Дочка аббата

— Просыпайтесь! — Мэрион почувствовала, как кто-то грубо трясет ее за плечо. — Живо, Мэрион! — Девочка открыла глаза и увидела перед собой грозное лицо сэра Эдварда, и вместе с серыми глазами пришло понимание происходящего. Она вспомнила, что ее похитили и должны отвести к какому-то человеку, а она планировала попытаться сбежать… — Вставайте. Мы уходим.       Мэрион поднялась с кровати и заглянула за спину похитителя. Дверь была открыта… — Даже не думайте. — Эдвард крепко взял девочку за руку и повел на выход. — Ведите себя тихо и спокойно. Будьте умницей. — Он наградил Мэрион улыбкой, больше похожей на звериный оскал, и они вместе вышли на улицу, где было совсем темно и безлюдно.       Мэрион осмотрелась по сторонам и вспомнила, что уже видела эту широкую мощеную дорогу, когда убегала из порта, который находился совсем близко — всего лишь на другой стороне улицы. Она в Париже! Как долго она была без сознания? Сутки? Похоже, что сутки… Почему-то она думала, что находится в Нуази, совсем недалеко от монастыря батюшки. Почувствовав волнение и страх, что бежать окажется намного труднее, чем ей казалось раньше, Мэрион вновь беззвучно заплакала. Ладонь начала неметь в слишком сильной хватке Эдварда, и девочка не выдержала: — Сэр Эдвард, — тихо произнесла она. — Мне очень больно руку… Пожалуйста, отпустите. — Нет, — ответил англичанин, но руку чуть расслабил. — Вам не удастся меня обмануть. — Он быстрым шагом направился в сторону порта, не обращая внимания на то, что малышка с трудом за ним поспевает. — Мне даже не верится, что сегодня наконец все закончится, — добавил он.       Мэрион тихо всхлипнула и спустя несколько шагов увидела женщину. Женщину с большой корзиной в левой руке. «Это мой шанс», — с наивной надеждой и отчаянием подумала малышка и закричала: — Меня похитили! Помогите ради Бога! — завопила она на всю улицу и несколько раз подергала рукой, пытаясь вырваться из руки Эдварда. — Пожалуйста!       Женщина остановилась и взглянула на прохожих. — Все в порядке, мадам, — широко улыбнулся англичанин, — моя дочь сегодня склонна к шуткам и капризам. — Он еще раз улыбнулся и свернул в темный проулок. «Черт бы ее побрал», — зло подумал он. Ведь отсюда до порта рукой подать, а в такое позднее время эта часть Парижа всегда безлюдна. Теперь девчонка… — Что я говорил про послушание? Как вы смеете орать на всю улицу? — Он резко развернул Мэрион левой рукой, зажал ее шею в изгибе локтя, перехватил трость поудобнее и с силой ударил по маленькому заду. — Я научу вас слушаться старших, маленькая дрянь! — Он ударил еще раз и услышал, как девчонка прерывисто задышала и попыталась вырваться.       Мэрион задохнулась от боли, ей показалось, что проклятая палка не просто ударила по коже, а пробила плоть до самых костей. Она сумела повернуть голову и со всей силы вцепилась зубами в палец ненавистного англичанина, заглушая рыдания от боли в небольшую месть. — А-а… — заорал Эдвард и выпустил Мэрион. Он посмотрел на свой окровавленный палец, ощутив прилив большей ярости на мелкую мерзавку, замахнулся и отвесил девчонке крепкую пощечину.       Малышка вскрикнула и схватилась за загоревшуюся огнем щеку и наверное бы упала, но Эдвард схватил ее за руку и потащил в порт. — Проклятая чертовка! Как же вы мне надоели! Высечь бы вас как следует, да боюсь испортить товарный вид.       Через несколько минут они оказались в порту, где их встретил тучный мужчина с черной бородой и в круглом головном уборе. Он посмотрел на Мэрион, и в его темных глазах промелькнуло удовлетворение. Он явно был доволен своим приобретением. — Почему дитя плачет? — ласково заговорил он. — Такому красивому цветочку слезы ни к чему. — Забирайте ее, Бей. — Англичанин выпустил руку Мэрион и толкнул ее тростью между лопаток. — Куда вы так спешите, сэр Эдвард? — улыбнулся Бали-бей. — Если опасаетесь, что сюда явится отец девочки, то напрасно. Он здесь уже был несколько часов назад, и мои люди пустили его по ложному следу. Он в полной уверенности, что корабль на Константинополь отправляется с западного порта. К тому времени, когда он поймет, что его обманули, мы будем далеко в море.       Услышав, что батюшка был здесь, что он ищет ее, Мэрион разрыдалась с новой силой и упала на колени, закрыв лицо руками. Ее сердечко разрывалось от боли… — Батюшка… Мой отец… Отец… — Ну, дитя мое, не нужно слез. — Бали-бей поднял девочку с деревянного помоста и посветил на ее личико свечой, что держал в правой руке в подсвечнике. — Что у дитя с лицом? — Заметив красный отпечаток на левой щеке, он недовольно взглянул на Эдварда. — Ваша работа? — Она меня укусила, — раздраженно ответил Эдвард. — Ну, так что? Вы довольны товаром? Или, правильней сказать, новой рабыней? — усмехнулся он.       Бали-бей наградил англичанина тяжелым взглядом и кинул ему увесистый мешочек с деньгами, который вытащил из-за широкого красного пояса. — Держите и убирайтесь. — Он поднял рыдающую Мэрион на руки и посадил в лодку, чтобы доплыть до корабля, который совсем скоро отправится на Константинополь.