Яоло

      Прошло пять лет, как Виринея вышла замуж за Глеба. За того парня, кто спас её, когда она сидела на маленьком плотике посередине озера. И потом, сколько бы она не задавала вопросов о той, прошлой истории, Глеб обычно отшучивался или молча пожимал плечами, щурил свои зелёные глаза и как-то загадочно улыбался. Причём всеми этими милыми жестами он иногда очень напоминал Виринее Саньку, чей образ неизменно хранился в её сердце. Она любила Глеба, и Глеб крепко любил свою Виринею. Они были просто созданы друг для друга, настолько совпадали их мысли и желания, они понимали друг друга с полуслова, с полувздоха, как принято говорить о счастливых парах. Но эти, на первый взгляд, довольно избитые фразы, как нельзя лучше подходили отношениям Глеба и Виринеи. А когда у них родилась дочка, то счастье этой пары стало поистине безграничным.       Временами Виринея вспоминала Веру Ивановну, её пророческие слова про отдачу долга и последующую награду. А ведь так всё и вышло. Виринея выполнила долг перед Яоло, подарила ему сына, а в награду получила любимого Глеба — счастье её жизни. Сколько раз она просила мужа навестить старушку в деревне, но ему никак не удавалось выбрать для этого подходящее время. Всё что-нибудь мешало. А совсем недавно он сам предложил съездить в те места, поскольку жена его давно просила, и он решил сделать ей приятное. Кстати говоря, жена так и не рассказала Глебу всех подробностей того удивительно лета, когда она вместе с юным лесным духом бегала по тропинкам среди берёз и осин. Да и кто в здравом уме поверил бы в такие чудеса?       И вот Глеб и Виринея отправили дочку погостить на денёк-другой к бабушке, а сами на своей машине поехали в деревню повидать Веру Ивановну. К собственному стыду, Виринея так и не написала старушке ни одного письма, хотя и собиралась, но в результате так и не собралась. Позвонить тоже как-то не сложилось. И сейчас на душе ощущалась некоторая тревога: хозяйка может уже и не вспомнить бывшую постоялицу. Но всё-таки не стоило заранее расстраиваться.       С первого взгляда деревушка удивила ещё большей обветшалостью и безлюдьем. Со стороны было видно, что деревня постепенно умирала. Спустя какой-нибудь десяток лет она совсем исчезнет с карты местности. Особенно огорчило, что не нашлось даже следов от дома Веры Ивановны, да и саму старушку никто из старожилов не смог припомнить. И это показалось очень странным. Ведь прошло не так уж много времени, что-то же от дома должно остаться. Однако на том месте, где он раньше стоял, валялся разный мусор, а взамен сада разрослась крапива. Кстати, соседнюю избу деда Жорки тоже словно корова слизнула языком. Изба также отсутствовала. Чудеса! Но делать нечего, видимо, загадка из разряда неразрешимых. Тогда Виринея задумала прогуляться по лесной тропинке. Она попросила мужа подъехать ближе к лесу и немного подождать.       Виринея ступила на знакомую тропу, и сразу же нахлынули дорогие сердцу воспоминания. Она шла и улыбалась своим мыслям, не замечая, как слёзы струились по щекам. Так, не спеша, она выбралась на Санькину цветочную поляну, где они вместе любили гулять. Нея остановилась и блаженно прикрыла веки, прислушиваясь к звукам окружающей природы. Вот тёплый ветерок ласково коснулся лица. А вот запела птичка, чей мелодичный голосок звучал в то незабвенное время чистой любви двух юных друзей — Саньки и Виринеи. Но что это? Как будто прозвучал тонкий ребячий смех…       Виринея распахнула глаза. Из-за веток кустарника на неё выглядывала любопытная детская мордашка. Яркие глазки ребёнка сверкали, словно зелёные звёздочки. И тут Виринея поняла, что видит своего пятилетнего сына. А точнее их с Яоло дитя! Лесной Дух обещал ей показать ребёнка через пять лет, и вот он выполнил данное обещание! Мать бросилась за сыночком в кусты, ей хотелось посмотреть на него поближе, взять на руки, приласкать. Но тот с весёлым визгом юркнул за дерево. Она успела только разглядеть, что у мальчонки длинные тёмно-рыжие волосы, как у его отца, и одет в коротенькую коричневую тунику. При этом ножки у него босые. Через минуту шалун снова выскочил и опять с жизнерадостным смехом скрылся в кустах. И сколько бы мать ни старалась, ей так и не удалось поймать малыша. В расстройстве она уселась на траву.       Свежий ветерок пролетел над кронами деревьев, мягко зашелестели листья. Где-то совсем близко раздался вполне ощутимый вздох, а затем среди собственных мыслей Виринея услышала посторонний голос. Он назвал её по имени. Этот голос она не забудет никогда! С ней вступил в контакт Яоло, Высший лесной дух. Или по-простому — её добрый друг Санька! Нея вскочила и протянула руки в ту сторону, откуда, как ей показалось, донёсся вздох.             — Санечка! Ты где?             «Я здесь, рядом с тобой: в каждой травинке, в каждом листочке, в любом дереве и цветке. В каждой капле озёрной воды. Я — Высший Дух Леса», — ответил ей Яоло.             — Да, я знаю, кто ты. Но я хочу тебя увидеть. Твоё лицо, твою милую улыбку!             «Меня настоящего нельзя узреть глазами».             — Но я же видела тебя, прикасалась к тебе. Я помню твои нежные руки, когда ты гладил мне щёки и волосы. Я любила тебя, Санька!             Снова раздался вздох, и Виринея услышала мысленный посыл:             «У меня много телесных оболочек, но все они изменчивы, непостоянны. Когда ты меня узнала, я обладал обликом деревенского паренька Саньки. И он сохранялся у меня от рождения до восемнадцати лет. Только до этого возраста Яоло имеет устойчивую видимую оболочку. В день своего совершеннолетия я ушёл в лес заменить родного отца. Старый Яоло уже изнемогал под бременем прожитых лет. Его душа перешла в сухое дерево, чтобы оно ожило, дало плоды и семена, а те проросли и дали жизнь новым всходам. В этот важный для меня день я занял место старого Яоло, и облик Саньки растворился без следа.       Виринея поникла. Ей стало очень грустно, что больше никогда не увидит милого друга Санечку.             — А как же наш сынок? Со временем его облик тоже растворится, останется только душа?             «Да. Когда наш сын достигнет восемнадцатилетнего возраста, его устойчивый внешний облик исчезнет. Юный Яоло начнёт всюду сопровождать меня. Ведь владения Высшего Лесного Духа бескрайни! А когда придёт время, и я состарюсь, сынок меня заменит. Только это случится нескоро. Сейчас я слишком молод».             — Почему наш сынок от меня прячется? Я так и не увижу, каким он стал? — с огорчением спросила Вринея. И тут она услышала в голове смех Яоло. Санькин смех! До боли знакомый и родной.             «Всё просто. Наш сын людей не знает и им не доверяет. Не грусти об этом, Кареглазка. Через год ты родишь мальчика, который в точности повторит внешность нашего с тобой дитя — маленького Яоло. Причём твой ребёнок родится человеком. А теперь иди к мужу. Он любит тебя и ждёт».       Виринея вдруг ощутила, как лёгкий ветерок коснулся её лица и волос, что так ясно напомнило ей ласку тёплой Санькиной ладони. Она смахнула со щеки слезу.             — Я ухожу, но помни, что в моём сердце вместе с любовью к мужу и дочери навсегда останется любовь к тебе, друг мой Санька!       В ответ в кронах деревьев сильнее зашелестел ветер, начал накрапывать дождь. Виринея повернулась и быстрым шагом направилась по тропинке к выходу из леса. Когда она садилась в машину, дождь усилился. А как только выехали на дорогу, в окна хлестал уже настоящий ливень, словно смывал все следы прошлого…