***
— Где болит? «Там, где никому не видно, — подумал я…» Рэй Брэдбери «Смерть — дело одинокое»
На фоне ссор родителей любить Костю было легко. Он оказался единственным, кто в нужный момент поддержал, дал возможность скрыться от проблем и почувствовать себя снова ребёнком. Да, Саша Леонтьев и Саша Щиголев тоже давали защиту, но она сильно отличалась от той, что давал Костя. С ним можно было созвониться в час ночи, назначить встречу и гулять до тех пор, пока пальцы на ногах не замёрзнут. С Костей удавалось развеяться и забыться, поддавшись омуту беззаботности и соблазну свободной от бед юности. Папа и отец ссорились много и часто, поэтому Влад так много времени проводил с альфой, который был старше на несколько лет. Разница в возрасте не чувствовалась, но и тогда имелась простая дружба. Костя видел во Владе младшего брата, а тот просто честно старался не влюбляться в лучшего друга и переключать «любилку» на одноклассников и других сверстников. Никто не знал, с кем Влад водился, кому отдавался, для кого открывал душу. Родители были поглощены своими ссорами, возможным разводом и разделом авторских прав между собой. Саша Щиголев и Саша Леонтьев из-за всех сил боролись с бесплодием. Никому не было дело до ночных прогулок Влада. О нём беспокоился один Костя, который мог посреди ночи сорваться, ведь Владу было «одиноко и скучно». Всё это происходило на фоне ссор родителей. Ссоры родителей утихли лишь тогда, когда Влад съехал. Примерно в то же время Костя отправился в Москву «искать своё место в жизни». Исчезли ночные прогулки, их заменили долгие разговоры по телефону и переписки. Сильные чувства к Косте угасли, свою потребность любить пришлось исполнять с помощью других альф, которых было тяжело обожать без ссор родителей. Костя вернулся, и Влад стал любить его по старой привычке, по какой-то инерции и некой зависимости. Взаимность оказалось удивительной. Выяснилось, что разлука стёрла рамки дружбы, позволив ей стать чем-то большим. Влад не сопротивлялся, ведь думал, что такого человека, как Костя, можно любить и без фона ссор родителей, бесконечной тоски и пустоты. Наверное, поэтому отношения развивались так быстро и буквально через год привели к браку. Родители не ссорились и, оказалось, что без их конфликтов любить Костю невероятно сложно. Тот безусловно замечательный человек, но будущего с ним Влад не видел. Он закрывал глаза и пытался представить себя рядом с Костей, но не мог. Воображение каждый раз рисовало большую квартиру и палец, «свободный» от обручального кольца. Кости рядом не было. «Я люблю его» — пытался убедить себя Влад, когда снова и снова лез целовать чужие губы, когда вновь отдавался супругу, когда проводил с ним время. Но любви не было, на её месте бушевали тоска, сожаление и больная привязанность, а ещё безграничное чувство вины. Счастье отсутствовало, пусть оно и должно было быть. В конце концов брак заключён с тем, кто всегда помогал и поддерживал. Такого человека нельзя было бросать. Во-первых, это по-скотски и просто не благодарно: Костя столько всего сделал, а Влад не ценил и выглядел неблагодарной тварью. Во-вторых, последнего мучило то, что он никому не нужен, кроме Кости. Действительно, зачем другим людям омега с плохим здоровьем и багажом детских травм? Незачем. Нужно просто смириться и подождать, когда любовь вернётся. Она же не могла уйти навсегда? Так ведь? Спустя пять лет любовь так и не вернулась. Зато Влад научился её имитировать, и ему верили. Фанаты писали, что могут только мечтать о подобных отношениях. Такое заставляло Влада истерично смеяться. Никто не знал, что он притворялся, что выдавливал из себя нежность, что не любил, но уважал. В голове же вертелись мысли: «Я обязательно его брошу. Вот сегодня вечером скажу ему, и мы разойдёмся. Плевать, что в отношениях всё хорошо. Мне плохо». Однако вечер сменялся вечером, а Влад по-прежнему засыпал в объятиях Кости и лишь прокручивал в голове свой монолог. «Я его брошу» — думал Влад перед сном, но так и ничего не произносил вслух, продолжая мучить и себя, и Костю долгим обманом.***