Большая маленькая тайна

      Берк не помнит, как возвращается домой. Однако, оказавшись в комнате, он садится в компьютерное кресло и, не считая времени, смотрит в одну точку, в голове раз за разом прокручивая события вечера.       Ему до сих пор сложно поверить, что Айбике в положении. Сложно поверить, что это их ребёнок. Сложно поверить, что он может стать отцом. Нет, не может.       Пальцами потирая переносицу, Берк наконец может ощутить в полной мере, как ему тяжело от осознания происходящего. От того, что Айбике беременна и что она намерена сделать аборт. Берк не готов стать родителем, но в то же время он не готов пережить такую потерю, хоть и не имеет право голоса в данной ситуации. Айбике в любом случае не послушает его. А ещё Озкайя к своему ужасу понимает, что даже сделай девушка аборт — он не перестанет её любить.       Да, ему будет больно, но даже так он не сможет отказаться от Айбике.       Подняв крышку ноутбука, Берк быстро вбивает в поиск информацию о прерывании беременности. И, как оказалось, это куда страшнее, чем он представлял. На ранних сроках это звучит безобидно, но дальше походит больше на какой-то фильм ужасов, где кто-то кого-то выскабливает... Берк прикрывает глаза и выпускает из себя тяжелый вздох. Сейчас ему становится ещё хуже, потому что теперь он примерно понимает, что может ждать любимую и их... ребёнка.       Берк понимает, что он не может ничего им дать. Родители, узнай эту новость, оставят его без денег и, вероятно, выгонят из дома. А что он может без них? Ничего. Он не сможет найти нормальную работу, а отсюда следует, что и обеспечить будущую семью ему не удастся. Так, возможно, аборт — выход? От всех этих мыслей у него начинает болеть голова.       Плюхнувшись на кровать, Берк не может уснуть до самого утра, поэтому пропускает семейный завтрак, отдав предпочтение накрывшей его дрёме. Но даже так ему не спокойно — во снах Айбике, что раз за разом кричит на него и оставляет навсегда.       — Сынок, ты ещё спишь? — мамин голос выводит из лёгкого сна, оставившего после себя разбитость и подавленность. Берк смотрит в сторону двери и мечтает, чтобы в этом мире исчезли все. Все, кроме Айбике. — Просыпайся! Так весь день проспишь.       Берк накрывает лицо подушкой, желая скрыться от всего мира. И почему его не оставят одного?       Юноша спускается через минут десять, после того, как уговаривает себя подняться. Виски сдавливает, а в голове столько мыслей, что он не может ни на чём сосредоточиться. В столовой накрыт стол специально для него, но от вида еды его воротит. Мама появляется в дверях, когда он присаживается на стул.       — Берк, что за вид? Ты умылся? — она, возмущенная видом своего ребёнка, взмахивает руками. — Если отец увидит, то придёт в ярость. Ты же знаешь его...       Рыжеволосый закатывает глаза и подпирает рукой подбородок. Ему впервые так всё равно, хотя раньше он во всём слушал отца, потому что всегда его боялся. Этот страх возник ещё с детства, когда, будучи малым, он получил от отца за разбитую пепельницу. А сейчас в Берке пустота... Он буквально не чувствует ничего.       Вилкой ковыряясь в еде, он вновь погружается в собственные проблемы, возникшие из-за его собственной неосторожности. Он не представляет, как быть дальше, ведь любой исход повлечёт определенные последствия, в том числе и в отношениях между им и Айбике. Не хочет с ней расставаться, он любит её любой, и даже если она избавится от ребёнка, то ни за что не оставит её.       Бросив вилку, он поднимается и собирается уходить.       — Берк! Ты даже не поел, — он слышит приближающиеся шаги матери, но останавливается, когда почти сталкивается с отцом у выхода из столовой.       Мужчина, застёгивая запонки на белоснежной рубашке, оглядывает строгим взглядом сына, а потом и супругу.       — Что за шум? — спокойный голос Ресула скрывает за собой негодование от происходящего, и, наверное, это и делает мужчину устрашающим. Он всегда умело скрывает эмоции, но стоит ему взорваться, как это приводит к настоящей катастрофе. Такое бывает редко, но Берк с подобным сталкивался.       — Ничего серьёзного, дорогой, — встаёт на защиту сына Айла, стараясь максимально успокоить супруга. — Берк себя неважно чувствует.       Юноша прячет руки в карманы спортивных брюк и тяжело вздыхает, что не остаётся без внимания. Несколько возмущенный таким поведением, мужчина прищуривает глаза.       — Тебе есть что сказать, Берк? — голос Ресула звучит твёрдо, даже холодно, из-за чего Айла понимает — назревает конфликт, при котором ей вновь придётся метаться из стороны в сторону.       Юноша поджимает губы, пытаясь сдержаться, потому что его состояние на грани взрыва.       — Нет.       — А чувство, будто есть, — спешит ответить мужчина.       — Ресул, дорогой, всё хорошо. Мы с Берком сами разберёмся.       — Не лезь, когда я разговариваю с сыном! — прикрикивает глава семейства, грозно глядя на жену. Та, сжавшись, неосознанно делает шаг назад, а Берк резко вскидывает голову. Он не любит, когда отец кричит на мать. Эта женщина всю свою жизнь отдала ему, родила сына, а он так неуважительно относится к ней.       — Не кричи на маму, — спокойно встревает Берк, но стоит отцу взглянуть на него, как юноша опускает трусливо взгляд.       — Я сам решу, как мне разговаривать с женой! — упрекающий тон Ресула вызывает не меньше напряжения, но Берк сдержано прикрывает глаза. — Ладно, я спешу. Где Айше? Она должна была погладить мой пиджак.       — Сейчас, дорогой, я найду её! — суетливо женщина бежит за супругом, а Берк, оставшись один, старательно подавляет в себе целую бурю эмоций.

***

      Айбике уже и не помнит, когда в последний раз нормально спала. Каждую ночь она то и дело, что в тревоге думает о будущем. И сколько бы уверенности в ней не было, что все будет хорошо и она обязательно исправит ошибку, ей всё равно страшно.       Страшно от возможности стать матерью, а ещё страшнее идти на аборт. Это больно? Если да, то насколько? А после будут сниться страшные сны, в которых она видит не родившегося ребенка? Все эти мысли пробуждают ещё больше тревоги и удается уснуть только под утро.       Школьные будни никак не отвлекают от возникших проблем. И не помогают в поиске решений.       Где искать человека, который сможет помочь ей с прерыванием беременности? Как убедиться, что он поможет?       Айбике чувствует себя слишком беспомощной с навалившимися проблемами.       После уроков она, того не желая, бредёт в библиотеку, где должна встретиться с Берком. И пусть она зла на него, но ей нужна его помощь. Во всём.       Юноша уже поджидает, сидя за столом. Остановившись в дверях, она пристально вглядывается в его спину, вспоминая, как ещё осенью она помогала ему подтягивать химию. Сейчас он помогает ей, вот только она не уверена, что в состоянии что-то понять по злосчастной физике.       Приземлившись молча на стул, девушка достает тетрадь и учебник, стараясь даже не смотреть на Берка. Она не понимает, что чувствует, но ей тяжело находиться с ним. Она уверена, что их отношения не придут в прежнее состояние, и как только она сделает аборт, то непременно поставит точку их встречам.       Берк напряжено вытягивается, глядит на девичий профиль и ждёт её внимания.       — Можем поговорить? — осторожно интересуется юноша, пытаясь прикоснуться к руке Айбике, но та одёргивает её, отвергая контакт. Парень разочаровано поджимает губы.       — Если о физике, то я вся во внимании.       Берк оглядывается в надежде, что никого нет. И хоть за двадцать минут никто и не пришел, он не забывает о их осторожности.       — Нет, надо поговорить о... ребёнке.       Айбике злобно впечатывает карандаш в стол и переводит озлобленный взгляд на юношу.       — Не называй это ребёнком. Я избавлюсь от него ещё до того, как его можно будет так назвать. По моим подсчётам я примерно на пятой неделе, так что это всего лишь эмбрион. Ты даже не сможешь отличить его от эмбриона крысы.       — Не говори так...       — Я говорю правду! — вскипает девушка, но старательно берёт себя в руки, тяжело вздыхая. Она трет лоб и сглатывает ком в горле. — Не смей привязываться к нему или испытывать сожаление, Берк.       Он себе говорит также, но ничего не выходит. Не может себе представить, как человек может не родиться и не глянуть на мир только потому что так решили родители.       — Я не могу.       — А выставлять меня монстром можешь?! — на это он вскидывает брови, а девушка, прожигая взглядом, добавляет: — Я знаю, что ты думаешь. Ты выставляешь меня убийцей. Ты не поддерживаешь меня, а давишь. Не принимаешь моего решения.       — Я... Я хочу принять твое решение, но у меня не получается.       — Берк, это моё тело. Я им распоряжаюсь, как и тем, что внутри него. И у меня больше прав, чем у нерождённого набора клеток. А если ты не хочешь помогать, то тогда... не будем видеться. Мне не нужен парень, который не уважает меня.       Она встаёт, но Берк тут же несильно хватает её за руку, боясь потерять. Он хватается за неё, как за спасительную соломинку, как за единственное, что спасет его в этом мире.       — Я сделаю всё, обещаю. Только не уходи. Останься со мной.       Эрен присаживается обратно и они молча глядят куда-то в стол, испытывая необходимость в тишине.       Для Берка важно благополучие Айбике. Он готов ради неё на всё — даже перейти через себя, как бы сложно не было. К тому же она права — она сама распоряжается собой. Вправе делать такой выбор, потому что это ей, в случае чего, рисковать всем. Берк не дурак, он не по наслышке знает, что беременность всегда несёт риски для тела. А как ещё можно назвать это, когда твои органы сплющивает? Чего ещё стоит рождение ребёнка...       — Ты нашла человека, который...       — Нет. Но я найду.       Юноша кивает.       — Когда ты хочешь пойти на УЗИ?       Айбике сглатывает. Она хоть и не показывает этого, но ей так страшно идти к врачу. Боится увидеть в чужих глазах осуждение, боится множества вопросов, а ещё больше... боится увидеть это...       — Думаю, на следующей неделе. Где-то в пятницу. Папа как раз уезжает. Ему предложили подработку на два дня в Бурсе. Уедет в пятницу ближе к вечеру.       Берк понимающе кивает. Айбике напряжена и, как он думает, в день УЗИ она будет максимально уязвима. Вряд ли по возвращении домой она будет в состоянии что-то объяснять отцу.       — Если хочешь, то пойдём вместе.       Берк не хочет идти. Не хочет видеть своего ребенка, у которого не будет возможности увидеть отца. Но он обязан быть рядом с Айбике, когда ей плохо.       Девушка поднимает на юношу взгляд и на какое-то мгновение в груди становится тепло.       — Если не будешь мне мешать, то хорошо.       Берк кивает. Он рад, что она совсем не отталкивает его и позволяет побыть рядом. Для него это важно.       С тяжестью погрузившись в изучение физики, они на какое-то мгновение даже забывают о всех проблемах, свалившихся на их плечи.       Они дети. Пусть и повзрослевшие, но дети. Айбике до сих пор переживает смерть близких, а Берк пытается справиться с распирающей изнутри любовью, которой ему в свое время так не хватало со стороны родителей.

***

      Вечером Айбике в очередной раз заваливается на кровать и копошится в интернете, дабы найти хоть что-то, что поможет ей. Однако, найти человека, что готов нарушить закон, оказывается не так просто.       Обречено выдохнув, девушка откладывает телефон и, обняв подушку, в очередной раз задумывается, как выйти из ситуации, да так, чтобы никто не узнал. Она не выдержит позора, если папа узнает. Не хочет подводить его.       Тут телефон вибрирует и девушка принимает вызов от кузины.       — Да?       — Привет. Не хочешь зайти? Я семечки купила, поболтаем.       Услышав про семечки, Айбике вдруг ощутила острую необходимость их погрызть, поэтому, долго не думая, соглашается и начинает собираться.       Дорога до дома сестёр и брата недолгий — пару минут и вот Айбике уже сидит в их небольшой гостиной, где умещается печь, диван, на котором обычно спит кузен, и старый телевизор, размещенный на журнальном столике.       Щёлкая семечки, Айбике ощущает облегчение. Она любит их, но редко ест, а все из-за фразы, когда-то брошенной мамой, гласившей, что Айбике испортит себе зубы. А зубы ценить необходимо, потому что лечить их дорого.       — Я думаю, что подарить Доруку на годовщину. Денег не так много, а хочется что-то хорошее.       Айбике, совсем не мыслящая в подарках и сюрпризах, пожимает плечами.       — Не думаю, что он ждёт от тебя чего-то материально ценного. Думаю, он хочет что-то духовное, сделанное с любовью. Сюрприз какой-то? Может, ужин?       Асие разочаровано выдыхает и машет головой.       — Нет. Ужин был на его день рождение. Мило, конечно, и ему понравилось, но не хочется повторяться.       — Даже не знаю. Я вообще не романтик.       И это правда, потому что Берку она никаких сюрпризов не делала, кроме недавних кексов. Хотя, это вряд ли можно назвать чем-то романтичным — просто показатель того, что ей на него не всё равно. А вот Берк всегда показывает свою любовь. Порой это раздражает, но Айбике хочет, чтобы он и дальше не стеснялся своих чувств к ней.       — Как проходят занятия с Берком? — неожиданно интересуется Асие.       Айбике, вскинув голову, замечает на лице кузины коварную улыбочку. Почувствовав лёгкую нервозность, она вскидывает брови, делая как можно более непринуждённый вид.       — Нормально. А ты чего спрашиваешь? — недоумевает.       — Ну не знаю. Мне кажется, что вы хорошо смотритесь.       Глаза Айбике расширяются.       — Я и Берк? Да никогда в жизни! — восклицает, чуть вскинув руками. — Что у меня может быть общего с ним?!       — Ну не знаю, — пожимает плечами Асие, чуть сдвинув брови к переносице. — Берк неплохой парень. Как-то раз, когда я пришла в гости к Доруку, Берк был там. Он очень заботливый и внимательный. Так что не вижу ничего плохого, если вы...       — Этого не будет! — резко прерывает девушка, уже говоря вполне серьёзно. — Мы не сможем быть вместе, даже если будем этого очень хотеть. Где он, а где я?       — Ну и что? Когда-то и я так думала, но знаешь, я не готова отказаться от Дорука из-за его родителей и нашей социальной несовместимости. Как только мы поступим в университет у нас будет возможность строить свою жизнь самостоятельно, как мы сами того хотим.       Айбике задумывается над этими словами.       Она ни разу не задумывалась о том, готов ли Берк отказаться от всего ради неё? Поехать в другой город, отказаться от привычной жизни, чтобы строить всё по новой, где не будет помощи родителей? Хотела бы она этого? Возможно, но это было бы до того, как она залетела. Сейчас она зла и единственное её желание — скрыться от всех, в том числе и от Берка, чтобы забыть весь этот ужас.       — Звучит просто, но вряд ли такое возможно.       — Когда любишь человека, то для тебя нет невозможного. Ну, я имею в виду в пределах разумного. Так, давай ещё чаю выпьем.       Асие встаёт и скрывается на кухне, а Айбике прокручивает разговор кузины, пытаясь разобраться в возникших у неё противоречиях.