***
Когда Лино толкнул дверь больничной палаты, она осветила кровати, ровным рядом выстроенные вдоль стены. Чанбин лежал напротив, в темноте - мужчина искренне надеялся, что не потревожил чужой сон, когда, ступая мягко, совсем неслышно, как умел только он, молодой мафиози подошёл к изголовью постели подопечного. Аппарат жизнеобеспечения отключён, но его телохранитель, обвитый проводами, всё равно рвал чужое сердце на части своим неприглядным видом. Этот вид был так похож на последние дни его отца. Сейчас, перед ним был его лучший друг. Лино осел на колени и едва ли посмел схватить тонкий лоскут пледа, под которым мирно посапывал Чанбин. Мужчина рвано выдохнул, опустил взгляд, коснулся лбом чужой кровати и прошептал, 'Не думал, что ты так легко западаешь на высоких красавчиков...' 'Хэй.' Чанбин прыснул от смеха, когда его друг схватил его за руку в темноте, сверкая своим хитрым кошачьим взглядом. Они посмотрели друг на друга, потом тихо рассмеялись. Лино покачал головой, сжал руку крепче - она впервые была холоднее, чем его собственная. 'Должен ли я сказать, что Хван себе места не находил всю неделю? Звонил, ходил вокруг да около, я уже думал, может, ему соседнюю койку выделить...' 'Врёшь!..' Чанбин порозовел - впервые за неделю, его щёки отобразили подобие жизни, и Лино, увидев реакцию, с энтузиазмом продолжил, 'Ты бы знал, как я отбивал тебя у Чана! Он с ума сошел от горя, требовал везти тебя к себе на корабль, а потом заявил, что пришлёт нам океан, раз мы упрямимся. Видел бы ты их перепалку с Феликсом, попкорна не хватало...' 'Да ладно?!' 'Может, я немного приукрасил - сам знаешь, Ликс душка, - но этот невозможный волк чуть сам сердечный приступ не схватил. Я выставил его за порог, сказал, чтобы сидел в порту и ждал чуда.' Лино похихикал, увидев, как округлился в довольной улыбке рот его помощника. 'В общем, он, наверное, прямо сейчас тащит к тебе океан, или море, или на что там у вас, моряков, фетиш, поэтому я бы посоветовал тебе прикупить зонт или что-то такое...' Чанбин уже не скрывал, как ему весело; он хохотал, несмотря на глубоко севший голос, хохотал от всей души. Господин Ли поднялся с колен и, даже не отряхнувшись, подошёл к небольшому столику - налить стакан воды для обессиленного товарища. Телохранитель не сразу понял, что его ждёт. Он увидел Господина Ли и тут же протестующе замычал, пытаясь остановить сменявшие друг друга комичные образы Чана, который тащил на себе свой корабль, пока сокомандники черпали море в чашки и тарелки. Ну умора же!.. Лино, тем временем, надвигался, словно буря. Он беззастенчиво усмехнулся и, покивав для убедительности, поднёс к губам друга стакан. 'Ну вот, давай, дорогой, а то как ты привыкнешь к солёно-морской терапии?..' 'Лино-а!.. Тьху, бх, хорош!.. Кх-х-мх!..' Они пролили только половину - что-то Чанбин действительно проглотил, прочищая горло для ясной речи, не совсем формальной или адекватной для зарисовки в художественном произведении. Они немного посидели в тишине. Лино, наконец, встал, его рука, как и рука Феликса недавно, коснулась чужих грязных волос - не для успокоения, но покровительства. В тишине прозвучал холодный, мягкий голос, мелодия, бьющаяся о скалы, 'Надеюсь, это пиратское отродье верещало в агонии в последние пару секунд своей никчёмной жизни. Иначе, мне придётся вернуть его в мир живых и поставить на свой ковёр.' 'Господин Ли...' 'Хороший мальчик, Бин-и. Я рад, что ты снова с нами... со мной.' Лино не смотрел на своего телохранителя, но тот и не нуждался в чужом взгляде. Он с благодарностью принял подаренный ему нежный жест, закрыл глаза и усмехнулся, 'Мин-и, только не плачь, ладно? Я вернулся...' Холодная рука скользнула ото лба. Не глядя, казалось, Господин ещё здесь, стоит над его постелью, внимательно слушая размеренную речь, '...Я дома, и я живой. Минхо. Ты...' Дверь скрипнула, и Чанбин сжал в руках свой плед, уставившись в потолок палаты, не провожая едва поникшую для внимательного взгляда статную фигуру своего лучшего друга, '...Ты не виноват.'***
Джисон шёл по извилистым лабиринтам поместья, словно заново открывая каждый поворот за состарившимися штукатурными стенами; в своих мыслях, он был далеко, даже если о реальности напоминал холодный пистолет наперевес, готовый выстрелить в любую секунду, стоило незваным гостям показаться в поле зрения. Киллер был на пределе - он днями и ночами, пока Чанбин-хён находился на пороге смерти, изводил себя тренировками и разведкой местности, пытаясь не упустить момент, когда кучка пиратов решится напасть. Тогда, он будет готов. Тогда, он не даст слезам Господина Ли пролиться снова. В конце концов, обход коридора закончился кабинетом Лино. Парень устало прислонился к двойной двери и впился взглядом в арку напротив - его чуткий слух уже уловил знакомые мягкие шаги. Поэтому, стоило показаться идеально убранной причёске его хозяина, прямой линии носа, жилистым рукам, которые столько раз хвалили и ругали его, Хан не мог оторвать взгляда от человека, которого он по-настоящему любил, но и которого глубоко ранил. Джисон с беспокойством уловил припухлость едва красных глаз - конечно, Лино был у Чанбина. Парень уже слышал, что командир вышел из комы - об этом судачили по рации, словно кудахчущие наседки, его товарищи по охране. Зайти к хёну и посмотреть ему в глаза... нашлись бы у Хана силы сделать это так скоро, когда вина схватила его за горло, выжигая постыдные следы? "Это должен был быть я." "Я бросил вас умирать." "Я разрушил вашу семью." Джисон смахнул наваждение и стыдливо опустил глаза в пол, не давая себе заглянуть в холодный и, наверняка, презрительный взгляд Господина Ли. Если бы он только задержался на чужом лице лишь на долю секунды, то увидел, как шевельнулись чужие бледные губы, едва дрогнули безразличные черты, как Минхо - тот самый самоуверенный хозяин, - сомневался. Но, мимо. Господин Ли закрыл дверь, не сказав и слова своему приближённому, и Джисон тут же спрятал лицо в ладонях, пытаясь привести сердцебиение в норму. Словно самый страшный его кошмар снова и снова случался наяву, где маму бил отец, где Лино таял в руках другого мужчины, где его дорогого Господина Ли, беззащитно спящего в темноте спальни, безжалостно убивали враги клана, прямо как в ту роковую ночь... Джисон вздрогнул всем телом, встревоженный нахлынувшими воспоминаниями, о которых он мечтал забыть.***
Это случилось тем самым душным летом, когда они с Лино впервые позволили себе больше, чем должны были. Джисон так хорошо помнил свои первые цветущие клумбы, крики птиц на деревьях в саду, буйство красок и зелени всюду. Это было такое чудесное лето, а он был так окрылён вниманием Господина к себе, что ему кружило голову от каждой их встречи, от каждого рандеву в кабинете и ванной. Разве не был Лино - Чаги - красивее любого божества из мифов древних народов? Разве не был он добрее всех на свете, когда кормил паштетом своих пушистых подопечных, сидя на скамье в саду, шепча им ласковые дразнилки? Лино и сам был игривым, как кот - он устраивал розыгрыши с разной степенью вероятной смерти кого-то из приближённых, обожал разные забавы вроде пряток и догонялок, а ещё - без конца подначивал каждого, кто подходил к его кабинету. Как однажды насплетничали прачки, Минхо слыл непослушным ребёнком и даже хулиганом, но и любви от них, его старых воспитанниц, он получал в разы больше, чем от угловатых увальней под опекой Чанбина. Те боялись подходить к кабинету - после всех мучений его приближённых, никто не решался испытывать судьбу. Так, постепенно, раскрылись все карты. То, насколько его хозяин, - его спаситель, который был игрив, терпелив и ласков, одинок. Может, поэтому Хан впервые за месяцы решился принять приглашение в личные покои. Парень в ту ночь медлил у порога - если бы он только владел даром ясновидения, чтобы понять, как эта медлительность сработает против него. Он помнил, как радостно трепетало сердце, ведь он так хотел видеть Лино, так ждал встречи с хозяином. Он также помнил, как всё его нутро рухнуло вниз, стоило ему увидеть силуэт, стоявший у дверей балкона - чёрный, безликий, с блестящим лезвием ножа в руке. Всё случилось так быстро. То, как Хан рванул вперёд, зная, что безоружен. Как наёмник рванул к окну и бесшумно скрылся, оставляя за собой одну лишь кричащую тишину. В этой темноте, среди простыней постели, раздался тихий хрип, 'Хан-и...'***
Джисон снова вздрогнул - похоже, подозрения Господина Яна, которые тот лил ядовитым многолетним вином на чужие раны, сейчас, в этот момент, разъедали его сердце лучше всякого маринада. Никаких следов взлома, никаких улик. Один лишь Джисон, который разбудил Феликса среди ночи, требуя его присутствия в спальне Лино - тому неаккуратно вспороли живот, и только эта неопытность стала попыткой покушения, а не реальным делом. Разве мог в ту ночь клан Ли поверить крысе, которая стояла над телом окровавленного тигра? Дело былых дней, допросы и расследование, и, в конце концов, вина. Джисон знал, что, приди он в тот час, когда Минхо его звал, когда он был ему нужен, этого можно было бы избежать. Он думал, что Господин Ли больше не допустит такой оплошности, - чёрт побери, обманывать некого, ведь год за годом Лино продолжал звать его к себе, как и раньше. Даже если тот мог снова допустить ошибку, даже если Хан мог и правда быть тем, кто когда-то оставил ему шрам на животе. Господин Ли звал его снова и снова, не давая себе усомниться в своей любимой "игрушке", всегда - но не сейчас. Возможно, Джисон больше не сможет проверить окна и дверь чужих покоев, ведь Лино больше не ждал его. Может, если бы Джисону удалось умереть в битве за чужую честь, он не чувствовал себя так погано. Может, тогда Минхо снова взглянул бы на него, похвалил за то, что он защитил поместье клана Ли, эту маленькую семью, где ему так и не нашлось места. Парень осел прямо на ковёр, его взгляд снова метнулся к противоположной стороне коридора, как и ствол пистолета. Феликс неловко махнул рукой, улыбаясь своему товарищу. Всего лишь смена на посту. 'Сон-и, ты давно спал?' Феликс подошёл ближе и сел на корточки перед киллером, внимательно рассматривая его осунувшийся вид. 'Если ты не заметил, я сплю каждый день.' 'Вот и нет.' Феликс поднёс руку к чужой щеке в попытке обласкать её, но парень увернулся и поднялся с колен, пытаясь не замечать моментальную смену выражения лица напротив - оно излучало искреннее сочувствие. Только не это. 'Сон-и, я знаю, что тебе снятся кошмары, но ты должен попытаться. Возьми у меня в тумбочке снотворное, ладно? Жёлтый узкий пузырёк, не перепутаешь. Я его подписал. Одна таблетка.' Хан покачал головой; его эмоции, словно клубок кишащих змей, неприятно вертелись в животе, заползая на острый язык. 'Зачем тебе это? Зачем меня жалеть?' 'Сон-и...' 'Ты знаешь, какой я, и всё равно лезешь. Оставь меня в покое, Ликс, ладно?' 'Ах...' Феликс не сумел ответить вовремя и только проводил грустным взглядом чужую широкую спину. Несмотря ни на что, парень крикнул другу вслед, 'Ты должен поспать!.. Обещай!'