Секвойя

Отели Марриотт и Ле Мёрис находились на левом берегу Сены, издавна считавшемся культурной частью Парижа. Но все дороги по эту сторону реки в это время всегда были загружены до самого основания. Посчитав, что правый берег будет немного более свободным, водитель пересек реку и начал движение вниз по набережной. Но он ошибся. Пару минут спустя, черный автомобиль замедлился, периодически останавливаясь, и снова трогаясь. Но даже сейчас автомобиль двигался быстрее, чем покидая заднюю парковку отеля Ле Мёрис, которая тоже оказалась оккупированной фанатами. Машины медленно ползли по залитой солнцем дороге. Автомобилистов это не слишком огорчало, недавно принятый закон ограничивал скорость движения по городу до пятидесяти, а в некоторых местах и до тридцати километров в час. Сейчас участок дороги рядом с Трокадеро сверху напоминал домино. Каролина рассеянно потирала запястье, разглядывая из окна автомобиля солнечные блики, пляшущие на видневшейся слева Эйфелевой башне. Рука все еще ныла после неудачного приземления на твердый мраморный пол. Конечно, она знала кто такой Джастин Бибер. С этой повальной биберизацией, длящейся уже несколько лет, было трудно оставаться в неведении. С тех пор, как его настиг оглушительный успех, хостинг Youtube заполонили видеоролики юных биберят, исполняющих кавер-версии его песен. Они использовали все свои таланты в надежде, что их тоже заметит какой-нибудь именитый продюсер, и готовы были играть мотивы его песен разве что не на кастрюлях. Сначала он просто пел, периодически помахивая челкой. Она считала, что когда этот очаровательный лохматый мальчишка станет старше, вместе с ним вырастут и его фанаты, и потеряют интерес к идолопоклонничеству. Но годы шли, Джастин взрослел. Он подкачал мышцы и избавился от пушистой челки, умудрившись еще и заработать на отстриженных волосах баснословную сумму, выставив их на всеобщее обозрение в каком-то музее. Средства массовой информации окрестили эти метаморфозы примерно так: «Очаровательный ангел с обезоруживающей улыбкой превратился в сексуального разбойника». Разбойник, как и полагается, громко расстался со своей подружкой, театрально пострадал, несколько раз превысил скорость, закатил пару шумных вечеринок. Он даже побаловался запрещенными веществами, о чем сразу же стало известно всему миру. Фанатов становилось только больше. Но мнения поклонников разделились. Пока одни со слезами на глазах причитали, что их несчастный кумир так устает, бедняжка, что расслабляется как может, а другие вопили, что плакала по нему святая инквизиция, более замкнутые и слепо преданные фанаты молча резали вены и выходили из окон. Каролина никогда не относилась к числу его поклонников, но она была частью социума, и, сначала в старшей школе, а затем и в университете, довольно часто сталкивалась с явлением, называемым незамысловатыми словами Бибер-Фивер*. Да чего уж там, многие из ее подруг считали себя истинными белиберами. Прошлой осенью все мыслимые и немыслимые поверхности студенческого городка Колумбийского университета пестрели листовками и плакатами, призывающими поддержать Джастина, покупая в iTunes его новые синглы. Более изобретательные придумывали себе детей от него, после чего громко судились с его адвокатами. Бибер по поводу всех этих инцидентов предпочитал отмалчиваться, заявив только, что слухи — это только слухи, на самом же деле никто не может знать, что происходит в его жизни. Поскольку многие из ее подруг часто зависали на просторах всемирной паутины, часами просматривая различные шоу с его участием, Каролине периодически приходилось становиться их невольным наблюдателем. После одного из таких шоу, ей подумалось, что Джастин не слишком обременен интеллектом, так как он заявил ведущему, что бывал на всех континентах, но даже не вспомнил их названий. Она выросла в семье политика, где беседы с премьер-министром Франции о развитии транспортной сети столицы заменяли ей разговоры по душам о мальчиках и шмотках. Ее отец, в свое время окончивший Национальную школу администрации в Париже, служил в Министерстве иностранных дел Франции до тех пор, пока его не направили на консульскую службу в посольство Франции в США, базирующуюся в Нью-Йорке. Каролине тогда было одиннадцать. Окончив одну из лучших Нью-Йоркских школ, а теперь обучаясь в Колумбийском Университете, она была начитанна и вращалась, в основном, в кругах интеллектуалов. Девушка не имела ничего против фанатов, считая, что это личное дело каждого, просто она никогда еще не сталкивалась с таким их количеством. Лично ей импонировал Фрэнк Синатра. В том, чтобы быть фанатом давно умершего человека, были свои преимущества. Не было никакой необходимости бегать по миру в надежде приблизиться к нему хоть на метр. И определенно не стоило беспокоиться, что приходится его с кем-то делить. Каролина шумно выдохнула, когда машина, наконец, обогнула Триумфальную арку, и впереди показались красные козырьки Марриотта. Стоянка была полна. В обеденное время и не стоило ожидать иного. Каролина отпустила водителя, сказав, что пробудет здесь около часа, и скрылась в отеле.