Между дьяволом и морем / Between the Devil and the Sea

– Как долго тело находится в таком состоянии? – спросил Гейл с ноткой отвращения в голосе. Он держался на расстоянии от трупа в добрых десяти футах и морщился. Шейд был не столь брезглив и уже медленно обходил тело несчастной женщины, убийство которой их послали сюда расследовать. Хотя «несчастная», возможно, было преувеличением, учитывая толстый сверток, который был оставлен вместе с телом; документы, напечатанные на бумаге, – новинка на этой планете. Однако судить было не его обязанностью. Он здесь, только чтобы поймать убийцу, и ничего больше. А это значит игнорировать все его сомнительные моральные принципы и сосредоточиться на холодных фактах. Был убит человек. Ее конечности были согнуты под странным углом, и убийца раздел ее догола, прежде чем бросить на этой строительной площадке. Без одежды было легче разглядеть все травмы, которые она получила еще при жизни, такие как ожоги на руках и глубокая рана на боку. Ее ноги были обращены к широкому входу на главный этаж офисного здания, которое находилось в процессе строительства; голова наклонена и обращена в противоположную сторону, где находился другой вход, достаточно большой, чтобы вместить оборудование, необходимое для работы. Сквозь него виднелась роща густых деревьев. Маленькая стеклянная сфера кружила вокруг тела быстрее, чем Шейд, одновременно сканируя тело с помощью инфракрасного луча. Когда сканирование было завершено, устройство коснулось носка ботинка Шейда, но тот едва заметил это, слишком занятый разглядываем лица женщины. Ее глаза были пустыми и стеклянными, но широко раскрытыми, как будто она застыла в вечном крике. Хотя трудно было сказать наверняка, так как у нее отсутствовала вся нижняя половина челюсти. – Рабочие нашли ее сегодня рано утром, – ответил Гейлу Дарио Брейлон, офицер полиции из участка Юэкс, которому было поручено это дело до них. – Кто бы это ни сделал, он выбрал подходящее место. Убийца хотел, чтобы ее обнаружили, и как можно скорее. – Они все такие... жуткие? – Гейл скорчил гримасу, когда Шейд схватил стеклянную сферу – устройство, известное как С.И.У., и вернулся к ним. – Ты не упомянул, что это был псих, за которым мы охотились. Первое замечание было адресовано Дарио, второе – Шейду. – Я не знал, – ответил Шейд. – Ты же знаешь, я просто иду туда, куда мне говорят. Это обычно означало, что они выполняли работу, которую никто другой не хотел выполнять. Этот случай не стал исключением. На планете Поллукс произошла череда убийств. В другом случае о подобной работе можно было бы только мечтать, поскольку раскрытие чего-то подобного сулило бы повышение по службе, но все оказалось гораздо сложнее. Убийца убивал только других плохих парней, и не простых, а худших из худших. У Шейда не было возможности просмотреть большую часть присланной ему информации, но он ознакомился с краткой сводкой. Этот убийца ловил людей, которые прятались в обществе, так хорошо вписываясь в него, что даже окружающие их люди понятия не имели об их отклонениях. С каждым телом оставляли пакет с уликами, которые чаще всего свидетельствовали об ужасных вещах, которые совершили жертвы. Некоторые были замешаны в нераскрытых делах и настолько хорошо заметали следы, что их даже нельзя было назвать подозреваемыми. Другие совершили преступления, о которых никто даже не знал. Эта часть заинтересовала Шейда больше всего. За кем бы они ни охотились, этот человек каким-то образом был осведомлен больше, чем полиция. Шейд бы в любом случае взялся за это дело, потому что никогда не отказывался от работы, но этот лакомый кусочек пробудил в нем интерес. Все остальные пропустили это мимо ушей, потому что преступник, расправляющийся с другими преступниками, был чем-то вроде «мусора, который сам убирает себя». По крайней мере, так объяснил их шеф, когда позвонил Шейду, чтобы попросить его разобраться. Гейл был разочарован: – Мы могли бы сами выбирать себе дела: мы занимаем достаточно высокое положение. – Немного похоже на то, что вы занимаетесь не той работой, инспектор, – поддразнил его Дарио, один раз грубо похлопав молодого блондина по спине. – Вы, ребята, только что прибыли на планету, не так ли? Шейд кивнул: – Вот почему у нас еще не было возможности ознакомиться с материалами дела. – Мы возвращались на Перси, когда получили новое назначение, – объяснил Гейл. Перси была искусственной планетой, где проживали многие представители Межгалактической полиции или М.П.Ф. в Двойной галактике. Когда человек подписывался на эту работу, он соглашался разорвать все связи со своим родным домом. Переезд считался самым простым способом это сделать. По правде говоря, Шейд был от этого ничуть не счастливее, чем его напарник. Он провел на блокираторах всего несколько дней, и все они были израсходованы во время возвращения на базу. Несмотря на то, что он изо всех сил старался не смотреть на собирающуюся снаружи толпу на парковке, мигрень уже начинала покалывать у него в висках. К ним приблизилась команда криминалистов, и Шейд быстро отвернулся, но, как назло, успел встретиться взглядом с одним из них. Внешне лицо криминалиста ничего не выражало, словно это был всего лишь очередной вторник, но внутренне... Шейд мог видеть и чувствовать истинные эмоции людей, независимо от того, хотели они – или он – этого или нет. Большинству представителей его вида был необходим прямой зрительный контакт и избежать встречи глазами с кем-либо было намного сложнее, чем казалось. Было трудно описать то, что он видел, когда читал человека. Его довольно часто об этом спрашивали, и в основном он находил достойное описание. Первым было внешнее выражение – как он любил его называть – выражение, которое человек носил снаружи, чтобы скрыть свои истинные чувства от окружающих. А еще было внутреннее, то, которое невозможно было скрыть и которое показывало, что на самом деле чувствует человек. Как и все остальные, изначально, когда он смотрел на кого-то, он видел внешнее выражение лица человека, но, если эмоции не совпадали с тем, что человек чувствовал внутри, изображение менялось. Это было почти так же, как если бы на экране компьютера произошел сбой: пиксели и линии мелькали на их чертах за долю секунды до того, как новое изображение занимало место старого. Человека из команды криминалистов тошнило изнутри, и, без сомнения, он пытался скрыть, что это зрелище вызывает у него такую же брезгливость, как и у Гейла. Во вселенной существовало несколько различных видов эмпатов, но Шейд был известен как Читта. Эмпаты подобные ему были единственными, кто столкнулся с подобным отклонением. Однако они также обладали теми же обычными способностями, что и другие эмпаты. Для большинства, чтобы зафиксировать эмоции другого человека и прочитать их, зрительный контакт все еще был необходим, но не для Шейда. Посттравматический стресс сделал его немного... неуравновешенным, как любили выражаться его врачи. Результатом был постоянный поток чувств других людей, который приводил его в замешательство в лучшие времена и едва ли позволял функционировать в худшие. Отсюда и блокираторы. Жаль, что ему было запрещено находиться на них во время работы. – Все в порядке, детектив? – спросил Дарио, когда Шейд отвернулся от команды. Он уже прочитал другого человека, чтобы покончить с этим, и был приятно удивлен, обнаружив, что внешние и внутренние эмоции офицера совпадают. По крайней мере, сейчас он ничего не скрывал. Вероятно, он привык к подобным вещам и был достаточно откровенен на работе со своими коллегами, в том числе с Шейдом и Гейлом. ФБР было привлечено к расследованию этого дела, после того как серия ужасных убийств начала буквально терроризировать улицы Юэкса. Полиция делала все, что в ее силах, но постоянно заходила в тупик и в конце концов обратилась за помощью. Шейд никогда раньше не был на планете Поллукс. Поскольку она находилась в пределах его галактики и технически он все еще был на дежурстве, его попросили взяться за это дело, даже несмотря на то, что он выполнил другое задание всего четыре дня назад. Он легкомысленно употребил термин «попросили». – Просто дай ему минуту, – сказал Гейл, послав Шейду извиняющийся взгляд. Они вдвоем были напарниками вот уже пять лет, друзьями – вдвое больше. Гейл уже давно привык ко всем эмпатическим способностям Шейда, а заодно и к их последствиям. Прямо к ним решительным шагом направлялся еще один мужчина. Он окрикнул их, что заставило Шейда рефлекторно поднять голову; поверх плеча мужчины он заметил нескольких человек в толпе. Он резко втянул воздух и прижал ладонь к левому глазу, в котором усилилось жжение. Новоприбывший на секунду замешкался, прежде чем его осенило: – О, верно! Вы, должно быть, межгалактический детектив №167. Вы Шейд, да? – Он протянул ему руку. – Я только что прочитал ваше досье. Вы – Читта. – Я Драксен, – автоматически поправил Шейд. Технически все, что он сделал, – это сказал другому парню, что он Читта с планеты Дракс, но он надеялся, свою точку зрения он до него все-таки донес. Он ненавидел, когда все сводили только к этому. Читта. В школе, когда он проходил мимо в коридорах, дети шептались об этом, сплетничали о нем, дразнили его. Некоторые даже боялись, зная, что он может увидеть их самые глубокие мрачные эмоции, лишь взглянув в глаза. После поступления в Академию лучше не стало. Дети, молодежь, взрослые... Возраст не имел значения. Никому не нравилась мысль о том, что другой человек может залезть к ним в голову. Всегда. – Это правда? – Дарио моргнул, на мгновение застигнутый врасплох. В ответ Шейд смерил его взглядом сверху вниз, почти провоцируя на плохую ответную реакцию. Однако он был приятно удивлен, когда его способности не уловили никаких изменений в этом человеке. Новость была шокирующей, но и только. Читты были эмпатическим видом, который случайным образом появился в большинстве известных галактик. Никогда нельзя было сказать точно, почему, как или когда кто-то родится. Не имело значения, был ли один или несколько родителей Читтой, – это ничего не значило, когда речь заходила о том, каким будет их ребенок. Родители Шейда были совершенно нормальными. Вот почему они продержались со своим сыном-уродом всего несколько лет, прежде чем отдать его системе. Проглотив горечь, которую он все еще испытывал по этому поводу, Шейд прочистил горло и снова повернулся к новоприбывшему: – А Вы? – Это Аксель, – ответил за него Дарио, – мой напарник. Дарио было, вероятно, лет сорок пять, его волосы уже начинали седеть. Он был на добрый фут ниже Шейда, с широкими плечами и мускулистым телом. Его напарник был более стройным, к тому же моложе по меньшей мере на десять лет, но все же немного старше Шейда и Гейла. Казалось, Акселю было стыдно за то, что он затронул эту тему, и неловко переминался в своих серых замшевых туфлях. – Меня зовут Шейд, – он протянул парню руку, надеясь преодолеть неловкость. Его, конечно, беспокоило то, что его сущность так откровенно выставлялась напоказ, но это было не то, из-за чего стоило держать обиду, особенно когда стало ясно, что Аксель не смотрел на него свысока и не боялся его. Существовали и более странные вещи, чем Читта. Может быть, он даже видел некоторые из них. – Приятно с вами познакомиться. – Аксель указал подбородком на тело. – Ну, за исключением обстоятельств, конечно же. – Конечно. – Я как раз собирался рассказать им об остальных, – сказал Дарио. – Насколько нам известно, она одиннадцатая. – Убиты таким же образом? – спросил Шейд. – Это самое неприятное. – Дарио покачал головой. – Всегда по-разному. – Тогда почему вы думаете, что это один и тот же преступник? – Гейл нахмурился. – Только из-за пакетов с уликами? Это может быть групповая работа. – Их всех пытают, прежде чем убить, – ответил Аксель. – Методы пыток различаются, но всегда есть одно физическое сходство. – Какое? Аксель подошел ближе к телу, над которым работали криминалисты, и указал на место чуть выше ее правого бедра: – Это. Щелкнув языком, Шейд поднял свой мультислейт – переносное коммуникационное устройство, которое обычно люди носили пристегнутым к запястью – и включил его, чтобы получить доступ к характеристикам, которые выявило С.И.У. во время сканирования. Изображение проецировалось прямо над длинным прямоугольным экраном мультислейта. Он поднял руку чуть выше, чтобы они все могли видеть, когда он поворачивал изображение, а затем увеличивал масштаб до того места на ее теле, о котором говорил Аксель. – Что это за свет такой? – Гейл обнял Шейда за плечи, чтобы тот мог наклониться и, прищурившись, посмотреть на проекцию. – Песочные часы? Галстук-бабочка? Что-то было вырезано на коже женщины. Из-за расположения это действительно было очень похоже на галстук-бабочку, только верхние части треугольников с обеих сторон были больше, чем нижние. – Понятия не имею, – признался Дарио. – Мы пытались разобраться, но пока у нас всего лишь догадки. – И это было на каждой жертве? – спросил Шейд. – Да, то же самое место и все такое. – Значит, это его подпись. Это было отвратительно, но не то чтобы неслыханно. Серийные убийцы, как правило, оставляли что-то от себя, чтобы заявить о своих убийствах. Однажды Шейд работал над делом, в котором ноготь на большом пальце левой ноги всегда удаляли. Когда он наконец нашел преступника, парень развесил ногти по всей своей квартире, как гирлянды. – Что-нибудь еще? – Гейл опустил руку и отступил в сторону. Несмотря на то, что они с Шейдом были напарниками и по делу о ногтях на пальцах ног, к крови он так и не привык. Он часто шутил о том, что рано уйдет на пенсию и найдет водную планету, чтобы провести остаток своих дней на рыбалке в попытках очистить свой разум от всего того дерьма, которое он видел. Однако они оба знали, что этого никогда не произойдет. Гейлу слишком нравилось помогать людям. К тому же он происходил из семьи агентов ФБР, вплоть до его прапрабабушки. Это был своего рода семейный бизнес, и он вырос, мечтая пойти по их стопам. Шум в толпе заставил их всех оглянуться во второй раз, Шейд снова поморщился, когда его взгляд встретился с несколькими зеваками и репортерами, которых сдерживала шеренга офицеров. Их эмоции уже давили на него, тяжелые, как мокрое одеяло, наброшенное на плечи, но сбои сделали все в десять раз хуже. Слух об убийствах распространился довольно быстро. Многие подняли свои мультислейты и фотоаппараты в попытке сфотографировать все, что могли; даже несмотря на то, что тело находилось слишком далеко, чтобы кто-либо из них мог сделать по-настоящему хорошие снимки. – Стервятники, – прошипел Дарио, свирепо глядя на толпу репортеров, многие из которых явно пытались договориться с офицерами, чтобы те позволили им подойти поближе. – Клянусь, это похоже на то, что у них нюх на кровь или что-то в этом роде. Каждый раз. Казалось, независимо от того, с какой планеты люди были родом, в их ДНК было заложено чувство болезненного любопытства. – Это всегда так плохо? – Аксель рискнул спросить Шейда, понизив голос, как будто это каким-то образом помогло бы не обидеть его. – Это потому, что я недавно перестал пить блокираторы, – объяснил он, точно зная, о чем говорил этот офицер. Аксель заметил, что Шейду было больно каждый раз, когда он смотрел на кого-то. Это по-прежнему причиняло боль, но уже не такую сильную, что позволило ему осматривать толпу лишь с незначительным дискомфортом. Было отстойно разбираться в путанице выражений, не говоря уже о том, что ему приходилось самому переживать вспышки этих эмоций всякий раз, когда он устанавливал связь, но это также было частью его работы, и он не собирался уклоняться от своих обязанностей. Читты и другие эмпатические существа были наняты для этой работы специально, потому что их способности давали им преимущество в этой области. Кроме того, что серийные убийцы обычно оставляют подпись или забирают трофей, они также склонны возвращаться на место своего преступления. Однако толпа казалась хаотичной, некоторые репортеры слишком стремились к сенсации. Никто не испытывал никаких странных угрызений совести или мрачного ликования. Ничего, что могло бы вызвать у Шейда подозрения. – Блокираторы делают еще хуже? – Аксель нахмурился. – Тогда зачем их принимать? – Они помогают на какое-то время, – рассеяно заметил Шейд, не желая вдаваться в подробности, когда они должны были заниматься работой. Он уже собирался забить на толпу, когда его взгляд скользнул по высокому мужчине, стоявшему в самом конце. На шее у него висел большой фотоаппарат, а также пресс-карта, свидетельствующая о том, что он был репортером; но его руки были в карманах, и в отличие от остальных репортеров он, казалось, не особо был заинтересован в том, чтобы сделать снимки места преступления. Между ними было слишком большое расстояние, чтобы Шейд мог как следует разглядеть его черты, но мужчина слегка наклонил голову в его сторону, явно заметив, что за ним наблюдают. Их глаза встретились, и Шейд собрался с духом... Только ничего не произошло. Ни всплеска эмоций, ни сбоя на лице мужчины. Там просто... ничего не было. Он нахмурил брови. В его способностях было два отдельных слоя. Первым слоем был глюк, когда он мог визуально разглядеть истинные эмоции человека. Вторым было то, что он действительно мог чувствовать их сам. Большинство Читт были способны отключать свои способности по желанию по крайней мере на некоторое время. К сожалению, Шейд был исключением. Без блокираторов самое большее, что он мог сделать, – это сосредоточить все свое внимание на одном человеке, чтобы уменьшить волну чувств, захлестывающих его в данный момент. Когда он впервые встретил Дарио, никаких сбоев не было, поэтому он настроился на него просто для уверенности и почувствовал, как взвинчены нервы, жалость и гнев, которые испытывал офицер. Именно такие эмоции были написаны у него на лице. Теперь Шейд настроился на парня с камерой, посылая свои мысленные сигналы; он думал, что здесь, скорее всего, что-то не так. Но он по-прежнему ничего не чувствовал. – Шейд, все хорошо? – Гейл сжал его плечо, встряхнув. Шейд молча кивнул, затем быстро оглянулся на толпу, только чтобы обнаружить, что человек с камерой исчез. – Что? – Гейл подошел ближе. – Кто-то показался подозрительным? Он собирался попытаться объяснить, что сейчас произошло, но даже ему показалось, что это звучит безумно. Должно быть, это просто затянувшийся эффект блокираторов, которые он лопал, как леденцы, до шести утра. У людей не было иммунитета к Читтам. Ничего подобного. – Нет. – Он вздохнул. – Давайте дадим им закончить здесь и встретимся в участке, – предложил Дарио. – Мы можем ознакомиться с материалами дела и ответить на все ваши вопросы. До места преступления они добирались на такси, но теперь их отвели к одной из полицейских машин. Участок находился на другом конце города в добрых двадцати минутах езды, а это означало, что у них было немного времени, чтобы просмотреть всю информацию, которую они получили от полиции по прибытии на планету. Как раз в тот момент, когда Шейд собирался забраться в машину, дрожь пробежала у него по спине, и он обернулся, в последний раз оглядывая толпу. Теперь, когда он отошел от места преступления, никто не обращал на него никакого внимания. Аксель высунулся с пассажирской стороны и спросил: – Идете, детектив? – Да. – Не имея других причин задерживаться здесь, Шейд скользнул на заднее сиденье и уехал.