к виску Старого чудилы. Чувствовалось, что страх поглотил его тело, но у этого ублюдка хватило сил держаться. Связав «мантию» чудилы, недавний кошмар с мутантами и нынешний конфликт воедино, я увидел полную картину. - Надо было пристрелить тебя с самого начала! Падаль! Это ты маньяк! - Ты не успеешь убить меня. Спасибо за всё, Родион. Как только мой палец чуть-чуть надавил на спусковой крючок, в здание вбежали трое милицейских. Я отошел от волшебника, мигом испарившийся у меня на глазах. Как такое возможно?! Не могли же менты этого не заметить?! - Руки вверх! Убери дробовик! - они закричали практически в унисон, направив пистолеты в мою сторону. Я откинул оружие, нехотя поднимая руки вверх. Ещё будучи в Челябинске, под присмотром Бориса, Лёхи и других собратьев по байкам, я бы дал отпор или посмел даже выстрелить — но сейчас мир против меня, а сам я нахожусь под прицелом. Молодой лейтенант, судя по форме, достал наручники. Складывалось ощущение, словно Старого чудилы действительно никто не видел. Такого предательства я не ожидал даже в самом страшном сне. И уж тем более, я не хотел бы оказаться в участке, учитывая мою историю. Всячески этого избегая, я всё же оказался в нём. Вернее, окажусь. Совсем скоро.***
По пути в участок, я несколько раз утверждал, что меня подставили. Но оглядев меня с ног до головы, лейтенант лишь покрепче сжал наручники. Я как будто говорю в воздух. Оно и понятно, менты в нынешнее время хуже сраных душегубов! Не удивлюсь, если меня решили повязать за нападение на того старика, покусанный собаками. Хотя бы заслужено. «Заслужено». Перед тем как зайти в отделение, меня наклонили головой вперед, чтобы такой бугай как я, смог обогнуть раму. Меня посадили в продолговатом обезьяннике, в котором поставили раскладушку. Там, где я проводил часы в Челябинске, вместо кроватей мне приходилось ютится на лавочке. Изъяли всё: двустволку, ключи от дома, сигареты и коробок спичек, лежащие в кармане джинс. Те, кто привезли меня сюда, ушли. Захлопнули дверь, видимо, выходя покурить. Пока командира нет, я решил осмотреть помещение. Некоторые вещи здесь вызывали особый интерес. Чем ещё заниматься под тихо играющую Буланову? Доска для объявлений. Широкая такая, обклеенная плакатами о розыске. И лишь один из них — самый выделяющийся — напрягал меня ещё сильнее других. Вдруг Старый чертила успел подставить меня и в пропаже Сенечки? Вдруг милиция будет обвинять меня в похищении ребёнка, к которой я не имею никакого причастия? Девочка с темными волосами и такими широкими глазами смотрела прямо на меня… Так смотрела, будто не знает свою дальнейшую судьбу. За оконцем располагался длиннющий коридор. Именно оттуда мне и откроют дверь, если повезёт. Затемненные фигуры проходили мимо, стуча каблуками ботинок и принимая телефонные звонки. Буланова продолжала петь, и никто даже не захотел вырубать. Пусть поставят КиШа или Сектор Газа. От непрерывного звука люминесцентной лампы тут можно сойти с ума. Борис как-то затронул тему Алькатраса — самой жесткой тюрьмы на свете, где пытают музыкой, водой, и не только. Лёха и другие махали руками, мол «херня всё это». Выдержали бы. Я лишь игнорировал вопросы. Так вот, данный обезьянник с этими лампами — что-то типа нашего Алькатраса. В настоящем, я бы, наверно, и дня не прожил. Расположившись на раскладушке и медленно погружаясь в сон, несмотря на столько раздражающих факторов, я решил, что на этом день закончился. Вряд ли случится чудо и меня выпустят просто так. Вдруг, в приемное отделение вошёл тучного телосложения милиционер с пышными усами. Сняв меховую шапку, седовласый служитель порядка уселся рядом со мной у решетки. - Спите? - А… - я подскочил с кровати, надеясь вразумить хоть этого мужика. - Командир, слушай! Я правда невиновен! Какого хрена вы меня повязали, а? - А вы сами не додумываетесь? Позвонили с неизвестного номера, утверждали, что вы, гражданин, проникли в чужой дом с целями ограбить владельцев, уехавшие в другую область. Также, вдобавок, поступила жалоба на вас, тоже с неизвестного номера. Шумите, пьянствуете, детей пугаете. Пожилой милиционер посмотрел в моё личное дело, составленное недавно. Лежащие ключи на столе с уликами, сразу привлекли моё внимание. - Мда, Родион Сергеевич, попали вы! - А ничего, что ключи от этого дома были у меня, лично переданные владельцами? Я живу там, ёб вашу мать… - Прекратите материться, гражданин. - строго сказал мой собеседник. Я ещё сильнее вцепился в металлические прутья. - Дело в том, что меня уже столько дней преследует один ваш местный! Старый чудила! - «Старый чудила»? Алкоголик какой-то? - Может, и алкоголик. Скорее, наркоман! Его татуировки, прическа и поведение только на это и намекают! Короче, я не об этом… Он меня доставал, предлагал мутную работу, появлялся в МОЁМ доме из ниоткуда. Это он меня подставил, вам позвонив! Среди тех ключей даже лежат ключи от его гаража, который он мне отдал. Усатый только заинтересованно осмотрел доску объявлений. - За какие такие услуги он вам передал свои ключи от гаража? - не дав ответить, милиционер развел руками. - Видите ли, Родион, дело то ваше мутное. Нам и с пропажей девочки геморроя хватает, а тут вы со своей мистикой. Нет, если вы хотите, мы можем составить фоторобот, но в любом случае, вам придётся сидеть здесь до полного конца. - Понятно. Вы мне не верите. Зря распинался. - Ну почему, верю. В здешних краях всякое случалось. Взять ту же Сеню Талалаеву. Исчезла без следа, ни одной зацепки. А по телевизору во всю трындят о местном зле леса, которое и похитило девочку. Так что, я могу поверить в существовании некоего старика-наркомана с сверхъестественными способностями! Но слишком много несостыковок в вашей истории. Либо вы что-то умалчиваете, либо нагло врете. И пока мы не поймаем вашего мага, или не признаем вашу невиновность, освобождать вас я не имею никакого права. Очередной трёп, в который я перестал верить после первой отсидки в КПЗ. Не хочу я портить обстановку с этим мужичком. Несмотря на принципиальность, эта сволочь не настолько злит и отталкивает, как Старый чудила. Я лишь молча кивнул, опустив взгляд на пол. Ковыряя ногти, я даже не заметил, что по радио заиграла другая музыка. В отделение вошёл молодой парень в серой куртке, явно купленная не за малые деньги. Придерживая кожаную сумку на плече, юнец отрясся от лишнего снега и снял с головы самую обыкновенную шапку. Оголил русые волосы, некогда улаженные помадой. По сравнению со мной, когда я был ещё старшеклассником, этот будто и мухи не обидит. Чего стоят невинные голубые глаза и модная прическа. Мент с задором поприветствовал его: - Олежка, и снова здравствуй! - Здравствуйте. - Всё-таки не нашелся? - Нет… - коротко ответил юнец. Снег с его туфлей начинал медленно подтаивать, образовывая мутную лужу. - Виктор Михайлович, мы были везде. И в школе, и у друзей… Никто ничего не знает. - Печально. Может, уже вернулся домой? От ремня откисает? - Я сам из дому пришел. Я принёс его фотографии и полное описание того, в чём он выходил прошлым днём. Я молча сидел и слушал парнишу, который метался из угла в угол, явно переживая. Михалыч — так теперь я буду звать усатого — повернулся со всеми новыми документами к широкому столу. Он начал записывать данные для создания объявлений. Где-то за оконцем шумел принтер — а значит, я оказался прав. - Пу-пу-пу… - напевал Михалыч. - «Пропал ребёнок! Вова Матюхин, 10 лет. Ученик…» в каком он классе, Олежка? Заметив на себе странный взгляд и от Олега и от меня, мент глупо почесал затылок. - А… В четвертом, точно. - и переписывание продолжилась. - «Ученик 4-В класса. 22 декабря примерно в 16:00 ушел из дома и не вернулся. В последний раз замечен на мосту через реку Ольшанку. Был одет в оранжевую куртку с капюшоном, вязаную чёрную шапку, шарф и серые варежки с зелёными полосами. При себе мог иметь пластмассовый автомат. Особые приметы: рост 142 см, худощавого телосложения, волосы русые, глаза зелёные. Всем, кто может сообщить информацию о местонахождении Вовы, просьба звонить…» - Пожалуйста, найдите его! Мама себе места найти не может… - сжалился Олежка, словно те самые дворняги в сарае Старого колдуна. Вот он! Шанс на освобождение! Михалыч молча кивнул, забрал все улики пацана и быстро удалился с ними в длинный коридор. Я и Олег остались наедине. Пора действовать. Мой жест тот заметил сразу же, не осмеливаясь подойти. - Что вы от меня хотите? - Я хочу предложить помощь! Ты же брата ищешь, правильно? - Да, младшего. - Ну вот, я знаю, кто мог бы его похитить. Но мне никто не верит. А тебе уж подавно. Вытащи меня отсюда. - я старался говорить весьма спокойно и пытался не пугать своего спасителя тембром моего голоса. - Ну… Я даже не знаю… Как не кстати, явился Виктор Михалыч. Так быстро? - Ну что, Олежка, осталось только распечатать — и уже завтра объявления будут расклеивать по всему посёлку. Ты не дрейфь, найдем мы Вову. - Спасибо… - Пока что, иди домой, к родителям. Попытайся много не думать, и им об этом скажи! Дальше милиция сама справится! Смотри, не гуляй допоздна, и не кури. Пол твоих сверстников уже на учете стоят! - Виктор Михайлович, я не составлю вам проблем. - посматривая на меня, семнадцатилетний парниша пытался с имитировать добродушную улыбку. Как минимум, показалось, что он именно притворяется. - Молодец, пацан! Ну, шуруй домой. Перед тем, как послушно развернуться в сторону завывающего ветра, доходящий сквозь щель в дверях, Олежка заинтересованно спросил: - Скажите, а этот гражданин за что сидит? Этот вопрос меня крайне шокировал, но если это часть плана — я готов сыграть в нём любую роль! Лишь бы поскорее выбраться отсюда. Домой. К «Уралу», пиву и мести. - Да вот, схватили сегодня. Подозревается в попытке ограбления; утверждает, что его подставил какой-то пожилой наркоман с татуировками. Мне этими жалобами на него уже всю плешь проели, ей богу! - А… Как его зовут? - Бычков Родион Сергеевич. Русоволосый тотчас подскочил, заулыбался. - Родион Сергеевич! Виктор Михайлович… Он мой двоюродный дядька! По маминой линии, и я с ним никогда ещё не виделся! Это ж его мама заселила в домике, на краю поселка. Видите, вот, ключи лежат. Несмотря на нотки переигрывания, а также тот факт, что он спутал ключи от дома с ключами от гаража, должен отметить: пацан талантлив! Не пойму, что он делает в этом захолустье, если по нему Москва плачет? Михалыч с недоверием осмотрел меня, будто сомневался. Оно и правда: у обычной советской семьи, родственник — вооруженный байкер. Я бы тоже не поверил. Подогнув бровь дугой, мужчина задумался. - Виктор Михайлович, я правду говорю! Он приехал с Москвы, чтобы помочь в поиске пропавших детей. Больно он и мама любят помогать друг другу, случись что. Такая вот семейка, хех… - посмотрев на моё телосложение, Олег продолжил плести лапшу на ментовские уши. - Вы бы знали, скольких людей он спас во время Чернобыльской катастрофы! - Ага! Ага! - поддерживающие кивал я. - Командир, я многих стариков и детей из Припяти на руках выносил! - Ну, допустим, это действительно так, и этот здоровяк — твой родственник. Ну а что делать с жалобами и тем старым наркоманом? Казалось бы, я на месте этого артиста уже давно провалился б под землю. Раскололся бы как хрупкая ваза! Но и тут пацан не наплошал. Выкрутился: - Так… Вы же знаете, какие у нас люди бывают завистливые? А сколько пожилых людей, бывает, звонят по пустякам? Что теперь, всех теперь задерживать? В конце концов… Можно небольшим штрафом обойтись. - а вот это было лишнее. - Что касается старого наркомана… Я и его видел… Такой высокий, бородатый, с мешками под глазами. И ко мне пытался приставать! Я продолжал кивать как полудурок. Измерив нас взглядами, Михалыч махнул рукой, вновь усаживаясь за стол в поисках ключей от камеры. Сработало! - Что ж, черт с вами, ребята. Идите уже своей дорогой, пока мой коллега не видит! Будь он на моем месте, вы бы этой мистикой не отделались! Но, я вам верю, и, Олежка, оружие всё равно подлежит изъятию. Лицензии-то у твоего дядьки уж точно нету. А так, вы свободны, Родион Сергеевич. - Спасибо, начальник, спасибо! - … Только потому, что я всецело доверяю вот этому юноше! - он указал пухлым пальцем на моего «племянника», а затем добавил. - Но если до меня снова дойдет жалоба на вас от кого угодно: сразу вернетесь в обезьянник. - Заметано, начальник! Спасибо! Милиционер достал нужные ключи и быстро обошел коридор. Отворив дверь, я спокойным шагом направился к юнцу, с которым мы оба выйдем на свободу. Свобода! Эта бесконечно играющая попса, противный звук напольной лампы, вечный шум из коридоров меня уже порядком задолбал! Я в полу-радостном состоянии выскочил из отделения, наконец почувствовав холод таёжного леса. Старшеклассник вышел за мной, более размеренно волоча туфлями по вытоптанному снегу. Догоняя меня, тот огибал бобик с улыбкой на лице. - Здорово я их обманул, да? Я промолчал. Он что, всю дорогу будет меня преследовать? - Ну что ж, я помог вам, Родион, а теперь пора бы вам помочь мне… Я резко повернулся к пацану. Вся злоба и отторжение моментально вернулись ко мне, овладели мной с головы до пяток. - Во-первых, для тебя я Радиатор. Назовёшь меня по имени ещё раз — отхватишь! Во-вторых, чтоб духу я твоего тут не видел, артист. Сиди дома и молись, чтоб труп твоего брата по весне нашли. Будешь следовать за мной — урою! Я таких смазливых юнцов как ты, раньше одним ударом клал. - Я могу прямо сейчас вернуться в милицию и вы окажетесь за решеткой… - Хочешь рискнуть?! Я подошел к Матюхину впритык. Оскалил зубы, грозным взглядом пожирая дрожащего пацана. Знаю же, что он не осмелиться сдать меня Михалычу. Тот своими действиями только подтвердил мои мысли, аккуратно повертев головой. Я также кивнул, хмыкнул, и отстранился от него. Дальнейший мой путь простирается через лес, на главную дорогу. Силуэт Олежи, как и отделение милиции медленно растворился во мраке.