последнее лето

      И снова длинные прогулки под расслабляющую мелодию гитары. Шепелявые шутки Бяши и хриплый смех Вити наполняли мои уши. С каждым вздохом вечернего воздуха я понимал, насколько мне всего этого не хватало. А чего именно? Сам не знаю. Факт того, что я скучал по Виктору, я не мог принять. Я ведь не педик, в отличие от него. Так я думал до одного злополучного дня.       Суббота.       На протяжении всего утра я маялся дурью, впрочем, ничего нового. Хотелось бы сказать, что мне жилось спокойно, но нет. Как говориться — не понос так золотуха. Только я помирился и смог принять ориентацию Морозова, как мысли о своей собственной настигли меня.       Значит, пидорами рождаются, это врождённое отклонение. Так мне сказал Витёк. Удивительно, что он так высказывался о себе же. По непонятной мне причине, мне стало грустно за Витю, он-то пацан ровный, а то что его к другим пацанам тянет, это уже вторичное. И почему я так снисходителен? Раньше мог ебало снести за одно подозрение в чём-то подобном, а теперь что? Оправдываю Виктора и виню себя за то, что сделал ему больно. Больше всего мне хотелось верить в то, что это просто крепкая дружба.       Неожиданный трезвон донёсся из коридора. В последний раз я слышал его во сне, когда мне якобы Бяша звонил. Брр, и вспоминать не хочу. Но всё же я лениво поднялся с кресла и потелепал по скрипучим половицам в сторону раздражителя. Я поднял трубку и тут же скривился, услышав до боли знакомый притворный голос.       — Привет, Ромочка.       — Чего тебе, Кать?       — Слушай, у меня завтра вечериночка намечается, придёшь? Родителей не будет... — двушка тянула чуть ли не каждый слог. Однако несмотря на неприязнь к её персоне, я не мог отказаться от мероприятия, где я смогу отвести дух.       — Туса значит… ну, приду, только с кентами своими.       — Да-да… и Петрова не забудь.       — Тц, ну конечно.       После своих же слов, я положил трубку. Чё то намечается… может тёлочку какую подцеплю. Слава богу, мысли о девушках ещё остались в моей голове.              Конечно в моих планах было взять с собой Бяшу, Антона… и Витю, он ведь теперь тоже в нашей компании. Наверняка ещё и Полина пойдет, хотя компании её брата я был бы больше рад. Фу.       Сегодняшним вечером, на прогулке, я оповестил ребят, но они уже всё знали, кроме Тохи. Смешно осознавать, что эта стерва стесняется позвонить ему. Спустя долгие минуты уговоров белобрысый согласился. Витя же шёл, погрузившись в свои мысли. Интересно, о чём думает патлатый? Немного помедлив, я спросил.       — Витёк, ты че призадумался так?              — Ну так, надо решить, в чём мне идти завтра.       — Боже, блять, ты даже думаешь как баба, — не задумываясь о грубости своих слов выпалил я, на что Витя хитро ухмыльнулся       — Я просто не хочу выглядеть как бомжара, — он стрельнул взглядом на мой костюм.       М-да, он любит выдавать такие подъёбы. Поначалу я злился, позже привык, ведь это казалось мне интересной изюминкой в его, как мне казалось, мягком характере. Однако кулак у него был отнюдь не мягким. Помню как он врезал придурку, который докапывался до Тохи, проще говоря, он выполнил мою работу. Во время таких моментов взгляд его был холодным как лёд, а тело горячим словно пламя. Нет, нет. Горячим не в смысле, ну...       Блять, я опять погряз в мыслях о Вите. Достало, но я не мог избавится от этого. На протяжении всех прогулок, мои глаза врезались в черты лица Морозова… Его слаженность речи завораживает, простые разговоры с ним могли заменять звон гитары. А его волосы такие мягкие, блять, ну серьёзно, я потрепал его по голове и не смог остановиться. Мои мысли о нём я скидывал на то, что это он просто слишком обворожительный, а не я пидорас.       Провожая Морозовых домой, я подметил, что Тоха и Полинка то за ручки держаться. Настолько я был зациклен на Витьке, что и позабыл о своей прежней ревности к темноволосой. Почему я так легко смирился с тем фактом, что Полина и Антон теперь вместе? И вместе ли вообще? Неизвестно. Понятно было лишь то, что мне следует развеяться и, желательно, не в присутствие Виктора.       Наконец мы дошли до дома Морозовых, где нас уже ждал дед Харитон со своим тортиком. Да, мы частенько оставались у ребят после гулянок, и этот день не исключение. Ступая на порог я незаметно для остальных глубоко вдыхал аромат трав и чего-то терпкого. Так стало пахнуть здесь после приезда Виктора. Одеколон его был тяжеловат, даже для меня, но в нос он не врезался, а наоборот. Аромат плавно стекал к лёгким, будто сигарету со вкусом затягиваешь.       Ещё лучше — ощущать горячий чай, стекающий глубоко по горлу. Только его чай мне нравился так сильно, что я даже забывал про угощения. Бяша много раз делал комплименты чёрному чаю, словно выговариваясь за меня. А Виктор лишь слабо улыбался, щуря глаза. Когда его уголки губ поднимались, его щёки округлялись. Если бы у него были ямочки, я бы вообще чокнулся.       Наверное, я всё же чокнулся, ведь когда пришло время покидать дом Морозовых, здраво обнял патлатого, послав нахуй все свои загоны. И это было приятно. Терпкий одеколон словно въедался в мою олимпийку, оставляя особый ароматный шлейф. Виктор обнимал меня в ответ и слабо хлопал по спине, наверное, по привычке. Дабы не спалиться окончательно, я быстро отпрянул от старшего и поспешил удалится, кинув короткое «до завтра».

***

      Воскресенье. Вечер.       — Ну чё за красавец, — крутился я у мамкиного зеркала, любуясь собой. Самый обычные джинсовые шорты, свободная футболка чёрного цвета и затёртые кроссы отца. Однако весь этот образ делала широкая золотая цепь, также удачно спизженная у пахана. Брей пизду и ноги, я уже в дороге.       По пути я заскочил за Игорьком и Тохой. Мы дружно направились к «модникам», которые небось бегали по дому в поисках нужной серёжки. И я походу не прогадал, с порога мы улицезрели, как Виктор стоит у зеркала в коридоре и копошится в шкатулке.       — чё ты, серёжку ищешь что ли? — подошёл я сзади и похлопал товарища по крепкому плечу, заглядывая в коробочку.       — Да ты Шерлок. О, вот она, — Виктор достал серьгу в виде… сердечка. Серьёзно? Ладно, похер. Похоже, у кого-то сегодня романтическое настроение. В эту секунду в коридор выбегает младшая, уже нарядная. Ну прям принцесска. А Витька принц, получается… Пока я снова думал о нём, Антон и Бяша делали комплименты Морозовой, а Витя тут же менялся в сторону лестницы. Раньше я даже не знал, что у них второй этаж есть. Ну как этаж, чердак скорее. Там и жил Витёк, правда, бывали мы там колоссально редко. Помню только, что там всё зелёное.       Я инстинктивно последовал за ним то ли от желание побывать на чердаке, то ли... неважно. Только я поднялся, как мне открылся вид на переодевающегося Морозова. Он поспешно натягивал тёмно-зелёные штаны, ожидаемо. Внезапно патлатый глянул на меня и широко улыбнулся.       — Крутая цепь, у батька свистнул?       — Да ты Шерлок, — перекривлял я его и тоже слабо улыбнулся. Почему-то на душе стало тепло, приятно от его слов. От этого чувства хотелось сплюнуть, да некуда.       Виктор уже застёгивал пуговицы на своей очередной льняной… стоп, сегодня у нас в программе не лён, а чё-то новое! Ткань блестела и будто лениво лежала на плечах. Она переживала от каждого движения, а цветом была словно жемчуг. Это этот, как его, шёлк, во! Хер знает, сколько он бабла отдал за эту рубашку, но как же она ему шла…       Виктор подошёл к своему маленькому зеркалу, висящему на стене и принялся поправлять причёску. Я уже стоял рядом и терпеливо ждал, когда он намарафетится. Его рука тянется к тому злосчастному парфюму, и я вспоминаю, что забыл пшыкнуться отцовским одеколоном, ну пиздец. Я вообще-то хотел провести этот вечер, не думая о зеленоглазом, но без духов пойти не мог. Я протянул руку, и Витька, поняв меня сразу же, вложил в мою сухую руку тяжёлый флакон. В комнате итак уже было тяжело дышать, а тут ещё и я сделал пару лишних брызг. Частицы пыли и духов витали в воздухе, словно исчезающие воспоминания. Из транса меня вывел всё тот же низкий голос.       — Ну чё, как я тебе?       Я фокусирую взгляд на Викторе, который стоял передо мной, демонстрируя свой внешний вид. Безусловно, он был красив и опрятен. Я прикрыл рот рукой, дабы сдержать свои эмоции и коротко показал «класс».       Все были в сборе, так что можно было выдвигаться. Дом Катьки был не так уж и далеко, да и посёлок не огромен, и мы успевали ровно к шести вечера. Полина будто сияла, идя рядом с Антоном. У Бяши было что-то вроде шила в жопе, иначе как объяснять его выражение лица. Витёк… на то он и Витёк, шёл расслабленно, размеренными шагами, будто предвкушал предстоящий вечер.       Мы подошли, во дворе уже во всю играла музыка. Калитку нам открыла та самая лучшая подружка Катьки. Виктор мило ей улыбнулся и вместе с нами прошёл внутрь. Там уже нас встретила зачинщица вечеринки. Рассказав нам что и где, она глянула на Виктора, что стоял за Полиной. Блондинка вопросительно посмотрела на незнакомца, тот же обворожительно улыбнулся и нежно взял её руку.       — Моя ошибка, не представился. Я Виктор, брат Полины, приятно познакомиться, — губы старшего на мгновение приземляются на женскую руку, от чего девушка слабо краснеет.       Это чё вообще было? Он умеет вести себя с девушками или они тоже ему нравятся? Ничё не понимаю.       Катя проводила нас к столам, на которых стояло спиртное и различные закуски. Вот это моя тема. Антон и Полина уже пропали на танцполе, что было слегка удивительно. Морозов тут же подхватил бутылку пива, что уже не удивляло. Темноволосая рассказывала о страсти патлатого к алкоголю, особенно к пиву. Похоже, за Витьком придётся проследить. С этими словами я делаю первый глоток.       Песни, что нам включали, были не такими уж и тухлыми, что радовало. Каждый ловил свою волну, наслаждаясь музыкой и алкоголем. Бяша уже во всю перетанцовывал девчонок, Полина и Тошик сидели в сторонке, что-то обсуждая, а Виктор… а он с сучками ошивается! Точнее, это они вокруг него крутятся с просьбами отойти по «нужным» делам. Если бы они знали, что нахуй ему не нужны. Факт, что я нравлюсь Виктору больше, чем нафуфыренные тёлки, льстил мне.       Так. Всё блять, меня кроет. Что мне делать с этим чувством? Ещё и парфюм делал свою дело, не позволяя выкинуть патлатого из головы. Всё мои мысли о нём. Не о Полинке или же, не дай бог, о стервозной Катьке, а о Викторе… Было противно с самого себя. Единственное, что радовало, что Витёк то поймёт меня, но… навряд ли ему нравится подранный гопарь, который втащил ему в еблет за то, что тот гомик.       Нужно было проверить свои чувства. Всплывала мысль о том, как это можно сделать, но она тут же заставляла краснеть. И я решил, что сейчас лучший случай, ведь мы оба под лёгким воздействием алкоголя. Но я не могу пошевелиться. Да, я сумел отвести виновника моих проблем в сторону, за дом, но что делать дальше? Соберись, тряпка, это не так сложно, ты же с девчонками флиртуешь, всё нормально будет. Сам себя успокаиваю, пиздец. Ладно.       Сейчас или никогда.       Делаю шаг к патлатому и заглядываю в тёмные, цвета болота, глаза. Они были словно изрезаны тенью от длинных ресниц. Его глаза всегда совмещали в себе всё одновременно ничего. Виктор ожидал того, что я скажу, как будто, блять, знает, что будет дальше. Глубокий вдох охлаждает разум и я, наконец, могу говорить.       — Поцелуй меня.       Как же это глупо, боже. Витёк аж протрезвел походу, иначе как объяснить его глаза по пять копеек. Его острый кадык дернулся, а на лице появилась неуверенная улыбка, не верил он в услышанное.       — Чего? - спросил тот с недоверчивым смешком.       — Чего, чего... Ничего, бля, говорю, поцелую меня.       — Зачем?       Вот сука. Нервы мои испытывает. Перестань хлопать глазами.       — Нет так нет.       Я развернулся и уже было готов возвратиться в эпицентр вечеринки, как меня хватают за локоть. Зеленоглазый разворачивается к себе лицом, кладя пальцы на подбородок. Не успеваю я и слова вякнуть, как в мои губы врезаются чужие. Шок овладевает телом, от чего оно немеет. Поцелуй был без языка, но уже заставил подрагивать мои пальцы. Его губы такие влажные по сравнению с моими. Однако это быстро сошло на нет.       Противно не было. Заканчивать не хотелось. Попал… Осмелев, я схватил патлатого за затылок, ещё сильнее прижимая к свои губам. Решаю поддаться вперёд языком. Лучше бы я этого не делал, чуть с ума не сошёл. Языки переплетались, разводя грязь. Не вздохнуть. Он словно съедал меня изнутри. Я не чувствовал чужого вкуса. Я словно впервые целовался.       Не выдержав, я прервал это недоразумение, оттолкнув Виктора. Вот так экспириенс, стыдно-то как. Сил не было даже чтобы взглянуть на Морозова, я молча стоял и сверлил взглядом траву под ногами, вытирая рот. Витя незаметно подошёл ко мне и слабо обнял, хлопая по спине. Всё-таки привычка. Затем я вздрогнул от горячего дыхания на своём ухе.       — Когда надумаешь ещё раз, скажешь мне, ладно?       Он потрепал меня за волосы, лица его не было видно из-за опущенного подбородка, и ушёл в сторону толпы, исчезая в маленьких группах людей.