Живое пламя

— Егоров, в подвал меня верни! — прошипел раздраженно Александр, дернув руками. Стоило Кириллу уйти, как чужая магия обволокла, прочные цепи оплели запястья, стягивая их спереди. Второй конец цепи оказался в руках Егорова. От его голодного, предвкушающего взгляда и похотливой усмешки Александру стало не по себе. Но сдаться этому засранцу? Ну уж нет! Рычков дернул руками, проверяя прочность оков, рыкнул зло, демонстративно поискал взглядом, чем бы таким увесистым запустить в эту сволочь. Вздохнул разочарованно: тяжелых предметов в близком доступе не наблюдалось. — Не-е-ет, Сашенька. У меня на тебя планы поинтересней, — протянул Женя ласково. — А не пошел бы ты со своими планами? — в тон ему поинтересовался Рычков, прикидывая, получится хоть раз врезать по этой нахальной, самодовольной магической роже. Рискнуть, что ли? Расстояние между ним и Егоровым Саша преодолел одним прыжком и даже успел двинуть магу в челюсть, пусть и получилось несколько смазанно. Бить связанными руками неудобно, но хоть давнюю мечту исполнил. А что сам получил в ответ по ребрам, не страшно. — Ну, Рычков, ты допрыгался, — выпад пленника разозлил Егорова. Он за шкирку потащил Сашу в свои комнаты, встряхивая его как паршивого кота, стоило тому в очередной раз заартачиться. В спальню Рычков почти влетел, запнувшись о порожек. Чужая магия не дала упасть, подхватила, впилась в запястья, отпрянула, снова вцепилась в них, кожу опалило жаром, и широкие браслеты плотным кольцом обхватили запястья. Звякнули цепи, серебристыми змеями метнувшись к Саше, оплели, заставив развести руки в стороны. Александр оказался практически распятым между двух стен. — Прибью, — выдохнул он с чувством. Дернул руками на пробу, получится ли порвать их. Магическая сталь держала свою добычу крепко, из такой хватки человеку вырваться было практически нереально. — Ой, заткнись ты уже. Не порть картину, — Егоров даже облизнулся, любуясь Александром. — Мммм, знаешь, вот таким ты мне действительно нравишься. Тебе очень идут цепи. Только вот … Хм… Да, так действительно куда лучше, — Женя с помощью магии практически содрал верхнюю одежду с пленника, оставив его в одних джинсах. Длинные волосы разметались по плечам и спине, зеленые глаза с золотистыми искрами в глубине полыхали яростью. — Егоров… — угрожающее шипение не произвело на мага никакого эффекта. — Какой вкусный ты, оказывается, на вид, — промурлыкал Женя, медленно обойдя вокруг пленника, с силой провел руками по его бокам, вызвав новую порцию шипения. Хм, как странно. От Александра исходил легкий, едва уловимый шлейф магии, заметный только когда стоишь близко-близко, хотя Саша был человек, не маг. Женя зашел ему за спину, намотав на кулак длинные волосы пленника, несильно потянул, заставляя запрокинуть голову. Свободной рукой обняв Сашу за талию, прижался к нему сзади. Резкий, острый укол чужих чар заставил ослабить хватку, отступить. — Да ты у нас с сюрпризом, оказывается, — присмотревшись к плетению на спине Александра, Женя шепнул несколько слов и одним движением сорвал с Рычкова наложенные на него чары. — Это что за… — Егоров обалдело рассматривал хитросплетение старинных рун, сложным узором растекшихся по спине Александра. От узора шла руническая вязь по обеим рукам ниже локтей, образуя браслеты в три кольца каждый, и еще одна вязь, полукругом, шла ниже ключиц. — Придурок, аккуратнее можно, — сквозь зубы зажмурившись прошипел Рычков. — Зачем? — хмыкнул Женя, кончиками пальцев осторожно касаясь рунического узора на Сашиной спине. — Красиво. Расскажешь, что это такое? — Пойдешь к черту? — в тон ему огрызнулся пленник. — Может, прекратишь рычать? — Женя надеялся, что ласка немного усмирит Сашу, но тот только упрямо поджал губы, наглухо закрывшись. Так, значит, хорошо. Пойдем другим путем, более сложным и в тоже время простым. — А если нет? — Саша извернулся в попытке уйти от чужих прикосновений. — Накажу, — в голосе Егорова проскользнула угроза. Цепи ослабли, давая Саше чуть больше свободы, чем он и воспользовался. Бил коротко, без замаха, чтобы Егоров не успел уклониться. Кулак рассек воздух там, где только что стоял Евгений. Тот змеей выскользнул в последний момент, одновременно хлестнув Сашу по ребрам. Боль обожгла, перехватив дыхание. Это еще больше его разозлило. Он пытался достать Егорова, пару раз даже сумел зацепить, но полноценно ударить не мог, мешали цепи, ограничивая его движения, силу удара. Стараясь не запутаться в них, Саша неосторожно открылся и тут же оказался уложен на лопатки. Руки заломили, прижав их к полу над головой. Короткая вспышка магии, и цепь вплавилась в пол, тяжелое тело навалилось сверху. — Будь паинькой, иначе сделаю больно, — шепот на ухо заставил сперва замереть, а потом рыкнуть возмущенно. Рычков вывернулся в попытке сбросить с себя Женю, на что тот коротко рассмеялся. — Какой же ты упрямый. Женя усмехнулся. Вот же дикое создание. Такого даже жаль ломать. Разве что попробовать укротить. Эта мысль позволила несколько иначе взглянуть на пленника, оценить. Ухмыльнувшись, Женя склонился над ним, нагло смял губы в поцелуе. И едва успел отстраниться, чтобы избежать укуса. — Дикий какой… Александр оскалился: — Хочешь, я тебе ещё что-нибудь откушу? Женина усмешка стала совсем уж ехидной. А если так? Саша чуть воздухом не подавился. Не от боли, скорее от удивления, когда Егоров зубами прихватил тонкую кожу на внутренней стороне руки. На смену зубам пришёл язык, короткими касаниями будто зализывая укус. Рычков дёрнулся, пытаясь уйти от этого ощущения. Слишком неуместным оно было, почти щекоткой разбегаясь по телу. Женя повторил тоже самое с другой рукой. Саша зашипел не хуже змеи. С каких пор прикосновения этого паршивого мага его возбуждают? — Егоров, хватит тянуть резину, — в голосе было скорее возмущение, чем злость. — Трахни меня уже и оставь в покое. — Саш, замолчи, — в глазах мага предостережение мешалось с искренним весельем. — Иначе кляп соображу, — Женя и не думал останавливаться. Добравшись до желанного тела, он собирался насладиться им вволю. На ключицах это ещё можно было терпеть, но когда его мучитель добрался до груди, Рычков понял, что проще расслабиться и получать удовольствие, раз не получать его не выходит. Женя почувствовал изменения в состоянии пленника, на пробу аккуратно поцеловал и тот ответил, пусть и не очень охотно. В том, что Егоров был садистом, и садистом терпеливым, Рычков не сомневался. Когда через несколько минут очередь дошла до живота, кусаться он перестал. Мысленно Саша раз сто уже придушил своего мучителя, обругав на все лады. Лучше бы кусался. От влажного, будто заострённого языка очень хотелось куда-нибудь деться. Тело давно сдалось, подчиняясь чужим ласкам, что почти сводили с ума, джинсы давили уже немилосердно. Сжав кулаки так, что ногти впились в ладони, Саша тяжело дышал, кусая губы до крови, сдерживаясь рвущийся стон. Этого от него Егоров не добьётся. А Женя наслаждался. Сейчас тот, кто месяцами действовал ему на нервы, был абсолютно беспомощен, в первую очередь перед собственными желаниями. На каждое касание мышцы отвечали напряжением, подрагиванием. Но упрямый, молчит. Это поправимо. Когда Женя всё-таки стянул с Рычкова оставшуюся одежду, тому явно стало чуть легче. Ненадолго. Здесь Егоров умел быть не менее изощренным. Обхватив рукой обильно истекающую плоть, он то сжимал ближе к основанию, то едва касался, постоянно меняя ритм. В какой-то момент Саша понял, что если он хочет молчать дальше — надо совсем перестать дышать. Когда эта сволочь в очередной раз сменила ритм на издевательски медленный, Рычков чуть язык себе не откусил, чтобы не начать унижаться. Егоров невольно залюбовался. Казалось, Александр сейчас из шкурки вылезет, а во взгляде всё равно вожделение со злобой мешается. Но когда Женя заставил его развести ноги и согнуть в коленях, он уже не сопротивлялся. Егоров мысленно поблагодарил магов, придумавших в том числе заклинания странного назначения, что позволило ему легко ввести внутрь сразу два пальца. Это немного отрезвило Рычкова, он приподнял голову, насколько позволяли прикованные руки, и удивительно твёрдо выплюнул: — Не смей, — однако брыкаться предусмотрительно пока не стал. Женя только улыбнулся, кладя вторую руку на прежнее место, одним тягучим движением проводя по всей длине. Он нутром чувствовал отголоски страха, наклонился, проводя языком по животу. Отвлечь получилось, почти. Александр и сам пытался отогнать всколыхнувшуюся память, не время сейчас. Ясно же, Егоров всё равно возьмёт что хочет, лучше расслабиться. Он сосредоточился на ощущениях. Приятно, только страшно. — Да не тяни ты, — не выдержал он, чувствуя, как призраки уже однажды пережитого встают за плечами. Саша закрыл глаза, ничего, он и это переживет, выдержит. Только отчего же так больно в груди? Странная смена пожеланий, Женя на мгновение задумался. Неужели он тоже попался Ярику в руки? Тянуть он действительно не стал, вот только причинять боль окончательно расхотелось. Но и не причинять оказалось непросто — зажимался Рычков отчаянно. — Саш, — тихо позвал он, мягко провёл руками от груди до талии, — выдохни. Желание удавить Егорова вспыхнуло с новой силой. Хотя тот и был прав. Саша постарался внимательнее смотреть ему в лицо, напоминая себе, что это именно Женя, а не кто-то другой. Помогало. Рычков поневоле задумался, сколько же у Егорова опыта, если даже сейчас он умудрялся двигаться внутри как-то так, что возбуждение неумолимо замещало страх. Опыта и терпения. Сколько прошло времени, Александр не знал, только понял, что сейчас сам бы вцепился ему в бедра, если бы руки были свободны. Женя видел, что Рычков старается не отводить от него взгляд, хотя тихие стоны уже даже не сдерживает. Егоров подумал, что глаза у Саши всё-таки красивые — надо же было на что-то отвлекаться. Собственное возбуждение уже настойчиво требовало внимания, низ живота давно почти скрутило. Движения его стали резче, сильнее, стоны Саши превратились в громкое рваное дыхание, срывающееся на каждом выдохе. Женя и сам был готов стонать в голос — над собой он, похоже, тоже поиздевался, боль густо примешивалась к удовольствию. Для него финал наступил чуть раньше, он не глядя, совершенно машинально помог партнёру рукой, всего пара движений, — и сам всё-таки вскрикнул от резкого ощущения сжавшихся вокруг мышц. Это было последней каплей. Он лёг на пол рядом с Рычковым, пытаясь унять дрожь в теле. Александр почти потерялся в пространстве, оглушенный пережитым. Из него словно выпили все силы, оставив безвольное тело. Он тяжело дышал, пытаясь прийти в себя, вернуться в реальность. — Сволочь ты, Егоров, — выдохнул Александр, только как-то устало. Не было в его голосе ни прежней злости, ни ехидства. Только усталость и едва уловимая тоска. Женя несколько удивился такому, он ожидал несколько иной реакции. — Надеюсь, ты доволен теперь? — Вполне, — Женя облизнулся. Лениво шевельнул пальцами, возвращая цепи в нормальное состояние. — На сегодня я сыт. Спасибо тебе, — Женя все же позволил себе благодарно поцеловать его в плечо. — Будешь на полу спать или рискнешь разделить со мной постель? — Рискну. Сам сказал, что на сегодня уже наигрался, — Саша неловко сел, позвенев цепями. Со вздохом оглядел стальные браслеты на запястьях. Александр устроился на самом краю постели, подальше от Егорова. Мало ли какие у того в голове мысли бродят. Женя посмотрел на это, хмыкнул и рывком подтащил к себе поближе. — Ты чего делаешь? — возмущение у Саши получилось каким-то вялым, будто через силу. — Не фырчи. Сказал же, не трону. Ложись нормально, — проворчал Женя, снова укладываясь. В этот раз Александр от колкостей удержался, только плотнее завернулся в одеяло, закрыл глаза. Только сон не шел. Егоров невольно заставил вспомнить недавнее прошлое, да и их близость оставила неприятный осадок на душе. Пережитое тогда и сейчас сплетались в один клубок, превращаясь в яд, медленно съедающий изнутри. И не уйти от этого, не укрыться. Разве что отрешиться хоть на время, чтобы найти в себе силы снова бороться, жить с этим. Идти дальше. Егоров повертелся, пытаясь устроиться удобнее. Вздохнул, повернулся к Александру. — Саш? Ты спишь? — Уже нет. Чего тебе? — недовольное бурчание донеслось из-под одеяла. — Расскажешь о рунах? — Егоров, боевых магов рунам не учат? — Я о твоих рунах. Откуда они? Что значат? — Это смесь боевых и защитных рунических ставов, сплетенных в единое полотно, на особой смеси чернил и моей крови. И кровью же активированных, — поняв, что Женя не отвяжется, Саша предпочел ответить на его вопрос. — Руки — боевые руны. Спина — защитные и боевые частью. — Это с их помощью ты мои заклинания голыми руками хватал? — Да. А теперь дай поспать! — Рычков снова зарылся в одеяло. В этот раз его не трогали. И вскоре он крепко спал. Зато не спалось Егорову. Он озадаченно рассматривал посапывающий кокон одеяла, из которого торчала только русая макушка, и боролся с желанием потыкать этот кокон пальцем. Проверить, а точно ли там Рычков? Уж слишком странные реакции он выдавал. Неправильные.