𝐒𝐮𝐧𝐛𝐮𝐫𝐧

      Его дыхание было обрывчатым, а сердце пропускало удар каждый раз, когда присутствующие в комнате допивали бокалы до дна. Йегер пытался убедить себя в том, что ничего плохого не произойдет, но врать себе сейчас он не мог. Даже другие телохранители, стоящие поодаль, были напряжены. Хоть Смит и обсуждал с этими богачами сейчас дела по бизнесу, странное ощущение западни все равно не отпускало. Стресс дошел до настолько пиковой точки, что Эрен готов был схватить пистолет прямо сейчас и, прямо как советовал Николо, перестрелять всех присутствующих. Но это было глупо. Так он напугает Микасу, которая стояла недалеко от него и словно в ступоре наблюдала за тем, как шары бегали по столу и падали в лузы. О чем она думала? Наверняка о том, что с ней сейчас сделают что-то плохое. Снова. Йегер видел ее лицо только в профиль и не мог полностью проанализировать ее состояние, но в своем предположении был уверен на все сто.       — Эрвин, ты ее так наряжаешь, что мы все уже обзавидовались, — вдруг сказал один из мужчин и вырвал их обоих из размышлений. Микаса заметно напряглась и отступила назад, упираясь спиной в стену. Он был высоким и худощавым. Типичные докторские очки держались на крючковатом носу словно влитые. — Специально нас отвлекаешь от игры?       — Это ее работа — стоять красиво и радовать глаз моих друзей. — Хмыкнул Смит, мастерски загоняя шар в лузу. Его слова были пропитаны ложью. Эрен знал, он никого из присутствующих не считал достойным такого звания. Однако… Это не мешало ему дать этим уродам понять, что ему все равно на судьбу Микасы. — Эскортница обязана выглядеть идеально на таких мероприятиях.       Отчего-то Йегера это высказывание покоробило настолько, что он даже ладонь в кулак сжал. Правда, был вынужден расслабиться. Наверняка того требовало текущее положение Смита. Конечно, ожидать от него сочувствия — глупо. Но неужели ему самому не противно от себя? Эрен подошел ближе к Микасе и прижался плечом к ней. Аккерман бросила на него короткий, пустой взгляд и снова сосредоточилась на бильярде.       — Ты ее настолько бережешь? — продолжил другой, расположившийся в дальнем углу темной комнаты. Голос у него был мерзкий, скрипучий. Но вот лицо Эрен никак не мог рассмотреть. Наверняка какой-нибудь старикан-извращенец, который на предсмертном одре решил последний раз развлечься.       — Обычные шмотки, да штукатурка на лицо. — Он пожал плечами. — Не приходить же ей грязной и избитой, в рваной одежде.       — Ну… — протянул один, подходя ближе к Аккерман, начиная гаденько рассматривать ее, облизывая губы. Эрен даже чуть подался вперед, готовый вступиться. Этот низкий мужичок, в чьей лысине луна даже сияла бы почти как само солнце, в итоге отстранился. — Что-то как-то она… Непонятно. Красивая, конечно, но подпорченная, кажется. Хорошие у тебя стилисты. Дашь контакты? Жена все на следы от прыщей своих жалуется. Один огромный такой на подбородке. Вдруг тоже помогут?       — Неуклюжая дура, вот и все, — презрительно бросил Смит, поворачиваясь к Микасе боком. Пустой взгляд его холодных глаз заставил ее заметно съежиться. — Заживет, и будет обычное лицо. Ну, а прыщи не такая уж и проблема, твоей жене стоит меньше ныть из-за пустяков. Женщины любят драматизировать.       — Но ты контактики-то дай. — Посмеиваясь, мужичок вернулся на свое место. Алкоголя должно было становиться меньше, судя по скорости опьянения каждого, но что-то края не виднелось пока что. Его пополняли словно нарочно. — А неуклюжая во всем? Ханц рассказывал ведь, так? Что он… Ах, да. Снял недавно одну у Оньянкопона, а она его укусила за пальцы! И кольцо аж стянула тварь. Потом думал, как жене признаваться. Не копаться же в дерьме шалавы, лишь бы кольцо вернуть.       — Ну, не сказал бы, что во всем. — Смит притворно улыбнулся, едва сдерживая порыв открытого отвращения. — Сам знаешь, эти девки в постели совершенно другие люди. Это сейчас она жмется стоит. Стоит только снять с нее одежду — тогда и проявится настоящее нутро. Тело давно уже все выучило.       — Другие — это точно! — Мерзкий гогот пьяниц тут же резанул слух Эрена. Как можно говорить подобные пошлости про девушку?! Особенно, когда она стояла и слушала всю эту гадость, хоть и не понимала ничерта. Вряд ли они все оценили, если бы кто-то начал говорить про размеры их членов и умение ими пользоваться. — Им больше ничего и не нужно уже — лишь бы трахаться. Животные.       Все в комнате громко рассмеялась, а Йегер поймал себя на мысли, что идея расстрелять всех здесь находящихся не такая уж и плохая. Вряд ли мир потерял бы хоть что-то ценное из-за их смерти.       — Древнейшая профессия! — воскликнул Смит, посмеиваясь. Повернувшись к Микасе, он подманил ее к себе пальцем и сказал на английском: — Умеешь играть в бильярд?       Аккерман отрицательно покачала головой, с опаской смотря на каждого из них. Она не хотела подчиняться, и Эрвин больно сжал ее руку, заставляя подойти ближе. Наверняка на ее тонкой коже останутся синяки. Микаса едва сдержала горький всхлип, что вызвало среди мужчин волну извращенного восхищения. Она сжала руку там, где он ее касался, и отошла в сторону настолько далеко, насколько это было возможно.       — Видели когда-нибудь шлюху, которая не умеет играть в бильярд? — продолжил на немецком Смит. — Я — впервые.       — Хорошая девка хорошо умеет раскладываться на бильярдном столе! Удар, и в лузу! А на игру плевать... — Этот выкрик точно был последней каплей. Под пьяный смех Эрен подошел к Смиту.       — Герр, Вы не забыли, что у нас еще есть не менее важное дело? — Он понимал, что наверняка рушил атмосферу, но смотреть на подобное и слушать мерзость совсем не было никакого желания. Особенно прекрасно замечая состояние Микасы. Ему ведь ее вновь вытаскивать, а не Эрвину. Смит взглянул на него слегка помутневшим взглядом и закатил глаза.       — Подождет, там исход понятен и так. А ты не видишь, что я занят? — недовольно отрезал он, отдавая кий в руки Аккерман. — Можешь подождать снаружи, если так спешишь.       — Прошу извинить, — выдавил из себя Йегер, отходя в сторону.       Все походило на цирк уродов. Только в клетке оказалась совершенно нормальная девушка. Неужели алкоголь настолько выбил почву из-под ног Эрвина? Или он всегда так думал, просто не считал нужным делиться с ним? Но уходить Эрен точно не мог себе позволить, хоть и очень даже хотел. Видеть всю эту пошлость… Было выше его сил. Особенно откровенные попытки других заглянуть Микасе под платье, стоило ей нагнуться за нарочно уроненным кием. Сейчас Йегер совершенно не понимал, в чем был смысл всего этого? Как такое можно вообще считать развлечением?! Микаса склонилась над столом, пока тот самый лысый мужик решил побыть для нее «героем». Он начал подсказывать, как ей необходимо встать, как держать кий… Он вынудил ее расставить шире ноги и прогнуться. Такого совершенно не требовалось в игре, но вот этим озабоченным козлам нравилось пялиться. Нравилось наблюдать за женской беззащитностью. Вдруг ему показалось, что она недостаточно хорошо раздвинула ноги. С силой замахнувшись, он ударил кием по ее оголенному бедру. Микаса охнула от боли и крепко стиснула бортики стола. В комнате снова раздались довольные усмешки. Эрвин же не предпринимал никаких действий, чтобы хоть как-то приструнить такой внезапный интерес идиотов к Микасе. Не мог ведь делать это все нарочно — только чтобы позлить Эрена?       Когда лица присутствующих знатно раскраснелись, а некоторые так и норовили залезть своими потными ручонками в вырез платья Микасы… Эрен довольно быстро подошел к не менее пьяному Смиту.       — Герр. Я настаиваю. Вы достаточно выпили, и нам следует вернуться домой. — Нависая над сидящим в кресле Эрвином, Йегер и не думал сдавать свои позиции.       — Да, пожалуй. — Эрвин поднялся, и на удивление Эрена согласился. Он действительно много выпил, однако нельзя было сказать, что он пьян. Видимо, ему просто надоело. — Приятно было встретить вас, друзья.       Эрен нарочно небрежно потянул Микасу за локоть, вырывая ее тем самым из рук, готовящихся пролезть к ней под платье. Сразу раздался разочарованный почти всхлип, словно обидели капризного ребенка. Йегер едва сдержался, чтобы не поморщиться от омерзения.       — Эрвин! Мы надеялись, что ты не будешь столь жадным! — воскликнул лысый мужик, направляясь к нему. Но вновь столкнулся с предупреждающим взглядом Эрена и остановился.       — Да! Не дашь даже рассмотреть получше свое сокровище? — запричитал второй, развалившийся в огромном кресле. Он все еще пытался впихнуть в себя алкоголь, но тот упорно сопротивлялся, оставаясь в закрытой бутылке.       — Какие мы все капризные! — Смит громко рассмеялся и резким движением притянул к себе Микасу, обнимая ее со спины. Пальцы Эрвина ловко приподняли ткань, которая закрывала ее оголенную грудь. — Этого вам хватит? Отдавать ее вам на растерзание я не буду. Вы вернете ее мне в нерабочем состоянии.       — Ты все равно жадным был и остался, Смит. — Лысый расхохотался, облизнувшись. Точно животные. К таким у Эрена не оставалось сочувствия. Только желание раздать по заслугам.       Йегер окончательно одернул платье на Аккерман, чтобы больше никто и ничего не смог увидеть. Но не сдержался от осуждающего взгляда, которым прошелся по всем присутствующим. Вряд ли хоть одно пьяное рыло заметило это. Слишком увлечены собой.       — Прошу, герр. — Йегер пропустил вперед Смита, сразу закрывая его собой от оставшихся.       Это оказался самый сложный вечер за всю его карьеру. Даже после перестрелки, казалось, ему было намного легче. Вернее… Сейчас он чувствовал себя абсолютно грязным. Будто ни одно средство теперь не позволит ему отмыться и забыть. Ненавязчивая музыка в машине только нервировала, но Эрвин просил поставить именно ее, поэтому приходилось терпеть ровно до особняка. Пока шли до кабинета, Эрен с сожалением заметил, как дрожала Микаса. Только сделать пока ничего не мог. Просто подождать, потерпеть. Дома они поговорят, все обсудят. И он пообещает всадить пулю тому мерзкому гаду, что решил распускать свои руки, считая, что ему все дозволено.       — Идем. — Смит с силой сжал запястье Микасы, идя в сторону подвала. Она плелась за ним едва ли не падая, из-за чего каблуки могли неприятно скрипеть по паркету. Когда они втроем прошли внутрь, девушка спала, лежа на холодном кафеле. — Видишь ее? Это твое будущее. Не могу отрицать, ты меня изрядно раздражаешь своим вечно печальным и слабым видом.       — Я не понимаю… — начала нервно Аккерман, пытаясь выдернуть руку. Однако его хватка была настолько сильной, что это казалось невозможным. Она в панике повернулась лицом к Эрену, но тот и сам не особо понимал, чего именно хотел добиться Эрвин.       — Я думал, может, сдать ее Оньянкопону… — начал он, пиная ногой девушку по бедру. — Но она слишком потрепанная для такого. Да и я его все равно убью.       — Тот воспользовался бы возможностью, чтобы наладить отношения с Герхардом еще лучше. — Йегер постарался отключить все эмоции. Важно не смотреть на Микасу, не выдавать слишком явно своего волнения за нее. Сосредоточиться полностью на девушке… В целом, смерть для этой несчастной сейчас явно была гуманнее. Как бы грубо это ни звучало.       — Держи. — Он всучил Микасе в руки пистолет и толкнул к несчастной. Каблуки неприятно заскрежетали по цементу. — Не придуривайся, я знаю, что ты уже убивала людей. Я знаю всю твою историю. Знаешь, думаю тебе просто необоснованно везло все это время. Из всех тех девок — ты меньше всего заслуживаешь права на жизнь. Ты жестокая шлюха. Меня это даже удивило.       — Это не так! — крикнула Микаса, начиная сильнее трястись. Сердце Эрена заходилось, но чем он мог помочь? Только временно стоять молча, сжимая за спиной ладони в кулаки до болезненных ран от ногтей. Пропускать все услышанное мимо ушей. Он обязан. Должен. — Я не убийца! Нет! Нет! Ты врешь, ублюдок. Я не виновата ни в чем!       — Правда? — Эрвин подошел ближе. — А как же тот случай в пустыне? Думала, никто не узнает, как вы с подружками убили мальчишку, а потом ты сдала третью? И сама же ее закопала заживо… Или напомнить тебе, за что тебя держали в том подвале, а не со всеми остальными шлюхами, коей ты была в Италии? Думала, не буду тебя пробивать по своим каналам и не узнаю твоего настоящего имени? Полиция наверняка знает о том, что ты делала. Они поймают тебя и будут судить на одном уровне с сутенерами. Только вот ты получишь больше, а они будут свободны через год.       Микаса застыла. Воспоминаний о том, что он говорил, у нее не было. Лишь обрывки того, что их поймали. Тот полицейский, который отвез их обратно, на суд… Нет, это не может быть правдой. Она не могла закопать кого-то заживо, это же абсурд! Микаса держала пистолет трясущимися руками, вот-вот готовая разрыдаться. Стоило бы направить его на Эрвина, но она не могла шевельнуться. В голове болезненно прорезалось воспоминание о том, как кто-то истошно плакал, и Микаса зажмурилась.       — Если ты сейчас этого не сделаешь… Ее пуля будет твоей, — прошептал он едва слышно ей на ухо. Эрен оставался где-то в стороне, словно прирос ногами к полу. Однако даже так было заметно, как он нервничал, периодически склонял голову набок, нервозно переводил взгляд на наркоманку. Но ничего не предпринимал. Боялся разозлить Смита? Микаса наконец открыла глаза и теперь нервно кусала нижнюю губу. — Давай. Покажи мне настоящую себя.       Ухмыльнувшись, Смит отошел в сторону, наблюдая за картиной. Микаса с сомнением смотрела на него, но, понимая, что он не шутит, подошла к ней ближе. Инстинктивно сняла пистолет с предохранителя и направила его в сторону жертвы. Наркоманка уже не спала. Она лежала, в ужасе цепенея. Понимала ли она, что сейчас ее убьют? Абсолютно. Это было видно по ее глазам. Убьет ли ее Микаса? Неизвестно. Эрен непроизвольно коснулся кобуры, чтобы сделать это самостоятельно. Но не имел никакого права вмешаться. Стало бы только хуже — это факт. Но Эрвин… У него всегда были причины для каждого поступка. Просто так он не делал абсолютно ничего. А здесь? Чем ему поможет вся это издевательство? Микаса и без того запугана и сломлена достаточно, чтобы вести себя прилично. Йегер пилил ее взглядом, мысленно желая собраться с силами и сделать уже то, что от нее требовалось. К тому же, повезло, что они уже успели обсудить достаточно насчет этой девушки. И Микаса сама сказала, что выберет свою жизнь, если придется это делать. Лишь бы не решила направить этот пистолет на себя. Успеет он тогда защитить? Успеет спасти? Такая вероятность существовала. И он хотел уже было произнести это вслух…       Выстрел оглушил моментально. Наркоманка вздрогнула и начала медленно оседать по стене. Она не умерла, пуля попала так, что жизнь в ней все еще трепыхалась. Кровавые хрипы бурлили в ее горле, она пыталась совсем неумело зажать руками рану на шее, озираясь. Все эти брызги разметались по стенам, привлекая внимание, словно яркие, алые бусы на сером бетоне. Эрен видел достаточно смертей, но сейчас… Он все-таки не выдержал. Подошел и всадил пулю ей в голову, прижав плотно пистолет к ее лбу. Из густой дыры медленно вытекала кровь, сливалась с оставленными девушкой размазанными отпечатками и смешивалась со слезами. Эрен отвернулся, не желая на это смотреть, и взглянул на Смита. Он мог запросто сейчас убить Эрвина. Мог выдумать любую историю для остальных, находящихся в этом здании. Несчастный случай. Не успел среагировать. Но отказался от этой идеи.       — Первое ранение и без того было смертельно. Ненавижу эти мрачные всхлипы смерти. — Йегер убрал пистолет и застегнул кобуру.       — Прикажи, пусть Рихард и Густав заберут тело и довезут до дома Герхарда. Неплохо было бы устроить ему подарок, да какой-нибудь более интересный, чем обычный труп на крыльце. — Смит улыбнулся. — После можете уезжать. С деньгами потом разберемся. На сегодня все.       — Понял, — быстро бросил Эрен и, забрав из рук Микасы пистолет, вытянул ее из этого чертова подвала. Протерев оружие, он оставил его на столе Смита.       Пришлось затолкать ее в машину и переговорить с сотрудниками, чтобы все сделали четко и правильно. Заодно стрельнув парочку сигарет. Стоило отъехать немного, он повернулся к Аккерман на первом светофоре и вложил в ее руку раскуренную сигарету.       — Спасибо. — Она моментально затянулась, а затем стряхнула пепел за окно. Ее руки сильно дрожали, из-за чего горящие частички сигареты падали вниз, прожигая ее платье.       — Ты хорошо держалась. — Эрен провел ладонью по шее и едва не пропустил поворот, но вовремя спохватился. — Извини, что не смог помочь должным образом. Если бы это сделал я, то… Извини. Думаю, не стоит сейчас поднимать эту тему.       — Давай забудем о сегодняшней ночи, — прошептала Микаса, глядя куда-то в пустоту. — Иначе я сейчас взорвусь.       — Конечно. — Так было сейчас легче. Просто заставить себя выбросить эти события из головы. Появится у нее желание, они обязательно все обсудят. — Но скажу, что я готов был убить каждого тогда. Они бы заслужили. Если бы Эрвин не согласился уйти, я бы точно так сделал. Все, хорошо. Извини. Дома найдем какой-нибудь фильм, я могу наладить тебе ванну. Мне обычно помогает расслабиться. Хочешь?       — Хочу, — ответила она, отворачиваясь. — А фильм… Я все равно ничего не пойму. По телевизору все на немецком.       — Я могу переводить тебе. Как насчет… «Сонная лощина»? Я хотел взять этот фильм в видеопрокате, но его все не было, а потом как-то времени не находилось. Там играет Джонни Депп. Вышел только в прошлом году. — Эрен улыбнулся, глядя в зеркало заднего вида.       — Если тебе хочется, то ладно. — Казалось, ее совсем не волновал выбор фильма. — Звучит мрачно.       — Если хочешь, я могу выбрать что-нибудь повеселее. — Вздохнув, Йегер припарковал машину, хоть и не получилось с первого раза. Слишком перенервничал? Возможно. — Точно. Есть один такой. А этот подождет своей очереди.       Оказавшись в квартире, Эрен ощутил долгожданное спокойствие. Словно получилось наконец оторваться от настоящих преследователей. Как и обещал, он наполнил ванну, даже умудрился сделать пену из того, что у него имелось, и бросил старенькую, но милую резиновую уточку. Он даже и не помнил, как она оказалась у него.       — Все готово, Мика, можешь валяться там, сколько угодно. Только не дожидайся, когда вода остынет. Если что, кричи. Хорошо? — Эрен, стоя в дверном проеме, вытирал руки полотенцем, слегка улыбаясь.       — Да, конечно, — сказала она, после чего захлопнула за собой дверь в ванну.       Разогреть уже готовую еду не составило никаких проблем, и вскоре Эрен уже подыскал завалявшуюся кассету типичного американского фильма. Даже повезло, что он оказался с немецкими субтитрами, насколько он помнил. Немного подумав, он подошел к ванной и прислушался. Вода переливалась, Микаса явно была чем-то занята. Опустившись на пол рядом с дверью, он произнес довольно громко:       — Мика, а можешь рассказать мне о себе? Что угодно. Какой твой любимый цвет?       — Красный, — достаточно громко сказала она. В ее голосе присутствовали нотки нервозности. — Мне нечего о себе рассказывать.       Эрен отчего-то замялся, чувствуя что-то не особо располагающее в этом ответе. Черт! Как он мог так оплошать?! Утром так торопился, что совсем забыл убрать свою бритву с раковины! А если она взяла ее? Если думает… Должного вреда она себе не нанесет, но если догадается сломать?!       — Микаса! Мне нужно зайти. — Он подскочил, крепко вцепившись в дверную ручку. Ждать ответа он не стал. — Я не буду смотреть. Только отдай мне кое-что, если она у тебя.       — Нет! Уйди! — тут же закричала она. За все это время она успела разобрать бритву и достать небольшое лезвие. — Зачем ты мне постоянно мешаешь?!       — Ну, хватит, — протянул Эрен устало. Получилось как-то даже жалобно. Он и впрямь надеялся, что сможет ей помочь. Уже и перестал думать, что его могло ждать самого, допусти он подобное. — Отдай, Мика, пожалуйста.       Каким образом она умудрилась вытащить лезвие, что он не сразу и понял по звукам, сейчас его не волновало. Главное — получилось забрать его у нее и отшвырнуть в раковину. Быстро укутав Микасу в полотенце, Эрен вытащил ее из ванной и отнес в спальню, захлопнув за собой дверь. Сев рядом, он просто смотрел на нее, понимая, что ничем поддержать в такой ситуации толком и не мог. От этого становилось совсем тошно.       — Я настолько не человек для всех, что меня даже лишили права смерти, — тихо начала Микаса, смотря в пол. На удивление, плакать не осталось сил. — Права жить у меня, видимо, тоже нет. Я никогда не смогу уйти от этого. Никогда не забуду…       — Я не хочу, чтобы ты умирала, — выпалил он очень быстро и опустил голову в ладони. Все должно быть совсем не так. Иначе. А уж видеть, как снова умирает тот, чьей смерти он боялся… — Да, можешь считать меня эгоистом. Можешь ненавидеть. Но я не хочу этого.       — Какое тебе дело до моей смерти? — устало спросила она. — Только не говори, что привязался ко мне. Я тебе не поверю.       — Нет, но… — Эрен ощутил, как его лицо стало горячим. Он не привязывался. Это исключалось слишком многими факторами. Даже размышлять о таком не приходилось. — Просто есть дело. Я не хочу больше смотреть на то, как умирают хорошие люди, ясно?       — Я не хороший человек, — сказала Микаса, хмурясь. — После моей смерти все только улучшится. Если беспокоишься о показаниях — я могу записать тебе их на бумагу, диктофон. Что угодно. Просто дай мне шанс уйти тихо и больше не страдать.       — Хватит! — Эрен резко поднялся, вздрогнув от внезапности сорвавшегося голоса. Он не собирался уходить, просто чувствовал себя опустошенным и не понимал, как это исправить. — Для меня — ты хорошая. Мне плевать на… Я разве имею право судить тебя и считать хуже себя самого? Мне плевать на все эти показания, я же не выбиваю их из тебя. Так. Ладно. Я просто отведу тебя к куратору. Пусть делает, что хочет, но заберет тебя отсюда. Я не могу больше смотреть на все это дерьмо. Если она, конечно, не хочет, чтобы я убил очередного депутата, попытавшегося полезть к тебе.       Уставший, совершенно измотанный морально, он просто сел в итоге рядом, смотря на пол перед собой. В темноте они оба выглядели по-особенному несчастно.       — Из-за меня у тебя будут проблемы, — прошептала Микаса, прерывая тишину. — Поэтому я тебя совсем не понимаю.       — Я не маленький, справлюсь. Уж лучше, чем потом винить себя всю жизнь еще и за твою смерть. Я так не смогу, понимаешь? — Йегер всмотрелся в ее глаза, пытаясь распознать, верно ли она его услышала.       — Ну, так не вини себя. Вини меня. Мне же будет уже все равно. — Аккерман избегала зрительного контакта с ним. После нервного осмотра полупустой комнаты снова уткнулась в пол. — Можно и не зацикливаться на этом.       — Посмотри на меня, пожалуйста. — Эрен точно не знал, зачем ему сейчас потребовалось ее внимание. Но он хотел увидеть все ее эмоции. — Серьезно считаешь, что я смогу так сделать?       — Да. Почему нет? — Микаса говорила уверенно, но в ее глазах отражалось легкое смятение. — Тебе просто кажется, что ты не можешь.       — Думаешь, я стал таким же? — Эрен первым отвел взгляд, начиная сомневаться уже в самом себе. А если она права? Если ему только кажется, что в нем осталось достаточно хорошего, чтобы уметь различать людей? Он столько времени варился среди убийц, наркоманов, прочих преступников, что… — Таким же, как все они. Это ведь всего лишь дело времени, когда я переступлю ту грань, находясь за которой, обратно уже не вернуться. Я тоже стану таким же расчетливым и черствым? Или… Уже сейчас не отличаюсь от них? Может, поэтому Эрвин все еще доверяет мне.       Получился какой-то странный поток вопросов, которые Эрен всякий раз боялся задавать самому себе. Он знал истории, когда полицейский, вернувшийся с подобного задания, никак не мог освоиться в своей прежней жизни. Это пугало. Но до сих пор Йегера толкала вперед вера в справедливость. Что своей работой он уже не воскресит брата, но поможет другим избежать подобного финала. Только вот совсем забыл о последствиях. Да и вряд ли он вообще о них размышлял.       — Не знаю. Есть желание делать все тоже самое, что и они сегодня? — спросила она серьезно. — Если его нет, значит, все обратимо.       — Точно? — с неким подозрением поинтересовался он, сощурившись. — Я ведь никогда не хотел насиловать и убивать. Не хотел связываться с наркотиками. Мне хватило брата. Но ты так сказала, что я могу взять и принять… Не винить себя. Это звучит легко. Ответь, а что насчет тебя? Если я вдруг умру?       Эрен вновь смотрел на Микасу со всей внимательностью. Что бы она делала в таком случае? Он не хотел бы знать, что она останется в опасности, поэтому и готовился сделать все, чтобы поскорее отправить ее к Ханджи. Так точно ему будет спокойнее. Даже если его накажут, он обязан попытаться.       — Ты не умрешь, — с уверенностью сказала Аккерман. — Потому что я так сказала. В этом доме только один умирающий, два — это уже чересчур.       Эрен вдруг усмехнулся, его плечи дрогнули. Такая уверенность даже немного забавляла. Он мог ведь и впрямь словить пулю с такой работой.       — Мика, это может случиться в любой день, я ведь сейчас телохранитель. Понимаешь? — Он мягко похлопал ее по ладони и поднялся, чтобы достать вещи из шкафа. Подойдя, Эрен положил рядом с ней футболку и штаны, снял с ее плеч полотенце. — Тебе нужно поспать. Но в случае чего, я оставлю тебе контакты своего куратора. Выучи их наизусть для надежности. Сразу звони ей напрямую. Я сегодня предупрежу ее, договорюсь о встрече, чтобы она забрала тебя к себе. Тебе здесь не место.       — Но ведь он все поймет! — Микаса поднялась и схватила его за рукав. — Эрвин все поймет и убьет тебя! Просто дай мне номер. И в случае экстренной ситуации я позвоню. Но не совершай глупостей...       — И что? Подумаешь, убьет. Я все равно вряд ли дотянусь до верхушек, которые в ответе за смерть брата. С другой стороны… Это ведь было его решение повестись на их обещания, а не слушать меня. — Наверное, жестоко было сейчас говорить подобное. Но Микаса должна понимать, что он совсем не голословен, когда речь заходила об его желании спасти ее. — Зато смерть сотрудника позволит им начать обыск, копнуть глубже… Да, начнут с Эрвина, но они выйдут на более высокие фигуры в этой игре. Спешу сообщить, что умирать я так-то не собираюсь, но готовлюсь к разным исходам.       — Делай что хочешь, но не рискуй так ради меня. — Микаса наконец заметила, что крепко сжимала его рукав, и неловко отпустила его. — Я того не стою. И не хочу знать, что тебя убили из-за меня.       — Я не могу иначе, Мика. — Улыбка сама появилась на его лице, и Эрен устало вздохнул. Немного помявшись, он прошептал, что хочет ее просто обнять и очень осторожно сделал это. Буквально на пару секунд, чтобы вновь отстраниться. — Я всегда хотел помогать людям, так уж вышло. Жаль, что я не встретил тебя раньше.       Наверное, прозвучало слишком двусмысленно, потому что внутри сразу что-то отозвалось. Йегер кашлянул и кивнул на одежду, сразу направляясь на выход. Встреться они раньше, он ведь точно помог бы ей избежать большей части кошмаров, которые она пережила. Он же именно это имел в виду…       — Спокойной ночи, — прошептала она смущенно. — Надеюсь, что мне не придется ей звонить.       — Если не уснешь, ужин будет тебя ждать на столе, — мягко произнес он. — И, пожалуйста, без приключений на этот день. Мы оба очень вымотались.       Эрен закрыл за собой дверь, глубоко выдыхая, и зажмурился. Обстановка нравилась ему все меньше и меньше. Так ведь можно и действительно выдать себя в какой-то момент. А Микаса? Ей слишком тяжело. Пройдя в ванную, Йегер завернул в тряпку лезвие и сломанный пластик. Ну, вот. Надо будет покупать новую. Еще бы найти на это время. Повезло, что брился он этим утром. И как так умудрился просчитаться… На всякий случай он проверил ящик с ножами и вилками. Все так же закрыт на ключ — просто так не вскрыть. От этого осознания стало как-то легче.       Удивительно, что в него влез полноценный ужин. А вот смятая пачка сигарет последовала в мусорку. Вместо этого он достал какую-то жвачку, чтобы отвлечься. Сейчас бы завалиться спать… Но вместо этого Йегер вздрогнул, когда на полицейский пейджер пришло оповещение. Текст предупреждал о внезапной странной возросшей активности и содержал адрес, куда следовало передать всю аппаратуру. Мурашки прошли от самой макушки до пяток. Это ведь значило… Эрен нервно пытался набрать номер Ханджи, но ничего не получилось. Его уже отключили. Черт! Вот ведь дерьмо! Его могли раскрыть? Он где-то прокололся? Редко кого переводили на следующую фазу — оставляя без возможности связаться хоть с кем-то из своих. Теперь все зависело лишь от него. А все следы в полиции о нем тщательно стерлись. Больше никто не сможет узнать, кем же он являлся. К такому он не был готов. Совершенно. Что же теперь будет с Микасой? Какой контакт и как он ей оставит? Но нужно было торопиться. Все запрашиваемое переместилось в большой черный пакет, предварительно Эрен почистил всю нужную информацию. Было не по себе. Даже страшно в какой-то степени. Он оставался полностью один. Каким-то образом позже ему сообщат, в какое время и где возможна встреча с куратором, но не больше.       — Зараза, — прошипел Йегер, уже готовясь выходить. Сообщение от Эрвина с требованием приехать срочно. Это значило — реально срочно!       Немного подумав, он написал на бумажке Микасе, что его вызвали, чтобы не пугать своим отсутствием, и оставил на столе рядом с печеньем. Нельзя было бросить аппаратуру. Значит, придется опоздать к Смиту. Что Эрен и сделал. Адрес, где он оставил ноутбук, заставил его сделать настоящий крюк в минут двадцать.