следы на песке

Ещё один долгий день подходит к концу. Кёя Онодэра не отличается выраженным чувством такта, а потому оказывается на пляже, на месте гребаного преступления на несколько сотен ударов сердца раньше, чем Нана того ожидает. Соленый воздух сушит губы, мокрый песок раздражающе забивается под одежду, а проницательный ублюдок в очередной раз превосходит все ее расчеты, когда никто его об этом не просит. Тренированное сознание остервенело держит обнаглевшее тело на двух ногах уже больше двадцати четырех часов и, судя по общему развороту целей на сто восемьдесят и преобладанию опасно нетипичных мыслей, едва держится. Мичиро в разводах лунного света — вся такая трогательно растрепанная, немножко напоминает псину и совершенно точно не дышит, пока Нана прижимается к ее груди. Нана, в противовес и благодаря Мичиро, дышит как учили. Медленно — кости со скрипом выдавливают сжатый воздух, глубоко — волны колючей судороги сотрясают стенки диафрагмы, но это не помогает — собачий холод под ребрами жалобно скулит и скребется, и ей холодно, так холодно, что дрожь в коленках никак не отпустит. На месте сердца — зияюще пустой, разворошенный ребенком муравейник. Сила талантливых монстров не подчиняется законам логики, гравитации, термодинамики, сохранения энергии и справедливости вселенной. Сердце просит стыдливо перед этой силой замереть — в ужасе или молитве, но Нана Хиираги страха не чувствует. Не перед ними. Опасные, но все-еще-дети, они подлежат уничтожению, как токсичные отходы и пластиковые бутылки. Но, как уничтожить того, кто, как убедилась она сама, даже вопреки законам изломанной вселенной теоретически и практически умереть не может, Нана Хиираги не знает совершенно. Словно в насмешку над её невежеством, воплощение библейского бессмертия возвышается над ней — сгорбившейся, из смертной плоти — кончики спутавшихся хвостиков цепляют пыльные ботинки. -      Пахнешь отчаянием и кровью. Одна из забавнейших слабостей Кёи — из тех, что не подвластны логике, не связаны с бессмертием, и тем не менее, вполне реальны — не чувствовать запахов, но Нана Хиираги не знает и об этом. -      Как человек, пойманный на месте преступления? Кёя утвердительно на вопрос не отвечает. Для начала — думает. Для начала — молчит. По-другому с Наной Хиираги нельзя и смертельно опасно. Сгибается гармошкой, довольно перебирает пряди — тяжело отказать навязчивой слабости — волосы мягкие и розовые, аж зубы скрипят, как от залежавшейся сахарной ваты.