Дзынь-дзынь-дзынь...
Пронзительный звон гулким эхом отражался от стен невысоких зданий викторианской архитектуры, нарушая утреннюю тишину и заставляя сонных прохожих невольно вздрагивать и с беспокойством оглядываться на источник шума. Привлекая к себе немалое количество любопытных взглядов, по потрескавшейся мостовой мчался велосипед, на всю улицу заявляя о своём присутствии громким стуком деревянных колес о мощеную дорогу и звучанием маленького оловянного колокольчика. На его сидении расположился невысокого роста джентльмен в потрёпанном клетчатом жилете и традиционном для своей профессии головным убором с козырьком. С его плеча свисала внушительных размеров кожаная сумка, до краёв переполненная недавно напечатанными белёсыми газетами, которые, казалось, вот-вот разорвут хрупкую застёжку и вихрем разделятся по узкой улочке. — Свежая пресса! — под нескончаемый звон голосил разносчик газет, сворачивая на широкую площадь, залитую редкими лучами рассветного солнца, пробивающихся сквозь лондонский смог. Стоило велосипеду остановиться, как его тут же окружила толпа взволнованных зевак. — Ночное происшествие! Последние события! — не смолкал невысокий человек, завлекая народ к себе. Застёжка сумки с лязгом открылась, и аромат свежего пергамента смешался с запахом туманного утра. Шелест бумаги на время заглушил тревожные перешептывания нетерпеливых граждан, столпившихся перед велосипедом в подобие очереди. Лихорадочное чтение поглотило всех присутствующих, и на площади воцарилась тревожная тишина. В последнее время появление разносчика газет вызывало у жителей Лондона массовое, всепоглощающее беспокойство. Каждое утро взволнованные граждане с замиранием сердца ожидали новостей, будто бы заранее предвкушая нечто ужасное. И ведь время в стране было относительно спокойное: ни кровавых войн, ни вспышек смертельных болезней, ни страшных катаклизмов бояться не приходилось. Английская промышленность набирала обороты, на престоле царила стабильность, а аристократия продолжала процветать, укрепляя свою безграничную силу и влияние в обществе. Так что же вселяло в жителей столицы столь неподдельный, цепенящий страх? Что заставляло их, вчитываясь в мелкий шрифт, в очередной раз замирать в леденящем душу ужасе?«ГРАФ ПАТТЕРСОН БЫЛ ЖЕСТОКО УБИТ В ПОГРЕБЕ СВОЕГО ЖЕ ПОМЕСТЬЯ»
«ЛЕДИ ТЕРНЕР БЫЛА НАЙДЕНА В ТРАНШЕЕ ОБЕЗГЛАВЛЕННОЙ С МНОЖЕСТВОМ УВЕЧИЙ»
«16 АРИСТОКРАТОВ ЗАЖИВО СГОРЕЛИ ПРИ ПОДЖОГЕ ВАГОНА ПАССАЖИРСКОГО ПОЕЗДА»
Многочисленные теракты, погромы, покушения и убийства, отличавшиеся особой изощренностью: крайне позитивные заголовки уже на протяжении двух месяцев стабильно радовали горожан несколько раз в неделю. Уровень преступности в городе до неприличия взлетел и даже не думал оставаться на месте, продолжая стремительно подниматься выше. Количество чудовищных происшествий, ужасающих своей жестокостью, стало непозволительно огромным, что заставляло жителей столицы всё чаще запираться в своих особняках с усиленной охраной и остерегаться прогулок по улицам в сумрачное время суток. Беспомощность пугала, а тревога, каждое утро поглощающая граждан в ожидании очередных кошмарных известий, стала их постоянной спутницей. И как бы горожане не возмущались столь неприятной ситуации и не роптали на некомпетентность полиции, делать было нечего: положение в Лондоне было действительно тяжелым. Поначалу ни у кого не оставалось сомнений, кто именно стоит за всеми этими преступлениями. Каждому, кто узнавал о страшных событиях из заголовков газет, было несложно проследить закономерность: если не все жертвы преступлений, то их подавляющее большинство принадлежало к представителям высшего сословия и богачам. Простолюдины и бедняки хоть иногда и мелькали в числе пострадавших, но оказывались там в основном по случайности, косвенно становясь участниками происшествий по неблагоприятному стечению обстоятельств. И потому каким же потрясением для всего Лондона оказалось внезапное заявление Скотланд-Ярда о том, что виновником этого колоссального всплеска беззакония является вовсе не Лорд Преступности, чьё пристрастие к уничтожению аристократов было всем давно известно, и чья причастность к происходящему беспределу, казалось бы, очевидна. Ошеломляющая статья, в один день разом захватившая первые полосы всей лондонской прессы, привела и без того напуганный город в состояние панического ужаса. Зловещий заголовок оглушающими раскатами грома раздавался буквально изо всех уголков столицы:«ЛОНДОНСКИЙ КУЛЬТ. ВСЯ ПРАВДА О КРОВАВЫХ ПРОИШЕСТВИЯХ»