Разочаруй меня вновь

Больницы всегда у него ассоциировались с тоской и отчаянием. Здесь был неприятный холод и навязчивый запах хлорки, тихие медработники и такие же тихие пациенты. Это отделение больницы было особенно тихим. Бонтен не любит шум или огласок от прессы, поэтому они пользуются услугами специальных медиков и врачей, что держали рты на замке. Им достаточно платили, сколько и подобает высоко квалифицированным специалистам. Проблем с ними никогда не возникало, ведь никому из этих уставших медработников не хотелось еще и проблем с бандитами на свою голову. Коко не помнит, как очутился здесь. Лишь ноющая боль заставила его мучительно открыть глаза. Перед глазами сразу же предстал белоснежный потолок, нежно-голубые стены и широкое окно, что освещало его маленькую палату. К руке приставлена капельница, а голова туго перебинтована вместе с несколькими участками тела. Его спасли. Буквально вырвали из лап смерти. Но радости от пробуждения он не ощутил. Свободной рукой он потирает глаза, пытаясь вспомнить хоть что-то, но в голове лишь оборванные кадры воспоминаний и фоновые голоса. Но помнит он отчетливо силуэт, что отдавал фиолетовым светом. Лица он не увидел, даже голоса не запомнил. Если бы это был кто-то из верхушки, то он сразу бы это понял, но нет. Его предполагаемый спаситель скрывался под кепкой и маской, что не распознаешь в нем личность. Кто это?… Лишь мимолетный кадр из-под сознания, а дальше темнота. Он слышит всхлипы и рыдания, грубые голоса, какие-то вспышки, а затем снова темнота. Кем бы он ни был, он спас его. И Хаджиме хотелось бы отблагодарить своего спасителя, ведь тот действительно рисковал жизнью. Предполагать его смерть после находки казалось немыслимым. Его бы вместе с Хаджиме убили и глазом не моргнув, но он здесь. Валяется на больничной койке и обреченно смотрит на широкое окно, за которым открывался вид на высотки. Он слышит тихие едва слышимые шаги со стороны входа. – Досталось же тебе, Коконой. – подает голос Манджиро Сано, стоя прямо напротив койки подчиненного. – Твое лечение оплатит Бонтен, а ты должен здесь находиться еще минимум две недели, не меньше. – Майки…– не отрывая взгляда от окна зовет его Коконой. – У меня вопрос. Майки ничего не говорит, лишь выжидающе молчит. – Кто меня нашел? – спрашивает он с глазами, что были полны надеждой. – Неважно. – безразлично ответил Сано, выдержав недолгую паузу. –Поправляйся. Коко молча проглотил вставшие в горле слова и проводил взглядом удаляющуюся фигуру Манджиро, чей взгляд стал тоскливее. Вопрос так и остался висеть в воздухе. Он помнил этот мертвый холод по всему телу, а следом тепло и тихие всхлипывания. Он видел отчетливый силуэт своего спасителя, но лицо было скрыто от его глаз, что не давало ему покоя еще сильнее. Молчание Майки надавило сильнее, чем должно было. Даже если бы это была простая пешка, имени которого он даже и не знает, но сказать стоило бы. Коко обессиленно прикрывает глаза, вновь проваливаясь в сон. Радости не прибавилось даже после разговора с Манджиро, а разум испепеляли вопросы и предположения. Это очередная и ненужная головная боль. Скоро ему вновь прийдется вернуться к работе, но ему всякий раз кажется, что к нормальной жизни он так и не вернется даже после выписки. Похищение ударило в первую очередь по ментальному здоровью. Он не смог ни защититься, ни дать отпор, словно похищенный беспомощный ребенок. Такого мерзкого чувства стыда он давно не ощущал, что и позабыл какого это. Его словно выворачивало от осознания своей физической беспомощности и хромающего морального состояния. Даже сейчас он не в силах даже подняться с больничной койки или вспомнить события того самого дня. Но еще сильнее его напрягала неопределенность в своем нынешнем положении в группировке. Сано хоть этого и не показывал, но явно был неудовлетворен еще одной грудой проблем со стороны неизвестного, что метил по верхушке, намереваясь свергнуть их короля. После громкого появления Инагавы Кай и такого же громкого уничтожения, в игру вступили люди, что действовали тихо, но наносили удары по слабым и больным местам. Коко никогда не участвовал напрямую во всех делах группировки. Он действовал из штаба, контролировал все счета, коих было немало, занимался платежами и прикрытием организации. Его работа была не так заметна, но имела огромную роль в функционировании организации. И люди, похитившие Коко, знали об этом, как и знали о том, что вероятность его похищения будет высока, нежели с другими членами банды. Кого-то из пешек или руководителей был не вариант, ведь как бы жестоко это не звучало, но верхушка не бросит все ради простого подчиненного. Верхушка - слишком опасная затея. Все они грубые бойцы с многолетним опытом в банде и в уличных драках, а попытка похищения равносильна смерти в мучениях от переломов и огнестрельных ранений. Коко не был бы легкой мишенью, если бы в тот злополучный день не вышел бы с работы в полусонном состоянии. Это была обычная случайность, обычные обстоятельства и самое настоящее невезение. Хаджиме это понимает, но от пожирающих мыслей не сбежать. *** – Ты любишь его? – задает внезапный вопрос неизвестный мужчина, что и не подумал убрать пистолет. Рей замерла в панике. Никто еще так явно не целился в нее и не приставлял оружие. До такого еще никогда не доходило. Она всегда была начеку, никогда не оставляла спину открытой и была крайне осторожна. Но этот случай не оставлял ей выбора и она бросилась к Хаджиме, не в силах совладать с эмоциями, что переполняли ее все эти несколько дней. Рей и не знала, что ему ответить. Складывалось чувство, что он доведет дело до конца и лишит ее жизни, но в такой момент задавать подобные вопросы кажется полной бессмыслицей, но глубоко вздохнув она отвечает ему, смирившись со своей участью. Преимуществ у нее и нет, ведь он прямо позади нее, явно сильнее физически и наверняка успеет выпустить еще до того, как она шевельнется. – Не знаю. – отвечает она, уставившись на тело Хаджиме. Она не соврала, ведь действительно не знала точно уже ничего. – Вот как… – многозначительно произносит он. – Кто вы? – решается она задать вопрос. – Неважно. – отрезает он Воцаряется тишина. Рей нервно съеживается от страха. Она не хотела умирать. Никакого смирения и в помине не было, ведь такая глупая смерть совсем не входила в ее планы. – Зачем же ты явилась сюда, раз понимала, что, возможно, спасать уже будет некого? – незнакомец искренне хотел узнать ответ на свой вопрос, ведь интерес уже зажегся, а лишать ее так быстро жизни желания не возникло. – Спасение того, кто тебе не безразличен, никогда не вызовет сожаления, даже если будет слишком поздно. – монотонно отвечает Рей. – Никто не хочет задумываться о преждевременной смерти, пока лично ее не улицезреет. Мужчина молча дослушал ее ответ и задумался о чем-то. Не понятно, что у него в голове, но ясно одно - он определено знает, как руководить из тени, как давить на противников и каким образом действовать наперед. Она ведь даже и лица его не увидела. Подозрений в том, кто же это мог быть у нее не было. Для чего же он так тянет с ее убийством? Зачем задает такие вопросы? Ему наверняка это и не нужно, но он внимательно ее слушал, несмотря на ее сбившееся дыхание и несвязную речь. – Вот значит каков твой ответ… – говорит он внезапно и медленно убирает дуло пистолета с ее затылка. Рей до смерти желала повернуться, но разум буквально кричал, что этого делать не стоит. Он может передумать. Он может разозлиться. Он может выстрелить и ничего ему это не будет стоить. Не успела она выдохнуть, как перед глазами возникла темная пелена. Она даже не поняла, что произошло, и что это за острая боль в области затылка. На смену облегчения и непонимания пришла полная потеря сознания. Неизвестный перед уходом решил все же лишить ее дееспособности на какое-то время. Ударил он не сильно, но этого хватило чтобы она на время отключилась. Убивать ее желания не было, это было бы слишком скучно. Гораздо интереснее понаблюдать за ней, увидеть разочарование в ее глазах, развидеть сожаление, прочувствовать наслаждение от одного только вида предательства. Но он не осознавал, что все это она уже давно испытала, но каким-то образом все еще не держит зла на весь мир и испытывает сотни сожалений обо всем. Но он об этом не узнает, ведь впервые увидел ее здесь, и, возможно, в последний. Неизвестный покидает бункер, напоследок взглянув на парочку влюбленных. «А убив ее, я сделал бы их конец романтичнее. Парные даты смерти ведь так символичны.» – думает он, слегка ухмыляясь, но затею он оставляет. Это не входит в его планы. Снаружи шум уже стих, лишь слышно тяжелое дыхание вместе с шагами по сгнившим половицам старого дома. Брызги крови, неподвижные тела и двое все еще стоявших на ногах мужчин, что похоже являлись единственными выжившими с обеих сторон перестрелки. Прошло не так много времени, да и численность была не так высока, чтобы не управиться так быстро. Неизвестный вальяжно выбирается из подвала, отряхивая напоследок плащ. Его провожают недоуменными и опасливыми взглядами, но тот словно не обращал на это никакого внимания. Он лишний персонаж в этой пьесе, в этом фильме, и в этой истории. Он ясно это осознавал, но и без него всего бы этого не было. В этом и состоит его план - роль человека, что никогда не покажет свой облик зрителям пьесы, а его намерения до последнего будут не ясны никому. – Кто вы? – задает вопрос один из выживших, держась за истекающую кровью руку. – Демон. – не задумываясь отвечает он, наведя огнестрельное оружие прямо в голову. Легкий щелчок. Выстрел. Он брезгливо перешагивает через тела, стараясь не наткнуться на кровавые пятна. Он корчится в раздражении, когда капли крови все же попадают ему на идеально чистую обувь. – Безмозглые свиньи. – тихо ругается он себе под нос, наконец выйдя из злополучного дома. Море сегодня было спокойным. Слышен легкий шум бьющейся воды о камни, холодный ветер обдувал все тело, от чего невольно захотелось поежиться. Солнце выглянуло из-за горизонта, а Йокогама и не думала просыпаться, как неподалеку шумный Токио. Простоять неподвижно около берега моря он мог бы вечность, но вечности не существует. Он ненавидел выбираться из своего особняка, но время от времени это нужно было делать. Работа не позволяла часто отсиживаться дома, поэтому стабильно пару раз в неделю все же приходилось уезжать на совещания и разгребать мелкие дела. Эта неожиданная вылазка в Йокогаму его не на шутку взбесила. Он ненавидел слушать нытье подчиненных, но, судя по их дрожащим голосам, им было действительно страшно. Бессонница как раз дала о себе знать именно в эту ночь, но простая человеческая лень не давала ступить и шагу, но он все же выехал в другую префектуру, прилично опоздав. Приехав в какой-то захудалый домик на окраине, он не ожидал увидеть ничего хорошего. Он не приезжал сюда ранее, ведь негоже высокопоставленному человеку шнырять по трущобам среди грязи. Неизвестный приближается все ближе к обшарпанному дому и слушит подозрительные выстрелы. Не к добру это. «Почему нелтзя устраивать беспорядки бесшумно? Знали же чего стоят лишние огласки от прессы и журналистов. Зря нанял этих нищих шавок.» – думает он, скрепя зубами от раздражения. Входить прямо туда станнт огромной ошибкой. По его плану их запланированный пленный находится под землей, поэтому он ничего не придумал, кроме как проверить его подвал через запасные ходы. Никто об этом и не догадывался, но под портом в Йокогаме находятся подземные ходы, что были построены еще во время Второй Мировой войны. Это была государственная тайна, но сейчас будет грехом не воспользоваться столь удачному шансу. Что угодно, но увидеть в этом сыром и грязном подвале плачущую женщину он не ожидал. Их узник лежал неподвижно, истекая кровью, что местами уже свернулась. Он был сильно избит и получил тяжелые травмы по всему телу. Она продолжала оплакивать его и трясти, но все было тщетно. Любопытно было наблюдать за ней из темного угла, но еще занимательнее было вмешаться в эту трагичную сцену, перевернув весь ход игры. Но было ли это зря? Результат будет скоро. *** – Китамура-сан? – трясет ее один из подкрепления, пытаясь привести в чувства. – Очнитесь! Она не приходила в чувства. Сколько бы ее не трясли и не кричали, она продолжала лежать без сознания. Не выдержав напряжения и паники, они выплескивают ей на лицо холодную воду, что мгновенно заставило ее проснуться из глубокого сна. Она вскрикивает от неожиданности и поднимается с пола инстинктивно. Широкими от испуга глазами она осматривает все помещение, которое совсем недавно было полностью поглощено во мраке. Ее окружили мужчины, что удивленно осматривали девушку. По некоторым чертам она осознает, что это люди Бонтена и мысленно успокаивает себя. – Сколько я так пролежала? – задает она вопрос у отряда, потирая виски от накатившей мигрени. – Несколько часов, Китамура-сан. – Где господин Хаджиме? – осмотревшись вокруг себя, спрашивает она. – Его доставили в больницу. Она с облегчением вздыхает, но внезапно ее охватили прошлые события, которые она запомнила отчетливо и до мельчайших деталей вплоть до того, как она отключилась. – Где он?… – шепотом спрашивает она, округлив глаза от испуга. Отряд подкрепления переглядывается между собой, не понимая о чем это она. – О ком вы? – Тот мужчина. – поясняет она, инстинктивно оглядываясь по сторонам. – Какой мужчина? – недоуменно задает вопрос один из отряда. – Здесь никого не было. Только вы и господин Коконой. – Как не было… – она все еще пребывает в шокированном состоянии, не веря словам членов отряда подкрепления. Не может быть такого… Ей явно не привиделось. Здесь определенно был мужчина, что приставил дуло к ее затылку, что задавал ей странные вопросы, и в конце концов вырубил ее. Он успел скрыться? Вероятнее всего так. Но как его не заметили? Почему он оставил ее в живых? Зачем ему это? Кто он такой? – Китамура-сан? С вами все в порядке? Она приходит в себя, поднимая взгляд на встревоженных мужчин, что определенно не понимали ее странного поведения после пробуждения. – Д-да, все в порядке. – выдает она, стараясь больше не подавать виду. – Медики должны осмотреть вас. Давайте выдвигаться. Рей молча кивает, пытаясь встать самостоятельно, но ей этого не дают сделать. Отряд успешно выводит ее из полуразрушенного здания, что успело изрядно потрепаться после ночной перестрелки. Те, кто последовали за ней, полегли в этой бойне. Ценой их жизней удалось спасти Хаджиме, но вряд ли о них кто-то вспомнит после этого. Это всего лишь пешки, их имена останутся неизвестными, но их вклад в эту операцию был важен для всех. От грустных мыслей ей стало только хуже на душе, но еще сильнее надавило появления того неизвестного, чьи намерения она так и не поняла. Неизвестно, появится ли он снова или нанесет ли удар по Бонтену, но ясно одно - он не последняя фигура в этой игре.