Культы Каира

      Корабль из старой недоброй Англии должен прибыть сегодня на рассвете. Священнику не нравились англичане — их отвратительная кухня, жирная и безвкусная, их чопорные лживые манеры и их уверенность в собственном превосходстве. Подумать только, протянуть свои длинные лапы ко всем континентам, запустить когти в ужасающее количество разных культур — и ради чего? Чтобы принести в Африку, колыбель человеческой цивилизации, хорошие дороги и крепкие дома? Чтобы обеспечить индусов чистой водой? Чтобы подарить китайским детишкам Шекспира и передовые достижения медицины? О-о-о, как бы не так! Они, англичане, только берут — алмазы, площади, жизни, в конце-то концов. Ничего не дают взамен. Он сам наполовину англичанин, и, видит Господь, считает эту половину худшей, источником своих отрицательных качеств. Ирландскую же половину священник привык считать лучшей.       Итак, корабль прибывает на рассвете. Он привезёт очень странных людей — монаха-выскочку и сектантов всех возможных мастей. Как будто у него есть время с ними нянчиться! Впрочем, любое поручение от отца Сайласа, главы Ордена святого Варанаса, — это возможность упрочить своё здесь положение. Не говоря уж о том, что, возможно, слухи правдивы и где-то здесь, у него под носом, в любой момент может открыться Око...       Каирское отделение ордена знавало лучшие времена. Неприятно об этом вспоминать, но эти годы были связаны с британским владычеством в Египте. Сегодня Каир учится жить свободно, вспоминает, каково это — ни перед кем не отчитываться. Священника это радовало. Даже не смотря на то, что революция чуть было не стоила Ордену роскошного комплекса зданий в Старом Городе, вместе со всеми его катакомбами, древними святынями и источниками силы. Свобода от Англии — превыше всего. Свобода — и вера, конечно же.       Священник заложил руки за спину и принялся мерить шагами полутёмный кабинет. Кабинет выглядел серым и строгим — крепкая добротная мебель, приглушённые цвета, минимум отделки и отсутствие всяких раздражающих безделушек. Он мог бы что-то рассказать о своём хозяине, если бы здесь почаще бывали заинтересованные в этом люди. У священника плохая репутация, но его это едва ли беспокоит. Сейчас его мысли были заняты не тем, какое впечатление он производит на братию и прихожан. Что стоит предпринять? Значит ли этот визит то, что отец Сайлас ему больше не доверяет? Нет, вряд ли. Грешно так думать, конечно, но во многом благодаря его усилиям обитель в Каире устояла и не была передана в собственность города. Настоятель опустился на простой деревянный стул, стоящий перед окном — ему нравилось это место. Ночной Каир успокаивал. Позволял ненадолго отогнать бесконечные тревоги и соблазны, которые липли к нему словно моряк к жене после долгого плаванья.       Корабль прибывает на рассвете и вместе со странной компанией принесёт крах спокойному существованию Каирской обители. Настоятель полагал, что их с братией совокупных сил хватит, чтобы разобраться с той мерзостью, которая творится на улицах. Оккультизм! Иные боги, сектанты, фанатики! Воистину, Господь оставил этих людей, лишив их разума. Что толку от того, что где-то за тканью мироздания сидит зловредная сущность, которая не имеет представления о человечности? Отец Сайлас любит трактовать Иных как грубую силу, лишённую эмпатии, мотивов и ценностей. Всё, что им нужно — это власть. Размножение. Разложение. В зависимости от предпочтений. Иногда кто-то из них якобы пытается подобрать ключик к душе очередного сумасшедшего — и тогда-то в мире всё идёт наперекосяк. Конечно, было бы очень удобно обвинить во всех грехах человеческих хтонические сущности, но нет. Виной всему люди. Иные — дополнительная причина хаоса.       Настоятель сложил ладони в молитвенном жесте и закрыл глаза. Оставалось надеяться, что Господь пошлёт ему достаточно сил, чтобы справиться со всеми уготованными испытаниями. А их в последнее время было слишком много. И не только в последнее, если быть до конца честным хотя бы с самим собой. К тому же, едва ли эти испытания будут последними. Гости из Англии, слухи о мерзости в песках — всё это несёт новые проблемы, новые угрозы и новые... необходимые меры строгости по отношению священника к самому себе. Он повёл плечами — старые шрамы под рясой неприятно зудели. Скоро, возможно, появятся новые.       Нет времени на жалость к себе. Нет времени на праздное сидение в уютном кабинете. Нужно взять себя в руки и заняться подготовкой. Он должен проявить себя. Продемонстрировать, что в состоянии всё уладить самостоятельно. Ему не нужен самородок, богачка и остальной английский зоопарк, чтобы отыскать Глаз Шепчущей мерзости и закрыть его навсегда. В конце-то концов, это опасно. Если в своих способностях он так или иначе уверен, то в англичанах... нет уж, простите. До рассвета оставалось часа четыре. Хотя бы три из них следовало бы отвести на сон, чтобы весь следующий день быть начеку. Святой отец поднялся со стула и глубоко вдохнул, заложив руки за спину. Ощущение надвигающегося хаоса было таким ярким, что мужчина едва мог держать себя в руках. Молитва, сон — и всё будет под контролем. Уж он-то над этим постарается.