Гермес и Терпсихора

“Не надо было этого делать!”- отчитывал сам себя Николай. Когда уже схватил поперек груди, понял, что, кажется, зря. Нет, не подумайте, изначально не было никаких мыслей, просто повел себя так, как повел бы на занятии: нашел бы ближайший подходящий объект и на нем продемонстрировал, как на манекене. Вот он и нашел. Сначала ухватил, а потом понял - зря! И это “зря” было сразу с двух сторон: во-первых, наверное, бестактность. Этери все-таки не девочка-фигуристка, руководитель, а он настолько бесцеремонно! Ну, а во-вторых, себя-то тоже надо понимать и оберегать. Будь помоложе, забыл бы как дышать, когда почувствовал под пальцами тело, хоть бы и в ста одеждах. Но то самое тело, которое хотелось ощущать. Слава богу, ему уже давно не двадцать: голова и язык делают свою работу, пока душа медленно стекает в область солнечного сплетения и там стягивается узлом. Боялся пошевелить пальцем той руки, которой удерживал за ребра, чтобы, не дай бог, лишнего не подумала, не решила, что он хочет чего-то большего… потому что хотел. Хотел больше ощущения ребер, без мягкой дутой преграды куртки и жилета. Очень обрадовался про себя, что не было молодого да раннего рядом. Столько раз говорил, что не надо думать о Данииле. Не надо даже в принципе. Это совершенно не его дело! И не хотел мальчишку в поле зрения, потому что, когда он рядом, Этери будто мельчает что ли? Становится просто женщиной. Нет, не так. Если просто женщина, то хорошо, тепло. Просто женщина - это правильно. А тут, неудачливая женщина что ли? Так рассуждать, само собой, глупо. В чем неуспех? В том, что ей подвластна молодость? Пусть на время, пусть в обмен на какие-то преференции и бонусы? Но мы все чем-то платим за любовь. Почему бы и Этери не расплачиваться? Разве это делает ее меньше самой себя? Выходило - делает. В глазах мужчины - делало. И ведь отлично понимал тезис “чем заплатишь?” в приложении к отношениям. Это всегда есть. В молодости расплачиваешься молодостью, в зрелости - возможностями, которые нужны молодости. Ведь и сам платил. Но все же… Нормально, когда платит мужчина. Платит и добивается, а когда женщина? В общем, отлично, что сегодня оплаченного не было. Образ не мутился. Когда зашел на каток, невольно залюбовался хрупкостью стоящей спиной к нему женщины в окружении трех таких разных, по-разному сильных и больших мужчин. Стоило признать - мужское окружение ей идет. Это ведь далеко не каждой женщине будет в плюс - множество мужчин рядом, вокруг. Только кажется - стой и улыбайся, что еще от тебя надо? А в жизни - совсем не так. Важно каждого из свиты отмечать и замечать, но не пережимать: выделишь одного, унизишь других, растеряешь поклонение. Но и нарочитость равновесного отношения - не дело. Как в любой игре, лучшее, что можно сделать - просто играть, шаг за шагом, ход за ходом, определяя на каждом шаге систему равновесных сил. А последнее - уже искусство. Искусство, когда умело кокетничает красавица, сразу со всеми, но так, что каждый верит - только с ним. Еще большее искусство, когда делает вид, что и вовсе не кокетничает. А то и не кокетничает. Всего лишь так живет - благосклонно улыбаясь каждому, желающему преклонить колени. И бесконечно понимая, что колени преклонить жаждется любому. И все же не отдаете предпочтения этому поклонению. Принимает не как норму, а как сам воздух: уважая за то, что есть, но не считая из-за этого нужным проявлять хоть какие-то особенные эмоции. Просто живет: вдох выдох, шаг, еще шаг. И каждый шаг, придерживаясь рукой за мужское обожание будто за перила. Когда вошел, заметил, что шутливо переругивается с коллегой. Немолодой уже мужчина, полный, хотя больше широкий и отрастивший брюшко, чем заплывший жиром, щурился и что-то говорил, улыбаясь и глядя на тоненькую блондинку рядом. И взгляд был насмешливо очарованный, а еще, пожалуй, таил в себе неказистый, плотный дядька что-то позе, как будто указывал двум другим, кто на самом деле приближенный, а кто просто стоит рядом, потому что так и надо для работы. Двум другим приосанивание рыжеватого коллеги были, видимо, до лампочки. Длинный тип то и дело взглядывал на женщину, кивал головой. Что-то объяснял. Был корректно-аккуратен во всем, даже в том, как наклонился с высоты своих почти двух метров. Высокий обвел пальцем периметр катка и что-то говорил, интересно выгибая ладони, вероятно, объяснял конфигурацию элементов. Этери смотрела внимательно, не отрывая темного сосредоточенного взгляда. Рыжий приближенный тоже перестал играть в самого везучего парня на планете, сосредоточился, то и дело кивал головой, задавал вопросы в отличие от Тутберидзе. И стоял близко, а она не возражала. Кажется, совсем не чувствовала вторжения в свое пространство этого привычного мужчины. Третий и не особенно слушал, хотя наблюдал вместе со всеми, что говорит длинный, и не очень-то рвался демонстрировать свою привязанность к хрустальной женщине. Вероятно, именно за это и именно ему единственному и выпало прикосновение ладошкой к руке. Возможно, в том, что позволил себе было неосознаваемое желание стать ближе любого из троицы, заявить самые осязаемые права. Глупо. Очень глупо! Но приятно. Легко улыбнулся и услышал ответом на свою улыбку: - Вам нравится то, как он делает это? Понял, что в своих мыслях совершенно забыл о том, где находится и зачем тут стоит. Полминуты назад или чуть больше Этери махнула рукой в сторону льда и отправила обоих фигуристов делать то, что показывал маэстро балета. Сосредоточился на паре. Решил, что сама поддержка вполне сносная, а вот партнер… - Скажите,- автоматически слегка склонился к светлым кудрям,- он у вас всегда такой или сейчас от напряжения из-за нового? - Какой?- уточнила женщина, чуть повернув голову. Теперь получалось, склонился не к уху, а скорее к щеке, скуле, виску. Опасно близко: чуть-чуть еще склонись, коснешься губами. - Такой,- чуть вогнулся верхом тела, изображая сутулость,- будто ему грудь зашнуровали через плечи. - Ах, да,- грустно вздохнула блондинка.- осанка Козловского - моя личная боль. - Что будете делать?- имел в виду, что балетная осанка и на льду должна быть балетной, если уж танец у них - под балет. - Не знаю,- пожала плечами.- Сначала добавим им классической хореографии, а потом… бить буду. - Серьезно?- не понял то ли шутит, то ли и правда готова напоминать о правильной осанке тумаками. - Нет, конечно,- снова вздохнула.- Разве что Макс не выдержит и засветит между лопатками. Чуть усмехнулась, вспомнив еще одного тренера парников: самого эмоционального и бескомпромиссного. - Могу как-нибудь заглянуть к ним на хореографию,- зачем предложил, сам не знает, Этери же даже не будет на этом занятии. - Я с вами не рассчитаюсь после такой услуги,- то ли отказывает, то ли соблюдает вежливость. - Учитывая вашу нелюбовь к ресторанам, думаю, один выход со мной станет нашим расчетом,- наклонил голову, улыбаясь нахально, потому что боялся отказа. Повисла пауза. Женщина словно прикидывала варианты и наконец проговорила: - Будь это кто-то другой, я бы не согласилась, но для вас могу сделать исключение. Все было просто. Все было сложно. И очень хотелось снова склониться, дождаться поворота головы и поцеловать, пусть даже просто в щеку. Но вместо этого заторопился, попрощался и заметил, что ловит на слове. Назначить свидание женщине, с которой точно ничего не может быть. Ну, это даже интересно, как ни поверни.