Over you

Сынмин - это множество разных вещей. Он умный, остроумный, ну и ответственный представитель студентов первого курса. Он хорошо учился, имел тесную дружескую компанию, которую не променял бы ни на что. Его уважали и любили, но не так, как его соседа по комнате и лучшего друга Хенджина. Хёнджин был так называемым "Сердцеедом" их университета. С его вороными волосами, яркими, ясными глазами, которые искрились, когда он улыбался, его божественными пропорциями тела и в довершение всего несправедливым танцевальным талантом, Хенджин был очень востребован. Сынмин был скорее второстепенным персонажем. Он был милым как щеночек, но при этом гораздо более сдержанным. Ему нравилось веселиться, но он знал свои границы. Иногда он предпочитал остаться дома и устроить вечер кино с Хёнджином, а не идти на вечеринку. Однако среди всех качеств, которые у него есть и были, Сынмин не был в порядке. Вот он сидел, прижавшись к своему другу Феликсу, на диване в квартире старшего друга Чана и пел от души песню Дуа Липы "Don't Start Now". Он пил уже четвертую, может быть, пятую(?) рюмку за вечер и был уже довольно пьян. У Сынмина было три режима, когда он выпивал. Когда он был подшофе, он был бодр и полон энергии и мог хихикать по любому поводу. Когда он был пьяненьким, он был милым и прилипчивым и прижимался к любому источнику тепла рядом с ним, причем чаще всего его жертвами становились Хёнджин или Феликс. Когда он был бухой, он был грустным. Плакал по любому поводу и просто лежал, как мешок. Сейчас же Сынмин был пьяненьким. Феликс был таким теплым, а все остальные были такими шумными, и Сынмин нуждался в приятных объятиях после стресса, вызванного экзаменами в колледже. Песня только что сменилась на "Fix You", и Сынмин почувствовал, как он все больше погружается в свое совершенно пьяное состояние. Мягкое вступление песни было таким успокаивающим и увлекло его. Внимательно вслушиваясь в слова песни, Сынмин вспомнил обо всем, что было в его жизни. Он едва справился с экзаменами, и ему казалось, что его сил недостаточно, чтобы справиться с уроками. Все думали, что он умный от природы и просто хорошо учится, но на самом деле Сынмину было очень трудно на многих уроках. Он не хотел просить никого о помощи, потому что не хотел, чтобы люди думали, что он недостаточно хорош. Впрочем, школа волновала его меньше всего. Казалось, все было не на его стороне, и помимо типичного стресса и кризиса среднего возраста, с которым сталкивается первокурсник колледжа, он только что пережил тяжелое расставание. Сынмин встречался с сексуальным второкурсником Со Чанбином и был очень счастлив. Он думал, что их отношения складываются довольно хорошо, и уже привыкал к своим первым серьёзным отношениям, пока Чанбин не попросил встретиться с ним в кафе после окончания занятий по литературе. Сынмин не ожидал слов, которые прозвучали из уст Чанбин: "Прости, ты не сделал ничего плохого, но я просто не почувствовал ничего особенного в наших отношениях". Их расставание не было плохим, но Сынмин не мог не чувствовать себя уязвленным. Он понимал, что прошла всего неделя с момента их расставания и ему нужно время, но в глубине души он знал, что обида глубже, чем просто потеря горячего и милого парня. Он не чувствовал ничего особенного. В их отношениях не было ничего особенного. Сынмин не был ничем особенным. Воспоминания об их разрыве вызвали слезы на глазах Сынмина, и он сосредоточился на тепле Феликса, который тихонько напевал слова: "Огни приведут тебя домой и зажгут твои кости". Он хотел бы иметь такой комфорт и уверенность в своей жизни. Феликс посмотрел вниз, услышав, как Сынмин зашмыгал носом, и крепче обнял, заметив, что по его лицу текут беззвучные слезы. Сынмин был рад молчаливому утешению друга и прижался к нему поближе, может быть, хоть сегодня с ним все будет в порядке. Но, конечно, Сынмин был любимой шуткой жизни, и Ким предоставил возможность для шутки. — ЭЭЭЭЭЭЭЙ, смотрите, кто наконец-то появился, — крикнул кто-то. Сынмин был выведен из затуманенного состояния и, открыв глаза, увидел, что кто-то обнимает нового человека, который только что появился. Он был одет во все черное с ног до головы, и Сынмин слишком хорошо знал этот наряд. Со Чанбин. Чанбин громко поприветствовал парня, после чего прошел в комнату и нашел Чана. Он заметил, что Чанбин был не один, и что он пришел с девушкой, которая показалась Сынмину знакомой. Через несколько секунд он узнал, кто это. Шин Рюджин. Она была прекрасной девушкой, и все обожали ее за ее милый, но шикарныйхарактер. Конечно, Чанбину понравилась бы такая девушка. Его друзья заметили, как лицо Сынмина погрустнело, и все посмотрели в ту сторону, куда он смотрел, и резко вдохнули. — Может, нам стоит пойти в другую комнату, — сказал Феликс, поднимаясь. — Да, здесь становится скучновато, пойдемте в другое место, — неуверенно рассмеялся Хёнджин, бросив взгляд на Сынмина. Они уже начали вставать, и Хёнджин потянул пьяного Сынмин куда-то, когда Чанбин решил оторваться от разговора с Чаном и посмотреть прямо в их сторону. Он встретился взглядом с Сынмином, и Сынмин почувствовал, что застыл. Холод пробежал по его телу, когда он посмотрел в теплые, но огненные карие глаза, которые сияли даже при тусклом освещении комнаты. Его глаза были такими же манящими, такими же, в которые влюбился Сынмин. Чанбин натянуто улыбнулся и посмотрел на Чана. Сынмин замер на месте от странного холода, охватившего его. Чанбин выглядел хорошо, даже отлично. Он выглядел даже лучше, чем когда Сынмин видел его в последний раз. Только Сынмин не был в порядке. Только его глаза потеряли блеск. Чанбину было все равно, что Сынмин исчезнет из его жизни. Сынмин был таким жалким. Он почувствовал, как Хёнджин тащит его на балкон, а Феликс растирает ему спину вверх-вниз. Ким позволил друзьям тащить себя вслепую, и когда холодный воздух коснулся его кожи, он словно вынырнул на поверхность после долгого пребывания под водой. — Минни, — тихо сказал Хёнджин, когда Сынмин прислонился к нему. — Да, — слабо ответил Сынмин. Он изо всех сил старался не показывать слез, но они не переставали литься. Сынмин был таким слабым. — Минни, ты в порядке, — спросил Хёнджин, его голос был полон заботы и нежности, хотя он уже знал ответ. — Вау, вот это мудацкий поступок. Не могу поверить, что он явился на вечеринку с новой девушкой через неделю после того, как вы расстались, и вел себя так, будто ничего не произошло, — со вздохом сказал Феликс. — Не могу поверить, что он посмотрел на тебя и даже улыбнулся, неужели он не знает, что заставил тебя почувствовать, — насмешливо произнес Хёнджин с укором, который говорил о том, что он хотел сказать больше, но сдержался. Феликс на полном серьезе обратился к Сынмину. — Я могу пойти и ударить его, если хочешь, он заслужил это. — Ребята, все в порядке. Я не хочу думать о Чанбине сегодня вечером, — сказал Сынмин, глядя вниз, его волосы упали на лицо. — Давайте, пойдем обратно. Я хочу еще выпить. — Ты уверен, Минни? —Хёнджин посмотрел на Сынмина обеспокоенным взглядом. — Да, я просто хочу сегодня повеселиться и не думать ни о чем и ни о ком. Пожалуйста, — сказал Сынмин, сверкая своими щенячьими глазами, с которыми, как он знал, его друзья не могли ему отказать. — Хорошо, мы вернемся, но если ты захочешь уйти - мы уйдем, — сказал Феликс. С этими словами они вернулись в квартиру, но решили подняться наверх, чтобы Сынмин не видел Чанбина с его новой девушкой. Устроившись, Ким расположился на диване между Феликсом и Хёнджином, одной рукой потягивая напиток, а другой - прихлопывая в такт "Gone Girl", звучащей из колонок. Он действительно веселился и наслаждался собой. Сынмин был уверен, что они выглядят очень глупо, но он не мог заставить себя переживать, так как погрузился в музыку. Сынмину захотелось в туалет, и он попросил Хёнджина отпустить его руку, чтобы встать и пойти в ванную. Он встал и повернулся, чтобы посмотреть на своих друзей. — Мне нужно сходить в туалет, сейчас вернусь. — Я пойду с тобой, — пробормотал Хёнджин, тоже приподнимаясь. — Нет, все в порядке, ты останешься здесь, — сказал Сынмин, толкнул Хенджина обратно на диван и ушел. Ким прошел мимо всех пьяных танцующих людей и пошел по узкому коридору, пока не нашел знакомый проход, который искал. Он толкнул дверь и был ослеплен ярким желтым светом ванной комнаты, когда щелкнул выключателем. Слабо захлопнув дверь, запер ее и пошел в уборную. Закончив, он спустил воду в туалете и, спотыкаясь, подошел к раковине. Он включил воду и прислонился к раковине, чтобы вымыть руки. Побрызгав на лицо холодной водой, Ким заставил себя поднять голову. Ну и видок. Сынмин уставился на свое отражение, рассматривая опухшие, красные глаза, взъерошенные волосы, полузакрытые глаза и общую серость лица. Он опустил голову, когда почувствовал только одно - ничего. Он чувствовал тупую боль в сердце, которая так сильно терзала все его существо, но все еще казалась пустой. Даже его грусть была пустой. Он слабо слышал музыку с вечеринки, но ничто не могло быть громче его мыслей. Он чувствовал так много и в то же время ничего. В то время как его разум был занят тем, что мучило его, его руки, казалось, думали сами по себе, и прежде чем он успел осознать, что он делает, его пальцы уже нажимали кнопку отправки сообщения: "Я скучаю по тебе. Пожалуйста, вернись ко мне". Лицо Сынмина побледнело, когда он увидел, кому было отправлено сообщение: Со Чанбин. — Блять, — выругался Сынмин вслух, — Сука, что я натворил. Сынмин был в панике: он только что написал пьяное сообщение своему бывшему о том, что скучает по нему, и теперь был полностью уверен, что выглядит как гребаный неудачник. Он мог бы прикинуться, что перепутал чаты, но кому, по его словам, сообщения предназначались? Он решил, что до конца вечера будет просто избегать Чанбина и надеяться, что тот никогда не заговорит об этом, а может, даже не откроет его сообщение. Сынмин прислонился к стене, подперев голову руками, и громко вздохнул: — Какой же я тупой. Блять, я только что пьяный написал Чанбину. Нет. Мне плевать. Я покончил с Чанбином. Я не позволю ему как-то повлиять на меня. Подбодрив себя, он наконец-то вышел из ванной, так как пробыл там достаточно долго и был уверен, что друзья ищут его. Сынмин свернул за угол и, как раз когда он собирался направиться в главную комнату, увидел его. Со, мать его, Чанбин. Сынмин запаниковал и замер, обдумывая варианты. Он мог бы попытаться ускользнуть и пройти мимо него, но тот был совсем рядом и точно заметил бы. Он мог только убежать обратно в ванную и спрятаться, но он был уверен, что его неуклюжая задница вызовет переполох и привлечет к нему больше внимания, и Чанбин тоже заметит его таким образом. Он все еще обдумывал варианты, когда Чанбин посмотрел в его сторону, и они встретились взглядами. Сынмин заметил жалость в глазах Чанбина, когда тот подошел к нему, и Сынмин отбросил все разумные доводы. Он схватил незнакомца, стоявшего рядом с ним, и со словами "Прости, я должен это сделать" впился губами в его губы. Их поцелуй был беспорядочным, со скрежетом зубов, обветренными губами и большим количеством языка, но Сынмину было все равно, он надеялся, что это заставит Чанбина уйти хотя бы на эту ночь. Сынмин был слишком пьян, чтобы сказать себе, что это не нормально, и он целуется с незнакомцем, но, как ни странно, его это совершенно не беспокоило. Незнакомец действительно умел целоваться, его губы были такими теплыми и мягкими. Сынмин не знал, был ли Чанбин еще там или нет, но сейчас его внимание было сосредоточено только на поцелуе. Поцелуй стал соленым, и только тогда Сынмин заметил слезы, которые стекали по его лицу и смешивались с поцелуем. Если бы только он сейчас целовал Чанбина. Его поведение было настолько нехарактерно для Сынмина, что он просто решил "к черту" и сегодня просто отпустит его. Он позволил себе еще больше погрузиться в поцелуй, и, возможно, сегодня он не был "идеальным Сынмином". Поцелуй был последним, что он помнил, прежде чем усталость и алкоголь взяли верх над ним, и его мозг отключился.

***

Сынмин и Чанбин были полными противоположностями. Он должен был знать, что у них с Чанбином ничего не получится с самого начала. Он познакомился с ним через Чана. Сынмин был застенчивым и симпатичным студентом химического факультета, который больше походил на тихоню, а Чанбин был горячим музыкантом с татуировками и пирсингом, что делало его плохим парнем, или мечтой каждого. Сынмин долгое время избегал Чанбина, потому что чувствовал себя немного запуганным из-за его ауры, а ещё Сынмин не мог поддерживать разговор с Чанбином, не запинаясь и не отводя взгляда. Их игра в догонялки в конце концов прекратилась, когда Чанбин совершенно неожиданно пригласил его на свидание. Сынмин неохотно согласился, и это был один из лучших дней в его жизни. В последующие недели у них было множество импровизированных и случайных свиданий, и Сынмин обнаружил, что чувствует себя наиболее комфортно рядом с Чанбином. Со был смелым, непредсказуемым, чем-то новым, но в то же время он был надежным, комфортным, заботливым. До тех пор, пока несколько месяцев спустя он не разбил сердце Сынмину. Сынмин подумал, что, возможно, он был таким же особенным для Чанбина, как Чанбин был особенным для него. Но Сынмин должен был знать, что в конце концов Чанбин, устав от него, уйдет и найдет кого-то получше. Ким проплакал несколько дней. Он свернулся калачиком в мягкой постели и не двигался несколько дней. Потребовались долгие дни назойливости Хёнджина, чтобы Сынмин наконец покинул темную дыру своей комнаты. Его срыв был нехарактерен для него и определенно не был одним из самых гордых моментов. А теперь Сынмину пришлось столкнуться с еще одним не самым гордым моментом, который произошел, когда он был до чертиков пьян прошлой ночью. В то утро Сынмин проснулся с ужасным самочувствием и мучительной головной болью. Его голова раскалывалась, а зрение было нечетким. Его охватила знакомая тошнота, и вскоре он вскочил с кровати и бросился в сторону ванной комнаты. Он навалился на унитаз, и выпустил всё, что было прошлой ночью. Сынмин выблевал свои внутренности, пока не убедился, что в желудке ничего не осталось, поднялся и вымыл рот и лицо. Он уставился на свое опухшее лицо и обратил внимание на особенно опухшие глаза. Черт. Чанбин. Всё вернулось к нему: пьяное сообщение, избегание Чанбина, поцелуй. О, черт. Он поцеловал совершенно незнакомого человека. И не просто поцеловал, а устроил полноценный жаркий сеанс поцелуев. Сынмин мог смириться с поцелуем, потому что, во-первых, он был пьян, во-вторых, он был на вечеринке, и в-третьих, это был совершенно незнакомый человек. А вот с Чанбином было сложнее. Сынмин громко застонал, выходя из ванной и направляясь на кухню. Он был уверен, что Хёнджин сейчас не спит, и, возможно, Хван сможет помочь ему решить его дилемму. Хёнджин всегда знал, что делать. Хёнджин проснулся и выглядел слишком энергичным, учитывая, что было всего 9 утра в субботу, а выпил он вчера столько же, если не больше, чем Сынмин. — Смотри, кто наконец-то проснулся, соня. Я удивлен, что ты вообще сейчас стоишь на ногах. — Очень смешно, Хёнджин. Какого хрена ты такой веселый в такую рань. — Сынмин с удовольствием взял чашку кофе, которую протянул ему Хёнджин, и тарелку с яичницей и тостами, которые пахли просто чудесно. — Я просто от природы счастливый человек, в отличие от твоей сварливой задницы, — сказал Хёнджин, взъерошив волосы Сынмина, на что Ким громко заскулил, недовольный тем, что ему мешают. Сынмин откусил большой кусок идеально подрумяненного тоста и посмотрел на Хёнджина. — Это напомнило мне. Я вчера облажался, и мне нужна твоя помощь. — О да, я хотел спросить. Что случилось вчера? Ты просто ушёл в ванную, а в следующее мгновение Ли Минхо положил потерявшего сознание Сынмина на наши с Феликсом колени. — Хёнджин посмотрел на Сынмина, пересел на сиденье рядом с ним и поставил свою тарелку. — Что-то случилось? — Хёнджин игриво подвигал бровями, глядя на Сынмина. Сынмин опустил вилку и посмотрел на Хёнджина расширенными глазами. — Ли Минхо? Тот самый Ли Минхо? — Да, тот самый Ли Минхо. Успокойся, я просто пошутил, — сказал Хёнджин удивленным тоном, а затем продолжил, — А что, он причина твоего пиздеца? — Черт, — Сынмин опустился на пол, ударившись головой о стойку, и начал ныть про себя. Все становилось все хуже и хуже. Он думал, что ему придется иметь дело только с Чанбином, а теперь ему придется иметь дело с Ли Минхо? Как, блять, он мог пьяным целоваться с Ли Минхо? Если бы это был кто-то другой, Сынмину было бы все равно. Но это был Ли Минхо. Он был другом Чана, но Сынмин его толком не знал и знал о нем только по слухам, которые ходили о нем по кампусу. Он был известным подонком и без колебаний причинял боль любому, кто связывался с ним или его друзьями. Он был до невозможности красив и сексуально привлекателен, поэтому, как известно, он заигрывал с кем попало, прежде чем жестоко их бросить. Ли Минхо заботился только о себе и своих друзьях. Обеспокоенный Хёнджин положил руку на плечо Сынмина. — Сынмин? Сынмин с громким вздохом поднял голову от столешницы и посмотрел в глаза Хёнджину. — Нет, он не то, из-за чего я облажался, но от этого еще хуже. Мой провал заключался в том, что я в пьяном виде переписывался с Чанбином и выглядел как жалкий неудачник, который не может забыть своего бывшего. Сынмин достал свой телефон и показал Хёнджину сообщения, которые он отправил Чанбину. Хёнджин прочитал сообщения и посмотрел на Сынмина взглядом, полным жалости и беспокойства. Сынмин ненавидел, когда его друзья так смотрели на него. — Мин, просто не обращай на него внимания. Просто забудь о нем. Скорее всего, он не будет отвечать на сообщения. Не успеешь оглянуться, как забудешь его, — заверил Хёнджин, и Сынмин почувствовал кратковременное облегчение, но тут же вспомнил о своей другой ошибке. Сынмин снова громко вздохнул и сказал: — Это не всё. Есть ещё кое-что. — Ещё? Сынмин зажмурил глаза. — Я целовался с Ли Минхо. — Что? — воскликнул Хёнджин, вскочив со стула и глядя на Сынмина расширенными глазами. — Я не хотел, — быстро добавила Сынмин. — Я был очень пьян и увидел Чанбина после того, как написал ему сообщение. Я не знал, что делать... и, не задумываясь, схватил человека рядом с собой и начал целовать его, чтобы избежать Чанбина, но потом мы увлеклись, и в следующее мгновение мы уже устроили сеанс жарких поцелуев. Я не знал, что это был Ли Минхо, — размышлял Сынмин, глядя на свои руки, лежащие на коленях. — И он позволил тебе продолжать целоваться с ним? — Хёнджин посмотрел на Сынмина со смесью недоумения, удивления, страха и беспокойства. Сынмин только кивнул. — Это не имеет значения. Скорее всего, он не помнит об этом и не знает, кто ты. А даже если и знает, то, скорее всего, думает, что это просто случайная связь на одну ночь. Просто будь осторожен рядом с Ли Минхо, он просто наичистейший мудак и без колебаний причинит тебе боль. Я его к тебе и близко не подпущу. — Хёнджин погладил плечо Сынмина, а затем обнял его, и Сынмин был рад, что у него всегда есть Хёнджин. Ким вздохнул, и просто прижался к Хёнджину. Но теперь у Сынмина были и Чанбин, и Минхо, которых нужно было избегать в кампусе.

***

Сынмин никогда не был жаворонком. Он бы предпочел поспать до начала занятий в 11 утра в тишине собственной комнаты, а не под громкий сигнал будильника, который раздавался в 7:30 утра, но его университетские кредиты не собирались погашаться сами собой. Поэтому он нехотя поднялся со своих пуховых одеял и, спотыкаясь, подошел к телефону, стоявшему на столе. Он никогда не торопился выключать будильник, потому что ему не нужно было беспокоиться о том, что случайно разбудит Хёнджина, ведь тот спал как убитый. Он посмотрел на телефон, экран загорелся, и он увидел яркое: 7:36 ЧЕТВЕРГ. Он не винил себя за нежелание вставать с постели этим утром, потому что обычно он не работал в утреннюю смену во вторник. Обычно Сынмин работал в понедельник, среду и пятницу, но его друг Джисон попросил его подменить его, так как у него было собеседование с какой-то продюсерской компанией. Он собирался отказаться, так как не хотел работать четыре раза за неделю, но Джисон посмотрел на него своими щенячьими глазами, и Сынмин просто не смог отказать. И вот он здесь, рано утром, шаркает по темной комнате, пытаясь добраться до ванной, чтобы подготовиться к работе. Через тридцать минут, собрав все свои вещи на день, Сынмин уже надевал ботинки и выходил за дверь, чтобы успеть на свою смену в 8:30. Сынмин работал в небольшом уютном кафе, которое находилось в 10 минутах ходьбы от его университета, но в 20 минутах ходьбы от его квартиры. Хозяйка кафе, Чимин, была приятной женщиной лет 20, которая была скорее сестрой для Сынмина и остальных сотрудников. Кафе было в меру популярным, но Сынмин работал в основном по утрам, поэтому не успевал застать полуденный наплыв посетителей. Ким подошел к задней двери кафе и направился в комнату для персонала. Увидев, что Чимин уже там, он помахал ей рукой с яркой улыбкой, и она ответила ему взаимностью. Другим его коллегой в эту смену был старшеклассник по имени Чонин. Чонин был симпатичным, и все его любили, но Сынмин никогда не работал с ним в одну смену. Ян был ярким, энергичным и шумным, и сначала Сынмин не думал, что сможет найти с ним общий язык. Он был полной противоположностью Чонину, но Чонин улыбался своей фирменной улыбкой и с таким энтузиазмом смотрел в глаза, когда разговаривал с Сынмином, что Ким не мог заставить себя не любить его. Они проверили, все ли готово к открытию кафе, и Чимин осталась сзади, пока Чонин и Сынмин шли к выходу. На открытии смены было не так много народу, поэтому Сынмин просто приводил в порядок прилавок и чашки, а Чонин приводил в порядок стулья и столы. Смена проходила довольно хорошо, и утро было прохладным и спокойным, ровно до 20 минут окончания смены. Сынмин был так близок к тому, чтобы провести беспроблемный день, но в жизни Ким Сынмина никогда не было беспроблемных дней. Ким Сынмин как раз готовил ванильный латте для клиента, когда услышал стук в дверь, означающий, что пришел еще один клиент. — Я буду через-, — Сынмин поднял голову и застыл на месте, увидев, кто это. Ли Минхо. — Секунду. — Сынмин быстро опустил взгляд на напиток в руке, беззвучно проклиная вселенские силы, решившие, что появление Минхо на его рабочем месте будет забавной шуткой. Сынмин попросил бы Чонина принять заказ Минхо, потому что он слишком труслив, чтобы противостоять Минхо, но, к сожалению, Чонин сейчас был в уборной. Сынмин назвал готовый заказ для клиента, после чего шаткими шагами направился к кассе. Все в порядке, Сынмин просто веди себя нормально. Возможно, он даже ничего не помнит. Просто веди себя так, будто ты его не знаешь. — Что я могу предложить вам сегодня? —Сынмин был удивлен, как ровно прозвучал его голос, но его уверенность быстро улетучилась, когда он увидел недовольное, но растерянное выражение на лице Минхо. — Что-то не так? — Черт. Он узнал Сынмина? — Где Джисон? — сказал Минхо после долгой паузы. Сынмин выдохнул, не заметив как задержал дыхание. — О, у него что-то случилось, и он попросил меня подменить его сегодня. Ты знаешь Джисона? Минхо проигнорировал вопрос Сынмина и в ответ лишь сказал: — Один карамельный макиато. Это все. Сынмин почувствовал себя неловко, когда его откровенно отвергли в попытке завязать невинный разговор с известным засранцем Ли Минхо. Возможно, именно это заставило Сынмина продолжать говорить, но слова вырвались прежде, чем Сынмин успел их профильтровать. — Эй, я не знаю, помнишь ли ты меня, но я сожалею о том, что случилось в прошлые выходные... Минхо посмотрел на Сынмина холодным взглядом и сказал: — Слушай, мне действительно все равно, — и протянул Сынмину карту. Сынмин опустил глаза, проведя картой по терминалу, и не осмелился поднять взгляд на Минхо. Он вернул ему карточку и чек, а сам побежал готовить напиток. Он не только опозорился перед Минхо, но и, вероятно, заставил старшекурсника возненавидеть его, пытаясь заговорить с ним и извиниться за то, о чем тот, вероятно, даже не помнил. Он быстро приготовил для Минхо карамельный макиато и назвал заказ, чтобы Минхо принял его. Ли подходил к стойке, когда Чонин вернулся из уборной, и Сынмин поднял голову, услышав писк Чонина. — О, хён! Ты здесь! Ух ты, я чуть не пропустил тебя, рад снова тебя видеть! — Чонин взволнованно смотрел на Минхо, подбегая к парню. Взгляд Минхо смягчился, и он поднял руку, чтобы взъерошить волосы Чонина. — Привет, Чонин, рад снова тебя видеть. Прости, что не появлялся с тех пор, как закончился выпускной сезон, и мне действительно нужно идти на занятия. Поговорим как-нибудь в другой раз. — Чонин кивнул и помахал Минхо на прощание. Когда Минхо уже собирался выйти за дверь, он обернулся к ним и с нечитаемым выражением лица уставился прямо на Сынмина. — Я тебя помню. И он просто ушел. Сынмин застыл на месте, а Чонин повернулся к Сынмину. — Вы близки с Минхо? Сынмин в недоумении уставилась на Чонина. — Я слышал о нем. Ты знаешь его? Чонин с воодушевлением объяснил: — Минхо хён здесь постоянный клиент! В основном он приходит по вторникам и четвергам, но в последнее время не приходит из-за экзаменов. Ты его не знаешь? Он друг Джисона! Сынмин знал, что он друг Джисона. Он был удивлен, что они подружились, ведь Джисон был буквально лучиком солнца, в то время как Минхо больше походил на дождевую тучу и гром. Минхо был близким другом и Чана, и Джисона, также двух самых близких друзей Сынмина, но Сынмин никогда не осмеливался пересекаться с Ли Минхо. — Мы учимся в одном университете, но я никогда с ним не общался. Чонин посмотрела на Сынмин с удивленным лицом: — Жаль. Хён очень веселый и милый. Сынмин удивленно посмотрел на Чонина. — Я уверен, что он такой. Я пойду, мне пора на занятия. — Пока! Сынмин повернулся, чтобы пройти в подсобку, где лежали его вещи. Пока он снимал фартук, он не мог не думать о том, что только что произошло. Одно можно сказать наверняка. Ли Минхо - это нечто.

***

Сынмин был пиздец как напряжен. Он был напряжен до предела. Ему казалось, что он вот-вот взорвется и в то же время рухнет как личность. Через две недели наступала выпускная неделя, и все его преподаватели решили, что сейчас самое подходящее время задавать эссе и проекты для своих курсов. Сынмину нужно было не только готовиться к выпускным экзаменам, но и закончить сочинение по литературе, написать лабораторную работу по химии и презентацию по биологии к следующей неделе. Сынмин просто хотел, чтобы его поглотила земля, и тогда он смог бы наконец отдохнуть. Сынмин был настолько выбит из колеи, что даже не заметил, как к нему направились Джисон и Феликс, и чуть не налетел на них. — Ух ты, Сынмин, ты в порядке? — Феликс посмотрел на Сынмина обеспокоенным взглядом. — А? О, Джисон, Феликс, я вас не увидел. — Ну, это понятно, раз ты нас чуть не сбил, — фыркнул Джисон, — Ты уверен, что у тебя все в порядке? — Я просто немного устал. Скоро выпускные, и все мои преподаватели буквально завалили меня работой. У меня почти не было времени на отдых, а на следующей неделе я буду спать еще меньше, — надулся Сынмин. Он даже не потрудился привести себя в порядок перед тем, как прийти на занятия, и был уверен, что не хочет даже смотреть на свое отражение в зеркале. Феликс посмотрел на него с сочувствием, потирая его руку: — Оу, чел, это хуёво. У тебя очень трудные занятия, Мин. Убедись, что ты не переутомляешься. — Я постараюсь, мам. Феликс поднял руку, чтобы ударить Сынмина, но Ким громко вскрикнул и спрятался за Джисоном. Феликс бросил на него непонимающий взгляд, а Сынмин, как взрослый и ответственный человек, высунул язык. Джисон наблюдал за этим зрелищем с забавным выражением лица, но потом решил, что этого достаточно: — В любом случае, могу я сказать, что я так долго не мог закончить лабораторную работу для урока мистера Хо. Я не спал всю ночь, проверяя правильность расчетов и обращая особое внимание на значащие цифры, потому что этот ублюдок всегда так дотошен. — Сынмин на секунду задержался позади Джисона. — Черт. — В чем дело, Мин? — Я забыл распечатать свой доклад. Что же мне делать? — Сынмин посмотрел на Джисона и Феликса взглядом, полным отчаяния. Как он мог быть таким беспечным? Он был настолько поглощен другими курсовыми работами, что совершенно не обратил внимания на отчет, который должен был быть сдан сегодня, хотя и написал себе напоминание в блокноте. Это была важная оценка за урок химии, а Сынмин забыл даже распечатать свой доклад. Он мог бы пойти в учебный центр школы, чтобы распечатать его, но, к его счастью, там начали заменять черепицу на крыше, которая была повреждена в результате сезона сильных дождей в прошлом году, поэтому он был закрыт. Его квартира находилась слишком далеко, так что о возвращении не могло быть и речи. Глянув на часы, Сынмин увидел, что до начала занятий осталось всего 15 минут. Ему нужно было думать быстро, иначе он не сможет выйти из аудитории до четырех, а доклад должен был поступить к мистеру Хо в 16:30. Сука. Блять. БЛЯТЬ. Думай, Сынмин, думай. Ким чувствовал, что мир вокруг него начинает расплываться, и он не знал, что делать, чтобы это прекратилось. Конечно, он совершил такую критическую ошибку. Если он провалит этот экзамен.. — Стоп, Мин, тебе нужно дышать. Успокойся на секунду, ты перенапрягаешься. — Сынмин не мог достаточно сосредоточиться, чтобы понять, кто это сказал, но в данный момент это не имело для него значения. — Что значит "успокойся", я только что совершил огромную ошибку и не знаю, как ее исправить. — Все в порядке, Мин. Как насчет этого, я заканчиваю занятия в 2 часа, так что я вернусь в свою квартиру и распечатаю это для тебя, — Феликс взял Сынмина за руку. Сынмин посмотрел на Феликса глазами, которые вот вот заплачут: — Ты уверен, Ликс? — Да, Сынмин, ничего страшного. Я сделаю все, чтобы помочь тебе. Я положу его в твой шкафчик перед тем, как ты закончишь занятия. Сынмин почувствовал, что наконец-то может дышать: — Боже мой, Ликс, спасибо тебе огромное! Я не знаю, что бы я без тебя делал. Феликс взъерошил волосы Сынмина: — Нет проблем, Мин.

***

Джисон успокаивающе провел рукой по спине Сынмина: — Да ладно тебе, мы опаздываем на занятия. Нам пора идти. Увидимся позже, Ликс. Сынмин и Феликс попрощались, и Джисон с Сынмином отправились на занятия. Ким почувствовал себя немного лучше, когда узнал, что сможет сдать работу вовремя, но он не мог избавиться от тревоги, которая все еще оставалась. Будет лишним говорить, что Сынмин не мог сосредоточиться на уроке. Он знал, что не сможет избавиться от тревоги, пока не сдаст работу, и, кроме того, он был еще более измотан, а монотонный голос профессора тоже не помогал. Как только урок закончился, Сынмин быстро обнял Джисона на прощание и поспешил из аудитории к своему шкафчику. Хан спросил Сынмина, не хочет ли он пойти с ним, но Ким отказался, так как заметил, что погода начинает портиться, а он не хотел задерживать Джисона. Он вздохнул с облегчением, увидев свои бумаги, и побежал в комнату мистера Хо, чтобы отдать ему их. Сынмин был совершенно измотан и не мог дождаться, когда наконец-то попадет домой, но его встреча с мистером Хо заняла гораздо больше времени, чем он ожидал, потому что учитель хотел поговорить с Сынмином о всей той большой работе, которую он проделал в прошлом семестре. Сынмин был благодарен, но все, что он хотел сделать, это заснуть на следующий день. Через 20 минут Сынмин уже возвращался в свою квартиру, но на его счастье, через 5 минут после начала прогулки он почувствовал первые капли дождя. Он думал, что сможет продолжать идти домой под моросящим дождем, но очень скоро ливень усилился, и Сынмин мысленно выругался. У него не было ни зонтика, ни куртки, и у него не хватало терпения ждать, пока дождь закончится или когда придет автобус. Вздыхая про себя, он простоял так целых 10 минут, проклиная свою удачу. Сынмин фыркнул, подумав: "Сегодня все шло не так, как надо" и Сынмин чувствовал себя не в своей тарелке, и все было не в порядке... — Ты выглядишь тупым, стоя посреди дождя. Сынмин повернул голову и, увидев, кто это, мысленно выругался, наверное, в тысячный раз за этот день. Конечно же, это был Ли Минхо, который увидел его в таком виде. — Что? — Идет сильный дождь, а ты просто стоишь, как персонаж из какого-то дерьмового фильма, который плачет под дождем, — Минхо выглядел не впечатленным. — Мне не нужно твое мнение, ладно? У меня просто был тяжелый день, я не взял с собой зонтик или куртку, и теперь меня критикует кто-то, кого я даже не знаю, — Сынмин старался, чтобы его голос звучал ровно и нейтрально, но эмоции сегодняшнего дня давили на его, и он был уверен, что вместо того, чтобы показаться раздраженным, он выглядит слабым. Возможно, ему не стоило быть таким резким с Минхо, зная его репутацию, но Сынмин просто очень устал. Минхо перевел взгляд с осуждающего на нейтральное и просто уставился на Сынмина, как будто изучая его, но не в плохом смысле. Сынмин не был уверен, что нейтральное лицо ему нравится больше. Казалось, что Минхо заглядывает ему в душу, читая Кима, и это ощущение ему не нравилось. — Для человека, о котором все говорят, что он такой умный, ты, похоже, принимаешь много глупых решений, — ответил Минхо. Сынмин был ошеломлен грубостью Минхо, и в тот момент, когда он собирался ответить на оскорбление, Минхо впихнул зонт в руки Сынмина и натянул капюшон своей ветровки. — Похоже, тебе он нужен больше, чем мне, — сказал Минхо с высокомерной ухмылкой и удалился. Сынмин стоял на месте несколько минут, пытаясь осознать, что, черт возьми, только что произошло, но так и не смог ничего понять. Минхо только что остановился, чтобы оскорбить Сынмина, но оставил ему свой зонтик, потому что у Сынмина его не было. Вдруг стало не так холодно, и Сынмин был уверен, что большая часть тепла исходит от его красных щек. Сынмин по-прежнему не понимал Ли Минхо.

***

— О, Мин, ты вернулся! Я волновался, что тебя застала непогода. — Хёнджин вскочил с дивана, но, заметив мокрые волосы и влажную одежду, обеспокоенно подбежал к лучшему другу. — Почему ты мокрый? Ты заболеешь, быстро иди и переоденься! Сынмин просто стоял на месте. — Мин? Ты в порядке? Подожди, это твой зонтик? Сынмин наконец-то пошевелился и посмотрел на Хёнджина: — Это Минхо. — Ли Минхо? Сынмин просто кивнул, повернувшись, чтобы пойти в душ. — Почему у тебя его зонтик? — крикнул Хёнджин.

***

Сынмин устал. Очень устал. Это была одна из тех ночей, когда не было ничего, что могло бы его взволновать, но, тем не менее, ему было больно. Ему было плохо, пусто. Он лежал в постели на боку и смотрел на яркие цифры на часах, которые насмешливо мигали: 2:54. Казалось, что его разум не может отключиться, и все мысли бегут слишком быстро, чтобы он успевал их фиксировать. Этого было слишком много и в то же время слишком пусто. Сынмин всегда был таким - живое противоречие. Он всегда не мог сказать то, что имел в виду, и всегда отвергал то, что всегда хотел. Он делал вид, что ему безразлично, что думают о нем окружающие, а на самом деле он впитывал все их слова и анализировал их до тех пор, пока они не разрывали его на части. Он вел себя так, будто ему не нужно одобрение других, хотя на самом деле он был слишком напуган, чтобы дать другим понять, какую власть они имеют над ним, и вместо этого молча подстраивал свои действия под их одобрение. Он вел себя так, будто ненавидит внимание и привязанность, хотя на самом деле просто не знал, как их просить и что с ними делать, когда получал. Честно говоря, иногда ему казалось, что он не заслуживает доброты других людей, что ему не должно быть позволено даже жаждать таких вещей. Все знали его как Ким Сынмина. Ким Сынмин, который был идеальным студентом мединститута и имел такое блестящее будущее. Ким Сынмин, который был милым и вежливым, но в то же время решительным и прагматичным, и с ним нельзя было шутить. Ким Сынмин, на которого все могли положиться, и, наверное, мама каждого хотела бы видеть его сыном или зятем. Но только его друзья знали Ким Сынмина, который иногда доводил себя до изнеможения из-за каких-то, казалось бы, мелочей. Только его друзья знали Ким Сынмина, у которого бывали дни, когда он чувствовал себя полным ничтожеством и абсолютно бесполезным, что заставляло его погружаться в работу и другие увлечения, которые заполняли его время, когда он предпочел бы провести весь день в постели. Только его друзья знали Ким Сынмина, который ночами напролёт готовился к тестам, доделывал домашние задания, боясь не оправдать всеобщих ожиданий. Только его друзья знали Ким Сынмина, который не спал ночами в постели, размышляя обо всем, что он может сделать неправильно, и обо всем, что он никогда не сможет сделать правильно. И только Сынмин знал настоящего Ким Сынмина. Ким Сынмин, который иногда так стыдился того, кем он был, что незаметно избегал людей, которые были ему дороги, потому что не чувствовал, что заслуживает быть рядом с ними, или боялся их опустить. Ким Сынмин, который чувствовал, что мир слишком мал для него, и когда он пытался утешить себя, повторяя клише "Возможно для мира ты никто, но для кого-то ты весь мир", это всегда не срабатывало, потому что он помнил, что у него нет того особенного человека. Никого. Он знал, что ведет себя глупо, но иногда просто не мог удержаться. Конечно, были люди, которые действительно заботились о нем и искренне любили его, но он не мог побороть внутреннего ребенка, который говорили ему, что он никогда не был кому-то самым важным человеком. Смахнув подступившие к глазам слезы, Сынмин закрыл глаза, но он знал, что решение никогда не будет таким простым. Он мог закрывать глаза сколько угодно, но сон никогда не приходил.

***

В следующий раз Сынмин увидел Минхо уже на другой вечеринке. Ким чувствовал себя неловко, когда видел его, так как казалось, что во всех их встречах Сынмин всегда вел себя глупо. Но в этот раз ему не нужно было беспокоиться о том, что он сделает что-то неловкое, так как это была небольшая вечеринка, которую Джисон устраивал только для своих самых близких друзей. Это была спокойная туса с некоторым количеством выпивки, но без интенсивного пьянства, которое обычно происходило на больших вечеринках. К сожалению, раз Джисон устраивал вечеринку, значит, там были и те, с кем Сынмину было не очень комфортно, например, Минхо и Чанбин. Хан спросил Сынмина, не хочет ли он вычеркнуть Чанбина из списка гостей, так как слышал об инциденте с смс, но Сынмин знал, что Чанбин по-прежнему один из самых близких друзей Джисона, и Ким не хотел вставать между ними. К тому же, если бы Сынмин попросил не приглашать Чанбина, это выглядело бы так, как будто он его любит, а Сынмин как раз не любит Чанбина. По крайней мере, ему нужно было выглядеть так, будто он забыл Чанбина. Но Сынмин не был достаточно храбр, чтобы вступить в конфликт с бывшим в самом начале вечеринки, поэтому он изо всех сил старался незаметно избегать его. Он удобно устроился между Хёнджином и Феликсом на диване Джисона, наблюдая за тем, как они вдвоем играют в какую-то видеоигру на экране телевизора. Он услышал звук открывающейся двери и, подняв голову, увидел вошедшего Чана. Сынмин помахал ему рукой, он помахал в ответ, и Сынмин вернулся к наблюдению за Хёнджином и Феликсом. Ким поднял голову, когда Джисон призвал всех обратить внимание. Хан держал за руку Чана и выглядел немного нервным, но в то же время взволнованным. — Итак, мы с Чаном должны сделать объявление, — Джисон посмотрел на Чана, который ободряюще улыбнулся ему. — Мы встречаемся. В зале раздались громкие возгласы, некоторые встали, чтобы поздравить или обнять друг друга. Сынмин совершенно не смотрел на Минхо, но тот казался каким-то не таким, и Ким не мог понять, почему. Странно. Сынмину нужно было в туалет, поэтому он направился в коридор. Похоже, он никак не мог передохнуть от туалетов и вечеринок, потому что на обратном пути он заметил еще одного человека, идущего по коридору в сторону уборной. Чанбин. Сынмин тихо выругался и мысленно приготовился к разговору. Их отношения закончились хорошо, и формально они были друзьями, но это не делало их менее неловкими. — О, привет, Сынмин. — Чанбин остановился и посмотрел на Сынмин. — Привет, Чанбин. Как дела? — попытался завязать светскую беседу Сынмин. Он увидел, как на лице Чанбина появилось выражение жалости, и сразу понял, к чему приведет этот разговор. — Я ждал возможности поговорить с тобой, но, похоже, ты меня избегаешь, — сказал Чанбин с небольшой улыбкой. Он выглядел так, будто шутит, но Сынмин знал, что в его словах скрыта серьезность. — Нет, нет, я клянусь. Я не избегаю тебя. Взгляд Чанбина на секунду смягчился: — Сынмин, ты в порядке? Я не хотел заставлять тебя чувствовать себя неловко, но если ты все еще не чувствуешь себя так комфортно рядом со мной... — Нет! Это не так! — Сынмин немного поморщился от того, как громко он говорил. — Ты уверен, что можешь быть честным со мной... — Нет, мне абсолютно комфортно с тобой. Мы просто друзья. Вообще-то, я начал встречаться кое с кем. — Сынмин сильно прикусил губу: "Нет, не встречаюсь, зачем ты это говоришь". — Правда? С кем? — В глазах Чанбин появился дразнящий блеск, и Сынмин понял, что еще пожалеет об этом. — Некто особенный. — Ну же, Мин, ты можешь рассказать мне. — Чанбин использовала его прозвище, и Сынмин сразу понял, что ему конец. — Это Минхо. — Слова покинули его рот еще до того, как он успел осознать, что говорит. Блять. — Правда? Ты и Минхо? — Чанбин выглядел недоверчивым, и Сынмин не мог его винить. — Да, но пока ничего официального. Мы все еще привыкаем к этому, — прикусил губу Сынмин. — Пожалуйста, пока никому не говори. Чанбин ободряюще улыбнулся Сынмину: — Не волнуйся, не скажу. Надеюсь, у вас все получится. Как у вас всё так завертелось? — Мы просто начали больше общаться и стали ближе. Чанбин уже собиралась что-то сказать, когда из гостиной раздался громкий крик "ЧАНБИН". Со повернулся к Сынмину: — Думаю, меня зовут. Поговорим позже, — и ушел. Сынмин прислонился к стене, когда Чанбин скрылся из виду, и проклял всех духов за то, что они так с ним играют. Мало того, что Сынмин и так уже много раз опозорился перед Минхо, так теперь он еще и втянул его в фальшивые отношения? И все это он рассказал Чанбину? Сынмин был в жопе.