Генерал, войдите в мой отряд!

Есть в романтических фильмах древний и избитый временем приём, когда девушка на свидании напивается вдрызг, а её «принц» аккуратно придерживает ей волосы, пока она совершенно неграциозно и неизящно блюёт себе под ноги. Потом усаживает куда-то, где она обязательно попытается потерять равновесие и упасть, чтобы мужчина мечты вновь поспел на помощь, а потом он провожает её до дома, чтобы следующим утром не читать некролог о своей возлюбленной. Агата не пила, Цзин Юань не её «принц», а она не его возлюбленная, и выворачивать перед ним наизнанку свой желудок она не планировала, но всё равно тот момент, когда он, придерживая дрожащую и не совсем вменяемую её под локти, помогал сесть на ближайшую скамейку – всё это очень напоминало то клише. Склонившись в три погибели на лавочке и держась руками за звенящую голову, Агата пыталась вернуть себе ясное сознание, внутренне испытывая шок от того, что с ней теперь может сотворить неаккуратное обращение с хвостом. А ведь она грозилась срубить его… Под корень. По телу пробежал табун мерзких мурашек, стоило только представить, какие ощущения её ждут. Или никаких – сразу в кому отправится. Нет уж, теперь она свой дражайший хвостик будет беречь и лелеять больше собственной жизни, потому что, как оказалось, они напрямую взаимосвязаны. И даже прелестному генералу, которого сейчас хотелось хорошенько приложить лохматой головой обо что-нибудь, чтобы он ощутил хотя бы толику того, что сотворил с ней минут десять назад, Агата не позволит более прикасаться к своему хвосту, даже если Цзин Юань будет ползать перед ней на коленях и умолять дать его погладить. Кстати, о нём: оказался джентльмен. Добраться до лавочки и сесть помог, валявшийся на земле пакет с купленным паззлом рядом уложил, поводок от ошейника собаки, что сидела возле ног Агаты, аккуратно в руки вложил, Облачных рыцарей к себе подозвал и сейчас улаживал вопрос, связанный с диким криком Аи, который, наверное, по всему Возвышающему святилищу пронёсся, вызывав небольшой переполох, и своими децибелами, возможно, несколько окон выбил в зданиях. И даже не возмутился, когда она завуалировано пригрозила его убить, лишь улыбнулся краешком губ, наверняка понимая и принимая, что злиться на него у неё есть полное право. Правда улыбка его дольше, чем на секунду не задержалась, потому что потом ему пришлось быстро ловить падающую Агату, у которой подкосились ноги из-за дрожащих коленей. И это никак не было связано с улыбкой Цзин Юаня – виной всему по-прежнему хвост. За плечи придержал, к лавочке отвёл, приговаривая, чтобы она глубже дышала и пыталась успокоиться, аккуратно усадил… Само воплощение ответственности. Вот только если бы он в этой зоне вообще не шастал, то Агате вся эта бета-версия пьяного свидания из кино не была бы нужна, вазы были бы разбиты, а ей перепало бы на ровном месте опыта и кредитов. Это примерно как если бы принц прискакал к башне, убил дракона и забрал принцессу, но принцесса уже десять лет как была бы замужем за драконом. То есть, спасибо, принц, что приехал, потратил время и силы, ты прекрасен и могуч, но если бы ты не объявлялся – было бы в сто раз лучше. Поток мыслей прервала бутылка воды, которую внезапно сунули под нос. Отцепившись от собственных волос, Агата подняла откровенно измученный взгляд, видя генерала, который присел перед ней на корточки и, внимательно вглядываясь в лицо, протягивал бутылку воды по типу тех, что продаются в автоматах. – Как Вы себя чувствуете? – участливо спросил мужчина, всматриваясь в девичье лицо, чтобы понять, насколько ей плохо. – Изнасилованной в череп, – не кривя душой, призналась Агата, не скрывая в своём взгляде того, что она винит во всём Цзин Юаня, только Цзин Юаня, и что сегодня она Цзин Юаня не любит, так что пусть приходит завтра, может, она подобреет. Это всё конечно шутки, зачем бы она вся в целом ему сдалась, но… Без чувства юмора совсем загнуться можно. Это что-то вроде защитной реакции. Но воду она у него тем не менее забрала. Это же для неё? Прекрасно. Она снимет с него два процента моральной компенсации из ста, что он ей теперь должен. – Кхм, Вы явно не любите сглаживать неприятные углы в разговоре, – слегка опешив, признался генерал. И это он ещё десятикратно приуменьшил! Кто вообще говорит такое? Тем более малознакомому человеку, что выше по статусу? Нет, по правде говоря, ему просто совершенно не нравилось, что его завуалированно назвали насильником. Это неприятно. Вину свою в произошедшем он не отрицал, но… можно же было другое слово подобрать? Зачем сразу про это? В наступившей секундной тишине Агата ласково взяла обеими руками неподвижно лежавший рядом с ней хвост, словно тот был её ребенок, после чего приподняла и отпустила, с печалью во взгляде наблюдая за тем, как некогда неугомонная часть тела шлёпнулась безвольной сосиской обратно на лавочку. – Ну вот, он мёртв, – обречённо констатировала она. – Уверен, с Вашим хвостом всё будет в порядке. И всё-таки, как Вы себя чувствуете? Агата бросила на него абсолютно нечитаемый взгляд, но весь её вид так и кричал одно единственное: «Угадай, если не дурак». – Ах, ужасно, просто ужасно, – намеренно драматизировала она, прикладывая тыльную сторону ладони ко лбу и прикрывая глаза, словно собиралась потерять сознание подобно деве Викторианской эпохи, в присутствии которой посмели сказать неслыханную нецензурщину. – Я оскорблена, опозорена, опорочена и брошена на улице умирать в одиночестве, – раздавшийся рядом возмущенный «гав» внёс коррективы в сценарий. – … с собакой, – добавила Агата, словно так и планировалось. – Уходите, – сдавленно произнесла она, словно испытывала нестерпимую душевную боль, демонстративно отворачивая лицо от генерала, чьи губы подрагивали в беззвучном смехе, и помахивая в его сторону ладонью, словно говорила «кыш, кыш отсюда». – Оставьте меня прозябать в пучине безнадёги и сожалений о безвозвратно ушедшей счастливой молодости. У меня не осталось ни-че-го. – Кроме впечатляющего актёрского мастерства. – И прошу заметить: я даже не репетировала, – как ни в чём не бывало абсолютно спокойно отозвалась Агата, поучительно вытянув указательный палец. Цзин Юань открыто улыбнулся, отчего вокруг его глаз появились очаровательные морщинки. Агата невольно залюбовалась, а её хвост, казалось, даже ожил от этой улыбки, пару раз лениво махнув самым кончиком. Конечно же, внимательный генерал это заметил боковым зрением. – Глядите: кажется, он ожил, – решив подыграть, сказал он. – Вашими молитвами, не иначе, – с беззлобным сарказмом, фыркнула Агата, совершенно не желая улыбаться в ответ, но не имея достаточно сил, чтобы противостоять очарованию солнечного генерала. Солнечного – потому что он как солнышко. Не всегда. Но когда вот так улыбается – о, да, ещё какое солнышко! Поднявшись на ноги, генерал Цзин Юань пересел на лавочку, расположившись рядом с Агатой. Потрепал пса за ухом, словно это был его питомец, а не чужой, на что сам пушистик довольно прикрыл глаза и замахал хвостом из стороны в сторону в жесте радости. – Как его зовут? – невзначай спросил мужчина. – Предатель. – Серьёзно? – не сдержав смешка, удивлённо переспросил генерал. – Нет. Но это его имя на сегодня. – Что такого он сделал, чтобы заслужить подобное клеймо? – Он – мой пёс, он должен меня защищать. Ради отмщения и торжества справедливости его священным долгом было как следует укусить Вас за руку, когда Вы к нему её протянули. Но посмотрите! Этот комок шерсти лишь бессовестно млеет от Вашей ласки, не стесняясь даже моего непосредственного присутствия. Агата не стала добавлять дополнительным пунктом «… вместо того, чтобы всячески способствовать поглаживаниям генералом меня», интуиция ей подсказывала, что мужчина не оценит. – Аи, – выдохнул Цзин Юань, отпуская пса и поднимая слегка задумчивый и в то же время повеселевший взгляд на девушку. – Я Вас не узнаю. – Без униформы официантки? Знайте же, – гордо задрала нос Агата, вновь дурачась, – что мой талант мимикрии не ограничивается только лишь способностью менять одежду. Между нами говоря, я шикарно притворяюсь мебелью или трупом, особенно когда на работу не хочу идти. – Никогда не замечал за Вами такой любви к юмору. – Я тоже никогда не замечала за Вами тяги к чужим хвостам. Вот и узнали друг друга поближе. – Снова шутите? Рад, что у Вас такое хорошее настроение, несмотря на произошедший инцидент, однако я имел ввиду несколько другое. Вы… Вы словно заново жить начали. Агата виду не подала, но внутренне напряглась, прекрасно понимая, что генерал начал думать совершенно не в том направлении, потому что этот путь запросто выведет его на вполне себе верную тропу подозрений на её счет. Чего Агате совершенно не хотелось бы. Потому пусть господин Цзин Юань продемонстрирует свой хваткий гибкий ум и исключительную наблюдательность в других вопросах. – Боюсь, я не совсем понимаю Вас, – совершенно спокойным, скорее даже умиротворённым голосом отозвалась Агата. – Можно более развёрнутый ответ? – Вы по-другому стали выражаться. По-другому себя вести. У Вас даже взгляд изменился. – Конкретнее, – не сдавалась девушка, выуживая из мужчины все пункты, по которым она проштрафилась, живя чужой жизнью. Всего вторые сутки, но тем не менее… – Вы стали более уверенной. Открытой. Жизнерадостной, – начал перечислять Цзин Юань, словно бы лениво, но на деле он внимательно отслеживал малейшую реакцию девушки на свои слова, пытаясь выцепить то, что подтвердит его подозрения касательно того, что перед его носом происходит что-то определённо странное, в чём нужно разобраться. Он любил загадки и ребусы не за их существование, а за возможность их разгадать. – В Вас появилась какая-то необъяснимая лёгкость и… юношеский азарт. Вы говорите со мной свободно, смотрите на меня открыто, не опуская и не отводя взгляд, благодаря чему мне прекрасно видно, что у Вас глаза горят жизнью. Хоть лисий народ и не такой долгоживущий как люди Сяньчжоу, и вы просто не успеваете «истлеть» так, как мы, но даже в сравнении детьми фоксийцев Вы… – Поаккуратней с такими комплиментами, – мягко прерывает чужой монолог Агата, – потому что мой слух уже постепенно трансформирует все Ваши слова во что-то, больше похожее на «я влюблён в Вас без памяти, умоляю, станьте моей женой». Это очень приятно, но слишком быстро, а я девушка приличная. – Не перевирайте, – мягко пожурил её генерал, словно ребёнка воспитывал, а не с взрослой девушкой разговаривал. – Я не говорил ничего, что могло бы натолкнуть Вас на такие мысли. Но прервать его ей было необходимо, потому что он увлёкся, и дал понять Агате, сколько всего необычного он подметил в «Аи» за эти два дня. Дал понять ровно столько, сколько хотел, чтобы она поняла. И Агата поняла, что Цзин Юань сейчас начинает бессовестно играть с ней как кошка с мышкой, делая вид, словно чего-то не понимает и хочет узнать у неё, но на деле же грамотно расставляя ловушки, попав в которые Агата в мгновенье ока «спа́лится». Вот только генерал не учёл того факта, что даже если он прознает обо всей её ситуации, даже если посадит её в Дом кандалов, отдаст на фаршировку мозга к Фу Сюань и прочее – Аи таким способом не вернуть. Либо они помогут Агате и тем самым вернут Аи – законную жительницу Лофу Сяньчжоу, которую им положено оберегать по долгу службы, либо они просто будут мучить невинного человека, который не при делах. И не получат совершенно никакого результата. А на Лофу вроде как живодёров среди руководящей верхушки не наблюдалось, которые мучили бы просто чтобы мучить. Вывод очевидный: узнает генерал правду или не узнает – он в любом случае будет проигравшим, потому что не выиграет ничего. Банально нечего выигрывать с поимки Агаты, застрявшей в теле Аи. Но это всё лишь теория, предположения и плюс-минус логические выводы. Снова гарант 50/50: выигрыш – ей помогут, проигрыш – её история закончится очень печально. Поэтому спешить с тем, чтобы раскрывать всю правду Цзин Юаню, Агата не собиралась. Риски проиграть в этом «гаранте 50/50» присутствовали, и проверять любовь госпожи Удачи к себе девушка не хотела. Раз она играет в гарант 50/50, то и отвечать будет 50/50 – чередовать правду и ложь. И так до тех пор, пока она не получит жёсткий гарант своей безопасности. Кстати, насколько близко общались Аи и генерал, раз он так легко подметил все изменения в характере девушки? Потому что другом Аи или чем-то большим он совершенно не выглядел, однако знал дофига много для простого прохожего. – Тогда давайте минуем эти странные прелюдии и перейдём к делу: что Вы от меня хотите? – в открытую спросила Агата. – А если не хотите ничего, то я со спокойной душой пойду домой, чувствительность как раз возвращается к ногам, – не преминула кинуть в него еще одну «шпильку» Агата. Цзин Юань помолчал пару секунд, вновь окидывая девушку внимательным взглядом янтарных глаз, в которых плескалось безграничное спокойствие с толикой искреннего интереса. – Не любите прелюдии? – двусмысленно отвечает генерал, не стесняясь использовать приёмы фоксийки против неё же. Она бы смутилась и зарделась, приятно удивлённая подобным намёком со стороны такого мужчины. Если бы на кону не стояла её свобода, неприкосновенность и в конце концов жизнь. – Не тогда, когда совокупляться планируют с моим мозгом, – нахмурившись, ответила Агата, подрастеряв свой весёлый юморной настрой, когда в полной мере осознала, с чем – вернее с кем – имеет дело. – Обилие странных намёков от Вас заставляет меня подозревать… – Я Вас тоже, генерал. Всем сердцем, поверьте. Откроем друг другу чувства? Мне вот кажется крайне подозрительным такое обилие внимания со стороны самого генерала Лофу Сяньчжоу к простой ничем невыдающейся фоксийке. Репутацией ловеласа и повесы Вы не славитесь, поэтому и внимание Ваше больше настораживает, чем тешит эго. А беседа с Вами всё больше начинает напоминать допрос. – Ну что Вы, Аи, допросами у нас занимается Комиссия десяти владык, а не я, – возразил мужчина, и сказал всё это до того мягким тоном, что не распознать в нём тонкий намёк на толстые обстоятельства мог только конченный тупица. – К тому же, разве есть повод для допроса? Агата мысленно восхитилась умению этого человека изображать дурака, у которого в голове ни одной плохой мысли нет. Не знала бы она лор генерала Цзин Юаня, и что он из себя представляет, без задней мысли купилась бы на его внешнее добродушие и симпатичную мордашку, изображающую сейчас самое невинное выражение во вселенной. – Это Вы мне скажите, раз уж взялись допрашивать. Я оценила, что Вы решили сделать это достаточно мягко и тактично, но суть от этого не меняется. Уголок губ генерала приподнялся, а взгляд стал острее. Можно было бы сказать, что он улыбнулся шире, вот только это больше походило на ухмылку – хищную, предвкушающую, азартную. И хоть такое выражение придавало ему большее очарование, вот только пугало оно сильнее, потому что от заинтересовавшегося чем-то генерала не знаешь, чего ожидать. Его в таком состоянии вообще ни разу не показывали в игре. Да и где механика? Почему она за всё время диалога ни разу не сработала? Ведь если бы Агата в очередной раз получила подтверждение тому, что Цзин Юань не более чем NPC, ей было бы намного спокойнее. Сейчас же… почти все нервы в теле напряжены, словно Агата на всемирной олимпиаде по квантовой физике сидит, будучи гуманитарием, а не на лавочке с мужчиной. – Зачем Вы пытались разбить уличную вазу? – прямым текстом спросил генерал. – Я пыталась её поймать – Вы прекрасно это видели. – А ещё я видел, что было до того, как я Вас окликнул. – В Вашем возрасте зрение может подводить. Вполне обычное явление. – Аи, не вынуждайте меня начать с Вами разговаривать как генерал Лофу Сяньчжоу, – неприкрыто пригрозил Цзин Юань, стерев с лица беззаботное выражение. Так-так-так… Вот и явил своё нутро. Сотрудничать с ним – это точно проигрыш 50/50, теперь Агата в этом не сомневалась. – Что ж, – собрав всё своё самообладание, нарочито спокойно выдохнула Агата. – Обращаюсь прямиком к генералу Лофу Сяньчжоу: прошу зачитать мне состав преступления, предъявить неоспоримые доказательства виновности и озвучить показания как минимум трёх непредвзятых свидетелей. А без этого, боюсь, у нас с генералом Лофу Сяньчжоу не получится свидания. Если только генерал Лофу Сяньчжоу, – вновь выделила она голосом титул, – силой не потащит меня в тюрьму без весомых оснований, но это уже попахивает тоталитаризмом и диктатурой. Наш генерал, насколько я знаю, своей властью не злоупотребляет. Раз уж Цзин Юань сам решил разделять себя и свою работу в плане полномочий и обязанностей, то пусть заодно не забывает, где они заканчиваются, и при каких обстоятельствах не распространяются на неподчинённых ему людей, то есть на тех, кто не является Облачным рыцарем или сотрудником какой-либо из комиссий. Сказать, что генерал не ожидал подобного отпора – это значит не просто промолчать, а стать немым до конца своих дней. Дело даже не в том, что это всё сказала ему Аи, а в том, что такого сопротивления своей воле он не встречал очень давно. Как-то уже привык, что оспаривать его слово отваживался лишь один человек – Верховная провидица Фу Сюань. Но даже она рано или поздно – чаще поздно – сдавалась, по итогу признавая правоту того, кто был мудрее и терпеливее неё. Но эта фоксийка… Вот уж неожиданность! Да и стоит отдать ей должное – загнать себя в угол не даёт, играючи уворачиваясь от всех его ходов своими шутками. Иногда остроумными, иногда откровенно глупыми, но какая разница, если это работает? Медленно поднявшись на ноги, Цзин Юань встал напротив фоксийки, глядя на неё сверху вниз, внутренне испытывая толику удовлетворения, когда она упрямо подняла свой взгляд на него и не отвела, словно говоря, что не отступит, даже если он будет нависать над ней подобно скале всей свой мощью и властью. Это достойно похвалы, хоть такая храбрость и граничит с отчаянной глупостью. Мудрый человек знает, когда стоит отступить. Аи, судя по всему, мудрости пока ещё не хватало. В принципе по её странным шуткам, которых раннее за ней не наблюдалось совершенно, это сразу можно было понять. Шутница нашлась… Может, девчонка подалась в последователи Эона Радости? Очень похоже. На одну из Недотёп в масках ещё не тянет, но кто знает, что будет в будущем? Последователи Аха – та ещё головная боль, и на территориях, где почитают Повелителя Небесной Дуги, их не жалуют лишь чуточку меньше, чем последователей Яоши. Путь Изобилия нарушает основополагающие законы жизни и смерти, что ведёт к переизбытку того, что всегда должно находиться в равновесии со своим антиподом, но Путь Радости приносит с собой лишь хаос, сплошную неразбериху и кучу проблем. – Аи, Вы бросаете мне вызов? – вновь сменив тон на мягкий и доброжелательный, с лёгкой улыбкой на губах спросил генерал. Вот только подтекст его был отнюдь не доброжелательный, скорее предупреждающий, дающий последнюю возможность одуматься и поступить разумно, потому что он – не тот противник, которого потянет эта девочка. И речь не о боевых навыках, отнюдь. – Я похожа на того, кто может с Вами тягаться? – задала риторический вопрос Агата, вздёрнув бровь. – Если даже забыть про Вашего Бога грома – или как Вы там своего Зевса называете? – и боевые навыки, Вы – мужчина, к моей большой радости и большому сожалению, достаточно крепкий и сильный. Я Вам вызов не брошу, даже если мне предложат все деньги мира. – глубоко вдохнув и выдохнув, Агата также поднялась на ноги и встала напротив генерала. Не то чтобы это помогло не смотреть на него снизу вверх, всё-таки разница в росте даёт о себе знать, но в таком положении она чувствовала себя чуточку смелее. – Но и себя я в обиду не дам, – уверенно заявила Агата. – Я, знаете ли, у себя одна, поэтому люблю и берегу. На губах генерала расцвела широкая и довольная улыбка. Она всё же бросила ему вызов, хоть и не поняла этого. Зря. Он пробовал отговорить её, намекал, что это бесполезное занятие, но коли девочке так хочется потягаться с ним… Он не откажет. У него большой опыт в том, как осаждать импульсивную самонадеянную молодёжь. Ей будет полезно это поражение, глядишь, усвоит для себя урок, который он ей преподаст. В будущем ещё поблагодарит его за это, когда закончит обижаться. Кто знает, что будет в будущем, н-да..? Кажется, у Цзин Юаня нашлась работёнка для госпожи Верховной провидицы. Самое главное, что он сейчас должен выяснить – не несут ли изменения в Аи проблем для спокойствия в Лофу Сяньчжоу? В частности, не имеет ли она связи с Эоном Радости? Аи назвала себя простой ничем невыдающейся фоксийкой, вот только Цзин Юань прекрасно усвоил каждый свой жизненный урок, чтобы запомнить: самые крупные проблемы всегда начинаются с чего-то безобидного и неприметного на первый взгляд. – Я вас провожу, – вежливо сообщил Цзин Юань, словно до этого их беседа совершенно не набрала несколько крутых оборотов. – Не стоит, – уверенно отказалась девушка. – Я настаиваю. – Вы уже навязываетесь, а не просто настаиваете. – Разве девушки не любят настойчивость? – Любят. Но по-настоящему обожают, когда слышат их «нет» с первого раза. – Так Вы говорите мне «нет»? То ли Агате показалось, то ли генерал вновь позволил себе двусмысленность в словах… Он сегодня в ударе. Что ж, она уже упустила генерала один раз, когда профукала его баннер. Второй раз сделать это будет не так сложно, несмотря на то, что обидно будет вдвойне. Прикрыв глаза, Агата глубоко вдохнула и медленно выдохнула, после чего распахнула глаза и, пока её железная не более чем на десять секунд воля не иссякла, со всем чувством выдала: – Я поверить в это не могу, но да – я говорю Вам «нет». – Что ж, – складывая руки за спиной и расправляя плечи, с напускным официозом начал генерал. – Как воспитанный человек я не могу игнорировать «нет» со стороны девушки. Но как генерал Лофу Сяньчжоу я обязан заботиться о своём народе, тем более, когда кто-то пострадал по моей вине. Поэтому я провожу Вас, хотите Вы того или нет. Таков мой долг. Агате всерьёз начало казаться, что генерал кайфует от этого соревнования «за кем останется последнее слово». Это какие-то побочные эффекты бессмертия или что? – Ну а мой долг не отвлекать господина генерала от его работы по всяким пустякам, – стояла на своём девушка. – О, не переживайте на этот счёт, Аи, я как раз буду делать два дела одновременно. Твою же ж мать… Это очень плохой знак. *** Вместо того, чтобы думать о том, что её провожает до дома прекрасный мужчина, у Агаты из головы не шла мысль, что её ведут домой под военным конвоем. Цзин Юань не делал ничего предосудительного, просто шёл рядом, отставая лишь на один крохотный шаг, но даже так Агата чувствовала на себе его внимательный взгляд, сжимая в одной руке пакет с Круизом по галактике, а в другой – свой ещё не пришедший в себя хвост, перекинутый через предплечье, так как в пальцах, вокруг которых был обмотан собачий поводок, находилась недопитая бутылка воды. – Что за Зевса? – нарушил затянувшееся молчание генерал. Девушка не сразу поняла о чём он говорит, что читалось в её вопросительном «м?». – Вы упомянули какую-то Зевса, когда говорили про Повелителя молний, – поравнявшись с Агатой, уточнил Цзин Юань. – А-а, да, это из мифологии одного из народов другого мира. И не Зевса, а Зевс. Это мужчина. – Что за мир, если не секрет? Так-то секрет, но раз уж начала… Да и что в этом такого? Во вселенной игры другие миры и цивилизации такое же обыденное дело, как чаепитие для англичан. А ещё у всех есть смартфоны с каким-то необъяснимым межгалактическим интернетом. В случае чего – свалит всё на гаджеты и технический прогресс, сказав, что узнала обо всём на просторах цифровой информационной сети. – Олимп, – не уходя далеко от правды, легко отзывается Агата. – Он называется Олимп. – Никогда о таком не слышал. Явная провокация. Мол, если он за всю свою долгую жизнь ни о чём подобном не слышал, то кое-кто опять пытается уйти от честного ответа. Вот только тут Агата считала себя полностью правой. Зевс обитает на Олимпе? Обитает. Где здесь ложь? Зевс фигурирует в мифах? Фигурирует. В том, что это другой мир? Ну так гора Олимп действительно в другом мире под названием Земля, не проблема Агаты, что на Лофу Сяньчжоу не знают об этом мире. – Надо расширять кругозор, – невзначай бросила Агата с лёгкими поучительными нотками в голосе. Но улыбка всё равно расцвела на губах, как и при каждой другой удачной попытке поддеть генерала. На что он в ответ тихо хмыкнул, принимая такой ход. – И что же за народ там живёт? – Греки. Так они себя называют, – и вновь кристально чистая правда. – Ничем не отличаются от других маложивущих людей. У них очень интересная мифология, которая базируется на представлении их древних предков о мироустройстве. В них фигурируют боги, персонификации стихий, герои и их подвиги – в общем всё то, чему положено присутствовать в мифах и легендах. Зевс, согласно мифологии греков, является царём среди богов, повелитель Олимпа, самый сильный, величественный и могущественный, что правит небом и землёй. Его считают богом грома и молний. Поэтому и возникла ассоциация с Вашим… Повелитель молний, да? Вот с этим. – Интересная легенда, – задумчиво протянул Цзин Юань, тоже не слукавив ни единым словом. Он охоч до новых знаний, и всегда с радостью готов послушать истории, которые ещё не слышал. И то, что рассказала ему Аи, без сомнения разожгло в нём тот невинный детский интерес, которого он давно не испытывал, будучи погребённым спокойной размеренной жизнью Лофу Сяньчжоу, в которой давно уже не происходило ничего нового, но которую, при всей своей нелюбви к скуке, мужчина не променял бы ни на что. Цзин Юань лишний раз убедился в этом после событий, связанных с Фантилией, произошедших не так давно. Потому что это не только его «спокойная размеренная жизнь», но и всех, кто живёт на вверенном ему ковчеге. Ценность чего-либо познаётся в сравнении, и Цзин Юань давным-давно узнал цену мирной жизни, основываясь не только на собственном опыте, но и веками наблюдая за судьбами друзей, сослуживцев, учителей и всех, кого он знал, но кто не дожил с ним до сегодняшнего дня. Мирная жизнь – бесценна. Но даже осознавая всё это, принимая свой долг с высоко поднятой головой как великую честь, оказанную ему, а не ношу, что тяготит, Цзин Юань не мог заглушить собственное сердце. Живое до сих пор сердце, бьющееся в его груди, что каждый день тихонько просило хоть каплю свежих ярких эмоций, которые были бы для него сродни глотку свежего воздуха после столетий вдыхания старой пыли. Сердце, что желало новых впечатлений, которые заставили бы хоть немного ускориться его биение. И вот теперь Аи, которая выдаёт одну странность за другой… Никогда бы Цзин Юань не подумал, что самые тихие мольбы его сердца будут услышаны девушкой из лисьего народа, сущим ребёнком в сравнении с ним. Он не лгал, когда говорил ей, что её глаза горят жизнью. Вот только с чего произошли такие изменения? Она действительно будто начала жизнь с чистого листа, отбросив обиды, потери и предрассудки прошлого. Но почему? Почему именно сейчас? Что стало катализатором? Да и возможны ли столь кардинальные изменения? Буквально один день – и перед ним будто другой человек. Что-то не сходилось в этой истории. «Что-то» совершенно точно не давало покоя Цзин Юаню, раззадоривая его интуицию, и то, что это «что-то» практически находилось в его руках, но постоянно ускользало, не давая разглядеть себя, лишь сильнее распаляло азарт генерала. Сможет ли он загнать оппонента в угол? Как нужно строить тактику, какие он должен учесть нюансы, чтобы свести на «нет» любые неожиданные сюрпризы, которые сорвут его беспроигрышную комбинацию? Генерал прервал собственные размышления, когда внимание зацепилось за одну-единственную мысль, в которой, кажется, крылся главный ответ. … перед ним будто другой человек… В памяти ещё свежи воспоминания о том, что произошло с госпожой Тинъюнь. Как Эманатор Разрушения завладела её телом словно куклой и свободно разгуливала по Лофу Сяньчжоу, пребывая в чужой шкуре. И вскрылось всё это практически в последний момент – когда Фантилия сама решила явить себя. А ведь могла ещё неизвестно сколько бродить по здешним улицам, претворяя свои замыслы в жизнь. И никто бы так ничего и не понял, пока не стало бы слишком поздно. Кажется, его посещали мысли о том, связана ли Аи с Эоном Радости? А что если все эти изменения вызваны тем, что ещё одной несчастной девушкой из лисьего народа завладел очередной Эманатор, преследующий свои цели? Нанук предсказуем, его цель очевидна и тривиальна, что не отменяет его колоссальной силы, но Аха… Аха – воплощение непредсказуемости, его мотивы и цели неизвестны никому, возможно, даже его собственные Эманаторы и Недотёпы в масках не до конца понимают своего Эона. Всё может быть. Отметать эту теорию Цзин Юань не станет, но прежде чем делать выводы, обязательно переговорит с Фу Сюань, а также ещё понаблюдает за Аи. Если девушке есть что скрывать, она рано или поздно сама выдаст себя – ему останется лишь подловить этот момент, чтобы вывести её на чистую воду. В молчании они дошли до нужного дома. – Благодарю, что проводили, генерал, – скороговоркой проговорила Агата. – Хорошего Вам вечера и до свиданья. Она специально не оставила ему возможности задержаться или продолжить разговор. – У Вас завтра будет смена? Агата уже успела развернуться к нему спиной и занести ногу для шага, да так и застыла с приподнятой ногой, когда услышала вопрос. Он что, ещё и на работе следить за ней начнёт? Это какой у него уровень подозрительности по отношению к ней? Сто из десяти? – Да, – отозвалась девушка, всё же опустив ногу и повернувшись обратно к генералу. – Предположу, что у Вас тоже. Как насчёт того, чтобы каждый работал на своём рабочем месте? – Я подумаю над этим, – со всем великодушием ответил Цзин Юань, чем начал немного раздражать Агату, с которой на сегодня точно хватило приключений. Такое ощущение, что за все пропущенные «крутки» своего баннера, генерал решил «покрутить» саму Агату вплоть до получения жёсткого гаранта, то есть на все восемьдесят девять кругов её пустил, как бы ужасно это ни звучало. – Вы же подумаете об этом у себя, а не здесь, верно? – Меня ещё никогда не пытались так явно спровадить. – Генерал, не обижайтесь, но Вас сегодня настолько много, что я поражаюсь, почему Эоном Изобилия является Яоши, а не Вы. – Возможно, Вы правы, и я сегодня излишне настойчив, – согласился мужчина, сделав несколько шагов к девушке, сокращая имевшееся между ними расстояние до одного шага. – Но мне любопытно изменение Вашего поведения, а также то, что эти изменения вызвало. Чутье подсказывает мне, что это как минимум любопытно, а как максимум – способно по-настоящему заинтересовать. Любопытно? Способно заинтересовать? Она для него что, цирковой лисёнок, который должен устроить ему шоу? Газета с кроссвордами? Агата ему не зверушка для развлечения! То есть она тут семью потами покрывается от страха за себя, а он просто средство от скуки нашёл! – С такими заявлениями, дорогой генерал, идите Вы… – едва выдавила из себя слова Агата из-за непередаваемого возмущения, едва сдерживаясь, чтобы не послать Цзин Юаня матом. – … паззлы собирать, – в последний момент нашла она цензурную альтернативу. – Я генерал, – с лёгкой строгостью в голосе напомнил он о реальном положении вещей. – Вы не имеете права разговаривать со мной в подобном тоне. – А что, генералу запрещено собирать паззлы?! – огрызнулась Агата. – Генерала запрещено посылать собирать паззлы, – не уступил Цзин Юань, прекрасно понявший завуалированное направление, куда ему пожелали отправиться. – Это было доброе пожелание. Могу переформулировать: уважаемый генерал, желаю Вам пойти и собрать паззлы. Говорят, не менее увлекательно, чем шахматы. И мышление с наблюдательностью хорошо развивают. – Не имею с ними проблем. – Нет предела совершенству. – А-а-аи, – предупреждающе протянул генерал с улыбкой на губах, намекая, что она заигралась, и если пробудит в нём ещё больший интерес – ей несдобровать. Потому что у Цзин Юаня не так много радостей в долгой размеренной жизни, в том числе тех, что будили бы в нём настоящий интерес, а эта фоксийка делает всё, чтобы он намертво сцепился с ней в интеллектуальной схватке подобно игре в шахматы. Он её переиграет, она должна это понимать: их опыт несравним. А Цзин Юань не откажется от этой игры, если она начнет набирать обороты. Не откажется, и девушке не позволит выйти из неё, пока не одержит над ней победу, после которой получит в качестве выигрыша всё, что только пожелает узнать. – Чем больше Вы со мной спорите сейчас, тем неприятнее будет осознавать свою неправоту потом. Поступите мудро и облегчите себе жизнь. Агата на это ничего не ответила. Смотрела на Цзин Юаня с ничего не выражающим лицом и диву давалась: как можно быть таким великолепным, и одновременно с этим так бесить? Как вообще возможно за один день перекочевать из категории «бог, спустившийся на землю» в категорию «заноза в моей заднице»? Как Цзин Юаню это удаётся? Он действительно разносторонняя и многогранная личность, раз умеет по щелчку пальцев менять к себе отношение людей на диаметрально противоположное. Это талант. И что бы она ему сейчас ни сказала… Да ему пофиг будет, он на своей волне, так что можно даже не стараться. Пакет с Круизом по галактике припечатывается аккурат в грудь генерала, из-за чего он машинально подхватывает руками коробку, с удивлением глядя на девушку, искренне не понимая этого выпада. – «Круиз по галактике». Шесть с половиной тысяч деталей. Дня на три скуку точно развеет. Так что, дорогой генерал, идите Вы паззлы собирать, – с нескрываемым удовольствием смаковала эти слова Агата. Чуть ближе наклонилась к мужчине, словно собиралась секрет ему рассказать, и негромко добавила: – Мозг не надорвите. После чего развернулась и быстрым шагом зашла в дом, пропуская растеряно мотающего головой пса вперёд. Не сбегает, а просто не хочет сегодня больше слышать генерала. Его было слишком много. Но негромкий бархатистый смех всё же долетел до её слуха, пока она закрывала за собой дверь. А следом телефон чуть не разорвался от количества полученных уведомлений.