中国音乐学院
Китайская консерватория.
Се Лянь ещё раз оглядывается на вывеску над дверями своего учебного заведения. Что ж… По крайней мере, на несколько недель я могу забыть сюда дорогу. На самом деле, Се Лянь любит занятие, с которым решил связать свою жизнь. И у него неплохо получается. Правда, никто из преподавателей не прочит ему блестящее музыкальное будущее. Слишком часто он слышит о том, что ему нужно усерднее заниматься и чувствовать произведение, которое он исполняет. Он и сам понимает, что его игра далека от совершенства. И он обязательно будет практиковаться на каникулах, хотя, конечно, на это время ему не нужно вставать каждый день в пять утра, чтобы добраться до Чаояна — делового округа Пекина, где расположена консерватория. И всё лишь с одной целью — как можно раньше приступить к практике. — Э-э… мама? А где моё пианино? — Ситуация была безвыходная… нам пришлось продать его. Как только у твоего отца наладятся дела, мы обязательно выкупим твой инструмент. Се Лянь, с примёрзшими к щекам слезами, смотрит на пустое место возле стены. Перечить родителям он не смеет, но разве они не понимают, что ему необходимы ежедневные практики? — Вам ведь разрешают заниматься на каникулах и в консерватории? — Да, но… это очень неудобно. Неудобно — ещё мягко сказано. Нужно согласовывать расписание индивидуальных практик, оформлять дополнительное разрешение и опять проделывать этот долгий путь до Чаояна, с обязательными ранними вставаниями. И, учитывая всю сложность их материальной ситуации, конечно же, никаких расходов на развлечения в компании немногочисленных друзей. Вечер Се Лянь проводит в свинцовых раздумьях, неосознанно выстукивая пальцами по кромке своего письменного стола одно из произведений, которое он разучивает к предстоящему семестру. Что делать?.. Затем он складывает свои изящных запястий ладони под острым подбородком, прищуривается и, встрепенувшись, берёт в руки телефон и открывает поисковик. Вообще-то мысль о подработке на каникулах посещала его и раньше. И сейчас он надеется найти объявление о вакансии музыканта в каким-нибудь ресторане или кафе с живой музыкой. Среди всех предложений взгляд цепляет одно. С едва заметной улыбкой и более или менее спокойным сердцем юноша засыпает, полный решимости взять судьбу в свои руки, а на следующий день уже в девять утра он сидит внутри зала небольшого уютного ресторанчика, в трёх станциях метро от его, где изо всех сил старается произвести впечатление на хозяина заведения. — Прекрасно-прекрасно, то, что нам нужно. Воодушевлённое похвалой сердце Се Ляня летит, пальцы скользят по клавишам, он вот-вот представит своё лучшее исполнение, как вдруг из-под его фарфоровых ладоней исходит громкая фальшивая нота. — Ох… простите. Се Лянь бегает глазами по удивлённому лицу потенциального работодателя. Он очень переживает, что его удивление перерастёт в разочарование и он получит отказ в работе. Но что произошло? Се Лянь начинает испытывать очень неуютное чувство и оглядывается по сторонам, будто бы ища источник своей уязвимости. Столик возле центрального окна. Алая сорочка из тончайшего шёлка, густые чёрные волосы до плеч, собранные на макушке, и искусно выделанная повязка на правом глазу. В центре стола — ваза с веточкой белоснежных лилий. А ещё плетёная корзинка с персиками и… хм, стакан молока? Взгляд даже одного глаза настолько пристальный, что Се Ляню становится не по себе. Между тем он слышит недовольный голос хозяина: — Вы сюда играть пришли или на моих гостей пялиться? К тому же, не так уж прекрасно вы играете, как оказалось. — Но… Се Лянь не успевает возразить. Мужчина, на вид лет тридцати, встаёт из-за стола и подходит к ним: — А по-моему, исполнение было дивным. Продолжайте. Лицо хозяина принимает выражение лакейской преданности. Поклонившись, он бормочет что-то заискивающее и ненадолго отходит, чтобы ответить на звонок. Пальцы Се Ляня неподвижно лежат на клавишах. — Продолжайте. Я хочу услышать произведение до конца, — звучит как разрешение. Се Лянь робко возражает: — Простите, но оно очень длинное. — Я располагаю достаточным временем, — говоря это, мужчина вынимает из кармана брюк бумажник и, открыв его, достаёт крупную купюру, а затем кладёт её наверх, — столько вас устроит? Се Лянь ошеломлён. Он чисто по инерции качает головой, но мужчина истолковывает это по-своему, добавляя купюру ещё большего достоинства. Се Лянь очень смущён и растерян. Аккуратно закрыв крышку пианино, он встаёт со стульчика и тихо произносит: — Извините. Намереваясь покинуть это заведение как можно скорее, Се Лянь спотыкается, но рядом стоящий мужчина удерживает его от падения за плечи: — Осторожнее. Зачем же так спешить? Быть может, я напугал вас своим видом? Или чем-то обидел? — Н-нет, что вы… — до мочек чуть оттопыренных ушей вспыхивает молодой музыкант. — Насколько я понял, вы ищите работу? Не поднимая глаз, Се Лянь кивает. — Тогда позвольте вас спросить: не даёте ли вы частные уроки музыки? — Не знаю… В смысле, никогда не пробовал. Уроки требуются вашему сыну или дочке? — Мне. Я хочу научиться играть сам. — Вы никогда ранее… — Никогда. Я же сказал: хочу научиться сам. — Понимаю… что ж… — Как думаете, — мужчина становится ещё ближе, — сумею ли я научиться? — Это зависит от многих факторов. Сложно судить, не видя вас за инструментом. — В таком случае, завтра, в семь вечера. — Что?.. — Наш первый урок. Назовите адрес. Вас заберёт водитель и доставит до места. Могу заверить: мой инструмент гораздо дороже и качественнее этого, — мужчина щёлкает пальцем по торцу пианино. — Ну и за вашу работу, как вы уже поняли, я готов давать очень щедрое вознаграждение. Правда, есть один нюанс. Но об этом — при личной встрече. Что он вообще о себе возомнил?.. — Простите, но я не давал согласия, — Се Лянь всё-таки направляется к выходу. Когда проходит мимо столика с лилиями, слышит в спину: — Вы любите цветы? Он не понимает, как это работает, но спокойный в своей уверенности голос этого мужчины заставляет его остановиться и обернуться. — В смысле, вообще… — Так любите или нет? — медленной, но гордой походкой он снова оказывается рядом. — Скорее… да. Наверное. — Как вам эти лилии? — нежная веточка оказывается в длиннопалой руке, — истинная сладкая невинность. Понюхайте. Мужчина подносит цветы к лицу Се Ляня, но тот снова пребывает в полнейшем замешательство и просто стоит перед ним наподобие мраморной статуи. — Меня зовут Хуа Чэн. И вам не следует бояться ни меня, ни моего предложения. Вот моя визитка, — в потной ладошке Се Ляня оказывается расписанная красным и серебристым карточка. — С вами ничего плохого не случится. Я всего лишь хочу научиться музыке. Буду ждать вашего звонка. В любое время суток. Се Лянь в который раз за сегодня шепчет извинения Бог знает за что и спешно покидает ресторан.