Гляди на море впрок

                    Магический вихрь кружил его, одному Мерлину известным способом перемещая в пространстве. Вот так просто за несколько секунд волшебство позволяло оказаться на другом континенте. Несмотря на то, что чудеса были обычным делом в жизни магов, это не переставало искренне удивлять.       Стопы до неприятного резко встретились с поверхностью. Драко сразу же почувствовал, как края его брюк стали мокрыми, а ноги чуть увязли в чем-то мягком.       Спасибо, дорогой друг Забини. Не мог же выбрать более стабильное место для приземления. Обязательно нужно было поставить Малфоя в неловкую ситуацию, заставляя напрячь тело, чтобы сохранить равновесие, пока ноги утягивал песок прямо на кромке Адриатического моря.       Как только тело Драко полностью отошло от вихря перемещения, он выругался, делая большой шаг вперёд, чтобы наконец оказаться на более твёрдой поверхности.       Драко тут же стянул с себя пальто и повесил его на сгиб локтя, оставшись в неплотной белой рубашке и чёрных брюках. Оказавшись в городе Вьесте, на юго-востоке Италии, где термометры местных жителей явно показывали отметку выше тридцати градусов тепла по Цельсию, игнорировать тёплый предмет гардероба уже не представлялось возможным.       Малфой, укрепивший свое положение в пространстве, оказавшись на твёрдом, чуть скрипучем белёсом песке, неспешно обернулся в сторону моря. Да, как же оно отличалось от той водной глади, к которой он, в сущности, уже так привык.       Адриатическое море словно звало к себе, обещая укутать нежными волнами, принося лёгкую прохладу в такой знойный день. Это и было главным отличаем от «его» моря. Моря, которое обнимало территорию школы Дурмстранг, где Драко преподавал уже четыре бесконечных года.       То, «его» море всегда предупреждало: не надо. Я не хочу причинить тебе вред. Просто смотри и не подходи, иначе я тебя разрушу.       Постояв так немного, будто здороваясь с неподвластной даже самым сильным волшебникам стихией, Малфой развернулся и зашагал в противоположном направлении, чуть разбрасывая носками туфель бело-жёлтый песок.       Он знал, что эта часть коммуны была небольшой обителью волшебников, которые хранили свою территорию в тайне от магглов, поэтому не было нужды заботиться о том, чтобы его появление не было замечено случайным прохожим.       Также Драко знал и дорогу. Забини решил не утруждать себя поиском необычного места для свадьбы, а просто воспользовался прекрасной виллой своей матери. Здесь они ещё в школьные годы могли провести две безупречных недели, беззаботно купаясь в море, тайком таскать мелкие порции огневиски и сигары из бара и просто предаваться блаженному безделью.       По мнению самого Малфоя, это было одним из лучших решений, которые его друг принимал в жизни. Это и решение жениться на Софии Сартори, коллеге Забини по работе в итальянском Министерстве магии.       Блейз, кажется, настолько устал от шуток, что София скорее сбежит от него, чем за три года совместной жизни дождётся предложения руки и сердца, что в конце концов не выдержал и всё же осчастливил девушку прямо в её день рождения.       Драко уже чувствовал, что ноги начали уставать от прогулки по песку в неподходящей для этого обуви, как спасительным островком впереди замаячила старая каменная кладка, оповещая, что цель совсем близка.       Теперь нужно лишь обогнуть древний полуразрушенный форт, и Малфой очутится на большой зелёной поляне, на которой раскинулась территория четы Забини.       Наконец, ботинки Драко коснулись будто бархатной поверхности изумрудной травы, а чуть поодаль он различил группу людей, хохот которых доносился и до него.       Подойти незамеченным не представлялось возможным, поэтому Драко нисколько не удивился, когда морской воздух разрезал громкий приветственный возглас, принадлежавший Забини, который уже явно был слегка приободрён чем-то не слабее огневиски:       — А вот и шафер, — громогласно объявил Блейз так, словно это должно было быть сюрпризом для присутствующих.       Забини быстрыми шагами, будто в припрыжку, настиг Драко и бесцеремонно сгреб его в крепкие объятия. Итальянцы — эмоциональность превыше всего. К этому привыкаешь.       — Как я скучал, сукин сын, — Забини оставил свою руку на плечах у улыбающегося Малфоя и двинулся к оставленной ранее толпе, увлекая за собой спутника. — Забрался в свою Лапландию, вот и устраивай свадьбу, чтобы вытащить тебя в тепло.       — Не преувеличивай, женатик. Мы видимся отвратительно часто, — парировал Драко, осуждающе качая головой, но не переставая улыбаться.       — Я ещё не женат и свободен, как тосканский ветер, — хохотнул Блейз, неопределенно взмахнув рукой в воздух.       — Привет, София, — умильно улыбнулся Малфой невесте друга, которая вышла к ним из дома, оставшись незамеченной для Забини, но прекрасно слышавшей его последнюю, можно надеяться, что не в жизни, фразу.       — Привет, Драко, — мисс пока-еще-Сартори тепло обняла его, оставив крепкий поцелуй на щеке Малфоя. Не награждая будущего мужа взглядом, она достаточно громко прошептала: — Помоги мне не убить его за эти выходные, пожалуйста. Кажется, всё, что он делает, так это нарывается.       — Предлагаю сделать это после вашей свадьбы. Как муж он, скорее всего, полное дерьмо. А вот виллу упускать нельзя. Попилим наследство, — хмыкнул Драко, кинул свои вещи на стул, чтобы освободить руки, и по-хозяйски взял со стола бутылку пива, ловко откручивая крышку.       — И этот безнравственный человек воспитывает будущее поколение волшебников, — подняв вверх палец, якобы оскорбленно возразил Блейз. После чего он всё же улыбнулся и обратился к присутствующим: — Ладно, отдыхайте, ребята. Драко, пройдемся, встретим Нотта?       Малфой ещё раз кивнул гостям, которых вряд ли всех мог назвать по именам. Итальянская свадьба никогда не могла быть маленькой, да?       Забини, последовав примеру Драко, подхватил одну бутылку пива. Приятели бок о бок неспешно зашагали в том направлении, откуда совсем недавно появился Малфой.       Морской ветер приятно обволакивал всё тело, без стеснения забираясь под рубашку. А в паре с холодным напитком легко вселял чувство спокойствия и предвкушение хороших выходных.       — Волнуешься? — поинтересовался Малфой, поднося к губам горлышко стеклянной бутылки.       — Нет, — уверенно ответил Блейз, чуть поморщившись, делая глоток. — Я люблю Софию. Перспектива провести с ней жизнь меня ничуть не пугает.       — Я не об этом, — Драко вытер пот со лба рукавом рубашки. — Всё же сложно организовать свадьбу на… Кстати, сколько? Человек пятьсот?       — Я тебе что, принц Уэльский? — Забини прыснул, явно усмиряя аппетиты друга. — Сто тридцать четыре. Ничего сложного, если не считать, что цветы «неправильного» оттенка принципиально повлияют на счастье нашей будущей семьи.       Малфой улыбнулся, вновь делая глоток из бутылки. Да, Софии были важны детали. Пожалуй, как и любой другой девушке, надо полагать.       Друзья уже обогнули форт, за которым, помимо берега, были видны многочисленные прибрежные скалы, усыпанные небольшими выступами. Волны теплого моря бились о тяжелые камни, вмиг разлетаясь на тысячи солёных капель.       — Как съездил? — поинтересовался Блейз, на ходу попинывая мелкие камушки, выбившиеся из дорожного полотна.       — Как обычно, ничего особенного, — и пусть Драко ненавидел врать, этот случай он мысленно отметил, как позволительное исключение, потому как сам ещё не знал, как сложится его будущий год. Грейнджер ведь могла и не согласиться на предложение Макгонагалл.       — Всё успел? — продолжал Забини праздный разговор, зная, как немного времени Малфой теперь проводит в родной стране. Он замедлил шаг, а после встал на границе каменной дороги и песчаной поверхности берега.       — Да, Мэнор гниёт себе потихонечку, — безразлично ответил Драко, останавливаясь по примеру своего собеседника и устремляя взгляд на холодные серые скалы. — Эльфы ухаживают за могилами родителей, а дом затягивает плющом.       — Хорошо хоть Макгонагалл забрала этих спиногрызов работать в Хогвартс на основное время, — Блейз закатил глаза, намекая на беспрецедентную верность эльфов Малфой-Мэнора, которые даже после получения одежды не пожелали перестать выполнять приказы молодого хозяина.       — Да уж, что бы я без нее делал, — тихий сарказм всё же сорвался с губ Драко. Благо основной его смысл для Забини был недоступен.       — А вот и сладкая парочка, — Блейз расплылся в улыбке, указывая вытянутым пальцем руки, сжимающей стеклянную бутылку, на берег.       Над поверхностью песка появился небольшой вихрь, принося с собой очередных гостей. Спустя несколько секунд, Теодор Нотт уже закатывал распустившийся рукав на своей рубашке, ожидая, пока Панси Паркинсон снимет туфли. Да, на таких каблуках вряд ли можно было бы беспрепятственно передвигаться по мягкому, податливому песку.       Завидев друзей, Тео махнул им и, подав Панс руку, неспешно направился к ним. Девушка, в свою очередь, перехватила ладонью ремешки своих туфель и, чуть покачивая при ходьбе поклажей, приветливо улыбнулась.       Поравнявшись со встречающими, Теодор безапелляционно забрал у Забини бутылку пива и сделал несколько хороших глотков.       — Ну и жарища, — недовольно буркнул Нотт, не обращая внимания на недовольный взгляд Блейза. — Привет, засранцы.       — Был очень рад тебя видеть ровно до этого момента, — Забини закатил глаза, намекая на отвратительное воспитание чистокровного волшебника.       — Привет, милый, — Паркинсон подошла к Драко и крепко его обняла. — Будто тысячу лет тебя не видела.       — Привет, Панс, — Малфой улыбнулся, чуть похлопав её по плечу и охотно отвечая на объятия.       — Как думаешь, мне стоит начать ревновать? — Тео обратился к Забини, чуть облокотившись плечом на друга и доставая из кармана пачку сигарет.       — А ты кого ревнуешь? Панси или Драко? — Блейз в легкой задумчивости почесал подбородок, оценивающе смотря на развернувшуюся сцену.       — Подойди ко мне, и я докажу, что ты у меня единственный, — Малфой хмыкнул, озорно смотря на Нотта, который вовсю улыбался, сжимая зубами сигарету.       Наконец оказавшись в полном составе, компания, перекидываясь взаимными шутками и обсуждая последние новости, двинулась обратно, к месту проведения предсвадебной вечеринки, которая вот-вот должна была начаться.       Итальянское празднество предполагало большое количества вина, музыки и еды. Можно было всерьез опасаться, как гости будут выглядеть завтра, непосредственно на свадьбе. Именно поэтому, когда солнце уже потянулось к закату, большинство присутствующих, включая невесту, попрощались со всеми и удалились в отведённые им комнаты на вилле.       Компания бывших слизеринцев не стала упускать такую редкую возможность провести вечер вместе и уютно устроилась в небольшом патио, наслаждаясь прохладным ветром, идущим со стороны моря.       Отражения висевших в воздухе свечей плясало в красивых винных бокалах, содержимое которых неспешно убывало, позволяя молодым людям растягивать удовольствие от яркого вкуса виноградного напитка.       Теодор, свободно, чуть вразвалку сидевший на ротанговом диване и обнимающий одной рукой Панси, указал пальцем на Малфоя.       — Так, Драко, а теперь расскажи нам секрет.       — Ну, и что ты хочешь узнать, мой дорогой друг? — Драко крепко затянулся сигаретой и выпустил в воздух клубы едкого дыма. Давно он не чувствовал себя так хорошо.       — Пташка нашептала, что в этом году Дурмстранг принимает гостей, это правда? — Нотт заговорчески посмотрел на Малфоя, видимо, ожидая, что тот удивится его осведомленности.       — Не понимаю, о чём ты, — спокойно ответил Драко, делая очередной глоток из своего бокала.       — Да, брось. Уж лучшим друзьям ты можешь об этом рассказать. Турнир Трёх Волшебников? Они действительно решили его провести? — Тео не унимался и нетерпеливо потёр руки, ожидая услышать подтверждение.       — Что? — Блейз не смог сдержать удивления и вопросительно взглянул на Малфоя. — Не думал, что после смерти Диггори они вообще когда-то решатся на это.       — Мне даже интересно, кто в Британском министерстве такое трепло, — Драко закатил глаза, будто забыв о том, что на его четвёртом курсе Люциус рассказал ему о турнире задолго до начала учебного года.       — Уизел, — хохотнул Нотт. — Он вбежал в кабинет Поттера с экстренным докладом, когда мы обсуждали открытие новых подземелий в Гринготтсе.       В целом, Малфою было безразлично, что информация утекла раньше времени, просто он считал, что начальник департамента магических игр и спорта Британии мог бы быть чуть осмотрительнее и не допускать подобных вещей. Но случилось как случилось. Уизли в своем репертуаре.       — Могу сказать только одно: в этом году у меня будет намного больше работы, — Драко вздохнул и отсалютовал друзьям бокалом.       Теодор победно улыбнулся, считывая скрытое подтверждение случайно к нему попавшей информации.       — Но на праздники-то ты сможешь выбраться? — сочувственно поинтересовалась Панси, приподнимая голову с плеча Нотта.       — Ничего не обещаю, но постараюсь, — Малфой пожал плечами и обернулся, ища глазами настенные часы, которые были видны через окно дома, возле которого они сидели.       — Так, как бы ни было хорошо с вами, пора по кроватям, — Блейз проследил за взглядом Драко, который отметил, что до начала нового дня оставалось совсем мало времени. — А то на завтрашних колдографиях мы все будем похожи на мандрагор.        Все согласно закивали и неспеша стали подниматься со своих мест. Когда ритуал вечернего прощания был завершен, молодые люди разбрелись по отведенным им комнатам, предвкушая завтрашний день.              

***

                                  Воскресное утро Гермионы не задалось с самого начала: яичница была сожжена, а кофе, яростно пенясь, убежал из турки, запачкав варочную поверхность. Отвратительный запах не желал покидать её кухню даже после нескольких очищающих заклинаний и часа обыкновенного проветривания.       Сдавшись жизненным обстоятельствам, Грейнджер отправилась на пробежку, надеясь, что она сможет морально компенсировать проваленный завтрак. Стало лучше, но не намного.       Возможно, спасением ситуации послужил быстро перехваченный яблочный штрудель с неплохим капучино в кофейне напротив её дома. Однако нахождение в четырех стенах сегодняшним днем Гермиону вдохновляло мало.       Раз уж вчера вечером после наспех отправленного Макгонагалл послания получилось ещё подумать над оптимизацией приготовления крововосполняющего зелья, Гермиона не нашла ничего лучше, как отправиться на работу и проверить свои предположения на практике.       Желающих отдаться трудолюбию в выходной день больше не было, поэтому Грейнджер могла, наслаждаясь одиночеством, спокойно экспериментировать в лаборатории без надзора посторонних глаз и бесконечных вопросов, что она делает.       К её удовлетворению, никчемное утро все же превратилось в плодотворный день, потому что теории оказались верны и теперь на нужный отвар требовалось в два раза меньше времени, чем было написано в стандартных рекомендациях по его изготовлению.       Победно улыбнувшись, Гермиона разлила получившееся лекарство по стеклянным пузырькам и с чувством выполненного долга убралась на своем рабочем месте.       Возвращаться в свою квартиру всё ещё не хотелось, поэтому Грейнджер поднялась на крышу лаборатории, где было оборудовано место для курения служащих, и заняла любимое всеми мягкое кресло, на которое сегодня не было больше претендентов.       Гермиона многократно пожалела о том, что не захватила с собой какую-нибудь интересную книгу. Всё, что ей оставалось, это просто расслабиться и, подставив теплым лучам солнца лицо, закрыть глаза и немного посидеть в тишине, наслаждаясь хорошим летним днем.       Навряд ли прошло больше пятнадцати минут до того момента, как Гермиона услышала настойчивое уханье за спиной. Надо же, кажется, сама не заметила, как задремала. Она повернулась в сторону звука и увидела вчерашнюю сову, которая смотрела на Грейнджер, чуть склонив голову.       Окончательно потеряв всякое терпение, птица взлетела и переместилась на подлокотник кресла, видимо, надеясь, что хоть так у неё получится быстрее избавиться от письма.       Гермиона аккуратно отвязала послание от совиной лапки. Птица продолжала смотреть на неё, явно ожидая, пока она прочитает письмо и определится, нужна ли ей будет услуга по доставке ответа.       — Спасибо, — Грейнджер улыбнулась крылатому почтальону, чуть покачав головой, и, пока сова поспешила ретироваться, ещё раз перечитала послание:        «Давайте встретимся сегодня в «Дырявом котле» в четыре часа. Минерва Макгонагалл».       Гермиона еле слышно простонала, понимая, что вряд ли может себе позволить задержаться здесь ещё на какое-то время. Она встала с кресла и направилась к выходу.       До Чаринг-Кросс-роуд, где располагался паб, отсюда было буквально пару кварталов, значит, Грейнджер сможет убить минут пятнадцать из оставшегося часа до назначенного времени. Остальные сорок пять минут Гермиона решила потратить на какой-нибудь сытный обед.       Не сказать, что Грейнджер была частой посетительницей «Дырявого котла». Слишком высока была вероятность встретить кого-то из знакомых, чего ей совершенно не хотелось.       Интересно, а каково это вообще? Не иметь знакомых? Вот так поменять место жительства и окунуться в новое общество, будто чистый лист для всех. Перспектива была заманчива.       Были вопросы, которые не просто интересовали Гермиону, а скорее даже вызывали тревогу. Она очень надеялась, что Минерва даст на них ответ сегодня.       В тот момент, когда Грейнджер получила предложение, она была настолько сбита с толку, что не нашлась, что спросить. А зря. Возможно, были вещи, которые сама Макгонагалл упустила из виду, беспокоясь только о состоянии здоровья своей бывшей ученицы.       В любом случае скоро всё будет понятно.       А сейчас бы определиться с обедом, потому что Том, хозяин «Дырявого котла», в котором Гермиона уже заняла один из столиков в углу, услужливо принес меню.       — Я буду корнуэлльский пирог и горную воду, — Грейнджер улыбнулась старому, во всех смыслах этого слова, знакомому.       — Хорошо… Хорошо, мисс Грейнджер, пастуший пирог и горную воду. Хорошо… — рассеянно бормотал Том, чуть кланяясь на каждом произнесенном слове.       — Корнуэлльский, Том, корнуэлльский пирог, — Гермиона повторила свой заказ немного громче, пытаясь исправить здешнего неизменного бармена.       — О, простите, да, теперь понял, — Том снова слегка поклонился и шустро похромал в сторону кухни.       Грейнджер посмотрела ему вслед и глубоко вздохнула. Сколько он уже здесь работает? Как минимум, с её первого курса в Хогвартсе, что уже не мало. Но что-то ей подсказывало, что срок его выслуги всё равно удивит любого интересующегося.       Но явно всему есть предел. Совершенно точно.       Гермиону не покидала эта мысль, пока она смотрела на появившуюся перед ней тарелку с, сука, пастушьим пирогом.       Грейнджер лишь снова вздохнула, не находя в себе сил исправлять полученный заказ, взяла в руки приборы и отрезала кусок блюда, собираясь отправить его в рот. Но не успела.       — Гермиона, — вдруг услышала она весёлый голос.       Блядь.       — Привет, как я давно тебя не видел, — Лонгботтом уже стоял возле её столика и улыбался до ушей.       Гермиона подняла глаза на бывшего сокурсника и неожиданно для себя заметила, что он очень сильно изменился, даже с военного времени. Перед ней стоял молодой мужчина, пышущий здоровьем и немного поправившийся с их последней встречи.       — Привет, Невилл, — Грейнджер положила свою вилку с куском пирога обратно на тарелку и улыбнулась в ответ.       — Эх, как жаль, что у меня всего несколько свободных минут, — вздохнул Лонгботтом, по-хозяйски отодвинул стул напротив неё и сел, сложив руки на столе.       Вот почему всем так нравилась нарушать её личное пространство?       — Может, ты слышала, моя жена, Ханна, загорелась идеей купить у Тома это место, — Невилл обвел помещение многозначительным взглядом. — Вчера оформили бумаги, начинаем принимать дела. Он уже совсем плох, не справляется.       — Я заметила, — Гермиона тихо согласилась, снова взглянув на свой пирог.       — Ну, это и хорошо. Я рад, что ей будет, чем заняться, пока я провожу учебный год в Хогвартсе, — с улыбкой кивнул Лонгботтом.       — Точно, ты же преподаешь, да? — Грейнджер чуть прищурила глаза, вспоминая.       — Да, травологию, — подтвердил Невилл с гордостью.       — Нравится? — Гермиона чуть склонила голову.       — Бывает сложно временами. Это же дети, — Невилл задумчиво почесал подбородок. — Но это круто. Знаешь, передавать знания.        Грейнджер вдруг вспомнила Северуса и то, как он делился с ней своими секретами приготовления жизненно важных на войне зелий. Как он объяснял ей взаимозаменяемость ингредиентов, рассказывал о катализаторах, усилителях и способах нарезки тех или иных составляющих. Грустная улыбка тронула её лицо.       — Да, наверное, ты прав, — тихо проговорила она, не смотря на собеседника.       — Невилл, помоги с этими коробками, — громкий оклик послышался со стороны барной стойки.       — Чёрт, извини, мне пора бежать, — Лонгботтом рассеянно улыбнулся и встал из-за стола. — Увидимся у Рона на свадьбе, я полагаю?       Ответа он не дождался, вопрос был скорее риторическим, и Невилл поспешил на помощь к своей жене.       Гермиона посмотрела ему вслед, а потом перевела взгляд на свою тарелку с так и нетронутым пирогом.       — Ну вот мы и остались одни, наконец, — она снова взяла в руки вилку и все же отправила кусочек блюда в рот, неспешно пережевывая мясо.       Несмотря на то что Том ошибся с блюдом, обед всё же вышел неплохим. Грейнджер неспешно допивала горную воду, мимоходом поглядывая на часы. Минерва опаздывала на пять минут.       Очевидно, что это был тот небольшой максимум, который могла себе позволить директор, потому что через минуту местный камин обдало зелёным пламенем и в нише появилась Макгонагалл.       Она беглым взглядом прошлась по помещению и, увидев Гермиону, приветливо улыбнулась, спешно направляясь к ней.       — Добрый день, — Минерва уже отодвинула стул напротив и села за стол. — Прошу меня извинить за опоздание, у Хагрида снова проблемы с его соплохвостами: ломают любые ограды и уползают в поле.       Грейнджер кивнула. Она хорошо помнила этих не самых приятных существ, и сколько мороки они всегда приносили лесничему Хогвартса. Одному Мерлину известно, зачем он с таким упорством продолжал их разводить. Складывалось ощущение, что даже содержание акромантулов было лучшей затеей.       — Итак, я очень рада, что вы согласились, — Минерва выудила из сумки небольшой бумажный конверт и положила его на стол.       — У меня есть вопросы, профессор, — Гермиона бросила взгляд на Макгонагалл, которая, казалось, была слегка сбита с толку.       — Я как раз хотела всё вам рассказать, — Минерва сложила руки на столе, чуть отодвигая бумаги.       — Я магглорожденная, — Грейнджер будто бросилась в омут с головой, решая не терять времени. — В Дурмстранге даже учатся только дети волшебников, не говоря уж о преподавании.       — Да, но этому есть причины, — Минерва вздохнула, понимая, что этой темы они избежать не могут. — Школа не настроена категорически против магглорожденых детей, это нужно понять. Дело в том, что отборочные испытания несколько сложны и пугающи. Неподготовленный ребенок просто не сможет их пройти. Руководство ежегодно рассылает приглашения нескольким детям из неволшебных семей. Особенно сейчас. Они стараются не допускать… дискриминации.       Гермиона усмехнулась. Действительно, после падения Волдеморта и его режима, построенного на величии чистой крови, даже слово «грязнокровка» теперь было вне закона.       — Вот только на отборе все равны, — Макгонагалл продолжала. — Если их пройдет магглорожденный, он будет зачислен. Если не справится чистокровный, его не примут. Никакие деньги и связи здесь не помогут. То же самое касается и учителей.       — Что вы имеете в виду? — Грейнджер нахмурила брови.       — Вам придется пройти отбор, Гермиона, — директор улыбнулась ей. — Как раз об этом я и хотела вам рассказать. Школа Дурмстранг славится ещё и уровнем образования. Всё потому, что каждый год любой преподаватель должен отстоять своё место. Если на его должность есть соискатели, он должен оказаться лучшим. Если профессор проигрывает, он уходит и освобождает место победителю.       Теперь брови Грейнджер взлетели вверх, а глаза чуть округлились. Она была удивлена и поражена одновременно. Какая совершенная система поддержания степени качества образования. Ну, по крайней мере вопрос о наличии собеседования отпал сам собой.       — То есть, вы предложили мне работу и только теперь говорите, что я могу её и не получить? — Гермиона ухмыльнулась, чуть откидываясь на своем стуле.       — Я в вас не сомневаюсь, но считаю, что вы должны знать всё, что вас ждет, — Минерва пожала плечами, будто не придавая значения обстоятельствам получения работы. — К тому же, даже если вдруг вы не окажетесь лучшей, думаю, это будет крайне интересный опыт.       Грейнджер качнулась на задних ножках стула и прикусила губу. Мерлин, конечно, это было интересно. Только вот Гермиона очень сомневалась в том, что сможет переплюнуть в знаниях других соискателей. Ведь это не урок в Хогвартсе, где нужно обскакать в правильных ответах другой факультет, зарабатывая баллы, или помочь Рону или Невиллу. Хотя последний всё же стал профессором.       — Хорошо, — наконец согласилась она. — Что дальше?        Макгонагалл развернула папку, аккуратно достала из нее маленький кусок желтого пергамента и ещё стопку листов побольше и протянула их Гермионе.       — Здесь общая информация о школе, которая выдается для ознакомления. Сухие факты, ничего больше. Список рекомендаций по необходимым вещам, которые нужно взять с собой. И ваш билет на корабль, — Минерва перечисляла документы, которые передавала, перекладывая их перед Гермионой.       — Корабль? — Грейнджер с удивлением посмотрела на директора, беря в руки билет. Действительно, она ни на секунду не задумывалась до этого момента, каким образом можно попасть в школу. Не на Хогвартс-экспрессе же, ей богу.       — Корабль, — спокойно подтвердила Макгонагалл, чуть улыбнувшись. — Вы должны помнить транспорт обитателей Дурмстранга по вашему четвёртому курсу, когда Хогвартсу выпала честь принимать уважаемых гостей.        О, да. Она помнила. И ещё тогда вид этого огромного судна наводил на неё тихий ужас, смешанный с неподвластным разуму трепетом. Невероятная конструкция, в которой магия жила, казалось, в каждой трещине дерева.       Ещё тогда Гермиона спрашивала у Виктора Крама, можно ли подняться и посмотреть корабль. К её большому сожалению чемпион Дурмстранга ответил отказом, потому что школьные правила не позволяли посещать их судно посторонним. Ну а теперь возможность появилась. Мечты должны сбываться, кажется, так говорят?       — Завтра? Завтра в пять вечера отплытие? — Грейнджер не могла поверить своим глазам, увидев дату на билете. — Вы же говорили, что у меня было время определиться с ответом до завтрашнего вечера, а теперь оказывается, что корабль уже отплывает. Что за чёрт?       Кажется, Гермиона повысила голос, потому что лицо Макгонагалл приобрело серьёзное выражение, а в голосе послышались стальные нотки:       — Я не отвечаю за расписание движения корабля, мисс Грейнджер. Насколько я поняла, встречающий профессор была вынуждена экстренно просить больничный, поэтому маршрут пришлось дополнить посещением замещающего её преподавателя. Всех соискателей предупредили письмом, и, так как связь с вами осуществляется через меня, я вас об этом и предупреждаю.       За их столом повисла тяжелая тишина. Грейнджер успела досчитать до десяти про себя, чтобы подумать. Она ненавидела, когда её торопят, заставляют быстро принимать решения. Даже сейчас у неё будто забрали время. Не оставили возможности передумать. Не важно, что менять решение она и не собиралась.       Гермиона набрала полные лёгкие воздуха и произнесла:       — Извините, просто это неожиданно. У меня совсем не остается времени на сборы, к тому же мне необходимо объясниться, почему я больше не выйду на работу в Мунго. Я надеялась, что я смогу предупредить о своем увольнении хотя бы за пару дней.       — Понимаю, — Минерва спокойно кивнула. — Завтра утром вы сможете поговорить с вашим начальством, а я дополнительно дам им знать, что такой поспешный уход — не ваша вина. Вдруг вам придется туда вернуться.       Неожиданно для самой себя Гермиона почувствовала, как неприятный червячок сожаления зашевелился в ее сердце от этой мысли. Кажется, она действительно хотела, чтобы вся их затея выгорела.       — А что касается сборов, ничего особенного вам не понадобится, — продолжила Макгонагалл. — Для учителей предполагается свободная форма одежды, пусть и несколько официальная. Некоторые вещи преподавателям выдает сама школа. Пожалуй, на вашем месте я бы положила в чемодан пару вечерних платьев для особенных случаев. Выбраться на континент с острова несколько проблематично, хотя и возможно при необходимости. В любом случае все рекомендации у вас на руках.       Грейнджер ещё раз посмотрела на стопку пергаментов перед ней. Затем перевела взгляд на Минерву.       — Спасибо, — давно пора было сказать это, но получилось почему-то только сейчас. — Правда, спасибо вам за всё. Я понимаю, что со мной бывает сложно, но я действительно благодарна.       — Не стоит, Гермиона, — Макгонагалл чуть смущённо улыбнулась, вставая. Она, кажется, уже собиралась уходить, но вдруг оперлась о спинку стула и посмотрела на собеседницу. — Сколькими колючками ты бы не обрастала, я хочу, чтобы ты помнила, что ты — одна из самых светлых людей, которых я встречала в жизни.       Грейнджер грустно улыбнулась директору, вдруг осознавая, что будет немного скучать по ней и этой ее иррациональной, надоедливой заботе. Всё же неплохо, когда кому-то есть до тебя дело.       — До свидания, профессор.       — Как бы ни сложилось ваше путешествие, думаю, что «до скорой встречи», — Минерва растянула губы в улыбке, развернулась и бодро зашагала к камину.       Пока летучий порох уносил директора прочь, Гермиона обдумывала, как ей лучше распланировать оставшийся до отъезда день.              

***

                           Гермиона ничего не успевала. По крайней мере, ей так казалось. Несмотря на то, что чемодан уже стоял в коридоре и ждал своего часа, набитый под завязку. Казалось, даже заклятие невидимого расширения помогало мало.       Все потому, что Грейнджер не имела ни малейшего представления, что ей могло действительно понадобиться в путешествии, а в перспективе — и на работе.       На дно чемодана летело все: от нижнего белья до старых конспектов, которые она старательно вела во время обучения у Снейпа.       Гермиона ходила из комнаты в комнату, проверяя, ничего ли она не забыла. Кажется, ничего вынести уже и нельзя было.       Памятуя о том, что климат в Дурмстранге отличался от лондонского, днем Гермиона осознала, что у неё просто нет действительно тёплой одежды.       Грейнджер пришлось совершить набег на торговый центр, из которого с ней уехали зимние вещи: пуховик, свитера, теплые ботинки и прочие радости пребывания в минусовых температурах. Пусть она и не была уверена на сто процентов в своих предположениях о местной погоде.       Учитывая то, что Гермиона была несколько вымотана утренними объяснениями со своим начальством из больницы Святого Мунго, которое было не обрадовано новостями о поспешном увольнении подчинённой, она понимала, что покупки скорее относились к категории импульсивных.       Сидя теперь на своей кухне, Грейнджер то и дело кидала взгляд на часы.       Оказалось, что к билету прилагался порт-ключ, потому что место отправления корабля было скрыто от маггловских глаз и находилось практически на другом конце страны.       И минуты тянулись медленно. Очень и очень медленно.       Интересно было замечать за собой предвкушение. Такое забытое чувство ожидания перед поездкой, прямо как в детстве. Как перед её первым разом в Хогвартс-экспрессе.       Гермиона прекрасно помнила, как та маленькая девочка не сомкнула глаз всю ночь, боясь проспать и так и не попасть на платформу девять и три четверти.       Помнила, как она с упоением читала школьные учебники, особенно историю Хогвартса, с благоговейным ужасом думая, что кто-то её спросит, а она не будет знать ответа.       Теперь эта девочка уже взрослая, но все так же боится, что ей не хватит знаний, чтобы остаться в школе. Пусть и в другом статусе.       Наконец, вырывая Грейнджер из воспоминаний, прозвенел её старый механический будильник, оповещая о том, что до отправления оставалась одна минута.       Гермиона гулко вобрала носом воздух и медленно выдохнула.       Ну вот и всё, её маленькая уютная квартирка, которую она давно выкупила, временно останется без хозяина.       Гермиона встала и прошла в коридор. Напоследок она взглянула на себя в зеркало и поправила пояс черного пальто: сегодня в Лондоне снова было дождливо.       Грейнджер взяла в руку чемодан и снова проверила свой билет. Он всё так же был надежно убран в карман.       Пора. Девичьи пальцы развернули небольшой кусок пергамента, внутри которого оказался старый брелок, местами покрытый налетом ржавчины. Ну? Один, два, три…       Грейнджер закружило и оторвало от земли, далеко унося от центра Лондона.       Перемещения никогда не занимали большого количества времени. Этот раз не стал исключением.       Через несколько секунд её «оксфорды» уже коснулись серой гальки, а лицо обдало сильным ветром со стороны моря.       Гермиона, судя по приложенной к порт-ключу записке, должна была оказаться в небольшой деревне Порткерно на южном побережье Корнуолла.       Грейнджер огляделась по сторонам. Она была здесь совершенно одна. И совершенно точно не видела на горизонте никаких кораблей.       Вдруг её обуял мимолетный страх, что что-то пошло не так, отплытие снова перенесли, а Минерва не успела её предупредить, ведь наручные часы Грейнджер совершенно точно показывали время: без одной минуты пять часов.       Гермиона уже собиралась что-то предпринять, как её взгляд зацепился за поверхность воды, которая вдруг перестала быть гладкой.       Сначала она заметила мелкие толчки, образовывающие еле заметные волны. С каждой секундой море хмурилось всё больше.       Столкновения волн усиливались, и в центре этого локального шторма начинала образовываться воронка. Ветер всё поднимался, ловко подхватывая кудрявые волосы Гермионы, мешая обзору.       А потом стало шумно. Захотелось закрыть уши: такой яркий был контраст с только что спокойной бухтой.       Из центра воронки показалась грот-мачта, на которой развевался флаг. Грейнджер видела его не раз — это был флаг школы Дурмстранг. Двуглавый орел, головы которого смотрели в противоположных направлениях, над красным черепом оленя.       По мере усиления шума всё больше частей корабля оказывалось на поверхности. Он шел бушпритом вверх, боком к Гермионе.       Она как заворожённая наблюдала за этим удивительным зрелищем, рассматривая появляющиеся части старого черного парусника, местами заросшего то ли мхом, то ли водорослями.       Совершенно точно это был не тот корабль, который она когда-то видела в Хогвартсе. Вероятно, подобных судов в распоряжении Дурмстранга было несколько.       Когда корабль выровнялся на водной глади, Грейнджер увидела, как, собираясь по дощечкам, от его поверхности начала образовываться сходня, которая теперь тянулась к берегу.       Убедившись, что больше со стороны судна нет никаких движений, Гермиона ступила на трап и стала осторожно подниматься по его чуть скользкой от влаги поверхности. Ладонь, сжимавшая ручку чемодана, ощутимо вспотела, поэтому Грейнджер перехватила его покрепче.       Вдруг она увидела, что в конце сходни появился молодой черноволосый парень в расстегнутом красном сюртуке. Он дружелюбно ей улыбался, ожидая, пока она поднимется.       Гермиона дошла до него и, кажется, растеряв все слова, находясь под впечатлением от увиденного, молча протянула молодому человеку свой билет.       — Добро пожаловать на борт, мисс… — парень сверился с ее билетом. — Грейнджер. Меня зовут Тир Лунд, я корабельщик института Дурмстранг. Вы как раз успели к ужину.              

***

                    Теодор, стоя на зелёной поляне возле виллы, от души зевал, вытягивая руки над собой.       — Слушай, вот что им от тебя надо? Тем более посреди ночи? Неужели нельзя было спокойно уехать утром? Ну, или через неделю? — Нотт страдальчески смотрел на Малфоя, который допивал свой наскоро приготовленный кофе.       Действительно, это было неожиданно. Когда Драко получил письмо, лежа в гамаке и ко всем чертям умирая от похмелья на следующий день после свадьбы, всё, что он смог сказать, было тихое и протяжное «блядь».       Судя по длинному сообщению от директора Орхуса, миссис Нанна Моркен, его заместитель и преподаватель магической ботаники, получила ожоги от какого-то диковинного растения, полученного из Южной Африки, и не могла провести традиционную встречу.        «…Профессор Малфой, если Вас не затруднит, пожалуйста, сопроводите наших дорогих гостей. Необходимо лишь в общих чертах объяснить им порядок проведения процедуры. Обо всех деталях Вы осведомлены как никто другой.        Пожалуйста, дайте мне знать о Вашем решении ответным письмом.        С уважением и бесконечной благодарностью,        Андер Орхус        P.S. Оставшиеся дни Вашего отпуска будут обязательно учтены, как и доставленные неудобства».       Всё, что нужно было знать о директоре Дурмстранга, заключалось в его прощальном предложении: еще не получив согласия, он уже за него благодарил.       В целом, если не считать отвратительного состояния организма на момент получения письма, Драко не чувствовал особого сожаления о том, что придётся вернуться в школу на несколько дней раньше срока. К собственному удивлению, свою работу у него получилось полюбить.       К тому же, как Малфой заметил ранее в разговоре с друзьями, этот год действительно обещал быть интересным.       Как бы то ни было, директор Орхус получил положительный ответ, а Драко уже прощался с приятелями, ожидая появления корабля с минуты на минуту.       Малфой подхватил своё пальто, как вдруг заметил край красной атласной ленты, торчащий из внутреннего кармана.       Салазар, как он мог забыть о подарке Минервы?       Драко быстро достал сверток и повернулся к чуть сонному Забини.       — Блейз, Макгонагалл передала тебе поздравления и это, а я…       — Если там деньги, я решу, что ты решил на мне нажиться, училка, — Забини хохотнул и забрал протянутый ему Малфоем конверт.       Блейз развязал ленту и отогнул края старой упаковочной бумаги. Неожиданно его смех прогремел в ночной тишине:       — Мерлиновы панталоны, это же наши школьные колдографии.       Драко и Тео перекинулись удивленными взглядами и подошли ближе к Блейзу, который вовсю комментировал то, что видел на снимках:       — Салазар, кто сказал тебе, Малфой, что полбанки магического геля на волосах — это красиво?.. О, а тут наш смышленый парень Теодор спалил себе брови на уроке у Флитвика… Панси, почему никто не смотрел, во что ты одевалась в школе? Хотя, нет, посмотри-ка, Драко смотрит куда нужно. Ну и вырезы у тебя были…       Нотт закатил глаза и потянулся к стопке колдографий.       — Дай сюда, мы тоже посмотрим, а то себя ты не комментируешь, а я прекрасно помню твои стилистические решения с причёской на пятом курсе…       — Так, это мой подарок, я тут везде красивый, — Забини ловко увернулся, пресекая воровство снимков. — Чёрт, столько времени прошло, а Драко вынужден каждый год возвращаться к школьным будням.       — Это называется круг жизни, мой маленький Симба, — Малфой ухмыльнулся, вешая пальто на сгиб локтя, мимоходом отвешивая шутку про случайно подсмотренное ими двумя годами ранее «кино» в номере лондонского отеля. Они были пьяны, а на какой-то чёрной маленькой коробке красная кнопка нахально выделялась с призывом «нажми на меня».       Малфой посмотрел в сторону моря. Он уже различал, как оно начинает волноваться. Это означало лишь то, что совсем скоро ему нужно будет отправляться в путь.       — И этот маленький Пожиратель смерти цитирует маггловский мультфильм, — Блейз театрально подвернул губу и развернул к Драко снимок, сделанный на их шестом курсе.        Навряд ли парня на колдографии можно было назвать счастливым, собственно, как и его живое воплощение «девять лет спустя» в этот момент. Заметив, как посерьёзнел Малфой, смотря на изображение, Забини поспешил исправить ситуацию:       — Салазар, прости, ляпнул не подумав, — Блейз скривился и положил стопку со снимками на кофейный столик.       — Ну ты и мудозвон, — цыкнул Нотт и закатил глаза. — Прямо-таки мастер душевных прощаний.       — Брось, все в норме, — Драко покачал головой и улыбнулся друзьям. — Но мне действительно пора. Не провожайте.       — Надеюсь, у тебя получится вырваться до Рождества, — Блейз обнял его, похлопав по плечу.       — А я надеюсь, что ты не оставишь нас без подробностей о турнире, — Тео протянул руку Малфою, а когда тот её пожал, по примеру Забини тоже сгреб Драко в дружеские объятия.       — Пока, дорогой, — Паркинсон улыбнулась, кивая головой, когда недалеко от берега моря уже начинала образовываться воронка, создавая громкий шум.       — Скоро увидимся, — Малфой приложил к виску два пальца и отсалютовал друзьям, широко улыбаясь.       Когда он развернулся и зашагал в сторону моря, над поверхностью воды уже появилась грот-мачта с развевающимся флагом Дурмстранга.              

***

                    Они плыли уже несколько часов под водой. Здесь не было никаких иллюминаторов, что Грейнджер несколько расстраивало. Было бы интересно посмотреть, как корабль передвигается на глубине.       Повсеместно приглушенный свет давал о себе знать, и Гермиона слегка задремала в выделенной ей каюте.       Странно, но судно передвигалось так мягко, что о вероятности морской болезни и речи не шло. Только вот очень хотелось на воздух.       Лунд сказал, что у них запланирована последняя остановка перед прибытием в школу и, так как их путь ведет через всю Европу, передвигаться они будут под водой, вдали от посторонних глаз.       Грейнджер проснулась от резкого толчка и ощущения, что тянет под ложечкой. Корабль тянуло на поверхность.       Гермиона села на кровати и с непривычки покрепче ухватилась за край стоявшей рядом тумбы, чуть замерев в этом положении. Вряд ли ей это поможет в случае чего, но так как-то спокойнее.       Почувствовав, что движение прекратилось и они наконец поднялись из-под воды, Гермиона поспешила выйти из каюты. Она оказалась на части палубы, с которой открывался вид на бескрайнее море, сливающееся на горизонте с тёмным ночным небом. Здесь было неожиданно тепло. Интересно, где они сейчас?       Неспешно шагая по деревянному покрытию, Грейнджер жевала прихваченное с ужина яблоко. Она обогнула мачту и остановилась на углу, откуда могла видеть часть берега.       Десятки шаров Люмоса парили в небе, освещая длинную сходню, спущенную на берег. По ней стремительно поднимался мужчина.       Грейнджер прищурила глаза, пытаясь рассмотреть нового пассажира. С каждой секундой её челюсть, занятая ранее пережевыванием фрукта, работала все медленнее. Невозможно было не узнать обладателя этой ослепительно белой макушки.       Мужчина уже с приветливой улыбкой жал руку Лунду, ступая на судно. Шар света, чуть подпрыгивающий в воздухе над ними, забирал последние сомнения о личности новоиспеченного пассажира. Это был Малфой. Совершенно точно на корабль поднялся Драко, мать его, Малфой.       — Вот блядство, — обреченно произнесла Гермиона, выбросив недоеденное яблоко за борт, развернулась на каблуках и пошла обратно в свою каюту.