Выжить в качестве младшего брата главного героя

Идея подарить Се Ляню образ маленького Хуа Чэна, наполнила меня энтузиазмом, так что я два дня подряд, по окончанию занятий шёл и шил лисёнка. Раз за разом, до тех пор пока даже мне самому было не к чему придраться. Поэтому, только на третий день я пошёл к Бао. – Господин Бао, здравствуйте. Когда я вошёл, мужчина сидел за столом и раскладывал что-то в цветные коробочки. – Ваша светлость, вы как раз вовремя. Мне только что доставили украшения которые вы заказали. Они получились даже лучшие чем я ожидал. Я подошёл к столу. – Уже? Он кивнул и помог мне залезть. В коробочках лежали серьги, ожерелье, золотой обруч увенчаный золотой орхидеей с маленькими цитриновыми крапинками и два цитрина с каждой стороны. Орхидея получилась такой живой, что не совсем верилось что это всего лишь металл. А серьги... Розовый агат лепестков, был словно живым, с этими тёмными прожилками. От лепестков тянулись тонкие нити разной длинны, на концах которых висели прозрачные камни. – А это.. – Горный хрусталь. – Ооо..... И тут меня ошарашило. А деньги? – Господин Бао, а где вы взяли на них деньги? Я думал вы просто сходите к ювелиру и узнаете цену за работу. – Верно, я сходил и узнал. А потом пошёл к его Величеству и всё рассказал. Он дал добро. Вы ведь не думали что я буду просить деньги за работу у пятилетнего ребёнка? Его Величеству ваша идея понравилась. Он первым увидел конечный результат и был очень доволен. Блять. Мои глаза широко распахнулись, не понятно от чего именно - испуга или удивления. Император не только одобрил, ему ещё и понравилась моя задумка. Глаза закрылись, а из груди вылетел тяжёлый воздух. Хорошо, допустим. – Господин Бао, спасибо вам большое за работу. Скажите, пожалуйста, у вас есть ткань для того чтобы сшить для гэгэ игрушку? Что-то особенное, специально для него. – А какие вам нужны цвета? – Белый и рыжий. – Есть у меня такая ткань. Он встал из-за стола и подошёл к самому дальнему шкафу, затем вынул от-туда два рулона нужных цветов и протянул их мне. Я провёл по блестящей поверхности рукой. Вау, это же бархат. – Невероятно.... – Согласен. Эта ткань делается специально для императорского двора. Называется бархат. – Очень красиво и мягко. Мужчина упёр руки в бока. – Да. Что-то ещё? Я помню, вы говорили про пуговицы. – Да, мне нужна чёрная на ножке, чёрная с четырьмя отверстиями и красная с четырьмя отверстиями. Мужчина нахмурился и потёр точку между бровей. – А почему глаза разного цвета? – Гэ поймёт. Бао пожал плечами и достал из ящика три каменные пуговицы. – Спасибо. Я взял с края стола тонкую рисовую бумагу и стал вырисовывать детали для лисёнка. Потом вырезал и приколол к обратной стороне ткани. – Вас матушка научила, да? – Угу. – Из всех аристократок, ваша матушка всегда была самой необычной. – В каком смысле? – Ваша светлость, аккуратно, вы себе сейчас чуть палец не отхватили. Может лучше я? – Не надо. Я буду осторожнее. Так, что это значит? Он вздохнул и сложил руки на груди. – Она всегда была бесхитростной доброй девушкой и её всегда интересовало то, что не интересовало других аристократок. Пока они любят цветы, ваша матушка любит их растить. Пока другим нравится хорошая одежда, ваша матушка предпочитает сшить её самостоятельно. Она вовлечена в процесс, а не в результат. И именно это делает её такой живой на фоне этих однообразных, скучных женщин. Он закатил глаза и фыркнул. – Она даже однажды была помолвлена с его величеством. Чего?! От удивления я случайно уколол палец. – Что? Что, простите? – Хах...Но это было-то всего с неделю. Будучи наследным принцем, его величество был плох в выражении чувств, однако он очень много общался с вашей матушкой, вот прежний император и решил, что его высочество сделал выбор. Однако, он это опроверг и прямо заявил, что любит нашу государыню. Я несколько раз нелепо моргнул. Нихера себе. Вот почему император всё спускал Ци Жуну в оригинале. Они с моей мамой друзья. – Вот так история. – Да уж, столько времени прошло, а она всё ещё пересказывается во дворе с теми же эмоциями. У вас хорошо получается. – Спасибо, я тренировался. – Давайте я принесу вам вату для наполнителя. Я кивнул. Интересно, а как мама жила до того, как ввязаться в неприятности? По прошествии двух с половиной палочек благовоний лисёнок был готов. Мягкий, блестящий, рыжий с белым внутри ушек, пузиком и кончиком хвоста, с блестящими глазками разного цвета и носиком, он получился даже милее, чем я себе представлял. – Как думаете, гэ понравится? – Уверен. Бао помог мне упаковать все три подарка в разноцветные коробочки, и даже лентами обвязал. – Мне помочь вам донести их? – Нет, спасибо. Я сам! Крепко взяв в обе руки большой подарок Се Ляню и поставив на него подарки маме и тёте, я вышел из кабинета портного и направился в нашу с мамой комнату. Интересно, а что потом произойдёт с этим лисёнком? До ушей долетел голос брата. Кровь отлила от ладоней и устремилась в ноги. Блиииииин. Я помотал головой в разные стороны, ища куда свернуть. Налево? Или направо? Налево и могу пересечься с тётей, направо точно наткнусь на Се Ляня. И тут меня потянули за плечи назад. Я даже вскрикнуть не успел, как тонкая, костлявая ладонь зажала мне рот. – Тихо. Я повернулся. Мальчишка с кухни! – Давай за мной. В узком тёмном коридоре, он развернулся и быстро пошёл вперёд, а я за ним. Направо - и я туда же. Направо, ещё чуть вперёд, и опять поворот. Потом быстро-быстро прямо, и он открыл дверь. Оказалось, мы вышли прямо к нашей с мамой комнате и успешно миновали принца. – Вау. – Коридоры для слуг. Этот дворец построен так, что все коридоры продублированны в каждой стене. Это для того, чтобы никто не знал сколько на самом деле во дворце слуг и чтобы мы не шныряли у всех на виду. – Спасибо. – Пф... Он качнул лохматой головой и опять исчез в стене. Ну и ладно. Он хотя-бы мне помог. Я зашёл в комнату. Как ни странно, но мамы там не оказалось. Я быстро подошёл к большому ящику и спрятал в него подарок для Се Ляня. Две другие коробки я подарю сейчас. Я поправил одежду и вышел из комнаты. Первым делом я пошёл в зал, где тётя обычно рисует. Спустившись на один этаж и пробежал пару поворотов, я вошёл в очень светлый зал с огромным балконом и множеством картин, холстов, красок....И тётей. Ланфен сидела на небольшом табурете перед холостом из рисовой бумаги и рисовала акварелью закат, а весь её образ был наполнен лёгким духом и теплом, при этом чувствовалась грация и утончённость, даже во внешнем виде. Волосы непривычно убраны в высокий хвост с дулькой, солнечное платье прямого кроя лёгкое, без больших рукавов, очень контрастируя с её обычными несколькими юбками и большими рукавами. Я даже застыл, наблюдая за плавными движениями её тонких рук и слушая, как спокойно она напевает под нос мелодию. Не знаю, сколько я уже так стоял без движения, но государыня заметила меня только когда положила кисть. – Жун-эр, ты чего там стоишь? Подходи скорее. Я подошёл ближе, так, что теперь видел её полностью. Небольшая золотая заколка переливалась вместе с волосами тёплыми бликами заката, глаза сияли, а на губах была тёплая улыбка. Я набрал воздуха в лёгкие. –Т-тётушка...Это вам. Я...Сам придумал...Эскиз. Тонкие пальцы женщины взяли плоскую квадратную коробочку и легко вскрыли. Губы женщины растянулись в улыбке, а пальцы погладили лепестки цветка. – Это очень, очень красиво, Жун-эр, большое спасибо. Она наклонилась и прикоснулась губами к моему лбу, а затем с нажимом провела большим пальцем по нему, стирая след от помады. Она вынула обруч, развела концы и надела его. Золотая орхидея с цитриновыми крапинками переливалась на солнце совершенно невероятно, и в этот момент я вдруг осознал. А ведь Хуа Чэн в момент рокового прыжка увидел нечто подобное, а может и ещё прекраснее. Обогретая закатом императрица вызывала восторг. Я улыбнулся, по груди разлелось тепло. – А это для мамы? – ...Да. – Ну так беги скорее. Она в оранжерее. Я кивнул. Мне еле хватило сил чтобы оторвать взгляд и со всех ног побежать в сад. Даже не помню, за сколько всё-таки я до него добрался, но замедлился я только когда нос защекотал запах травы и цветов, а уши уловили смех - моя мама впервые с момента как мы сюда приехали, смеялась. Я пошёл на звук, а потом резко встал. На смех ответил глубокий мужской голос, способный резать тишину. – Да-да, я помню. Знаешь, в отличие от некоторых, у меня никогда не ладилось с лошадьми, так что нет ничего постыдного в том, что я тогда упал с коня. – Что ты, что ты, постыдного ничего, но это было так забавно. И мило. Надо же было этому коню скинуть тебя именно в тот момент, когда Лан-цзе тебя целовала. Умора. – О небо, да забудь ты уже об этом. И послали же мне боги такую вредную шимей*... Император и мама шли рука под руку и весело смеялись. Вечно хмурое и сосредоточенное лицо на этот раз было расслабленно и весело. Он помог маме забраться на бортик фонтанчика, по которому она начала гулять. – Я не вредная, я полезная. Подумай, кто если не я напомнит тебе о таких случаях из жизни, а? О. или помнишь как ты пытался приготовить для сестры сладости? Кхкх... Мама чуть согнулась и начала кашлять в руку. – Не напоминай...Ты в порядке, Жи-мей? Может к лекарю? Он осторожно взял маму за талию, намереваясь снять с фонтана. – Я в порядке, просто пыльца залетела...Жун-эр? Находясь на возвышении, мама меня конечно заметила. Щёки обожгло краской. – Милый, ты чего там? – Я...хотел тебе подарок подарить. Я заметил как брови его величества дёрнулись и он улыбнулся, ставя маму на землю. – Да? Спасибо огромное, родной. Она поцеловала меня в макушку и я вручил ей коробочку. Аккуратные пальцы открыли её, а потом прикрыли открывшийся от изумления рот. –...У меня нет слов... – Он сам рисовал вид серёжек. Мама взглянула сначала то на меня, то на дядю и обратно, а потом чуть ли не плача рассмеялась. – Мальчики...Успели сговориться! – Спасибо вам огромное. Она легко чмокнула в щёку меня и без зозреней совести потрепала императора по идеальной причёске, немного портя её. Затем отвернулась, применяя серьги. – Ого. – Что? – Мне говорили что вы с моей мамой друзья, но чтобы настолько. – Мы не друзья, она моя младшая сестрёнка. – Даже так? – Я всегда хотел сестру. Жилан повернулась. – Ну, как вам? И радостно покрутила головой. – Очень красиво, матушка. Я улыбнулся и обнял маму. – Тебе всё идёт. Мужчина плавно поапладировал. Затем, взял маму под руку и повёл нас из сада. На душе было весело и легко, и пока на Сяньлэ опускалась спокойная ночь, я почувствовал что хочу продлить этот миг. Не хочу, чтобы он кончался.