Невеста Нави

Майская ночь была черна, словно уголь. И в этой черни бушевала и неистовствовала гроза, ослепляя своим могуществом и красотой. Сеть из множества молний рассекала небо каждую секунду, и гром гремел, словно небо трещало по швам. Дождь мерно лил, капля за каплей наполняя почву живительной влагой, ягоды и плоды насыщая вкусом, а грибы ароматом. Трава становилась ярче и сочнее, капли омывали листья садов, наполняли доверху колодцы, реки, запруды и бочки. Птицы спрятались под крышами изб и вжимали головы каждый раз, как гром раскатывался вокруг. Ветер клонил деревья к земле, и их ветви жалобно бились о стёкла домов села Сосенки, где этой неспокойной ночью совершалось самое настоящее волшебство. Крик молодой девушки сливался с шумом грозы, а пламя восковой свечи трещало и колыхалось в такт порывам ветра и дыханию роженицы. Вокруг суетились помощницы, омывая ее руки, лоб и ступни, стараясь хоть как-то облегчить страдания. Комнату наполнял пар, запах воска и трав, пота и крови. За дверью в углу у печи молились все: бабушки и дедушки, тетки и дяди, стар и млад. Молодой статный мужчина стоял на коленях у окна. Его плечи с каждым новым криком содрогались, а сердце сжималось все сильнее. Он тоже молился. Молился всем Богам по очереди, чтобы они спасли его любимую жену и дитя, чтобы даровали им обеим жизнь. И вот дошла очередь до Мокоши — богини семьи, судьбы и плодородия — Великой Матери. Молился он и ей. Умолял помочь. — Я готов на все, лишь бы ты спасла моё дитя и мою жену! Прошу, помоги, Великая Мать! — взмолился он. И вдруг всё вокруг померкло. Пропали рядом стоявшие родные, померк огонь в печи и прекратились крики. В ужасе он обернулся и увидел пред собой прекрасную молодую женщину. Её волосы золотились и ниспадали волнами на плечи, глаза сияли словно самоцветы, а одеяние было царским. Она держала на ладони две золотые нити. Он было засмотрелся на её красоту, но через мгновение понял, кто стоит перед ним и, опустив взгляд, бросился ей в ноги. — Великая Мать, я… — однако она не дала ему договорить, легонько коснувшись плеча. — Я могу спасти твою жену и ребенка. Однако это дитя с момента рождения не будет принадлежать вам или этому миру. Будешь ли ты готов пожертвовать ей после, во время Великой беды? Будешь ли готов вернуть мне мой дар? — вкрадчиво спросила она, пристально смотря в самую душу. По спине мужчины пробежал холодок. Он должен будет принести своего ребенка в жертву? Сможет ли он такое вынести? А жена? Жена… его любимая. Так он сможет спасти её от неминуемой гибели! Да и потом, коли она будет рядом, смогут еще нового родить! Решено. — Я благодарю тебя, богиня Мокошь, и принимают твой дар! Да будет так, как ты захочешь! — Будь по-твоему. У вас родиться дочь, и ты должен будешь назвать ее Анастасией. — с этими словами она растворилась в искорках огня, и всё вновь обрело свой истинный облик. Поленья трещали, родные всё ещё молились, но что-то в избе изменилось. В самом воздухе. Что-то, от чего хотелось и плакать, и плясать одновременно. В ту же минуту из-за двери снова раздался крик, но уже не полный боли измождённой матери, а живительный, детский. Все замерли. Через пару мгновений дверь открылась, и знахарка позвала мужа. Свеча у кровати уже почти догорела. На простынях лежала побелевшая, некогда такая румяная и весёлая, его любимая жёнушка. Её глаза заволокли боль и усталость, тело обмякло, волосы взмокли от пота, и на лбу выступила испарина. Его сердце защемило от этой картины. Как мог он сотворить с ней такое? Но как только в её слабые руки вложили трепыхающееся одеялко, губы роженицы тронула нежная улыбка, а в глазах снова засияли искры. Мать начала мерно укачивать своё дитя и напевать ей колыбельные, шепча слова о безграничной любви. Подойдя ближе, муж застыл, как вкопанный. Из-за краев одеялка на него смотрели два больших васильковых глаза, обрамленных густыми ресничками. Маленькие пухленькие ручки тянулись к его темной бороде, а большая яркая беззубая улыбка в тот же миг озарила сердце новоиспеченного отца любовью настолько большой, что даже представить невозможно. В уголках карих глаз начали собираться слёзы. Как мог он согласиться на эту чудовищную сделку? Как сможет он отдать это прелестное дитя, что заставило его снова так ярко чувствовать? Наклонившись над одеялком и позволив малышке впервые прикоснуться к своему лицу, не смея поднять взгляд на жену, он тихо произнёс: — Мы назовём её Анастасией, в честь утренней зари. Погода улеглась, и за окном светало. Поля, леса и сады наполнились яркими запахами и щебетанием птиц. Роса этим утром не выпала.

***

В ту же ночь в лесах Нави проходило самое знаменательное и великое празднество за многие столетия — старшая Дочь Мораны и Чернобога всходила на престол Владычицы Лесов этого мрачного мира. Били барабаны, всюду слышался звериный рёв, вой и гогот, истошно кричали птицы. Обыкновенная тишина отступила и на смену ей пришел рокот, с которым Лес приветствовал свою новую правительницу! Пред Кощеевым дворцом собрались все существа Нави: стрыги вылезли из своих пещер, Баба Яга покинула свой пост у берега Смородины, Девана, Леший да духи лесные, Водяной и его мавки во главе с Кикиморой повылезали из болот, зверьё говорящее да вурдалаки тоже были здесь в эту ночь. Жар-птицы украсили ветви деревьев своим огненным сиянием. Все с восхищением и предвкушением ждали. Все любили, уважали и побаивались свою новую Владычицу. В это время в одной из светлиц Кощеева дворца прихорашивалась молодая девушка. На вид ей было лет 25. Она была прекрасна снаружи, но ее душа была очень мудра. Прожив на этой земле шесть сотен лет, она не постарела ни на день. Её золотые локоны разрезала широкая серебряная прядь. Они ниспадали ей до поясницы, кожа была бела, как снег, а гордый взгляд черных глаз мог заставить струсить любого. От дяди ей так же достались веснушки, что ей не очень нравились, но мать всегда говорила, что она поцелована и Солнцем, и Луной, и Ночью. Собрала в себе всё. Её стан был далёк от образа лебёдушки: сильная спина, широкие плечи, мускулистые руки, жилистые ноги и высокий рост — всё, чтобы показать: она в этом Лесу Хозяйка. С детства она бегала на перегонки с вурдалаками, залезала на самые высокие деревья и исследовала в одиночку самые глубокие озера. Она будто никогда и не чувствовала усталости, тяжести или боли. В эту ночь она сидела перед большим зеркалом и заплетала длинные золотые косы: вплетала колосками в общую причёску, обвязывала узлом вокруг основного хвоста и с помощью своей магии фиксировала. Не лучшее применение магических сил, но кто с неё спросит, верно? Небо за окном было чёрным, словно уголь, и только созвездия вместе с золотым блином Луны освещали этот мир. Их свет казался таким мягким, приглушённым и в то же время завораживающим, что невозможно было оторвать взгляд. Звёздный свет мягко ложился на пол светлицы, целуя ноги молодой Владычице, мягко оттеняя кисти рук и острые скулы. Её глаза сверкали каким-то необыкновенным светом, словно рябь на поверхности спящего темного озера. В её ушах красовались серьги из небесно-синего лазурита, на тело была надета длинная, заправленная за пояс туника винного цвета и обрамлённая тонкой серебряной кольчугой, зафиксированной крупными кольцами, словно колье, на её шее, плечах и запястьях. Поверх была накинута шкура первого медведя, убитого ей в честном бою. Насколько честным может быть бой с бессмертной Богиней… Ну, она давала ему шанс отступить и преклониться перед ней, но эго зверя оказалось выше желания жить. Чёрные кожаные брюки и высокие казаки с серебряными шпорами делали весь образ ещё более функциональным. Не вставая с кресла, Царевна выглянула в окно. Всё вокруг, насколько хватало глаз, было заполнено магическим народом. Все ждали и предвкушали. И она была не исключением. Но в глубине души её таился страх. Где-то совсем глубоко она ощущала его, даже не позволяя подобным мыслям просочиться в голову. Но это тяжёлое тянущее чувство тревоги внутри не давало отвергнуть их полностью. Теперь она возьмёт на себя ответственность за всех обитателей этого Леса, их жизни и смерти, их расприи и благополучие. Конечно, Навь принято считать тёмным Царством, но ведь оно тоже является Домом для многих. Для всех тех, кто сегодня оказался около их дворца. И она поручится за них. Она обязана. Сегодня на её голову будет возложена коруна, и она будет носить её с честью. Тёмный взгляд прожигал из зеркала напротив, и она знала, что никогда не отступит . Она всегда была ответственной и надёжной. Защитница семьи. Старшая сестра и дочь. Она училась управлять этим миром с тех пор, как ей исполнилось две сотни лет. Так чего же она медлит теперь? Отражение утвердительно кивнуло ей, и на губах появилась уверенная улыбка. Власа поднялась с кресла и, отворив большие дубовые двери, спустилась по мраморным ступеням винтовой лестницы прямо в холл, оттуда прошла в цветущую оранжерею, а уж через неё вышла в другую часть дворца, уже окружённую толпой и украшенную к торжеству. Столы ломились от еды, свечи были зажжены над ними, а графины полны клюквенного сока, вина и крови. — Главное не перепутать. — подумала она. Луна украсила своим ярким серебряным светом всё помещение, оставив лишь некоторые углы пустыми и мрачными. Стены были просто увиты цветами, источающими чарующий аромат. Прекрасные девы-служанки в полупрозрачных одеяниях и практически парящие над полом были готовы принимать гостей. Зал был готов. Повара были готовы. И она тоже была готова. Царевна приложилась лбом к огромным тяжелым дверям, чувствуя всем телом гул толпы. Вдох. Выдох. Кто-то положил руку на правое плечо. Через секунду еще одна, но уже полегче, сжала левое. Отец и Мама. Она обернулась и увидела гордость, любовь и понимание во взгляде родителей. Это ошарашило её. Они так редко проявляли настолько красноречивые эмоции и вот сегодня… Это очень много значило для неё. Сестры тоже оказались рядом. Средняя поддерживающе кивнула, а младшая взяла её ладони в свои и крепко сжала. Её семья была рядом. Теперь ей всё по силам. Она благодарно посмотрела на них и вновь повернулась в сторону дверей. С тяжелым скрежетом и стуком они отворились.

***

Рев толпы стих, и тишина, наполненная обожанием, предвкушением и уважением, повисла в ночном воздухе. Даже шорох деревьев, кажется, стал в разы тише. Лишь светлячки и яркий свет кострищ освещали путь. Все трепетали и тихо ликовали. Народ выстроился в коридор, пропуская свою новую и прежнюю Владычиц к церемониальному холму. Следом шёл сам Чернобог. Толпа старалась не смотреть ему в глаза, почтительно склоняя головы. Все-таки он был Главным Владыкой всей Нави и пользовался сильным уважением и пугающим трепетом у народа. Следом шли сёстры и толпа замыкала колонну, следую за царским семейством. На мгновение Власά прикрыла глаза, позволив себе погрузиться в атмосферу этой ночи с головой. Одни лишь шорохи одеяний, шелест крыльев и травы под ногами, плеск воды и треск поленьев разбавляли тишину. Где-то запиликал кузнечик. Вдох. Выдох. Зацвел жасмин. Кто-то уже переминался с ноги на ногу и вздыхал. Кто-то тихо шептался. Трава была покрыта росой, а это значило лишь то, что скоро наступит рассвет и с ним вступит в свои права новая Владыка. Вдох. Выдох. Она открыла глаза и твердо пошла вперёд под пристальным взором завороженной публики. Она готова. Это ее дом, ее Царство. Она знает здесь каждый уголок, каждое поколение семей всех общин и народов, каждое растение и запруду. Она провела здесь всю свою жизнь! На её глазах цвело и увядало это место сотни раз! И она готова позаботиться о нём. Если что, семья ведь всегда поддержит, верно? Она справится. Её взору открылся высокий трон, сложенный из поленьев, ветвей, камней, трав, драгоценностей и оружия. Каждый житель Нави приложил руку к его возведению. Считалось, что если трон окажется достаточно прочным и выдержит вес Владыки, то его правление будет долгим, мудрым и справедливым. Пред троном мать и дочь остановились, повернувшись друг к другу лицом. На лице старшей появилась добрая материнская улыбка, отразившаяся в глазах дочери. Младшая встала на одно колено и приклонила голову. Морана сняла со своей головы большую, украшенную серебром, жемчугами, цветным стеклом да самоцветами всякими коруну. Обшитая шёлком и бархатом, с серебряными височными кольцами, инкрустированными малахитом и горящими перьями Жар-птиц, этот головной убор выглядел поистине царственно. Нет, почти божественно! Собственно так оно и было. Брат Чернобога — Белобог — помог в её создании. Вместе они собрали в этой коруне свет Луны, звёзд и Солнца, захватили кусочек хладной летней тени и тёмного ночного неба, украсили её дарами Земли, дабы она послужила знаком Сильной Правительницы Нави. Такая же коруна, только сделанная из чистейшего золота, принадлежала Мокоши — богине Властительнице судеб — жене самого Сварога. — Сегодня мы собрались здесь, чтобы Звезды осветили выбор новой Правительницы Лесов этого прекрасного Царства. Я — Морана — передаю своё правление вместе с этой коруной своей старшей дочери — Василисе. Отныне она берёт на себя все обязанности Владычицы Лесов Нави. Если есть противники моего выбора, скажите свое слово сейчас или молчите во век! — сказав это, Богиня спокойно оглядела всех собравшихся. Гробовая тишина оповещала, что все были довольны. Вновь повернувшись к дочери, она возложила на её голову царский венец, и та поднялась, не колыхнувшись под тяжестью убора. Морана улыбнулась ей и отошла в сторону, пропуская Отца семейства. Тот держал в руках меч, сделанный из самой тьмы. Его ручка была сделана из самых прочных металлов и украшена алмазами и рубинами. Власа округлила глаза, и задержала дыхание. Это был меч, при помощи которого и создавалась Навь. Он показывал характер правителя. Он мог рассыпаться в пыль, обратиться в жидкость или замерцать дневным светом. Да Боги, он мог сделать абсолютно что угодно! Это ужасало и восхищало одновременно. Это был очень важный момент для всех — возможность понять, насколько же она сильна. Забили барабаны, и запели Жар-птицы. Еле заметно сглотнув, Царевна подняла взгляд на Отца. Весь его облик выражал лишь уверенность в ней и лёгкая улыбка, тронувшая его губы, передала толику её и Власе. Выдохнув, она протянула к мечу руки. Оказавшись в ее ладонях, тот остался таким, каким и был. Ничего не происходило. Все замерли. Казалось, даже время замерло, но вот небо заиграло голубыми красками, и Солнце начало просыпаться. Вдруг девушка вонзила меч в землю, уперевшись в него руками. Народ начал тревожно переглядываться. Её руки от кончиков ногтей до начала кисти поглотила тьма. Кожа стала мерцающей и черной, у начала запястий переходя в серую дымку. Власа в замешательстве посмотрела на Отца. Что все это значит? Почему с мечом ничего не произошло? Однако в его взгляде она прочитала лишь неимоверную гордость. — Моя Старшая дочь — Истинная Владычица Лесов Нави! В ней течет сила создания этого Царства, сила её предков! Так будет же её правление великим и справедливым! Преклонитесь пред своей Новой Владыкой! Толпа загудела, зашепталась. Народ, словно волны, начал опускать головы и колени перед троном Правления. И вот все они, до единого, приняли её. Они приняли её! Власа в неверии огляделась вокруг. Солнце озаряло дворец и весь мир Нави своими золотыми лучами, заставляя тьму рассеиваться всё быстрее. Молодая Владычица развернулась и воссела на троне. Он выдержал. — Встаньте, жители Нави! Встаньте и возрадуйтесь! Да будет пир и день, и ночь, коль вы все будете не прочь! — проговорила она торжественно, радостно улыбаясь. Толпа заликовала и начала скандировать что-то вроде «Слава Владычице!», стекаясь в залы дворца. Царская семья замыкала шествие толпы. Они все были очень горды Власой, обнимали и целовали её. А с её сердца будто свалился огромный валун. Она справилась! При этой мысли молодая Правительница не могла сдержать тёплой улыбки. Она последней вошла во дворец. Золотое Солнце, поднявшееся из-за горизонта, будто отразилось в её волосах и играло всеми красками в этих тёмных глазах, но никто уже этого не заметил. Звон стекла, смех, гогот и звуки музыки заполнили залы.