-Я должен тебе кое-что сказать.
Они сказали эту фразу одновременно и рассмеялись. Спросив, может ли «кое-что» Зимнего немного подождать, Брок с легким недоумением пронаблюдал, как парень поворачивает голову куда-то в сторону, пару секунд молчит, а потом сквозь зубы с нажимом в голосе цедит, что да, его «кое-что» может подождать. Решив не заострять внимание на вывертах оплавившегося мозгами Зимнего, Брок аккуратно повернул голову парня к себе, прижимаясь лбом к его лбу.
Начал он издалека и в процессе рассказа знатно так подзаебался, успев несколько раз пожалеть о том, что не ограничился простыми и короткими фразами. Когда с предысторией было покончено, и они перешли к «сладенькому», Рамлоу внутренне поднапрягся, ибо сейчас он ступал на тонкий лед.
-Знаешь, я вот никогда не верил во всякие бабкины приметы, заговоры там и прочую сверхъестественную муть. С каждым годом убеждаюсь, что зря.
Зимний, до этого момента с комфортом расположившийся у Рамлоу под боком, нахмурился, отчего между его бровей залегла вертикальная складка. В серо-голубых глазах читался вопрос. Брок скривил губы в понимающей усмешке и на ощупь поискал брошенную где-то возле дивана пачку сигарет.
-Я это к тому, что наебать судьбу, провидение, вселенную — как ни называй, все однохуйственно — у меня не вышло. Как итог — с Роджерсом все пошло по пизде. Не прыгнуть выше головы, как ни старайся. А так, сука, хотелось, если уж честно.
-Командир.
Раскатистое «р» прозвучало предупреждающе, но Рамлоу слишком увлекся, чтобы обращать внимание на такие мелочи. Поддавшись слабости и моменту, Брок ударился в глубины своих переживаний, немного выпустив изо внимания стремительно темнеющее лицо Зимнего, которого подобные речи уже порядком заебали. Во-первых, потому что пугали. Во-вторых, потому что обычно такие разговоры отбрасывали их отношения на три шага назад и херили весь с таким трудом достигнутый прогресс.
-Где-то внутри я знал, что так и будет, но почему-то все равно хотел, чтобы у нас с ним все получилось, чтобы с первого раза и до гроба, чтобы без выебонов этих, без вывертов. Да где там!
Несмотря на слова о сожалении, в голосе Брока не было и намека на него. Мужчина действительно больше не жалел о несбывшихся мечтах с Капитаном-мать-его-Америка. К чему тогда весь этот разговор? Ну, надо ж душу-то излить. Да и Зимнему полезно узнать, что творится в голове у его командира.
Мужчина на минуту умолк, чтобы прикурить, наконец, найденную сигарету. Однако когда он открыл рот, чтобы продолжить рассказ, к нему вдруг пришло осознание одной простой истины. Еще немного, и его ребра сломаются к чертям собачьим, приковав своего незадачливого владельца к кровати еще на месяц-другой.
-Ты чего? — Озадаченно нахмурившись, Брок, наконец, обратил внимание на угрюмого Джея у себя под боком.
-Зачем?
Руки вокруг него сжались плотнее, ощутимо сдавливая грудную клетку. Зашуршал металл перекалибровывающихся пластин.
-Воу, полегче, ковбой!
Все еще не слишком понимая, что происходит, Брок попытался скинуть с себя руку Зимнего, однако успеха в этом нелегком деле он не добился. Проще стену подвинуть, нежели переместить вибраниумную клешню этого модифицированного отморозка без его на то желания.
-Мне не нравится то, что ты говоришь. — Мрачно уронил Зимний, вперившись в Рамлоу льдинками глаз. — За сегодняшний вечер ты вспоминал Стива столько раз, что я бы сбился со счета, если бы считал. Мне казалось, мы все уже прояснили по этому поводу.
С этими словами Джеймс выразительно опустил взгляд на шею Брока, где — Рамлоу уже чувствовал — расцвели следы его недавних прикосновений. Мужчина непроизвольно сглотнул. Сердцем он, конечно, верил: Джей его не убьет, однако неприятный холодок все же скользнул вдоль позвоночника и куснул за напрягшуюся задницу.
Кажется, сам того не подозревая, Брок наступил коту на яйца и сплясал на них джигу.
-Признаю, — поспешил выбросить белый флаг Рамлоу, — Роджерса на сегодня и правда многовато, но…просто дай мне закончить, ладно?
-Нет.
-Да брось. Ну же, детка, ослабь хватку и послушай старого доброго командира.
Притворно расслабленно протянул Брок и подался вперед мягко касаясь губ Зимнего своими. Ситуация снова вышла из-под контроля, хотя нарываться повторно, да еще и так скоро, в планы Брока точно не входило. Однако имеем, что имеем. С мыслью о том, что сейчас он, как дрессировщик в цирке, задабривает льва перед тем как сунуть голову ему в пасть, Брок со всей нежностью запустил руку в иссини черную гриву своего отморозка.
Метод кнута с этим диким котом никогда не работал, а вот пряник – еще ни разу не подводил.
В какой-то момент взгляд Брока невольно скользнул вдоль их тел, падая на все еще расстегнутые брюки Джеймса, из-под которых виднелась бледная, точно фарфоровая кожа с соблазнительной дорожкой темных волос. Белья на нем не было. Поначалу Рамлоу возмущал подобный эксгибиционизм своего подопечного, но он довольно быстро к нему привык. Теперь же у него появилась возможность даже извлечь выгоду из подобных пристрастий Зимнего. Согласитесь, знать, что твой партнер сейчас без белья – будоражит воображение, а?
Мысли медленно, но верно сменили свое направление на 180 градусов, и Рамлоу почувствовал, как кровь отливает от головы и приливает туда, куда по идее сейчас не лучшее время приливать. Пока еще мягкая, обволакивающая нутро приятным теплом волна возбуждения прилила к низу живота. Прикусив щеку изнутри, Брок попытался выбросить из головы откровенные картинки с участием Зимнего, однако сегодня удача была явно не на его стороне, так как и эта попытка с треском провалилась.
От зорких глаз Джея не укрылись сигналы тела командира, поэтому уже в следующее мгновение хмурый взор сменился на хитрый прищур, и его губы начали прокладывать дорожку влажных поцелуев от виднеющейся из-под расстегнутой рубашки ключицы до чувствительно места за ухом. Левая рука уверенно двинулась вниз к наметившемуся возбуждению Рамлоу, причиной которого Зимнему льстило себя осознавать.
-Стой, стой. — Сбивчиво пробормотал Брок, вяло сопротивляясь искушению. — Это правда важно. Джей. Пожалуйста!
Конец фразы утонул в судорожном вздохе. Холод металла проник под резинку трусов, а затем ладонь дерзким собственническим жестом накрыла его возбуждение. Надо ли говорить, что все еще не остывшие угли предыдущего пожарища раскалились от этих действий в мгновение ока? Это было все равно, что плеснуть спирта в костер.
-Я лишь беру ответственность в свои руки. — Хриплый шепот у самого уха. — Все, как ты учил, командир.
Двусмысленность фразы заставила Рамлоу прыснуть.
Ответственность, как же.
-Хочешь поговорить? Говори. — Смилостивился парень, умопомрачительно сладко поглаживая его внизу. — Делай, что хочешь.
-Ладно, тогда..
-А я буду делать то, что хочу я.
Да блять.
Не успел Брок и слова сказать, как его перебили, банально закрыв рот поцелуем. Не столько страстным, сколько отчаянным. По неясным ему причинам Зимний категорически не желал слушать дальше, а посему был готов вытрахать из него всю душу и тащить потом его безвольную тушку на себе до самого дома, лишь бы закончить этот разговор. Однако Рамлоу тоже не пальцем деланый. Твердолобость у него в крови, мать твою!
Возмущенно зашипев, Зимний обиженно отстранился, а Брока посетило чувство дежавю. Кажется, кусаться во время поцелуев может войти у него в привычку.
-Перестань. — Сурово сведя брови на переносице, отрезал Рамлоу. — Думаешь, я не понимаю, что ты делаешь?
-А тебя не проведешь, да? — Шутливо боднул его в Зимний, ухмыляясь. — Но скажи, ты понял, что я хочу тебе отдрочить сразу или когда моя рука уже была у тебя в трусах? Но ты такой горячий, командир, что у меня яйца поджимаются каждый раз, когда смотрю на тебя. Особенно такого. Можно я тебе отсосу?
-Да ебаный ты боже! — В раздражении подхватился Брок.
Подзатыльник стал для Зимнего неожиданностью, впрочем, как и обида, проскользнувшая в глубине любимых янтарных глаз. Брок никогда не обижался на него. Злился, ругался, пытался испепелить на месте, но никогда не обижался.
Черт бы побрал треклятого Роджерса, который сломал его командира! Раньше Рамлоу славился тем, что не упускал момента ни потрахаться, ни подраться. Сейчас же в его голове было слишком много мыслей, заставляющих его буксовать, как ручник, дернутый на полной скорости. Раздраженно зарычав, Джей скатился со столь желанного тела, попутно приведя брюки Брока в порядок.
Надо сказать, поведение Зимнего не было вызвано одним лишь желанием избежать неприятного разговора о своем друге, однако этого Броку знать было не дано. Мужчина списал все на ревность и боязнь расставания — до боли знакомые причины.
-Неужели ты думаешь, что я настолько идиот? Признаю, — не дал себя перебить Рамлоу, подняв руку вверх в предупреждающем жесте, — я был к тебе ахуеть как несправедлив. Делал вид, что не замечаю многих вещей, чем ранил тебя. Я знаю, что делал тебе больно своими словами и действиями. Понимаю, что не имею права просить за это прощения, но я обещаю тебе, слышишь, что больше так не поступлю.
-Но я никогда не винил тебя за это.
-Конечно. Ты слишком хороший для такого, я уже говорил тебе. — Потянувшись, Рамлоу взял ладонь Зимнего и поднес ее к своей щеке, выпрашивая ласку. — Я, конечно, идиот, детка, но не настолько, чтобы сейчас наматывать сопли на кулак по бывшему. И уж тем более мне нахер не упало искать способ с ним сойтись. Скажи мне, когда дома у тебя есть целый персик в медовом соку, разве ты пойдешь в магазин за ебаной курагой?
-Нет. Определенно нет. Никакой кураги.
-Никакой кураги, детка. Я теперь в команде свежих фруктов. Клянусь.
Поцелуй, подкрепляющий признание Брока, был наглейшим образом прерван смущенным покашливанием откуда-то сбоку. Рамлоу подхватился в мгновение ока, принимая вертикальное положение и встречаясь лицом к лицу со Стивеном-чтоб-его-черти-Грантом-драли-раскаленной-кочергой-Роджерсом.
Пока Брок пытался осознать происходящее, ошеломленный не столько встречей с бывшим Капитаном Америки, сколько тем фактом того, что его — командира лучшего отряда огневой поддержки в стране — застали врасплох, Зимний одним слитым плавным движением поднялся на ноги, вставая между ним и Роджерсом.
-А я, наверное, пиздец как нагрешил в прошлой жизни. Вот карма меня и наказывает так, что не отбиться. — Хохотнул Рамлоу, разглядывая прямую спину Зимнего и неуместный румянец на морщинистом лице Роджерса. — Решил разбавил серую старость парой ярких картинок, а? Или вид двух мужиков за дрочкой произвел на тебя столь ошеломляющий эффект, что лишил дара речи? Или ты просто соскучился? Мог просто написать, знаешь?
Надо ли говорить, что после этой реплики две пары глаз недоуменно уставились на него? Усмехнувшись, Брок подошел к Зимнему, взял его за руку и, заглянув в глаза, покачал головой.
Я бы и читать не стал. Ну.
-Так зачем пожаловал, Роджерс? Ты должен был понимать, что тебе тут не рады. Или ты настолько самоуверенный старый хрен, что решил, я не прострелю тебе колено при встрече? Сдается мне, это было бы весьма скромной платой за предательство, как считаешь?
-Я не зубоскалить пришел. — Чинно произнес этот вуайерист, по-прежнему алея скулами.
-Сразу оба? — Притворно удивился Ралому, заломив брови. — А чувство справедливости у тебя действительно сильно. Но я все же предпочел бы, чтобы ты убрался отсюда сам и как можно скорее, поэтому отвергну твое щедрое предложение. Пиздуй отсюда, Роджерс.
Последние слова особенно сильно сочились ядом, но Рамлоу было плевать. Он уже держал левое колено Роджерса на мушке честно спизженного у Зимнего глока-19. Ему не стоило сюда приходить.
-Брок, это ни к чему. Я хотел просто поговорить с тобой, и никак не предполагал, что застану столь…пикантную сцену.
-«Пикантная сцена» закончилась, — Рамлоу задумчиво поднял глаза к небу, прикидывая время, — минут 15 назад. Раньше обозначить свое присутствие, кишка тонка была? Или ты вспоминал былые деньки, яростно надрачивая на мой прекрасный образ?
Щелчок предохранителя.
-Я теперь мужчина занятой, чтоб ты знал. Так что даже не думай.
-Честно говоря, я бы предпочел уйти сразу, но подумал, что незаметно это сделать, не получится.
-И поэтому решил устроить себе небольшое шоу? — Вспыхнул Брок. — И как тебе? Есть какие-то рекомендации, советы, пожелания? Я — не порно-звезда и не актер, и уж тем более не твой кто бы то ни было, чтобы ты за просто так устраивать тебе показы.
-Что ты хотел сказать? Говори и уходи.
Джеймс, все это время молча наблюдавший за разгорающимся конфликтом, все же решил вмешаться, прекрасно видя, что Рамлоу стал гранатой с выдернутой чекой от того, что его застали в столь уязвленном положении. Если не остановить его прямо сейчас, то он вполне мог бы прострелить Стиву колено и не только его, однако устраивать из террасы Уилсона стрельбище Джей не хотел. Да и тут гражданские.
-Брок.
Не позвал, попросил.
-Он пришел сюда не ради меня, детка, а ради себя. – Рамлоу в раздражении закатил глаза, но пистолет все же убрал. – Кого-то совесть заела. Ну, говори, раз так приперло.
Не сказал, выплюнул.
Оправдания. Их Рамлоу за всю свою жизнь слышал очень, очень много. От Роджерса не хотелось, но пришлось. Он так самозабвенно придавался самобичеванию, что Брок даже пару раз не сдержал смешок. Наверное, такой реакцией он унижал Роджерса? Оскорблял? Броку было глубоко поебать, ему просто было смешно смотреть на морщинистого мужчину напротив, пытающегося объяснить ему, что это все его – Стива – вина.
Винил ли Брок его? Безусловно.
Винил ли он себя? Естественно.
Простит ли он Роджерса? Никогда.
Готов ли он жить дальше? Еще как, мать вашу!
На рассвете следующего дня. Квартира Рамлоу.
-Что ты хотел мне рассказать тогда?
Мокрые от пота, они лежали, обнявшись, на переворошенной за ночь кровати. Сердцебиение только-только начало замедляться, переставая набатом бить по вискам. С трудом осознав, что хочет от него Джей, Брок хрипло рассмеялся.
-Я не выдержу еще один заход. Пожалей мою бедную задницу, ты, секс-террорист!
Надо ли говорить, что после этих слов Зимний с гоготом набросился на вышеупомянутую задницу, ощутимо куснув командирский филей?
-Так что?
-Забей. Сейчас уже не важно.
-О-о-о! — Скалясь во все 32 зуба, хитро протянул Зимний, куснув аппетитную смуглую задницу напоследок. — Ты не оставляешь мне выбора!
В серых глазах не просто плясали бесята, они уже разожгли там костер и устраивали самые невообразимые пляски.
-Нет. — Нервный смешок вырвался из горла сам по себе, пока Брок предпринимал тактическое отступление, отползая от загребущих лап Зимнего подальше. — Ты не посмеешь.
-Еще как! Я защекочу тебя до смерти.
Брок подорвался с кровати с такой резвостью, что даже сам себе удивился, однако не успел он сделать и двух шагов, как его утянули обратно, оседлали и принялись неистово щекотать. Что смешило его больше: сама щекотка или же вид голого Зимнего Солдата, пытающегося удержаться на нем, как ковбой на быке.
-Сдаюсь! Сдаюсь! — Почти задыхаясь, прохрипел Брок, все еще безуспешно пытаясь перехватить руки Джея.
-Не отпущу, пока не расскажешь.
С этими словами Зимний перекатился на кровати, поменяв их местами так, что сверху оказался Рамлоу, который, впрочем, не преминул воспользоваться моментом и вальяжно разлегся на широкой груди парня.
-Есть у меня одна особенность, назовем ее так. — Нехотя протянул он. — Мне пришлось смириться и принять ее как неизбежное, потому что выбирать права не давали.
-И сразу уточню, чтобы ты не надумал себе. Не ты — эта моя «особенность». — Решил сразу прояснить Брок, боясь посеять сомнение в твердости их только что начавшихся официально отношений. — Я все пытался сказать тогда, что судьба у меня с выебонами: все получается как надо только со второй попытки. Никогда ничего важного, сука, с первого раза не выходит. Первый друг, первый секс, первые отношения.. да этот список можно до утра перечислять! — Брок прикрыл глаза припоминая все случаи, попавшие под его «правило второго раза» и мысленно расхохотался от их неебически большого количества. Вся жизнь, считай, со второго раза.
-А Стив? — Подал голос Джей, озадаченно наклонив голову. — Он не был у тебя первым. Я знаю о вас с Джеком.
Удивляться у Рамлоу уже не было ни сил, ни желания, поэтому мужчина просто принял к сведению тот факт, что Зимний знает о его сексуальной жизни куда больше, чем должен. Конечно, остается вопросом, откуда он это знает, но этот разговор может и подождать.
-Роджерс был первым в плане чего-то большего, чем простая ебля без обязательств и отношений. С Джеком никогда не было серьезно. С Роджерсом хотелось, чтобы было. Чтобы для души, понимаешь? Чтобы любовь такая, как в книжках, большая и чистая. — Брок почувствовал, как Зимний легко, едва касаясь, сжал его руку, и он был благодарен за это касание, оно дало сил говорить дальше. — Вот я и цеплялся за него, потому что любил. Готов был за ним и в огонь, и воду, и — что б его—
под венец. А он, как оказалось, всегда только ее и любил. А со мной..
-Он всегда оставлял себе возможность уйти. — Зимний перебил его, сбившиеся мысли острой, как сабля джигита, правдой. — Стив так и не переехал к тебе, хотя не раз упоминал, что ты предлагал. А так не поступают, когда любят. Любовь — это желание быть рядом, когда сама мысль о расставание наполняет твою душу паникой, а он всегда уходил спокойно.
Брок кивнул, молча соглашаясь со словами Джея, и еще раз поражаясь собственной непроходимой тупости в прошлом.
-Выходит, я – твой второй раз?
-Это все, что ты услышал?
Момент с венцом, под который я чуть было ни позвал Роджерса, тебя мало волнует? Наверное, так и должно быть. Джей за прошлое не цепляется. Учись у него, Рамлоу.
-Нет, но это самое главное. А что тут еще прояснять? Я – твое правило второго раза. Стив — идиот, а ты теперь мой. Мой?
-Твой.
И Зимний с победным улюлюканием снова сменил позиции, уронив Брока на подушки и отгородив от окружающего мира водопадом черный волос. Не успел Рамлоу осознать происходящее, его губы смяли собственническим поцелуем, лишая дыхания, мыслей, воле к сопротивлению и всего остального. В этот момент особенно яркий луч рассветного солнца пробился сквозь неплотно зашторенные окна, и ударил Брока по глазам, ослепляя на пару секунд.
В тот же миг в голове у него что-то перемкнуло, и он вспомнил…
Flashback
Поморщившись от капающей ему на лицо влаги, Брок с трудом разлепил глаза, расфокусированным взглядом сталкиваясь с огромными, лихорадочно блестящими почти черными очами Зимнего. Зрачок практически полностью затопил радужку, из-за чего Брок, в воспаленном мозгу которого родилась вдруг аналогия с котом из «Шрека», хрипло хохотнул.
-Брок! – Всхлипнул над ним Зимний, порывисто обнимая мужчину. Его била крупная дрожь, а зубы стучали, отбивая чечетку, как на морозе, хотя суперы весьма стойки к перепадам температур.
Испугался.
Чуть повернув голову, Брок увидел два покорёженных автомобиля, один из которых горел, а второй отдаленно напоминал Бугатти Чирон, принадлежащую Джеймсу. Груда металла – вот чем стал суперкар за дохера миллион долларов.
-Джей, твоя машина! – В панике воскликнул Брок. – Ебаный боже, ей же пиздец. Мне так жаль, детка!
Брок завороженно смотрел на изуродованный Бугатти, бесполезный теперь кусок металла, вокруг которого уже собралась толпа зевак с камерами. Вот же мудозвоны, им лишь бы не пропустить новую сплетню. Он не чувствовал себя виноватым в том, что любимая тачка Зимнего теперь отправится на свалку, ему было горько оттого, что Джею вообще придется с ней расстаться. Конечно, по сути, машина – всего лишь машина, всегда можно купить новую. Но мысль о том, что Зимний будет грустить о ней, но не станет об этом говорить, чтобы не дать Броку повода усомниться в словах о его приоритете для Джеймса, причиняла Рамлоу боль. Мужчина понимал и разделял чувства Зимнего.
-Тебе так нравилась эта машина…
Задохнувшись от возмущения, Зимний отстранился и шокировано уставился на него. Он искренне недоумевал, как Брок мог переживать о какой-то груде металла, когда сам едва жив остался.
-Да хуй с ней, с машиной! Тебя я люблю больше, чем кусок металла. Боже блять, — тело парня содрогнулось еще раз, весь он как-то сжался, враз становясь таким уязвимым, беззащитным, — я так счастлив, что ты жив.
Брок слабо соображал, поэтому понял, что дрожит Зимний не от холода, а от сдерживаемых рыданий с запозданием, только когда ощутил соленый привкус на губах. Сердце болезненно сжалось.
-Не знаю, есть Бог или нет, но спасибо, что этот сучий Мустанг не ехал слева. Я не смогу без тебя, Брок. Не смогу. Слышишь?
-Иди сюда.
У Брока и самого в носу защипало, а глаза почему-то отказывались смотреть ясно, то и дело подергиваясь поволокой. Сморгнув раздражающую влагу, Рамлоу понял, что это слезы. Почему он плачет? Тоже испугался? Или понял что-то? Кто знает, причин множество.
Поцелуй вышел горьким до ломоты в зубах. Страстным до жжения в груди от нехватки кислорода. И самозабвенно-упоительным, как и все, что делается с любовью.
Брок целовал его пылко, жадно, отчаянно. Так, словно завтра не наступит и эти мгновения, крупицы времени, утекающего сквозь пальцы, – все счастье, что им суждено разделить на двоих за десятилетие жизни бок о бок. Их первый поцелуй имел привкус горечи, оседающей на языке. Они оба сожалели об упущенных возможностях, о потраченном времени, о словах, что так и остались не высказанными.
Брок вложил в этот поцелуй все чувства и эмоции, что переполняли его уже столько времени. Страх. Отчаяние. Благодарность. Раскаяние. Сейчас, лежа на грязном асфальте, невдалеке от места аварии, чуть не унесшей с собой их жизни, перемазанный в крови и слезах Брок вдруг увидел в глазах Джеймса то, что, не теряя надежды, пытался отыскать в глазах другого.
Любовь. Большая и чистая.
-Прости! Прости меня. – Отчаянно зашептал Рамлоу, понимая, какую боль он на самом деле причинил и продолжает причинять этому сероглазому парню, доверившему, как и он сам когда-то, свое сердце другому человеку. Горячие слезы безудержным потоком стекали по вискам Брока, пока его нутро разрывалось на части от несправедливости мира, от ебучих превратностей судьбы. Рамлоу исступленно продолжал просить не ведающего обо всей глубине его душевных терзаний Зимнего простить его.
Flashback
-Брок?
Растерянно позвал его Зимний, которого отсутствие у командира хоть какой-то реакции на жаркие поцелуи поставило в тупик. Оказывается, они тут целуются, а Брок и не в курсе. Был поглощен воспоминаниями о ночи аварии. О ночи, в которую он для себя все решил, но по злой иронии судьбы забыл.
Да вы, блять, издеваетесь?
Не дождавшись ответа, Джеймс уронил голову Рамлоу на плечо, слепо утыкаясь носом во впадинку между выпирающими ключицами и вдыхая давно ставший родным запах командира.
-Почему ты не сказал мне? — Голос был хриплым от кома, застрявшего в горле.
-Что? — Не понял Джеймс. — Ты плачешь? Брок, что такое?
-Тогда в больнице. Почему ты не сказал мне, что было ночью? По сути, я дал тебе зеленый свет, так почему же ты молчал?
Засуетившийся было Зимний, который уже принялся осматривать колено Брока на предмет резких болей или воспалений, замер, анализируя вопрос.
-Зачем сейчас об этом? Что было – то прошло. — Легко пожал плечами парень, стирая слезинку, скатившуюся по смуглой щеке мужчины с глазами цвета янтаря. — Ты сделал вид, что ничего не было, и я решил не давить. Вот и все.
-Я, блять, не помнил. Ты мог хоть намекнуть как-то?
-Ты сам пресекал все мои попытки. — Серые глаза смотрели на него с нежностью и пониманием, отчего Броку тяжесть на душе понемногу переставала давить бетонной плитой. Брок чувствовал вину за то, помнил только Зимний. Это больно.
-Я же понимал, что ты обжегся. Сильно. Такое не проходит в одночасье, тебе было нужно время. Вот я и решил тебе его дать. — Несмотря на серьезность слов и даже некую трагичность момента, моська у Зимнего была довольной. Солдат знал, что командир сделал бы точно также. В по-волчьи желтых глазах Рамлоу читалась глубокая благодарность за то, что Джеймс выбрал именно не давить и дать Броку самому дойти до следующего этапа их передружбы-недоотношений.
-Я слишком люблю тебя, чтобы заставлять делать то, чего ты не хочешь. И даже не говори мне, что не стал бы ломать себя, позволяя мне делать так, — поцелуй, — или вот так, — шершавый язык Солдата прошелся от ключицы до подбородка, после чего на шее Брока оставили засос. — Я умею ждать, командир.
-Блять. – Зажмурившись, хрипло выдохнул Рамлоу, пару раз приложившись затылком об обивку дивана. — И чем же я заслужил такой охуенный второй раз?
Он подался вперед, наплева на отозвавшееся неприятной тянущей болью, и накрыл губы Зимнего поцелуем, как той ночью на холодном асфальте. Нежно. Трепетно. Обещающе. Этим поцелуем он попытался донести до Джеймса все, что осталось невысказанным. Ответить на все те вопросы, что витали в воздухе, но пока не были произнесены вслух.
В этот поцелуй Брок вложил обещание собрать из жалкой горстки осколков свое некогда разбитое сердце и отдать его Зимнему. В этом поцелуе Брок поклялся стать достойным большой и чистой любви Джеймса Бьюкенена Барнса.
