We’ll Both Be Fine

Если бы Нил знал, что окажется в ловушке в мужской школьной раздевалке Милпорта с тренером, достаточно глупым, чтобы хотеть нанять его в свою команду, он бы принял душ дома. Тренер даже спрашивал о его родителях. Всё это было бы истерикой, если бы не то, насколько серьезными были бы последствия, если бы Нил сказал «да». Есть так много лжи, которую можно развеять одним неверным движением. Но Нил любил испытывать судьбу. Ваймак дал ему секунду подумать, прежде чем снова спросить: — Твои родители будут проблемой? Нил вспомнил, как спал в раздевалке с трёхлетним ребенком, прижатым к его груди, с оружием, крепко зажатым в его ладони. Ему был нужен этот шанс. Было больно, когда он кивал, но еще больнее было видеть усталое выражение в глазах Ваймака. Это была не та жалость, которую он время от времени видел в Эрнандесе, но что-то знакомое, говорящее о том, что Ваймак понимает, чего стоит быть Нилом. Он знал, каково это — бороться за то, чтобы проснуться и продолжать двигаться каждый день. Нил сомневался, что этот человек когда-либо сможет понять, но даже этот крошечный кусочек был больше, чем он когда-либо получал в своей жизни. Нилу пришлось отвести взгляд. Ваймак открыл было рот, чтобы заговорить, но угасающая решимость Нила подтолкнула его к тому, чтобы опередить тренера. — У меня есть багаж, – выпалил Нил. Ваймак закрыл рот и медленно переваривая слова Нила. Он кивнул, словно понял. — У всех Лис есть багаж. Ты не будешь первым, — он сказал. Нил сомневался, что за все годы хоть один Лис нёс такой же вес, как Нил, когда дело доходило до багажа. Нил покачал головой, глядя на Ваймака. Они долго молчали и смотрели друг другу в глаза. У Нила по коже побежали мурашки, но он не мог отвести взгляд. Ваймак пошевелился и кивнул Нилу. — Продолжай. Давай послушаем. Нил сглотнул ком в горле. Он чувствовал, как гвозди прорезают его от черепа до нижней части спины, шепчут ему на ухо, кричат, чтобы он солгал и убежал. Он загнал всё это вглубь своего разума. Мысли о том, что он собирается признаться этому незнакомцу, душили его. Сердце Нила выпрыгивало из груди. Это будет сейчас или никогда. — Я… это ребенок, — взгляд Нила метнулся вверх, оценивая выражение лица Ваймака, прежде чем вернуться к пятну на шкафчике. Тренер терпеливо ждал, пока он продолжит. Это должно было утешить, но Нил был напуган гораздо больше, чем когда-либо. — У меня есть сын. Его зовут Майло, — он не оглянулся. Его сердце стучало в ушах, когда мышца бедра сжалась от инстинкта бежать. — Ой. Лицо Ваймака не выражало ничего особенного. Он не казался сильно потрясенным, но все равно не выглядел так, будто ожидал этого. — Сколько ему лет? Вопрос был достаточно простым, чтобы Нил мог на него ответить, но что-то скрутило в его животе, когда он заговорил. — Три. В июле ему будет четыре. Ваймаку не нужно было этого знать, но Нил гордился возрастом своего сына. Это означало его выживание. Это означало, как далеко они продвинулись. Ваймак кивнул, размышляя про себя. Нил ждал. Он хотел сделать что-то другое, чем просто стоять и смотреть на тренера. Его руки дергались от потребности ковырять ногти, царапать шрамы, возиться с рубашкой, да что угодно, лишь бы не смотреть. — Может быть, я могу устроить его в детский сад... — Нет, — Нил не хотел расставаться с Майло. Он не собирался этого допускать. Даже сейчас то, что он не торопился уйти, вызывало тревогу, быстро пробегающую по его венам. — Нет? — Ваймак приподнял одну бровь. — Я не расстанусь с ним. Он идет туда же, куда и я. Ваймак скрестил руки. — Что ты тогда предлагаешь мне сделать с вами обоими? Я не могу позволить тебе снять квартиру вдали от команды. У лис много врагов, это даже небезопасно и вовсе не удобно. Нил задумчиво постучал ногой. — Я не оставлю его с кем-то, кого я не знаю и кому не доверяю. Я соглашусь с няней, но хочу проверить биографические данные и хочу по крайней мере неделю следить за этим человеком, прежде чем соглашусь. Я не хочу, чтобы кто-то еще знал о нем, даже Лисы. Ваймак почесал бровь и пошевелил челюстью. Подписание контракта с Нилом оказалось более проблематичным, чем он думал в самом начале. — Хорошо. Я думаю, что у меня достаточно места для тебя и твоего сына в моей квартире. К сожалению, мне нужно сначала поговорить с управлением, но думаю, вы оба сможете жить в общежитии вместе. Нил вздрогнул. — Что касается няни, у меня может быть временное решение, пока мы не найдем кого-нибудь более профессионального. В какой-то момент тебе также придется рассказать об этом команде, но пока я ничего не скажу, — Нил прикусил губу. Это была игра. Это был первый раз, когда одна из его личностей была отцом Майло. Это был первый раз, когда он жил с ним как таковой, да еще и с кучей незнакомцев. — По словам твоего тренера, твоя выпускная церемония состоится одиннадцатого мая, — наконец сказал Ваймак. — У нас будет кто-то, кроме команды, чтобы забрать вас обоих из регионального аэропорта северной части штата в пятницу, двенадцатого. Нил почти указал на то, что еще ни на что не соглашался, но слова застряли у него в горле, когда он понял, что действительно собирается сделать. — Прочитай эти бумаги сегодня вечером, — предложил Ваймак, снова пихая свою папку Нилу. На этот раз он взял её. — Твой тренер может отправить мне их по факсу с подписанными копиями в понедельник. Добро пожаловать. Спасибо казалось слабо уместным, но Нил не мог произнести это слово. Он продолжал смотреть в пол. Ваймак не стал долго ждать ответа, прежде чем отправиться на поиски Эрнандеса. Задняя дверь с грохотом захлопнулась за ним, нервы Нила сломались. Он побежал в ванную и добрался до кабинки как раз вовремя, чтобы сесть на унитаз. Он мог представить гнев своей матери, если бы она знала, что он делает. Он слишком хорошо помнил с какой яростью её руки были в его волосах. Все эти годы он пытался двигаться и прятаться, и теперь он собирался разрушить их упорный труд. Вся эта работа, чтобы сохранить Майло в секрете. Она никогда не простит ему этого, и он знал это, и это ничуть не уменьшило спазмирующее чувство в его животе. — Прости, — выдохнул он между влажным кашлем, — Прости, прости. Он подошёл к раковине, чтобы прополоскать рот и уставился в зеркало, висевшие над ними. С черными волосами и карими глазами он выглядел обычным и средним: незаметным в толпе. Это было то, чего он хотел, но он задавался вопросом, сможет ли это выдержать камеры, новости. Особенно с трехлетним ребенком, привязанным к нему. Он немного поморщился, глядя на свое отражение и наклонился ближе к зеркалу, сильно дергая пряди волос, чтобы проверить корни. Они были достаточно темными, чтобы он расслабился и немного откинулся назад. — Университет, — сказал он тихо. Это звучало как сон, а на вкус это было проклятие. Он расстегнул молнию своего вещевого мешка, чтобы убрать бумаги Ваймака. Когда он вернулся в главную комнату, его уже ждали две машины. Нил ничего им не сказал, но прошел мимо них к двери. Эндрю открыл заднюю дверь внедорожника Эрнандеса, когда Нил прошел мимо, и одарил его понимающей, насмешливой улыбкой. — Слишком хорош, чтобы играть с нами, слишком хорош, чтобы кататься с нами? Нил бросил на него холодный взгляд и перешел на быстрый шаг. К тому времени, когда он достиг дальнего края стоянки, он уже бежал. Он оставил стадион, Лис и их слишком хорошие обещания позади, но ещё не подписанный контракт в сумке казался якорем на его шее. Немного отругав себя, Нил пошел в дом, в котором они с Майло время от времени останавливались. Нил проверил входную дверь на предмет взлома или признаков того, что кто-то проверял это место. Когда он ничего не обнаружил, с его плеч упал камень, похожий на перышко. Он вошел внутрь, постукивая по стенам, знакомым узором, не говоря ни слова. Как только он получил ответный удар, исходящий из комнаты дальше по коридору, Нил почувствовал, что остальная тяжесть уходит. — Майло, ты в порядке? — спросил он. Маленький мальчик с растрепанными тёмными волосами высунул голову из дверного проёма и осмотрел холл. Когда он увидел Нила, его лицо осветила теплая, яркая улыбка, когда малыш бросился к нему. Майло крепко обнял Нила за талию, уткнувшись щекой в ​​его бедро. Он попытался скрыть свою дрожь, его тело все еще болело после того, как Миньярд ударил его ракеткой. Нил улыбнулся. — Привет, детка. Ты был в порядке один? — Майло оторвался от того места, где он потер свое красное лицо о бедро Нила, его волосы стали еще более растрёпанными, чем прежде. — Я видел птиц в окно. Быстрые, те, у которых крылья разноцветные, — объяснил он жестом, который, как предполагал Нил, должен был понять. Он кивнул, когда Майло добавил к тому, что делала птица, прежде чем вернуться в комнату, чтобы показать Нилу книги, которые он раскрасил. Книги, которые Нил купил для Майло не предназначались для раскрашивания, но они были безопаснее, чем настоящие детские книги. Детские книги намекают на ребенка, живущего с ним, что заставит людей узнать о Майло, из-за чего Майло могут поймать. Вместо этого Нил купил словари, журналы и книги в мягкой обложке с математическими задачами для колледжа. Он позволил Майло поиграть с ними и раскрашивать страницы так, как он хочет. Майло обнаружил к ним удивительный интерес помимо раскрашивания. Он прочитал сотни книг, которые Нил достал для него, пока его короткая продолжительность концентрации внимания не побудила его рисовать на страницах. — Почему ты опоздал? — спросил Майло, когда они складывали готовые книги. Как только они оказывались вне пригодности, Нил был вынужден сжигать их. Это причиняло ему боль, но он не мог позволить себе оставить какие-либо доказательства существования Майло. — Ты знаешь, что закончив одну школу, люди переходят в другую? — Нил вздрогнул. Майло наклонил голову. — Нужно уйти, когда придут плохие люди? Губы Нила невольно дернулись. — Нет. Не тогда, когда приходят плохие люди. Например, когда ты заканчиваешь начальную школу и переходишь в среднюю. Майло кивнул. —Ты собираешься в начальную школу? — тихо спросил он. На этот раз Нил улыбнулся по-настоящему, переместившись вперед и усевшись перед Майло. — Да, но на этот раз ты пойдешь со мной, — Майло все еще не понимал. — Но я ещё не взрослый ребенок? — Да, но помнишь экси? — Майло кивнул, взглянув на блокнот с наклейками экси на обложке. — Ну, пришел тренер из старшей школы и хочет, чтобы я был в его команде, чтобы я мог играть ещё больше. Он сказал, что я могу привести тебя с собой и мы сможем жить там вместе. Будет весело, — сказал Нил, откидывая назад челку Майло. Майло широко ухмыльнулся. — Я пойду в старшую школу? Могу ли я выучить математику и что такое psychotomimetic или гипервитаминоз? — Нил моргнул. Майло выпалил эти слова так быстро, что Нил не был уверен, что они настоящие. — Кто тебя этому научил? Даже я не знаю, что они означают? — лицо Майло сморщилось. — Книги слов сделали это. Правильно ли я это сказал? Потому что они были длинными, и ты сказал разбить их на две части, чтобы я мог их произнести, — пробормотал он. Нил кивнул. — Я ведь сказал это, не так ли? — он прикусил губу. Объяснить Майло про Лисиц из Пальметто будет сложно. Ложь может заставить завести Нила так далеко, но как далеко она может завести Майло? — Хорошо, вот в чем дело, помнишь правила, которым мы с Наной тебя учили? — Майло принял решительное выражение лица. Он кивнул. — Не разговаривай с незнакомцами, чтобы они ни говорили и ни обещали, ничего не рассказывай о себе, Нане, — Майло заёрзал. — Прячься, чтобы тебя никто не увидел и не поймал и не оставляй улики... — Следы, — Нил поправил. — Не оставлять следов, не говорить людям, что Нана — это моя бабушка, не говорить людям, что моя мама — это ты, убегать, если придут плохие люди, — Нил твердо кивнул. — Точно. Эти правила остаются прежними, за исключением одного. Ты можешь говорить людям, что я твой родитель, — если Майло обрадовался возможности ходить в школу вместе с Нилом, то сейчас он засиял. — Правда, правда? — он практически завизжал. Нил шикнул на него, смотря в окна. — Да. Можешь называть меня папой, ты мой сын, Майло Джостен. — Папа, — сказал Майло, проверяя, — а мама тоже? Нил пожал плечами. — Да, и мама тоже. — Хорошо, мама, — Майло просиял. Он обнял Нила, прежде чем броситься к своим книгам, чтобы сложить их. Нил последовал за ним, поправляя сумку на плече. Он позволил Майло попрощаться со своими каракулями, а Нил проскользнул в ванную, чтобы проверить формирующийся синяк. Он снял рубашку, пробежав взглядом по поясу и шрамам, остановившись на красно-синем синяке над ребрами. Было очень душно и трудно дышать, но синяк выглядел не так уж плохо. Боль, должно быть, исходила из-за того, что его бандаж сдавливал воспаленное место. С гримасой Нил развязал свою повязку, напрягшись, когда прохладный воздух коснулся его голой груди. Давление на синяк уменьшилось, но Нил почувствовал зуд. Его переплёт был чем-то вроде защитного одеяла, в котором он не всегда нуждался, но когда он нуждался в нем, он нуждался в нем очень сильно. Прямо сейчас он нуждался в этом, но его синяки пульсировали, угрожая болью и отвлечением, если он осмелился надеть его обратно. Он оделся, за исключением переплета, и вернулся в комнату Майло. Нил просмотрел на четыре наряда Майло и решил, что пора делать покупки. Он сложил два из четырех нарядов и положил их в мусорный мешок вместе с книгами Майло. С еще несколькими вещами в сумке Нила и зажег огонь. Он не удосужился спрятать дым, потому что в округе вряд ли кто-нибудь мог его увидеть или почувствовать запах. После того, как все обуглилось и превратилось в пепел, он выкопал яму и закопал пепел.