langue florale

      минджон в панике. в ее голове метнулись все стрелки, а совесть названивает последние десять минут ежесекундно. она смотрит в зеркало, а потом на кровать. и еще раз. и еще.       по шее, ключицам, да и всему телу, разбросаны яркие, алые — постаралась блять — засосы. а из-под тонким, холодным для поздней осени, пледом, выглядывает блондинистая макушка. не макушка ичжо. у ичжо волосы красные. а у нее — блондинистые. она даже ее лица не видит, просто стоит около зеркала, кусая губы.       как она, мать твою, умудрилась изменить девушке, которую любит больше чем себя. как она посмела лечь в кровать с кем-то кто не нин ичжо? как, зачем, и, блять, почему.       вопросов много, результат один. на ней кое-как весит ее белье, что во время секса и сна сползло к бедрам, на ее груди россыпь из отметин и она находится непонятно где, непонятно с кем. она даже имени не знает.       ее захлыстывает отвращение. она хочет себя оправдать, как те мужики, которые изменяли ичжо до этого, но не получается. не получается, блять, потому что она говорила нин что она обязательно найдет их и «преподаст урок». конечно в шутку и лишь для утешения плачущей нин, но теперь она сама нуждается в уроке.       — что происходит? — сонно спрашивает нечто с блондинистой макушкой, садясь на кровати, не откидывая плед для тепла. ким смотрит на нее через зеркало полными глазами отвращения, но не поворачивается.       — я, блять изменила с тобой своей девушке. — говорит она, смотрч теми же глазами на себя. снова проходится по линии ключиц, сдерживая коварные слезы, что наровят вырваться от воспоминаний, где ичжо говорила как она обожает ее ключицы.       — а я виновата? — приподнимает одну бровь, смотря на чужую спину. ей не очень нравится то, что какая-то незнакомая девушка стоит голой в ее квартире, около ее зеркала и предъявляя ей за ее проступок. сама минджон молчит.       ее и правда никто не заставлял. хоть она и не помнит того, что было, но понимает: раз на теле нет синяков, царапин и прочих намеков на повреждения, значит она не отбивалась. значит легла сама. от этого еще хуже.       девушка с блондинистыми волосами говорит свой адрес, чтобы минджон заказала такси, и услужливо дает пару вещей, чтобыне ехала то гголая. имя она не называет, но ким видит на небольшой табличке около двери адрес и имя девушки. ю джимин.       минджон едет в квартиру ичжо — это больше не ее дом, она не может так его называть. — странно. ей больно, отвратительно и стыдно одновременно. благо, пятна на шее закрывает густая копна темных волос, так что сдать с поличным они ее не могут. и нет, она не собирается скрывать это. ей слишком стыдно и больно. она уедет. куда-то, где не будет плачущей по ней ичжо, которую снова предали. ким свято надеется, что она не потеряет всю веру в люди.       такси останавливается спустя пол часа. знакомый подъезд кажется таким болезненым. минджон кликает на несколько, давно заученных, кнопок и ее пропускают. лифт. зеркало, размытое слезами в глазах. когда она успела заплакать? девятый этаж. сто двадцать первая квартира. звонок в дверь.       — минджон! — ичжо рвется в чужие объятия, словно не замечая чужих вещей, слез на глазах и сожаления. — куда ты пропала? я не думала что наша мелкая ссора заставит тебя сбежать на ночь. я переживала...       — ичжо — она сглатывает, немного отодвигая возлюбленную — возлюбленную ли? — от себя. она лишь удивляется как-то по детски, немного, совсем незаметно, закусывая губу. минджон всегда казалось это милым. но не сейчас. — извини.       — за что?       — блять, просто, я сделала так же как и они. я не хочу чтобы ты меня прощала, я такая мразь. я не знаю как это произошло. — она зарывается руками в собственные волосы, стараясь не замечать как нин начинает смотреть на ее, более открытую, шею. как смотрит на одежду с чужими, очень сладкими, которые ким не любит, духами. как начинает плакать.       — понятно. — на ее лице ничего не дрогает. ничего. абсолютно. она разочарованна. — я переживала за тебя, пока ты, зная, что я очень серьезно отношусь к изменам, пошла трахаться к какой-то левой девушке?       — да. да-да-да. — истерит она. ичжо выдыхает стирая ребром ладони только свои слезы. слезы предательниц не стирают. слезами предательниц тушат яркие сердца.       — забирай свои вещи и уходи. забудь адрес этой квартиры.       — хорошо.