Один вор — множество сердец

Париж — город влюбленных. Это знают все в мире. И многие влюбленные молодые люди приезжают именно сюда, чтобы провести романтические каникулы вместе и закрепить узы любви, повесив замок в виде сердечка на перилах моста. Потом они ходили на небольшое поле, чтобы посмотреть на Эйфелеву башню, на то, как она мерцает и сияет в вечерних огнях. Некоторые и вовсе приходили и поднимались на эту достопримечательность, чтобы насладиться видом ночного Парижа с огромной высоты на смотровой площадке. Город благоухал запахами круассанов и багетов, а некоторые улочки пестрили своими магазинчиками, приглашая туристов попробовать уникальные французские блюда, либо раскошелиться на многочисленные сувениры по типу магнитиков на холодильник или брелоков с той же самой Эйфелевой башней. На других улицах можно было заметить большое количество художников, которые рисовали шаржи и портреты проходящих мимо людей, либо пейзажи, продавая их за смешную цену. В общем, развлечений для приезжих была масса, и каждый мог попробовать либо приобрести что-то специфическое. Люпен приехал в этот город с целью найти себе девушку, с которой он мог бы провести чудесные несколько дней. Отвлечься, наконец, от мыслей про Фудзико, которая в последнее время ему порядком надоела. Это может показаться странным, ведь до этого момента он как мог приударял за ней, пытаясь вызвать у нее хоть какие-то чувства к нему. Но даже такому безнадежно влюбленному молодому человеку порой нужно было сменить вектор направления на кого-то другого. Фудзико всегда его кидала, она постоянно его обманывала и заставляла рисковать своей свободой и жизнью, чтобы достать какие-нибудь драгоценности. Он бы и рад сделать ее самой счастливой девушкой, но та была ненасытной в своей жадности… И он недавно осознал, что ему нужна кто-то другая. Та, кто не стала бы брать его на слабо. Вот и сейчас он гулял по мосту со скамейками и бросал взгляды на девушек. В основном те уже были заняты своими парнями, целуясь с ними и обнимаясь. Люпен откровенно завидовал… Но одна из них привлекла его внимание. Красивая, с темными волосами, отливавшими синеватым отблеском, в симпатичном цветочном сарафане. Ее ножки были тонкими и изящными, ее руки были маленькими, но очень ловкими — она сидела и рисовала что-то в своем скетчбуке, иногда поднимая глаза вверх. И что самое главное — она была одинока. С ней никого не было рядом. — Могу ли я составить компанию столь красивой мадмуазель? — спросил он, подойдя к ней и чуть наклонившись. Девушка ответила не сразу. Она подняла глаза и увидела перед собой мужчину в желтом пиджаке, белой рубашке, темных брюках и с синим галстуком. Его лицо было специфичной формы, которая напоминала ей обезьянку. Он улыбался своей очаровательной ухмылкой, сверкая темно-серыми глазами. Это в какой-то степени привлекало. Девушка улыбнулась ему в ответ, отодвигаясь слегка в сторону и говоря: — Конечно. Почему бы и нет? Люпен обрадовался. Его не оттолкнули, его даже пригласили. Он уселся рядом с девушкой и положил руку ей на плечо, слегка наглея. Девушка лишь стеснительно сжалась, но не стала убирать его ладонь. Она посмотрела на его лицо, подмечая детали — темные волосы, очень короткие бакенбарды, вздернутый нос, круглые глаза, тонкий подбородок, выдающиеся щеки… — Как тебя зовут, милая мадмуазель? — спросил мужчина, глядя ей в глаза. — Меня зовут Маринетт Бенар. — ответила та. — А вас? Вы кажетесь мне слегка знакомым… Как будто я видела вас где-то. — О, а меня зовут Арсен Люпен III! Говоришь, что я тебе знаком? Может быть, ты слышала что-нибудь о моем дедушке, Арсене Люпене? Самый известный вор в мире, он был способен украсть абсолютно что угодно! — Ох, конечно, да! Я слышала об Арсене Люпене, я читала о нем, я интересовалась его личностью, когда была моложе! — с восторгом заговорила Маринетт. — Значит… Вы его внук? Ой, а скажите, а вы… Вы тоже вор? Люпен улыбнулся. Девушка была довольно проницательной. И тот факт, что она восхищалась его предком несмотря на его дурную репутацию грабителя, его тоже очень радовал. Он кивнул ей и широко улыбнулся своей фирменной улыбкой: — Да, я тоже вор. Правительства всех стран, где я побывал, желают моей поимки. Но еще никому не удавалось посадить меня за решетку надолго. Я всегда сбегал. И я всегда был на шаг впереди всех этих полицейских. Даже мой архивраг, инспектор Дзенигата, не может удержать меня надолго! — Ох… А мне стоит бояться вас? — девушка чуть отодвинулась, слегка улыбаясь. — Нет, не стоит. Уверяю тебя, такие красивые девушки вроде тебя всегда будут мною обожаемы, и я никогда не причиню тебе или кому-либо другому вреда. Хоть я и вор, но все же я джентльмен. Наоборот, ради такой красоты, как у тебя, я готов горы свернуть. Стоит тебе только поверить в мои силы, как я взлечу на небо, чтобы достать тебе звезды, осушу озеро одним глотком, чтобы достать сокровища со дна!.. — Это так романтично… — мечтательно протянула Маринетт. — Никогда не думала, что настоящий вор будет готов ради меня сделать что угодно. Просто обычно воры похищают красивых девушек ради своего удовольствия… Или грабят их… — Что ты! Как я уже говорил, я — джентльмен-вор. И я никогда не стал бы вот так по-варварски обращаться с тобой или с любой другой девушкой. Я хочу тебя осчастливить. Хотя бы на несколько дней, ведь я странствующий вор. Что скажешь? Хочешь я тебе что-нибудь подарю? — Но что же ты можешь мне подарить? — Хм. Раз я вор, то я должен преподнести тебе что-то очень ценное и дорогое. У тебя есть на примете какая-нибудь дорогая историческая вещица? — Ох, ну… Я очень люблю брошки. И я знаю одну брошь, которую король Карл X подарил одной из своих возлюбленных, некоей Натали Дюваль. Эта брошь выполнена из золота и инкрустирована темно-синими сапфирами. Я ее когда-то рисовала в своем скетчбуке. И она мне очень нравится… — Ни слова больше, моя дорогая Маринетт! — воскликнул Люпен. — Я достану эту брошь! И скоро она будет твоей. А раз она инкрустирована синими сапфирами, я более чем уверен, она подойдет твоим волосам… Ты знаешь, где эта брошь находится? — Она находится в Версальском дворце. Она выглядит вот так. И Маринетт показала набросок в своем скетчбуке, чтобы вор смог оценить свою будущую добычу. Выглядела брошка великолепно, в виде цветка. Было видно, что работа довольно тонкая и очень кропотливая. Люпен бросил взгляд, полный жадности и азарта. Он рассматривал брошь довольно тщательно, чтобы запомнить ее. Через пару минут он улыбнулся и положил руку на плечо девушке. — Не волнуйся, Маринетт. Я украду эту замечательную вещицу. Ради тебя я готов это сделать. — А… А потом не будет у меня проблем? — вдруг заволновалась та, чуть сжавшись. — Тебя никто не заподозрит. Ведь я возьму всю вину на себя! Я ведь всегда анонсирую свои преступления. Так что тебе не о чем волноваться. Что ж, я пошел! Жди меня, и я преподнесу тебе твой подарок! Люпен встал со скамейки, взял руку Маринетт, поцеловал тыльную сторону ее ладони и, поклонившись, удалился прочь с моста, оставив ее в легком смущении.

*****

— И ты ради случайной девушки решил ворваться в Версаль? — спросил Дзиген, подготавливая инструменты для взлома. — И украсть только брошку? — Именно, мой друг. — сказал Люпен, доставая отмычки. — Она такая красивая и такая милая… Я ради нее не только брошь готов украсть. Но она такая скромная в своей просьбе. Всего лишь брошь от короля Карла X! — Да уж, она разительно отличается от Фудзико, верно? — И не говори. Она скромная, красивая и очень творческая. Ты бы видел, как хорошо она изобразила эту брошь в своем скетчбуке! У нее явный талант! Ах, надеюсь, за этот подарок она нарисует меня. Ну или подарит мне небольшой поцелуй… Думаю, я это заслужил! — Мечтатель… Безнадежный ты романтик. — фыркнул стрелок. — Где эта брошь? — Должна быть где-то в королевских покоях в Версальском дворце! Был поздний вечер. Многие туристы уже покидали архитектурный ансамбль, заканчивая свою экскурсию. Гиды провожали гостей до дверей, приглашая прогуляться по садам и паркам перед закрытием. И только банда Люпена оставалась внутри до самого конца. Идея была простой: Гоемон отвлекал на себя внимание охранников, в то время как Люпен с Дзигеном проникали в королевские покои и обыскивали там все, чтобы найти ту самую брошь, о которой говорила Маринетт. На все про все у них было несколько часов, прежде чем охранники и полицейские заметили бы движения по камерам наблюдения, либо с помощью датчиков движения. Да и Гоемон не смог бы отвлекать персонал слишком долго, поскольку он не обладал достаточной харизмой. Так они и сделали. Пока самурай заговаривал зубы работникам, вор и стрелок быстро проникли в опочивальню и принялись рыскать по всей комнате. Собственно, почему именно там должна была быть брошь — Люпен объяснить не мог. Но он был твердо уверен, что сокровище находится именно там. Поэтому он настоял на том, чтобы обыскать в первую очередь спальню короля, и только потом пойти искать в других местах, если тут их постигнет неудача. Спальня, к слову, была довольно большой, и очень походила на сцену. Арсен Люпен знал историю о том, что король любил делать из своего сна и пробуждения небольшое представление, и он искренне любил эту историю. Ведь, по сути, из своих ограблений он тоже любил устраивать шоу. Особенно когда его преследовала полиция во главе с инспектором Дзенигатой. Правда, сейчас это было просто небольшое ограбление, он не собирался красть что-то грандиозное. Он начал с кровати. Обыскивая каждый сантиметр этого огромного лежбища, он не забывал заглядывать и под матрас, и внутрь перины, и в подушки, и в других местах. Но он ничего не нашел. Тогда он перешел к прикроватным столам и картинам, которые висели на стенах. Дзиген тоже не отставал, он обыскивал все лепнины и проверял стены на наличие пустот — вдруг внутри нее была замурована брошь? Хоть идея и была достаточно странной, но, тем не менее, она все еще имела место быть. Так прошло полтора часа. Они обыскали абсолютно всю комнату, но так и не нашли ничего. Лишь парочку драгоценных камней, которыми была украшена кровать и прикроватные тумбочки. — Думаешь, брошь вообще существует? — спросил Дзиген, садясь на кровать и протирая лоб от пота. — Потому что у меня такое чувство, что твоя эта Маринетт выдумала ее, чтобы отцепиться от тебя. — Я более чем уверен, что эта брошка существует! Нам просто нужно ее поискать получше. Хм. Вот кстати эта картина над кроватью. Мне она кажется подозрительной… Дзиген, ну-ка, постучи под ней, может быть, там что-то есть. Стрелок хмыкнул, но сделал то, что просил друг. И тут же под его прикладом пистолета послышался глухой звук. Люпен тут же оживился и снял со стены картину, проверяя стену. Содрав лепнину, он обнаружил старинный сейф на замке. Простом замке, не на механическом шифровом. Впрочем, это было неудивительно, учитывая, в каком веке жил Карл X, а также в каком веке были изобретены сейфы. Возможно, этот был одним из первых в своей модели. — Так, дай-ка мне отмычку. Попробую взломать этот замок… Дзиген подал Люпену отмычку. Тот начал взлом. Замок был очень старый и плохо поддавался на манипуляции, сколько бы мужчина в желтом пиджаке ни старался. Что-то хрустнуло внутри, но в итоге отмычка сломалась. Вор выругался, после чего стал думать, как ему вскрыть замок. Он посмотрел по сторонам. Лома у него не было с собой, потому что это вызвало бы множество вопросов у гидов и охранников. Но делать что-то надо было. Тут его взгляд упал на пистолет напарника. — Хм. Дзиген, а можешь отсыпать из пули порох? — Как я это сделаю? Пуля-то герметична, и нужно ее разрезать для начала! — заметил стрелок, доставая патроны из револьвера. — Что ж, тогда нам нужен Гоемон. Кстати, где он там сейчас? Люпен слез с кровати и пошел по замку, ища самурая. К счастью, тот нашелся достаточно быстро. Похоже, он успел вырубить весь персонал, подозревая, что его друзья провозятся гораздо дольше, чем планировалось. Он стоял у главного входа и ждал, прикрыв глаза. Вор быстро подошел к своему другу и сказал тихо: — Можешь нам помочь? Мы нашли сейф, но вскрыть его трудно. Нам нужно порох в замочную скважину засыпать, а потом взорвать. — Не проще будет, если я разрежу сам сейф? — спросил Гоемон, открывая глаза и следуя за Люпеном. — Хм… А ведь и правда, так гораздо быстрее будет. И патроны не нужно будет тратить впустую, а то мне Дзиген голову оторвет. Ладно, идем быстрее! И, вернувшись в спальню, Люпен показал сейф. Гоемон вытащил свой Зантецукен из ножен, сделал несколько быстрых движений, после чего с лицом, полным достоинства, вложил катану в ножны. Сначала ничего не происходило, но потом замок на сейфе развалился на несколько частей и упал на кровать, а дверца открылась со скрипом и скрежетом — петли давно не смазывали, впрочем, и неудивительно, ведь этим сейфом никто не пользовался после смерти короля. Внутри сейфа обнаружилось несколько драгоценностей, в том числе и та самая брошка, инкрустированная темно-синим сапфиром. — Вот она… Я же говорил, что она есть! — улыбнулся Люпен, доставая все сокровище сейфа и складывая его в сумку. — Мы сорвали джек-пот! Он уже хотел было обрадоваться, что все прошло гладко, как вдруг послышалась сигнализация. Сразу же кто-то внутри замка побежал, кто-то закричал и начал обыскивать помещения. — Хех, ну конечно, стоило только подумать, что все хорошо прошло, так тут же все пойдет кувырком. Ну что, ребята, устроим беготню? Дзиген и Гоемон кивнули, слегка улыбнувшись. Они всегда рады были устроить небольшой переполох со стрельбой, погонями и драками. Поэтому, вооружившись, они побежали по замку, отбиваясь от охраны, которая уже успела их заметить и позвать подкрепление. Воцарился небольшой хаос. Дзиген с Гоемоном отстреливали и отрезали люстры, роняли подсвечники и делали все, лишь бы задержать охранников и полицейских. Те кричали, стреляли транквилизаторами и перепрыгивали через препятствия. — Без папаши это как-то даже не особо весело. — заметил Люпен, выпрыгивая из окна в аккуратно подстриженные кусты. — Но ничего, думаю, в следующий раз он обязательно объявится! Троица побежала через сад, скрываясь между кустами и статуями, пока совсем не исчезли в ночной глуши. Охранники светили фонарями, но так и не смогли найти беглецов.

*****

Маринетт сидела на скамейке на мосту неподалеку от Нотр-Дама. Она рисовала здание, повторяя окно-розу и стараясь выводить каждую деталь. Ей было нелегко, потому что узоры были сложные, но она делала все, чтобы получилось очень похоже. Это была ее практика. Внезапно она почувствовала, как на ее плечо ложится чья-то рука. Она вздрогнула и обернулась, встретившись взглядами со знакомым лицом. — Вы? Люпен? — спросила она. — Да, это я, собственной персоной! — улыбнулся вор, садясь рядом. — И я выполнил свое обещание. — В… В каком смысле? — девушка удивленно подняла бровь. Люпен улыбнулся еще шире и ловким движением руки, словно фокусник, показал брошку. Маринетт ахнула — это была та самая брошь, о которой она говорила накануне. Та, которую Карл X дарил одной из своих возлюбленных, выражая глубокую привязанность. Выполненная в виде цветка из золота и инкрустированная темно-синим сапфиром. Настоящая, не поддельная. И вот, она лежала на руке у вора. — Вы… Вы действительно ее украли? — спросила она, беря брошь в руки. — Именно! — сказал Люпен. — Я ведь обещал, что подарю ее тебе. А я слов на ветер не бросаю. Ну так… Примешь ее? — С-спасибо… Но вы точно уверены, что у меня не будет проблем с полицией? — Да. Уверен. Ведь меня уже успели заметить полицейские. И теперь я в розыске за кражу сокровищ из Версальского дворца! — мужчина захихикал. — Так что мне придется спешно вас покинуть, мадмуазель. Ах, как жаль, что я не смогу с вами пойти на свидание! А ведь вы покорили мое сердце. Надеюсь, что и я покорил ваше. Ведь так, милая Маринетт? Та смутилась и поправила локон. И ведь правда, ее сердце слегка затрепетало от такого внимания со стороны вора. Еще никогда ради нее не совершали кражи красивых вещей. Конечно, с ее стороны стоило бы сообщить полиции, либо вернуть брошь обратно, но… Она посчитала это невежливым. Она решила, что сделает это потом. Ну или не сделает это, а сохранит брошь у себя, приврав, что это ее семейная реликвия. Ведь она раньше так мечтала поносить эту вещицу на своей груди… Улыбнувшись Люпену, она быстро наклонилась к нему и поцеловала в щеку, отчего тот расплылся в довольной обезьяньей ухмылке. — Спасибо вам, мсье вор. — сказала она кротко. — Я сохраню ее… В память о вас. — Великолепно! — мужчина приобнял Маринетт, также целуя ее в щеку. — Я буду тебе писать, моя дорогая. Только адрес скажи, и я буду присылать тебе письма! Даже с другого конца света! — Ах… Х-хорошо… И девушка написала свой адрес на небольшом клочке бумаги, передав ее Люпену. Тот посмотрел на нее, улыбнулся и положил во внутренний карман пиджака. — Когда-нибудь я тебя даже навещу, мадмуазель Маринетт. Ты только не забывай меня и жди. А теперь прости, но я должен бежать. Я не прощаюсь, я лишь говорю «До свидания!». И, послав воздушный поцелуй, Люпен встал и пошел прочь, оставив девушку одну сидеть на скамейке. Та смотрела ему вслед и улыбалась, очарованная его манерами и джентльменскими качествами. Вор — и джентльмен? Это звучало как оксюморон. Но реальность показывала, что так оно и есть. Этот мужчина действительно знал, как обращаться с дамой. И он покорил ее сердце. Первое сердце из кругосветного путешествия Люпена.