холод твоих рук

      Я тренировал выпады на плаце своего пика. На бесплодную землю, от вечных вспахиваний при спаррингах, ложились белоснежный снег. Остановив монотонные движения и вытянув руку перед собой, я смотрел, как снежинка ложится и тает. Задумавшись о чем-то, перевел взгляд в сторону Цинцзин.       Я не разговаривал, даже не пересекался с Шень Цзю с той охоты. Сам он никому не рассказывал о том случае и не реагировал на слухи которые, скорее всего, распустил Шан Хуа. Он много думал, что тогда произошло, почему лицо парня в тот момент было таким шокированным и чем он сейчас занят.       Я сложил Чэнлуань в ножны и решил не зацикливаться на этом. Ко мне подошел младший ученик с полотенцем в руках и затараторил «доклад» про ужасного Шень Цзю, как он пытался проникнуть в очередной раз на Байчжань.       Этот парень владел подозрительным упорством. Отослав мальчика, словно назойливую муху, я зашел в домик старшего ученика.       Мне не было интересно что там с личным учеником Вей Минжа. Я отказывался вставать на путь примирения. Думая, что я больше не пересекусь с Шень Цзю, я сильно ошибался.

***

      Через месяц я как всегда тренировался с мечом во дворике своего домика. Уже вовсю валил снег и холод в горах был страшен даже для сильного заклинателя. Но для закалки я как обычно стоял посреди сугробов без верхней мантии. Из моего рта обильно выходил пар, а капельки пота застывали на коже. Послышались тяжелые шаги какого-то ученика. Зайдя во дворик и боязненно сглотнув, укутанный в несколько слоев шубы младшеклашка протянул письмо. Отослав мальчишку, что глотал сопли, я варварски вскрыл конверт и начал считать послание с пика Цинцзин.       Пробежав взглядом по тексту, мои глаза на лоб полезли. Что за чушь надумал учитель? Оказалось Лорды Байчжань и Цинцзин сговорились и решили помирить своих личных учеников.       Зло пыхтя, я вскочил на Чэнлуань и полетел на поиски наставника.       Ворвавшись в дом Сун Минги, хозяина пика Байчжань, я хлопнул по столу и пожаловался на письмо, которое разваливалось у меня в руке. Тот отпил чай и смерил меня спокойным взглядом. Будто зная, что я приду жаловаться, на столе стояла еще одна чашка чая.       — Можешь кричать сколько угодно, но мы с Минжем уже отправили запрос на вашу совместную миссию Главе, — Сун Минги вздохнул. — Если ты не хочешь принимать реальность такой, какая она есть, то какой из тебя Бог Войны? Целый месяц, каждый день этот парень приходил к воротам пика и просился с тобой увидеться, его прогоняли, но он все равно хотел объясниться. Тебе стоит его хотя бы выслушать.       Я знал, что вел себя как дурак, стараясь избежать с ним разговора. Знал и все равно заперся на пике. Скоро уже расцветут цветы вишни, а я как ребенок дулся на придуманную собой же глупость.       Прикусив губу, я отпил из пиалы чай и лишь кивнул, соглашаясь на миссию. Стоит попробовать хотя бы выслушать его.

***

      Через месяц я спустился с горы и столкнулся с человеком, которого так старательно избегал долгие месяцы. Шень Цзю стоял в отделанной белым мехом мантии и, уткнувшись в лисий ворот носом, был похож на замершего воробья. Из-за еще начальной стадии Золотого ядра ему было явно холодно, но весь его вид был все еще элегантен. Для Лю Цингэ, как и многих других, было загадкой откуда у этого ученика такие манеры и чей же он все-таки сын. Подозревая, что он скорее всего просто младший сын какого-то влиятельного рода, Лю Цингэ не сильно удивлялся благородным станом этого юноши.       Подойдя к окоченевшему Шень Цзю, Лю Цингэ словил недовольный взгляд. Следующая фраза была наполнена чистым ядом:       — Неужели для Бога Войны какие-то тысяча ступенек может задержать на целый час?