Птица Сирин

– Пожалуйста, откройте коробку.       Взглядом, выражающим упрёк и отчаяние, Стелла смерила пару Облачных Рыцарей у металлоискателя, со вздохом развязала золотистую ленту на красной картонной коробке и откинула крышку, демонстрируя то, что определённо не было оружием, которым она собирается убить одного из генералов Сяньчжоу. Охрана склонилась над её ношей, придирчиво изучая гостинцы для Цзин Юаня.       Всё началось с того, что мистер Янг рассказал Стелле про сёдзё мангу, к которой она заранее отнеслась скептически, потому что до этого мистер Янг уже познакомил её с исекаем, который для Стеллы стал символом упадка художественной культуры. Главные герои исекая попадали под грузовики, переносились в фэнтезийные миры, получали суперсилы и обзаводились гаремами из скудно одетых дамочек, и хоть Стелле в этих сюжетах чудилось нечто до боли знакомое, менее тупыми они от этого не становились, и в каждом из них сквозили комплексы и психологические проблемы автора и потенциального потребителя такого в широком смысле пошлого контента. Когда она выложила своё откровенное мнение мистеру Янгу, он снял очки, долго тёр их шарфом, водрузил обратно на нос и высказал предположение, что Стелле, вероятно, стоит обратить внимание на жанры, рассчитанные на девичью аудиторию.       После пары историй о девочках-подростках, продающих себя в рабство самому крутому парню в школе за оплату обучения в элитном образовательном учреждении, которое при ближайшем рассмотрении скорее походило на бордель для обслуживания детей высокопоставленных чиновников, Стелла решила, что авторы, работающие в жанрах, рассчитанных на девичью аудиторию, глубоко больны и нуждаются в психиатрической помощи. На шестой истории она обнаружила, что уже три дня не мыла голову, потому что читала запоем, и это дерьмо затягивает почище виртуальной реальности от Герты. На десятой истории Стелла узнала, что исекай и сёдзё периодически переопыляются и порождают таких чудовищ, как исекай про скудно одетую дамочку с гаремом из мужиков разной степени отбитости. А потом в её комнату заглянула Химеко и спросила, не хочет ли Стелла навестить генерала Цзин Юаня в больнице, куда его поместили на лечение после битвы с эманатором Эона Разрушения, и на Стеллу снизошло понимание, ради чего она потратила столько ресурсов своего мозга на девчачью мангу, ведь именно благодаря ей Стелла сразу же догадалась, что нужно делать, если красивый парень попал в больницу. Принести ему вкусной домашней еды!       Генерал Цзин Юань, разумеется, давно уже вышел из возраста парня, но красота его была неоспорима, и он выглядел, как человек, который любит домашнюю еду. Так что Стелла позвонила в больницу, назначила дату и время визита, здраво рассудив, что генерал – человек занятой и даже из больнички вершит генеральские дела, и начала готовиться.       Первым делом она заглянула к Дань Хэну, и спросила у него, как у уроженца Лофу, какое блюдо его родины, чисто гипотетически, он бы согласился съесть, зная, что оно приготовлено её руками. Он, сохраняя обычное непроницаемое выражение лица, ответил, что его полностью устраивает продовольственное снабжение экспресса и кулинарные способности Пом-Пом, но внезапное мелкое постукивание ногой выдало, что этот вопрос по какой-то причине вверг его в стресс. Тогда Стелла уточнила, что хочет своей стряпнёй порадовать Цзин Юаня в больнице, а не спровоцировать несварение у Дань Хэна. Он расслабился и предложил не усложнять задачу и купить что-нибудь в киоске в Гавани Звёздных Яликов, но такой ответ Стеллу не устроил, и она продолжила настойчиво выспрашивать, что едят на Лофу. Дань Хэн попросил воспользоваться поисковой информационной системой. Стелла сказала, что хочет получить аутентичные знания из первых рук. Дань Хэн ответил, что у него нет времени вести пустые разговоры. Стелла заметила, что он уже с ней разговаривает, и за время, потраченное на препирательства, он бы уже мог научить её готовить какие-нибудь вкусняшки… А затем в комнату Дань Хэна ворвалась Март с криком: “Кто-то сказал “вкусняшки?!” – и он выставил их обеих в коридор, после чего они всё же воспользовались поисковой системой и при неоценимой помощи Пом-Пом приготовили подарки для болезного генерала.       В коробке, в которую сейчас заглядывали два парня в вычурных доспехах, стоял пластиковый контейнер, разделённый перегородками, в который Стелла со всем уважением и несказанной любовью к политическим и военным элитам Лофу упаковала шарики из рисовой муки, обжаренные в неприлично расточительном количестве кунжутного масла, паровые булочки с начинкой из бобовой пасты и яблоки в карамели. Да, одни сладости, во-первых, потому что ей помогала Март, а она категорически отказалась готовить что-то кроме сладостей, а во-вторых, потому что Стелла не была уверена, что мясо или, например, салат долго проживут вне холодильника. И, проходя долгий и нудный досмотр перед встречей с Цзин Юанем, она поняла, насколько оказалась права. – Они не отравлены, – сообщила Стелла, и оба охранника подняли на неё суровые взгляды, – клянусь! Давайте вы выберете что-нибудь из коробки, и я это съем, чтобы вы убедились. Да даже если я пытаюсь отравить вашего верховного главнокомандующего – мы же в больнице. Промоют ему желудок, откачают… – Подобный юмор здесь неуместен, – ответил один из охранников, закрывая коробку и возвращая Стелле, – пожалуйста, сдайте телефон и следуйте за мной. – Я героиня, вообще-то, – еле слышно прошептала Стелла в спину охраннику, когда они зашагали по длинному коридору без окон, – мне в любой момент могут позвонить по моим героическим делам. – Сожалею, но для обеспечения безопасности мы вынуждены ограничивать использование средств связи на охраняемом объекте, – ответил ей Облачный Рыцарь явно вызубренной фразой. – Это же больница, а не режимное предприятие! – возмутилась Стелла. – А если срочно надо мем смешной отправить? Распечатать и голубиной почтой?       Он воздержался от ответа и прибавил шаг. Стелла поспешила за ним, думая, что вообще в таких мерах есть смысл, хоть они её и злят. А ну как Охотники за Стелларонами взломают её телефон и подслушают, как ей генерал военные тайны выдаёт. Или узнают, какие таблетки он пьёт по утрам, и заменят на гомеопатию и витаминный комплекс.       Миновав бесконечный коридор, они наконец-то вышли в приёмную, и у Стеллы возникло ощущение, будто она попала прямиком из тюрьмы в райский сад. На посту охраны, среди решёток, металлоискателей и хмурых лиц, ей хотелось сжаться в комок, покаяться в преступлениях, получить по башке карающей дланью справедливого суда и сесть на пожизненное. В приёмной – просторной, озарённой естественным светом из больших окон, украшенной многочисленными горшками с растениями, ухоженными и цветущими, даже воздуха как будто было больше. Охранник покинул помещение, а Стелла шагнула к длинной стойке из светлого дерева, за которой сидела девушка с лисьими ушами, на вид гораздо более дружелюбная, чем бугаи на входе. – Здравствуйте. Я к Цзин Юаню. К генералу. К генералу Цзин Юаню. Мне назначено. – Одну секунду, – девушка затыкала тонкими пальчиками в планшет. – А у меня вот телефон отобрали, – пожаловалась Стелла. – Вы – Стелла… эээ… фон Ришелье? – Это я, – подтвердила Стелла и гордо приосанилась.       Фамилия у неё появилась совершенно случайно. Ровно в тот момент, когда она позвонила сюда с вопросом, как бы ей встретиться с генералом, а ей сказали, что нужно выписать пропуск. Стелла представилась, у неё спросили фамилию, она честно сказала, что фамилии у неё нет и не было никогда, а ей ответили, что без фамилии не выйдет занести её в систему. Тогда Стелла, недавно читавшая “Трёх мушкетёров”, ляпнула первую пришедшую на ум фамилию, а приставку “фон” добавила для солидности, чтобы сразу было ясно, что она не замухрышка какая, а женщина аристократических кровей. Охрана на входе сверила только идентификационный номер на её удостоверении личности, для получения которого, кстати, фамилия не потребовалась, так что Стелла так и не поняла, ради чего она стала фон Ришелье. Причудливое уродство бюрократии. – Пожалуйста, следуйте за мной.       Стелла взяла со стойки свою коробку с дарами и последовала теперь уже за девушкой с ресепшн, глядя, как покачивается её пушистый рыжий хвост. Вот бы в него лицом упасть. Интересно, на Лофу есть какие-то правила этикета, касательно хвостов лисьего народа? Может быть даже какие-то уголовные статьи? Десять лет с конфискацией за ощупывание хвоста, совершённое группой лиц в состоянии алкогольного опьянения. Стелла почти набралась смелости, чтобы попросить разрешения потрогать блестящий мех, но вдруг почему-то подумала о Тинъюнь и на секунду встала, как вкопанная. А затем они миновали очередной коридор, совсем не такой мрачный, как предыдущий, и вышли… в парк?       Вместо больничного помещения с запахом спирта, йода и бинтов, Стеллу встретил зелёный сад с рядами аккуратных коричнево-белых домиков со светло-оранжевыми черепичными крышами. Какие-то домики были двухэтажными, какие-то – одноэтажными, впереди виднелось самое высокое здание, сужающееся к верху, каждый этаж которого был украшен летящими карнизами из той же черепицы. В голове Стеллы всплыло слово “пагода”. Она следовала за провожатой по широкой булыжной дорожке, вертя головой, рассматривая шумящие на лёгком ветру красноватой листвой деревья, подстриженные кустарники, деревянные арки с замысловатыми узорами, и ей было ясно, что это не больница, это, блин, генеральский санаторий! Она-то думала, Цзин Юаня тут холодной манной кашей кормят, а на самом деле в этом Элизиуме, небось, и ресторан имеется. – Генерал Цзин Юань сейчас на горячих источниках, – сверившись с планшетом, сообщила девушка, когда они прошли деревянный мостик, пересекающий прозрачный ручей, и остановились у одного из домиков, – я сообщу о вашем приходе, вы можете подождать внутри. Пожалуйста, разуйтесь.       Она услужливо распахнула перед Стеллой узорчатую дверь, Стелла послушно скинула ботинки на крыльце и ступила на деревянные половицы, согретые солнечными лучами, бьющими в окна. Какие горячие источники, это же, по сути, космический корабль? Искусственные? То есть, генерал сейчас, получается, в джакузи? Дверь за ней тихо закрылась, и Стелла осталась одна посреди просторного помещения, центральное место в котором занимал небольшой низкий стол. Разложенные вокруг него подушки и небрежно брошенный на пол плед намекали, что Цзин Юань проводит здесь много времени. Шахматная доска на столе говорила о том же. Широкая книжная полка разделяла комнату, Стелла подошла к ней, рассматривая корешки книг на незнакомых языках, свернула за полку и увидела двуспальную кровать с балдахином. Она то думала, что на Лофу все спят, как Дань Хэн – матрас на пол бросят, в позу эмбриона скукожатся и дрыхнут, дёргая во сне ногой.       Звук открывающейся двери отвлёк её от созерцания застеленного генеральского ложа, Стелла развернулась, собираясь выйти, когда Цзин Юань её окликнет. Но он не окликнул. Стелла медленно высунула голову из-за полки и задержала дыхание, глядя на пациента санатория, который стоял к ней спиной, облачённый в халат до пят, золотистого цвета, с зелёным растительным орнаментом. Распущенные белоснежные волосы струились поверх шёлка, такие нечеловечески красивые, что Стелле сразу представилось, какую про Цзин Юаня здоровскую девчачью мангу можно нарисовать. И назвать её как-нибудь эдак, типа “Соблазн генерала”. Или “Единственная для верховного главнокомандующего Лофу Сяньчжоу”. Или “Меня сбил грузовик, я попал в тело Цзин Юаня, и пятый день не могу отойти от зеркала, Эоны, как же я хорош”. Герой девчачьей манги собрал волосы в обычный для него высокий хвост, перевязывая его красной лентой, Стелла переступила с ноги на ногу, набрала воздуха в грудь, чтобы громко поздороваться, но тут халат соскользнул с плеч. Стелла сдулась и во все глаза уставилась на ткань, ползущую вниз по бледной коже, открывающую широкую спину, отмеченную старыми шрамами и относительно свежими синяками. Халат совсем распахнулся, рукава сползли к запястьям, обнажились ямочки на пояснице, Стелла вспыхнула, отгоняя от себя мысли, какой же там сейчас вид спереди. Показалась ложбинка между ягодицами, у Стеллы отвалилась челюсть, и она выронила коробку. Та с глухим стуком упала на пол, Цзин Юань резко запахнул халат, завязал пояс и повернулся. – Здрасьте, генерал! – гаркнула Стелла, поднимая коробку и выходя из-за полки. Лицо у неё горело так, что на нём можно было ещё рисовых шариков в кунжутном масле пожарить. А вот генерал вообще не покраснел – ни стыда, ни совести, ни нижнего белья. – Мисс Стелла, – спокойным и дружелюбным тоном, будто не он тут только что стриптиз исполнял, поприветствовал её Цзин Юань, – я искренне прошу прощения – я совсем забыл о вашем сегодняшнем визите. – Да? – обличительно спросила Стелла. – А выглядело так, будто вы не только не забыли, но и подготовились. Вы чего без трусов по санаторию шаритесь, а? А?! – И я снова приношу свои искренние извинения. Я не преследовал цели напугать вас или смутить. Но и вам не стоит прятаться в чужих спальнях, если вы не хотите увидеть то, что не предназначено для посторонних взглядов. – Я не пряталась, – буркнула Стелла, – вам же девушка из приёмной должна была сообщить, что я пришла. – Видимо, мы разминулись. – Ну, раз уж я нечаянно подсмотрела, – сказала Стелла выразительно подчеркнув слово “нечаянно”, – считаю своим долгом сообщить, что спина у вас отпадная. И плечи. И волосы. Уверена, то, что я не видела – вообще отвал башки. Я вам, кстати, подарок принесла.       Она шагнула к Цзин Юаню, очень стараясь смотреть ему в лицо, а не в вырез халата, и протянула коробку. Он взял её, поставил на столик, развязал ленту, открыл… и лицо его озарила довольная улыбка. – Я польщён таким вниманием к моей скромной персоне, мисс Стелла. Вы сами это приготовили? – Не совсем, – призналась Стелла, – Март и Пом-Пом мне очень помогли. Но идея была полностью моя. Я думала, вас в больнице плохо кормят, а тут, оказывается, отель с бунгало и джакузи. Ещё и массаж, наверное, раз в день делают. – Бывает, что и два. – Да это просто массажистка на вас запала. В общем, я зашла, чтобы отдать вам сладости и спросить, как вы себя чувствуете. – Сейчас гораздо лучше, спасибо, – ответил Цзин Юань и сунул в рот рисовый шарик.       Стелла засмотрелась на его руку с изящными пальцами, облизнула губы и заморгала, чтобы сбросить несвоевременное любовное наваждение. – Представляю, о чём вы думали, когда вас Фантилия чуть не ушатала, – произнесла она, не зная, на какую тему завести светскую беседу, – типа: “Я почти сотню лет генеральствовал, всегда был осторожен, предусмотрителен и не лез на рожон, и ради чего? Чтобы сейчас так нелепо умереть, глядя на огромные буфера Лорда Опустошителя?”.       Цзин Юань посмотрел на неё, прожевал еду, его рот снова растянулся в широкой улыбке, и он рассмеялся. Смех был очень приятный. До мурашек на коже – низкий и глубокий. – Признаться, я и сам тогда на мгновение подумал, какая непростая задача встанет перед автором моего некролога, если я погибну, придавленный всей этой роскошью. Не самая достойная смерть для генерала, в учебники она бы точно вошла обрезанной ножницами цензуры. – Я испугалась, – произнесла Стелла то, что вообще не планировала говорить, идя сюда. Она шла больного проведать, а не душу ему изливать, но от его тёплой улыбки её вдруг пробило на откровенность, – за вас. После того, что случилось с Тинъюнь, я… пока вы падали, у меня, кажется, даже сердце не билось. Я вдруг подумала, что вы тоже сейчас… нет, я конечно не так сильно испугалась, как Дань Хэн, он-то вас вообще ловить ломанулся, как вы ему руки с такой высоты не отбили… я думаю, он так испугался, что теперь по ночам плачет. – Я полагаю, вы несколько переоцениваете степень испуга нашего общего товарища. – По правде говоря, я вообще с трудом оцениваю, что он чувствует, – призналась Стелла, – у него слишком сложное лицо. Я всё время пытаюсь его рассмешить, но никогда не могу понять – он улыбается, или у него зуб болит. Нет, теперь я знаю, почему он такой, и, если честно, я бы и десятой доли того, что у вас тут на Лофу происходит, без психотерапевта не вывезла… – То, что случилось с госпожой Тинъюнь, – перебил её генерал, – настоящая трагедия и огромная потеря для Лофу. Но вы не несёте за неё ответственности. Я несу. – Мне так не кажется. Я постоянно прокручиваю в голове произошедшее и думаю, что трагедию можно было бы предотвратить, будь я внимательней. – Не берите на себя чужую ношу, мисс Стелла. Уверен, вы уже накопили достаточно собственной, – Цзин Юань улыбнулся ей, и до Стеллы внезапно дошло, что он постоянно лыбится вовсе не потому, что ему весело. Просто у генерала должно быть такое лицо. Внушающее спокойствие и уверенность в положительном исходе любого кризиса, – всё, что происходит на вверенном мне флагмане альянса Сяньчжоу – мой груз ответственности. – Давайте сойдёмся на том, что во всём виновата комиссия по предсказаниям, – предложила Стелла, – это они не предсказали – а должны были. – Да, – согласился генерал, – да, звучит логично. Куда смотрела комиссия по предсказаниям? На что уходят наши налоги? – Именно! – Стелла улыбнулась ему в ответ. – Ладно, спасибо, что поговорили со мной, не смею больше вас задерживать, массажистка уже, наверное, заждалась. Рада, что вы хорошо себя чувствуете. Ешьте сладости, они очень вкусные, я все попробовала – не из коробки, конечно, а когда готовила… короче – выздоравливайте!       Она прошагала мимо Цзин Юаня, мысленно ругая себя за то, что подняла неприятную тему, и вместо того, чтобы поддержать ему позитивный настрой, необходимый для скорейшего выздоровления, разнылась в дружеское плечо. Уходить так быстро ей не хотелось, но мрачная атмосфера, которую она же и создала, давила на Стеллу так, что воздуха не хватало. – Мисс Стелла…       Она остановилась на пороге, опустила протянутую к двери руку и медленно развернулась, настороженно глядя на генерала. – Что? – Вы играете в шахматы? – Да, – уверенно ответила Стелла, – ещё как играю. – Составите мне компанию? Я уже который день в поисках достойного противника, но мне здесь почему-то все отказывают. – Это же естественно, – Стелла быстро зашагала обратно к низкому столику, обложенному подушками, – проиграешь генералу – получишь особо чувствительный удар по самооценке. А выиграешь – завтра тебя уволят с работы, жена пойдёт по миру с протянутой рукой, детей отправят в соляные шахты… – Вот какого вы мнения обо мне! – Обо всех власть имущих, – успокоила его Стелла, – к счастью, меня вы уволить не можете, у меня даже работы нет, строго говоря, так что сейчас я надеру вашу очень красивую генеральскую задницу. – Смелое утверждение.       Стелла хотела уже опуститься на подушку перед столом, но Цзин Юань расстелил широкий плед, сдвинул со стола шахматную доску и жестом пригласил Стеллу сесть на пол. Она присела, поджав ноги, так, чтобы ничем лишним перед серьёзным человеком не светить, а вот генерал наоборот расположился по ту сторону доски в расслабленной позе, подогнул одну ногу, а вторую согнул в колене и поставил на неё локоть, подперев ладонью щёку. В общем, генерал Лофу сидел напротив Стеллы, бессовестно раздвинув ноги, и только полы халата скрывали от неё ненадолго забытый факт, что на нём нет трусов. С самого начала, с того момента, как она подглядела, как он раздевается, эта ситуация казалась Стелле весьма двусмысленной, и если бы на месте столетнего генерала, известного стратега и главнокомандующего Облачных Рыцарей был такой же малолетний раздолбай, как она, Стелла бы со стопроцентной уверенностью сказала, что он с ней заигрывает. Но с чего бы Цзин Юаню с ней заигрывать? У него что, женщин мало?       Она быстро перевела взгляд на его лицо, а потом на руки, которыми он расставлял фигуры на доске. Стелла солгала – нихрена она не играет в шахматы. Видела несколько раз, как играет мистер Янг с Химеко или Дань Хэном, но сама интересовалась очень поверхностно. Она тоже начала ставить фигуры на доску, подглядывая за Цзин Юанем. Ещё и фигуры какие-то не такие, круглые, с рисунками. Это звёздные шахматы. Так, понятно, генерал – это типа значит король. Провидица – это королева. Облачные рыцари – пешки. По краям… это чего, звёздный ялик? Ладья – звёздный ялик, логично. Рядом с ладьёй конь, не похожий на коня, и остался только слон. Вроде всё ясно. – Уступаю право первого хода прекрасной даме, – сообщил Цзин Юань, когда Стелла разобралась со своей половиной доски. К тому моменту с неё уже семь потов сошло, а партия ещё даже не началась. – Генерал, вы со мной заигрываете? – спросила она, напряжённо глядя на доску и вспоминая, как ходят пешки. Прямо. Они ходят прямо. Если пешка ходит с начальной позиции, она может пойти на две клетки вперёд. У того, кто придумал эти правила, было очень много свободного времени. – Может быть, – согласился Цзин Юань. Стелла сдвинула пешку, – а может быть я усыпляю вашу бдительность, чтобы одержать лёгкую победу, мисс Стелла. – Боитесь меня, да? – Я бы не пробыл на своём посту так долго, если бы недооценивал противников. – Я удивилась, кстати, что вы сами на Фантилию полезли, – поведала Стелла, когда они обменялись ещё парой ходов, – неоднозначно прозвучало. Я имею в виду, вы же не любите в сражениях участвовать. – Это правда. Я считаю, что лучшая битва – та, которая не состоялась. Но если кровопролитие неизбежно, что за генералом я буду, прячась за своей армией? – Долгоживущим. Но непопулярным. Эй-эй-эй, вы чего это делаете?! – завопила Стелла, увидев, как он столкнул с доски её пешку. – Забираю вашего облачного рыцаря. – Вы жульничаете! Пешки ходят прямо! – А рубят – по диагонали. – Вы точно врёте! – ткнула в него пальцем Стелла. – А у меня даже телефона нет, чтобы проверить! – А у меня нет ни единой причины лгать вам в таких мелочах. – Вы видели мою обувь на крыльце, когда пришли? – спросила Стелла, сдвинув ладью на пару клеток вперёд. – А… – Не лгите, генерал. Вы же не лжёте мне в мелочах. – Да, я видел вашу обувь. – И вы знали, что я внутри? – Знал. – И вы специально сняли халат, рассчитывая, что я за вами подсматриваю? – Стелла отвела взгляд от доски и посмотрела на Цзин Юаня. Он улыбнулся ей озорной, совершенно мальчишеской улыбкой. – Да, я сделал это специально. – Вы и впрямь достойный противник, – похвалила Стелла, – обычно это я веду себя по-дурацки, когда мне кто-то нравится. – Вы считаете, я веду себя по-дурацки? – Да. А пытались выставить дурочкой меня. И сейчас опять пытаетесь. Пешка ведь не рубит по диагонали. – Рубит. – Какие ваши доказательства? – Мои доказательства – правила игры в звёздные шахматы. Вы тоже солгали, мисс Стелла. Вы не умеете играть, у вас даже генерал и провидица местами перепутаны. – Всё правильно – король на белой клетке, а королева – на чёрной! Как у вас! – В вашем случае – должно быть наоборот. – Я не лгала, – возразила Стелла, меняя короля и королеву местами, – вы спросили, играю ли я в шахматы. Вы не спрашивали – умею ли я играть. – Вы демагог. – Вы тоже, – Стелла проследила за тем, как он двигает пешку, и сдвинула свою, – да, я играю плохо. Хуже вас. Но вам сколько лет? Сто? Двести? Пятьсот? У вас была куча времени, чтобы научиться, и, кстати, умение играть в шахматы не делает вас умным. И гениальным стратегом тоже не делает. Оно делает вас зубрилой. – Зубрилой? Чем я заслужил такую характеристику, позвольте узнать? – Шахматы – это логика. А логика – это математика. В математике есть формулы, которые не обязательно понимать, достаточно их просто заучить. Спорим, вы всегда делаете в начале игры один и тот же ход, зная, как это повлияет на положение на доске в дальнейшем. Потому что вы это заучили. – Допустим, – согласился Цзин Юань, – но я ведь не могу предсказать, как будете ходить вы. – Количество комбинаций ограничено. – Да. Не подскажете, мисс Стелла, как математик – сколько будет десять в сто двадцатой степени? – Всё равно все играют одинаково! – не сдалась Стелла, – особенно те, кто умеют играть. Вы не станете рисковать, пробуя новые варианты ходов, зная, что ваш соперник использует популярные комбинации. Логика подскажет вам оставаться в рамках, в которых вы имеете наибольшие шансы на победу. В шахматах нет простора для творчества. Элемента неожиданности. Куража. – Вас не переспоришь. – Даже не пытайтесь – А теперь, пожалуйста, верните на доску моего генерала. – Не понимаю, о чём вы, – пожала плечами Стелла, – но если вашего генерала нет на доске – это значит, что я выиграла? – Нет. Не значит. Не пытайтесь обмануть меня подобными трюками. Перед вами тот, кто их придумал. – То есть, вы не всегда были таким занудой, – пробормотала Стелла, выудив из кармана плаща фигуру, которую она стащила, пока заговаривала генералу зубы. – Хорошо, – кивнул Цзин Юань, – раз вы считаете, что игровому процессу не хватает куража, с чем лично я категорически не согласен, как вы смотрите на то, что бы добавить куража в результат? – О чём речь? – спросила Стелла, вернув фигуру на место. – Мы можем сыграть на интерес. – На деньги, что ли? – Нет. На желание. – Вы опять заигрываете, – утвердительно произнесла Стелла. – Да, я заигрываю. – Ладно, я поняла, к чему дело идёт. Но на случай, если я поняла неправильно, предлагаю обговорить условия. – Я вас внимательно слушаю. – Никаких криминальных дел, – загнула палец Стелла, – если вы пожелаете, чтобы я кого-то грохнула, я откажусь и заявлю на вас Облачным Рыцарям. И никаких извращений из самых мрачных глубин даркнета. – Что касается извращений – я весьма консервативен и традиционен. Секс – тоже своего рода шахматная партия, где каждый ход влияет на обстановку на доске в долгосрочной перспективе, и да – проторённый путь часто надёжней необдуманного риска на неизведанной дороге, – сообщил ей Цзин Юань, сдвигая слона. – Спасибо, что произнесли слово “секс”, – поблагодарила Стелла, делая свой ход, – а то эти интригующие недомолвки меня путают. Не сочтите за грубость, но вам реально больше переспать не с кем? Почему я? Почему не массажистка? – Вы интересный собеседник. От кого бы я ещё узнал столько о шахматах, математике и зубрилах? – Ну, тогда вы сорвали большой куш, генерал – во время секса у меня тоже рот не закрывается. – Я знаю несколько надёжных способов закрыть вам рот во время секса.       Стелла хмыкнула и посмотрела на доску, размышляя над тем, каким будет её следующий ход. И обнаружила, что слон Цзин Юаня стоит рядом с её пешкой. По диагонали. – Ха! Вот это вы тупанули! – выкрикнула она, скидывая слона с доски. – Пешка рубит по диагонали – я запомнила! – Вы совершенно правы, мисс Стелла. Загадывайте желание. – В смысле? – удивилась Стелла. – Мы разве не до победы играем? – Тогда количество желаний ограничится одним. – Резонно. Тогдааа… – Стелла наигранно изобразила задумчивость, склонив голову набок, – я хочу… чтобы вы попробовали яблоки в карамели. Что я, зря их готовила? – И только? – вскинул бровь Цзин Юань. – Прелюдия – вещь тонкая и индивидуальная. Ешьте яблоки – меня это заводит.       Генерал усмехнулся, протянул руку к столу, взял коробку и вытащил ломтик яблока в блестящей золотистой оболочке. Застывшая карамель хрустнула на зубах. – Вкусно? – спросила Стелла. – Очень, – он вытащил ещё один ломтик, – хотите? – Очень.       Она встала на колени, потянулась к нему поверх шахматной доски, придержала одной рукой запястье, схватила губами яблоко, мазнув кончиком языка по пальцам, и встретилась с заинтересованным взглядом Цзин Юаня. Затем вернулась на свою сторону пледа и раскусила звучно треснувшую карамель. – Ваш ход, генерал, – напомнила она, доев яблоко. – Секунду, мисс Стелла, мне теперь нужно собраться с мыслями. – Недооценили противника? – Самую малость, – ответил он, и одержавшая предыдущую победу пешка отправилась вон с доски, сражённая его ладьёй – Оу, – сказала Стелла, – кажется, теперь вы загадываете желание. – Я хочу ваше нижнее бельё, – не мешкая, озвучил своё желание Цзин Юань. – Своё надо иметь! – возмутилась Стелла. – Кстати, где оно? – Осталось в раздевалке у источников. – Вы шли по этому красивому, умиротворяющему, цветущему саду без трусов? Стыдно. – Мне? Ничуть. – “Я совсем забыл о вашем визите, мисс Стелла”, – передразнила она его. – Вы никудышный лжец.       Она встала и приблизилась, возвышаясь над глядящим на неё снизу вверх генералом, который сиял своей кошачьей улыбкой, в которой точно не было ни капли стыда и раскаяния – ни за неумелую ложь, ни за непристойную просьбу, касающуюся её нижнего белья. Стелла сунула руки под юбку и стащила трусы под его неотрывным взором. Хорошо хоть, догадалась надеть что-то симпатичное, с милыми кружавчиками. А не любимые труселя с изображением свинки-копилки. Как знала. Трусы упали на пол, Стелла подцепила их пальцами ног и закинула на колени Цзин Юаню. – И верх тоже.       Она сняла плащ, свернула и положила на стол. Расстегнула бюстгальтер, стянула с плеч лямки, вытащила его из-под футболки и мстительно положила генералу на голову. – После Фантилии даже как-то неловко беспокоить вас такими мелочами. – Не такие уж и мелочи, – заметил он, рассматривая снятый с головы бюстгальтер.       Стелла вернулась на своё место, опустилась на колени, села на пятки и склонилась над доской. Ладья угрожала ещё одной её пешке, и Стелла уверенно сдвинула её в другой ряд. Цзинь Юань взял ладью и столкнул ею другую пешку стоящую ниже по вертикали. – Нечестно! – Всё честно. – Вы… – Стелла уставилась на доску, соображая, как так получилось, и на неё снизошло озарение, – ясно. Вы пожертвовали слоном, чтобы я подставила пешку под вашу ладью. И знали, что на следующем ходу ещё две пешки окажутся под ударом, и за один ход я смогу спасти только одну из них. – Вы быстро учитесь. – Всё равно один слон ценнее, чем две пешки. – В обычной игре так бы оно и было. Но сейчас мне нет необходимости выигрывать войну, ведь награда даётся за каждую успешную битву. Вы должны мне ещё одно желание. – Хорошо, – согласилась Стелла, – но я ещё отыграюсь. Что вы хотите на этот раз? Мой локон? – Покажи мне, как ты ласкаешь себя, – интимно понизив и без того низкий голос, произнёс Цзин Юань, и Стеллу бросило жар. Даже не от его желания, а от того, как резко он перешёл на “ты”, сокращая невидимую дистанцию между ними. Будто обозначил черту, за которой беззаботный, ни к чему не обязывающий флирт перерастает в тесное взаимодействие, от которого у неё остался последний шанс отказаться. – С чего ты взял… – она тоже отбросила нарочитую вежливость, – что я себя ласкаю? – Разве нет? – Да, – Стелла подула на своё пылающее от смущения лицо и нервно заёрзала на коленях, – да, я это делаю. Наедине с собой, как все нормальные люди. Я нормальная. – Ничуть не сомневаюсь. – Такое желание точно соответствует правилам игры? – Моё желание не выходит за рамки поставленных тобой условий. – Это явно извращение! – Вероятно, нам стоило заранее обговорить, что каждый из нас считает извращением, – заметил Цзин Юань, – для меня всё, что добровольно происходит между взрослыми людьми и не причиняет никому вреда – не извращение. – А количество людей-то ты не указал… – пробормотала Стелла, усаживаясь на плед поудобней и подтягивая под поясницу пару подушек. – Это не имеет значения. – “Консервативен и традиционен”, – процитировала его Стелла и медленно раздвинула ноги, согнув их в коленях, – если ты консервативен, то как тогда назвать тех, кто занимается сексом через отверстие в простыне? – Полагаю, именно их в цивилизованном обществе называют извращенцами.       Короткая юбка задралась, обнажив Стеллу ниже пояса, и она провела кончиками пальцев по покрывшейся мурашками коже, скользя от колена к внутренней поверхности бёдер. Янтарные глаза Цзин Юаня следили за её движениями, а на его лице опять играла улыбка, и Стелла подумала, как много зависит от контекста. Одна и та же улыбка, в зависимости от обстоятельств, может казаться дружелюбной, весёлой, грустной или даже зловещей, а сейчас, когда взгляд нечаянного любовника блуждал по её телу, Стелла назвала бы эту улыбку порочной, хотя ничего в ней не изменилось.       Она вздрогнула от собственного прикосновения к нежной коже, закрыла глаза и потрогала половые губы, мокрые от всей этой болтовни о сексе и от того, что она сидит, бесстыдно расставив ноги перед мужчиной, собираясь показать ему то, что до этого видело только напольное зеркало в её комнате в тот раз, когда ей вдруг стало любопытно, не слишком ли смешно она выглядит, когда кончает.       Пальцы проникли между складок, раздвигая их, трогая, лаская, касаясь клитора. Как же расслабиться? Легко трогать себя, когда ты одна, или уже во время секса, когда ты достаточно возбуждена, чтобы не стесняться, но не вот так – когда нужно завестись, сидя напротив любопытного зрителя. Зря она столько дрочила на порно, теперь без телефона в руке и картинки перед глазами самоудовлетвориться не выходит… о, это мысль! Стелла открыла глаза. – Раздевайся, – скомандовала она.       Цзин Юань, не задавая лишних вопросов, развязал пояс халата, и золотистый шёлк заскользил по бледной коже, открывая плечи и изящный, но атлетический торс. Стелла перевела взгляд с груди на мышцы живота, подумала, что нужно будет, уходя, забрать сладости, чтобы такой безупречный пресс не канул в вечность по её вине, облизнула губы и надавила пальцами на клитор. Халат распахнулся и с тихим шелестом лёг на плед, демонстрируя, что у Цзин Юаня с возбуждением нет никаких проблем. Впрочем, и Стелла чувствовала себя менее скованно теперь, когда он без стеснения перед ней разделся. Надо было с самого начала позволить ему халат скинуть, глядишь, не пришлось бы притворяться, что она разбирается в шахматах. – У вас… у тебя, – поправилась Стелла, – очень красивое… я имею в виду… ты очень красивый. Весь. – Благодарю. Ты тоже очень красивая.       Ну нет, она и близко не такая красивая. Он не генерал, гениальный стратег и улыбчивый мужик в возрасте дожития – он плод любви фарфоровой вазы и античной статуи, которой смелый скульптор вопреки устоявшимся культурным традициям вылепил совершенный член. Взгляд Стеллы блуждал по идеальному телу, а ладонь окончательно обосновалась между бёдер, где всё пылало от неудовлетворённого желания, которое разжёг прекрасный облик обнажённого генерала Лофу Сяньчжоу. Пальцы двигались по влажной, горячей плоти, то погружаясь внутрь, то задерживаясь на клиторе, чтобы надавить, потереть, погладить. С губ Стеллы сорвался тщательно сдерживаемый стон, второй рукой она задрала футболку, ткань которой раздражала набухшие соски, и смяла в ладони грудь, лаская себя, перекатывая соски между пальцами, водя рукой по раскрасневшейся коже.       Сердце колотилось так, будто она только что навернула несколько километров по станции “Герта” от Легиона Антиматерии. Пульс стучал в висках, в шее, в запястьях и особенно – между ног, где каждое прикосновение к клитору отзывалось теперь дрожью в бёдрах. Стелла вытянула ногу и толкнула ступнёй шахматную доску. С неё что-то упало и покатилось с пледа на пол, сквозь полуопущенные ресницы Стелла увидела, как Цзин Юань возвращает фигуру на место, встаёт и приближается к ней. Он прошёл мимо, Стелла проводила его умоляющим взглядом, чуть не свернув шею, и её рот наполнился слюной от созерцания его мускулистых ягодиц и желания вцепиться них зубами.       Подушка позади неё поползла в сторону, Стелла, утратив опору, качнулась, привалилась спиной к широкой груди и сладко застонала под прикосновениями сильных рук, изучающих её тело. Цзин Юань стянул с неё футболку и юбку через голову, сгрёб ладонью растрепавшиеся волосы, открывая шею, и прильнул к ней губами, целуя и мягко прикусывая. Вторая ладонь легла на вздымающийся от частого дыхания живот и, немного задержавшись там, поднялась к груди, сжимая её, дразня соски прикосновениями, то лёгкими, то грубоватыми.       Внимание Стеллы совсем рассеялось, мозг, охваченный похотью, утратил способность анализировать ситуацию и лишь реагировал на раздражители – жаркое дыхание, еле ощутимый запах карамели, настойчивые поцелуи в шею и затылок, прикосновения рук – посторонних и её собственных. Стелла извивалась и стонала в объятиях, тёрлась о твёрдый член, упёршийся ей в поясницу, ласкала себя и думала только о том, что вот-вот, уже сейчас, ещё немножечко, она уже почти… Её руку перехватили, отводя в сторону и прижимая к полу. Стелла безотчётно нырнула между бёдер второй рукой, но её придержали за запястье. – Твой ход.       Что? Какой ход? О чём речь? Кто здесь? А, шахматы. Они играют в шахматы. Стелла издала возмущённый стон и подалась к доске, нарочно выгнувшись так, чтобы задеть ягодицами член. Генерал, должно быть, думает, что вот так её обломать – это удачная шутка. На доске что-то было не так. Даже еле соображая от возбуждения, Стелла могла поклясться, что раньше его ладья, срубившая две её пешки, не стояла на пути у её слона. Она вообще стояла на чёрной клетке, а этот слон ходит по белой диагонали. Да пофиг. Стелла забрала ладью, поставила на её место слона и вернулась в объятия Цзин Юаня. – Что ты хочешь? – спросил искусительный шёпот над ухом. – Доведи меня до оргазма ртом, – произнесла Стелла, сама удивившись, как ей удалось сформулировать настолько связное и главное – очень точное желание. “Покажи мне, как ласкаешь себя”, очевидно, её оргазма не подразумевало, но теперь она собирается кончить. – С удовольствием.       Едва Стелла легла на спину, он склонился над ней, подсунул под голову подушку и припал к губам поцелуем, долгим и обстоятельным, слишком вдумчивым для одноразового перепиха. Его ладонь путалась в её волосах, гладила щёку, ласкала подбородок, Стелла, распахнув глаза, смотрела в глаза Цзин Юаня, точнее, на родинку под глазом, такую манящую и соблазнительную, и думала, что её гормонами кроет, иначе откуда вдруг возникло такое навязчивое желание ляпнуть: “Я люблю тебя” – и посмотреть, как он отреагирует. К счастью, его губы переместились к шее, а затем к ключицам и груди, и наваждение схлынуло. Всё, больше никакой девчачьей манги, она из-за неё в собственных чувствах путается.       Он осторожно прикусил один сосок, лаская его губами, другой, спустился поцелуями к животу, обвёл языком впадинку пупка и подтянул вторую подушку под поясницу и задницу. – Ты знаешь этот анекдот – про девушку, которая была настолько неопытна в постели… – начала Стелла, но губы Цзин Юаня коснулись внутренней поверхности бедра, и она умолкла, затаив дыхание, и вцепилась рукой в плед. Ей сейчас отлижет генерал Альянса Сяньчжоу, а она треплется в такой торжественный момент.       Первое прикосновение языка, осторожное и изучающее, осенило Стеллу очередным внезапным открытием. Её тело, изрядно раззадоренное её же собственными руками, отреагировало на ласки Цзин Юаня моментально вернувшимся возбуждением, и его слова о том, что секс – это своего рода шахматная партия, обрели смысл. Он удачно разыграл первые ходы, переложив на неё всю подготовительную работу, а теперь, не напрягаясь, заберёт лавры отличного любовника. Стелла чувствовала, что её развели, хоть и не могла этого доказать. На секунду ей даже захотелось специально делать всё возможное, чтобы не кончить. Из вредности. Но это было глупо даже по её меркам, тем более, что, справедливости ради, генерал, которого, как теперь Стелла заподозрила, прозвали ленивым именно за такие вот приколы, всё же знал, что делать с женщиной.       Она лежала перед ним, вся раскрытая, благодаря приподнявшей её ягодицы подушке, и получала удовольствие от всего. От вида Цзин Юаня, стоящего на коленях между её ног, от отрывистых движений быстрого и гибкого языка, дразнящего её клитор, от тяжёлой руки, опустившейся на грудь, от щекочущих её кожу мягких белоснежных прядей. Стелла запустила пальцы в его волосы, сильнее притягивая к себе голову, подаваясь бёдрами к ласкающему её рту, прижимаясь, двигаясь, всхлипывая и вздыхая. – Не останавливайся, – попросила она, чувствуя, как от особенно приятных прикосновений стремительно нарастает напряжение внизу живота.       Он продолжил в том же идеальном темпе и ритме, и Стелла нетерпеливо заёрзала, стараясь не упустить ни единого прикосновения и ускорить наступление оргазма. Подушка съехала в сторону, не выдержав такого напора, Цзин Юань закинул ноги Стеллы себе на плечи и схватил её за бёдра, придерживая их на весу. Она упёрлась ступнями ему в спину, выгибаясь в пояснице, ноги задрожали от нагрузки, Стелла замерла, чувствуя, что возбуждение достигло пика, и, спустя секунды, выпустила всё скопившееся напряжение с громким протяжным стоном, крепко вцепившись в волосы Цзин Юаня, прижимая его к себе, чтобы он не переставал ласкать её, пока она кончает.       Шахматная доска даже не шелохнулась. Стелла, лёжа на подушке и пытаясь отдышаться, проследила за тем, как генерал, отпустив её задницу, сел, вытер рот тыльной стороной ладони, и другой рукой сдвинул фигуру. Она не видела какую – у неё перед глазами всё плыло. Она повернулась на бок, приподнялась на локте и посмотрела на доску, понимая, что она ничего не понимает. Она забыла, как называются все эти фигуры, как они ходят, в чём состоит цель игры, она запредельно отупела, по крайней мере, на ближайшие десять минут. Надо сделать хоть какой-то ход. – Что ты пожелаешь, если выиграешь? – вдруг спросил Цзин Юань, и от его глубокого голоса с лёгкой хрипотцой у Стеллы умерла последняя мозговая клетка. – Чтобы ты меня трахнул, – ответила она, не выбирая слова.       Он протянул руку к её слону, передвинул его к своему королю и объявил: – Шах и мат. – Что, правда? – Стелла села, с подозрением глядя на доску. – Нет. Я солгал. Просто я хочу тебя, а ждать, когда смогу загадать желание – не хочу. – Ты обезоруживающе откровенен. – Как и ты.       Он оттолкнул доску в сторону и дёрнул Стеллу к себе, схватив её запястье. Она уперлась рукой в его плечо, а другой надавила на пах. Цзин Юань зашипел сквозь сжатые зубы, и сдавил пальцами её подбородок, притягивая лицо Стеллы к своему. – Есть какие-то особые предпочтения? – спросил он. – Чур я сверху, – ответила Стелла и тут же оседлала его бёдра, прижимаясь промежностью к горячему, подрагивающему члену.       Цзин Юань не стал ждать, пока она соберётся с духом, стиснул в ладонях её ягодицы, приподнял Стеллу и опустил обратно, входя в неё так резко и глубоко, что она аж вскрикнула от неожиданности и внезапной вспышки боли. Надо было пожелать, чтобы он с ней любовью занялся, а то слово “трахаться” даже самые сдержанные из мужчин, похоже, воспринимают как предложение выбить из неё дурь своим членом. Стелла обвила руками его шею, пряча лицо в рассыпавшихся по плечам волосах. Удерживающая их лента развязалась и упала на пол, но Цзин Юань этого даже не заметил, продолжая вбиваться в Стеллу, приподнимая и насаживая её на себя так быстро и размеренно, будто она вообще ничего не весит. Ей оставалось только покорно принимать его, издавая громкие стоны прямо ему в ухо и чувствуя, как трутся друг о друга их вспотевшие тела. Она быстро потеряла счёт времени, не понимая, сколько уже длится эта бешеная скачка, всё слилось в бесконечный цикл возвратно-поступательных движений вперемешку со звуками хриплого отрывистого дыхания, и когда он сдёрнул её с себя, толкнул на колени и вошёл сзади, она даже не сразу въехала, что они уже в другой позе. Она оперлась на локти, хватаясь пальцами за скомканный плед, и раздвинула ноги шире, когда между ними пролезла ладонь. Стелла прижалась грудью к полу и положила свою ладонь поверх ласкающей её руки, потерявшись в приятных ощущениях. Внутри – от раздвигающего стенки влагалища члена, и снаружи – от надавливающих на клитор пальцев. Ещё несколько движений – и она кончила, чувствуя, как сокращаются её мышцы, а ещё через десяток секунд член выскользнул из неё, и на ягодицы Стелле выплеснулась сперма. – Вообще, у меня имплант стоит, – доверительно поведала она Цзин Юаню после того, как он нашёл салфетку и заботливо вытер с неё все лишние жидкости, и они оба оделись и привели себя в порядок. – Прошу прощения? – Мы тут, в современном мире, предохраняемся надёжными методами, а не вытаскиванием члена, – пояснила Стелла, не став уточнять, что она, возможно, в принципе к размножению непригодна в силу неясного биологического происхождения. – Мисс Стелла, мы с вами принадлежим к разным видам, вряд ли у нас могут быть дети. Мне просто… нравится вытаскивать член. – К разным видам? – Стелла почесала запястье. – А у меня на вас сыпь не вылезет? Аллергические реакции на посторонние аминокислоты, вот это вот всё… Я такое в одной компьютерной игре видела. – Если до сих пор не вылезла – наверное, можно не волноваться. – Кстати, у вас же нет детей, – заметила Стелла, надевая плащ, – и женщины, очевидно, тоже нет. – Что вы пытаетесь этим сказать? – Вы не подумайте, – Стелла замахала руками, – я к вам в женщины не набиваюсь. Я мчусь сквозь звёзды на поезде, постоянно задаваясь вопросом, есть ли в нём топка, и закидывает ли Пом-Пом туда уголь. Единственные серьёзные отношения, которые мне грозят – это стариковские вечера с мистером Янгом за просмотром аниме. Просто мне подумалось, что вы переспали со мной вовсе не потому что я интересная собеседница. А потому что я уеду. Вы не хотите брать ответственность за отношения, потому что и так несёте слишком тяжёлый груз. Массажистка может захотеть душевной близости – и соломинка переломит спину верблюду. – Любопытная версия, – ответил Цзин Юань, галантно открыв дверь перед Стеллой, которая вышла на крыльцо и присела, обуваясь, – но, зная ваш живой ум, я смею предположить, что у вас есть и другие. – Есть, – согласилась Стелла, спускаясь на каменную дорожку, – седина в бороду – бес в ребро. Кризис среднего возраста, потянуло на молоденьких. – Да, я старый повеса, – согласился Цзин Юань, – остановимся на этом варианте, если вы не против. – Я не против. – Но это не отменяет того факта, что вы интересная собеседница. Приходите ещё, мисс Стелла. Когда будете проезжать мимо нашей станции. – Выздоравливайте, генерал. И не бросайтесь больше, сломя голову, на женщин с огромными буферами. – Не могу обещать – у меня же кризис среднего возраста.       Стелла усмехнулась, Цзин Юань одарил её ответной широкой улыбкой, она отсалютовала ему ладонью, развернулась на каблуках и быстро зашагала к выходу из генеральского санатория, чтобы наконец-то получить обратно свой телефон и узнать, действительно ли пешка рубит по диагонали.