***
Грегори быстро рассказал Солнцу о своём маленьком “приключении” в Пиццаплексе, однако постарался изменить несколько деталей, когда дело дошло до трассы. В его истории было много поводов для беспокойства, особенно о “сумасшедшей леди”, но, по правде говоря, Солнце немного больше интересовало то, что происходило до того, как он впервые появился в Пиццаплексе. Это не означало, что его не задела довольно тревожная история: аниматроник внимательно слушал, не издавая ни звука, пока точно не убедился, что ребёнок закончил. На протяжении всей истории Грегори, Воспитатель прилагал огромные усилия, чтобы обеспечить комфорт маленького мальчика, но почти всегда этого было недостаточно. Чтобы аниматроник ни делал, он не мог избавиться от ощущения, что делает только хуже. Так редко в его детском саду случались травмы, что даже тогда они не выходили за рамки типичных царапин и синяков. Всё благодаря тому, насколько безопасно он организовал свой детский сад. Никто не пострадает под его наблюдением! Но Грегори… это был целый новый мир боли. Аниматронику пришлось бы изобретать новые слова, чтобы описать насколько ему плохо, но и тогда они не смогли бы передать картину целиком. — Тебе нужно что-то ещё? Ничего другого, о чём стоило беспокоиться, ребёнок не находил. Боль была тупой, пульсирующей, он не чувствовал ни голода, ни жажды, и ему было очень уютно. Лучшее, что он когда-либо чувствовал в своей жизни, несмотря на всё, что ему пришлось пройти, чтобы добраться сюда. — Нет, спасибо, — застенчиво ответил мальчик. — Как… ты себя сейчас чувствуешь? — вопрос Солнца повис в воздухе. — … Знаешь, всё не так плохо, как я думал. — Что ты имеешь ввиду? — Воспитатель наклонил голову. — Я думал, что ты меня сразу вышвырнешь. — Эй! — Солнце чуть не обиделся на такой ответ, — Я хочу, чтобы ты знал, что ни один ребёнок никогда не получил постоянный запрет! Кроме того, ты выглядишь так, будто тебе нужна помощь. — "Ну, и Роксана действительно пугает." "Слабак." "Заткнись!" — Тем не менее Рокси… она вместе с Фредди помогли мне чувствовать себя в безопасности. Даже несмотря на скрытые угрозы, я больше не чувствую, что должен спать вполглаза. — … Там действительно так плохо? У тебя дома? — Воспитатель почувствовал, что это был его шанс. — Я даже не назову это домом, — выплюнул ребёнок, — На самом деле это был просто сиротский приют. — — Сиро… что это значит? Мальчик был ошеломлён вопросом. При всех знаниях, которые должны быть у воспитателя о детях, и он не знает, что такое приют? Всем плевать на сирот. — Хех, я завидую, что тебе так хорошо не знать, что это такое, или кто я такой. Сиротский приют – это дом для… ну, сирот, детей без родителей. Как… я. —… Т-таких детей достаточно, чтобы дать им название? Грегори не стал отвечать на вопрос, чувствуя сожаление о том, что сообщил Воспитателю такую огорчительную информацию. Но и его молчание было единственным ответом, в котором нуждался Солнце. — Мне жаль. — Не надо. Жалость очень быстро устарела. — Что могло случиться, чтобы оправдать такой негатив? — в очередной раз за утро аниматроник был ошеломлён. — Многое. В основном от так называемых “нянек”, которым незачем было там находиться. Всё началось с малого… “глупый ребёнок”, “бесполезный ребёнок”, но со временем стало только хуже. Им не потребовалось много времени, чтобы сделать следующий шаг и начать причинять нам боль по мелочам. Я был не единственным. В конце концов, мне это надоело, и я решил попытать счастья на улице. — Т-ты… должно быть, слишком преувеличиваешь! Ни один взрослый не может быть таким жестоким по отношению к детям! — Солнце несколько раз дёргается, как от ударов, — Пожалуйста, скажи мне, что у тебя есть кто-то, на кого ты можешь положиться! — Нежеланная слеза скатывается по лицу Грегори. — Я… была, но её усыновили. А я… остался, — после слов Грегори аниматроник снова замер, — Это был именно тот момент, когда я решил покинуть то место. Потребовалось много времени, чтобы найти идеальный момент для побега. И ещё больше времени, чтобы наткнуться на это место. — — Как… как долго? — Не знаю. Недели? Месяцы? Всё слилось воедино. — И всё это время ни один взрослый не помог тебе?! — Грегори вжался в кресло, поражённый внезапной сменой тона Воспитателя, — О НЕТ! Прости, я не хотел тебя пугать! Глупый, глупы, глупый! — — У-успокойся! — с дрожью в голосе попросил ребёнок, наблюдая, как Солнце дёргает себя за лучи на голове, — Э-это не из-за того, что я не старался, мне оказали много мелких услуг. Н-но чаще всего их идеи о помощи усугубили бы мою ситуацию. — — Н-но это неприемлемо! Как взрослые могут вести себя так… по-детски?! Они должны быть образцом для подражания! — аниматроник упал на пол, пытаясь взять себя в руки. "Ты снова проявляешь агрессивность." "Тише! У меня момент!" — … Думаю, нам стоит двигаться дальше. Эй?.. Кто-нибудь дома? От твоего пристального взгляда мне становится очень не по себе. — О-о, не обращай внимания, — Воспитатель выходит из транса и спокойно садится обратно, — Я часто так выгляжу, когда общаюсь со своей второй половинкой. — — Он меня слышит? — Конечно. Всё, что слышу я, слышит и он. — В таком случае… — ребёнок драматично прочищает горло, а Солнце сжимается от последующего заявления, — Ты должен мне за топливо для кошмаров, парень. — "Отключение света означает, что пора вздремнуть! Я всего лишь следовал правилам!" "Ты не помогаешь"***
В Запчастях и Обслуживании банда недавно закончила свои проверки. По словам рабочих, всё прошло, как по маслу, даже когда Монтгомери зашипел при проверке его когтей. На данный момент они ждали зелёного света, чтобы выйти на сцену. Во время ожидания Фредди и Чика болтали, как обычно: с дружескими подшучиваниями, которые могли продолжаться до скончания веков. Рокси, напротив, хранила гробовое молчание, уставившись в стену и не двигаясь ни на дюйм. Она даже не посмотрела в ближайшее зеркало, не сказала о том, какая она классная. Волчица даже отказалась спорить с Монти о том, насколько она лучше в его собственной игре. Это не осталось незамеченным аллигатором, который действительно получал огромное удовольствие от этих споров. — Что-то разболталось в твоей голове, Рокси, или ты, наконец, смирилась с тем, что ты такая же, как и все мы? — самодовольно спросил Монти. — Можешь помолчать? Я сейчас не в лучшем настроении, — её голос был твёрд и не оставлял места для возражений… что, конечно же, аллигатор воспринял, как вызов. — Но Великая Роксана Вульф никогда не расстраивается настолько, чтобы забыть погладить своё раздутое эго. Роксана должна говорить о Роксане, пока нам это не надоест. — МОЁ ЭГО НЕ… — волчица замолкает, делая резкие “вдохи”, прежде чем продолжить, но её голос и последующий рык со сжатыми кулаками привлекли как внимание Фредди, так и Чики, — Моё эго не раздуто. — Монти лишь посмеивается над такой очевидной ложью, но прежде чем Рокси успела отгрызть ему голову, Фредди встал между ними. — Ну-ну, мы все здесь друзья. Я понимаю, что напряжённость у вас высокая из-за недавних… событий. Но это не повод начинать драку, — медведь поворачивается к Монти с поднятой бровью. — Ладно, ладно. Я понял. Извини, Роксана, — сарказм в голосе Монти отлично слышался волчице, но не для Фредди. — Отлично! А теперь держитесь по-дружески, у нас впереди ещё один долгий день. — Надеюсь, не слишком долгий, — выплёвывает Рокси, а Монтгомери уже на самом деле почувствовал себя странно после этого маленького комментария. Роксана хочет, чтобы день закончился? Невообразимо! — Хорошо, на этот раз серьёзно. Что-то не так? Обычно ты так себя не ведёшь, — аллигатор наклонил очки вниз, чтобы посмотреть ей в глаза, но вместо ответа он получил лишь ответный взгляд со зловещим золотым сиянием и поспешил поднять руки, — Хорошо, ты выиграла, я просто волнуюсь. — — Если ты не забыл, моя трасса сейчас не совсем звёздная достопримечательность. Так что, конечно, я хочу, чтобы дни шли быстрее! Всё, что я могу сейчас делать, это бродить и бездельничать! Я могу только представить, насколько сильно падает моя репутация каждый день, когда она находится на ремонте! — волчица пытается сократить расстояние, но Фредди стоит твёрдо, сжимая её плечи, чтобы заставить замереть. — Роксана… РОКСАНА! — она борется, пока медведь пытается усмирить её гнев, — Посмотри на меня. Всё будет хорошо: трасса никуда не денется. Её просто ремонтируют. — — Н-но я – ничто без моей трассы, — волчица заикается, когда ярость уходит, уступая место страданиям. — Нет, всё наоборот, трасса – ничто без тебя. Дети идут на трассу, чтобы в первую очередь увидеть тебя. — Ты… ты просто говоришь это, чтобы мне стало лучше. — Ты недостаточно доверяешь себе, Роксана, — Фредди заключает её в объятия, а волчица молчит, лишь наклоняясь, чтобы спрятать лицо, — Мы всегда будем рядом с тобой, что бы ни случилось. — — Я знаю… Я-я… знаю, — она мягко отстранилась от медведя. Момент прерывает человек-рабочий, который сообщает, что всё вроде бы в рабочем состоянии. Банда смогла вернуться в свои комнаты и ждать, когда день действительно начнётся. Они всегда были вместе.