Фелоснежка. Том второй

Часть 2 Мудрость предков Утро началось с адской какофонии звуков. В королевской спальне что то падало с грохотом, разбивалось, звенело и шуршало. Разлепив один глаз, Феля с ненавистью уставился на источник шума и, о боги, какая неожиданность - это был Джуп. Иногда, как правило не чаще пары раз в год, у Джупа случался острый приступ хозяйственности и он проводил в комнате Фели генеральную уборку. Обычно этому предшествовали какие то весьма неприятные для Джупа события: выволочка за нерадивость от мажордома, очередной отказ очередного смазливого конюха поиграть в лошадки или даже нашествие слизней на подземные мухоморные плантации - все это и многое другое могло послужить спусковым крючком желанию тролля очистить этот мир от несправедливости и грязи, начиная с Фелиной комнаты. Обычно Феля предчувствовал такие внезапные порывы души своего слуги и успевал подготовиться, но не сегодня. Про Джупа он в последнее время вообще забыл и тот явно решил о себе напомнить и доказать, насколько Феля был неправ, пренебрегая таким полезным в хозяйстве слугой. Джуп наводил порядок в своей обычной манере - возил грязной тряпкой по столу, стирая с его поверхности всё. То есть буквально - всё! Ну может быть кроме пыли. На пол летели хрустальные бокалы, какие то документы с печатями, массивные бронзовые часы, стеклянный графин с водой. Когда Джуп решил, что на столе наконец то царит идеальный порядок, он перешёл, хрустя осколками, к комоду, и первой его жертвой стала любимая фарфоровая статуэтка Фелиного покойного отца. Затейливая композиция "Тройничок охотников на привале" разлетелась вдребезги ещё даже не коснувшись пола и тут Феля не выдержал, заорав: "Хватит! Какого хрена ты творишь, Джуп?". Ответом ему была тишина и ожесточенное шлепанье мокрой тряпки по дереву. - Ах так?! Игнорировать меня вздумал? Ты знаешь, что за такое неуважение к моему величеству я могу приказать отрубить тебе голову? - Пффф… Джуп даже не собирался реагировать на подобные глупости. Королевский палач давно и прочно употреблял внутрь "Мухоморовку от Джупа" и он скорее топор свой потеряет, чем поставщика любимого зелья. Эта угроза не сработала, значит надо использовать аргумент посильнее: - Джинни, у меня ведь осталось ещё одно желание? Если я пожелаю, чтоб у Джупа отсох член, ты ведь сможешь…? Джинни..?! Джинна почему то рядом не оказалось, но из под его подушки торчал уголок бумаги. Феля с весьма нехорошим предчувствием вытащил ее и прочитал: "Солнышко, с добрым утром! Прости, что не могу пожелать лично, но в деревне Малые Синяки произошло кое что непонятное и срочно понадобилась моя помощь. Постараюсь управиться до вечера. Будь осторожен - мы всё ещё не знаем, где твоя мачеха и ее люди, так что не ходи по замку один! Люблю!" Нежно погладив пальцами последнее слово в записке, Феля прижал ее к груди, как влюбленная школьница, счастливо вздохнул…и тут же вздрогнул от очередного грохота: - Может хватит уже? …А в ответ - тишина. - В молчанку играешь значит… Отлично! Я слышал, что Мину и Бинику привезли новую дыбу для их игр и они ищут молчаливого добровольца, чтобы опробовать её без лишних криков. Мин - Мин ведь не хочет случайно покалечить своего Бин - Бина, так что я отдам ему для опытов молчаливого тебя… - Здесь грязно… - Хвала богам, он может говорить! Ну же, Джуп, будь хорошим троллем и перестань создавать дополнительную грязь в моей и без того уже грязной комнате. - Согласно королевскому указу я - гном! И веду себя как гном! Раз они ведут себя безобразно, почему я должен выделяться из толпы? - Безобразно? Ты имеешь в виду их постоянную ругань между собой? Ну это все нервы, усталость, ревность - я постараюсь хоть что то из этого исправить сегодня - завтра, так что не доставляй мне ещё больше проблем и выметайся отсюда! - А ещё они мне не нравятся! Лис этот возомнил о себе невесть что, а сам вечно что то вынюхивает, вечно с кем то шушукается по углам, к каким то знахарям таскается и привечает всякий сброд. Белобрысый ходит, рычит на всех и волком смотрит. Сегодня с утра чуть повара не загрыз - мясо, мол, пережаренное, а он хочет с кровью. Братцы его один другого дурнее. Про студентика этого вообще молчу - зверюга страшная, такому и дыба не нужна, он руками всех порвать готов. А уж тот, который на злобного кролика смахивает… - Так всё! Пошёл вон или я расскажу Либиту как ты его называешь! Джупа тут же как ветром сдуло, а Феля, моментально выкинув из головы весь этот дурацкий утренний балаган, снова вчитался в записку - интересно, что такое случилось в Малых Синяках, если там понадобилась помощь джинна? И кто его туда позвал? И почему не разбудили короля, в конце концов? Все эти вопросы требовали немедленных ответов. Новоиспеченный король пока ещё не привык к своему королевскому статусу, поэтому сам быстро умылся, оделся и, забыв о просьбе Джинни не ходить по замку в одиночку, отправился к залу советов, в надежде получить ответы там. По дороге Снежка опять вернулся мыслями к своим гномам: как примирить всех со всеми, вернуться к спокойному совместному существованию и наконец заняться решением насущных вопросов? Можно было бы конечно спросить совета у Одалиса, как единственного у кого был богатый опыт управления не только государством, но и собственным гаремом в прошлом, но какое то внутреннее чутье Феле подсказывало, что Одалис не сможет быть беспристрастным в этом вопросе, а других любителей полигамии Феля не знал. Хотя?...Он остановился в одном из залов перед огромным красочным гобеленом, который помнил с детства. Называлось это эпическое полотно "Егориус, кончающий в дракона" и изображало полумифического основателя Королевства в момент его величайшего триумфа - победы над драконом, что кошмарил половину материка сотни лет назад. Дракон этот жил себе припеваючи на месте нынешнего королевского замка и занимался тем, чем и положено заниматься драконам: запугивал местное население и брал взятки сокровищами и девственницами, из коих оставлял себе самых красивых, чтобы заниматься с ними всяким непотребством, а остальных сжирал. Но, как гласит древняя народная мудрость - на каждую наглую драконью жопу найдется свой благородный рыцарский хуй. Сотни рыцарей до Егориуса сложили свои головы в попытках завалить бронированную с ног до головы тушу дракона: они тыкали в него мечами и копьями, собирали против него армии или пытались пробраться в его логово в одиночку - и все в результате превращались в подрумяненный фарш. Но не таков был наш герой. Проявив чудеса смекалки, он переоделся в женскую одежду, обвешался побрякушками, весьма искусно накрасился и предложил местным землепашцам отдать его в качестве дани дракону и те с радостью согласились. Все легенды о драконе и Егориусе сходятся в одном - дракон влюбился в Егориуса с первого взгляда и не сожрал его сразу, а решил по традиции отодрать всласть, после чего крепко заснул. Но не спал отодранный Егориус! Он потратил пол жизни на изучение драконов и знал, что у тех есть лишь три уязвимых места: два из них - это глаза, но сейчас они были закрыты бронированными веками, а вот третье уязвимое место было перед Егориусом совершенно беззащитно в данный момент. Дальше сказания расходятся: одни говорят о том, что Егориус в отместку затрахал дракона в его самое уязвимое место до смерти, другие - что затрахал до полусмерти, после чего дракон отложил яйцо и только потом уже издох. Как дракон умудрился сделать кладку будучи совершенно очевидно самцом - легенды умалчивали, но особо воинственные Фелины предки возводили свою родословную именно к вылупившемуся из яйца гибриду человека и дракона, похваляясь толикой драконьей крови в своих жилах. Более правдоподобная на Фелин взгляд версия гласила, что дракон таки сдох не оставив потомства и Егориус в результате стал счастливым обладателем всех драконьих сокровищ, часть которых до сих пор хранилась в Королевской казне. Также победитель получил в придачу к золоту целый табун красоток разных видов, выбрал из них самую красивую эльфийку и сделал своей любимой наложницей, а остальных "взял на содержание", как дипломатично заявляли официальные источники, в отличие от народных сказаний, где говорилось прямо- потрахивал на досуге. Альтернативная Фелина родословная восходила как раз таки к союзу человека и эльфа, и глядя на Фелоснежку в это легко было поверить - большие, ясные, миндалевидные глаза, чуть заострённые ушки, пепельно - золотистые волосы и тонкое, изящное телосложение вполне могли достаться ему от его далёкой прапрапрапрапрабабки из эльфийских лесов. Правда собственная запутанная родословная Фелю сейчас беспокоила в последнюю очередь, а интересовало его, как Егориус справлялся со своим гаремом, как поддерживал в нём здоровые отношения, в чем был его секрет, ведь все сказки заканчивались тем, что он прожил в мире и согласии со своими домочадцами до глубокой старости и умер занимаясь любовью с шестью жёнами сразу. Возможно в замковом архиве сохранились какие то записи с тех замшелых времён, так что Феля решил на время отложить собрание совета по загадочному инциденту в Малых Синяках и поискать решение своей основной проблемы в книгах. Всё таки пока он не наведет порядок в собственной семье о каком порядке в Королевстве, не говоря уж о Плоскоземелье, могла идти речь. Самый краткий путь до архива лежал через замковый двор, мимо конюшни, так что Феля решил по дороге завернуть туда и проведать своего единорога. Да -да, тот самый единорог, который всю дорогу до разбойничьего лагеря буквально хвостом топал за Фелей, как оказалось, преданно ждал его возвращения из Ебалии, нарезая круги вокруг лагеря и дразня вечно голодного Шмыгу своими лоснящимися бочками. Пришлось Феле в итоге забрать животину себе, иначе участь Оладушка, как его ласково называл причмокивающий Шмыга, была бы не завидна. Погладив единорога по мягкому носу и скормив ему пару яблок, Снежка с трудом заставил себя оторваться от питомца и все таки дотащился до архива, в котором не был ни разу со школьных времён. Старенький архивариус увидев входящего Фелю чуть не упал со стула от удивления - он впервые за пятьдесят с лишним лет своей работы наблюдал в стенах замкового архива короля, поэтому шок его был понятен. Бедолага даже не успел убрать бутылку с какой то подозрительной жидкостью со стола и полупустой стакан. Судя по крепкому грибному запаху, исходящему от старика, перед Фелей был очередной постоянный клиент Джупа - чёртов тролль успел весь замок подсадить на свое адское пойло что ли? Быстро опомнившись, архивариус вытер рот тыльной стороной ладони, прикрыл лишнее на столе какими то свитками, кряхтя поднялся со стула и согнулся в поклоне перед своим королём: - Ваше величество, какого…какой приятный сюрприз! Чем обязан лицезреть… - Хватит любезностей, времени у меня в обрез так что перейдем сразу к делу. Мне нужно всё, что касается Егориуса Драконоложца и его семейства: легенды, сказки, официальная хроника, биография... - Ээээ…. - Мне ещё раз повторить? Всё, что касается.. - Нет - нет, ваше величество, я все понял с первого раза. Проблема в том, что у нас пол архива - это то, что касается Драконоложца и его ба…и его многочисленных жён. Может вас какая то конкретная интересует? Ваша прапрапра…? - Нет, мне желательно вообще. Ладно, давай я уточню - есть что то, что писал сам Егориус? Дневники возможно, автобиография… - Конечно собственноручное гораздо лучше! Ваше Величество, вы вот прям в самый мухоморный корень зрите - сразу видно человека великого государственного ума… - Нету у мухоморов корней. Ты давай прекращай юродствовать, жертва Джупа! Не знаешь, что у тебя в архиве лежит- так и скажи и не тяни время. - Простите, ваше величество! Где то здесь хранится наставление потомкам, написанное самим Егориусом…точнее должно храниться. Я о нем слышал, но видеть никогда не видел, увы. - То, что нужно. Ищи бегом, только сам! Имей в виду - я не хочу, чтоб весь замок был в курсе этих поисков, так что держи язык за зубами или… - Слушаюсь, ваше величество! Пока архивариус на своей максимальной скорости заковылял в глубь архива, Феля вышел во двор и кликнув пробегавшего мимо мальчика -слугу, попросил принести ему какой нибудь еды с кухни и передать в тронный зал, что очередной совет пока переносится на неопределенное время. Мальчишка унёсся в замок, а Феля вернулся в архив и решил поучаствовать в поисках бесценной рукописи, потому что, судя по состоянию старика, в одиночку он будет копаться в книгах до пришествия Баала. Пыльные, местами заплесневевшие свитки, какие то глиняные таблички, куски бересты громоздились вокруг что то бормочущего архивариуса - он не спеша вытаскивал каждый экземпляр, долго вглядывался в него близорукими глазами и небрежно отбрасывал, потом брал следующий - причём, как с тоской отметил Феля, иногда из той же самой кучи, где лежали уже просмотренные. День обещал быть долгим.. Отложив уже наверное сотую по счету книгу - гигантскую древнюю инкунабулу, переплетенную в темную кожу (судя по следам носа и глаз - человеческую), Феля устало потёр слезящиеся от пыли глаза и уставился на мальца, которого посылал за едой. Тот опустил перед Фелей поднос, уставленный плошками и излишне бодро отрапортовал, что все члены совета извещены о переносе совещания. Что то в его тоне насторожило Фелю: "Как восприняли это советники?". Мальчишка тут же замялся и пробубнил: "Нуу, господин Ханурик обрадовался и сказал, что раз появилось свободное время, он организует в честь Членоворота бои без правил между главарями мужской и женской делегаций. Господин Одалис его поддержал и попросил господина Либита помочь в организации - это, говорит, отвлечет народ от проблем "ибо панэм эт цирценсес"- не знаю что это значит, может какое то гномское ругательство, да простит меня ваше величество. Господа Мин и Биник удалились в свои покои в подвале и попросили их до завтрашнего утра не беспокоить, потому как господин Одалис нашел им какого то добровольца. Господин Чаник…" - тут малец совсем стушевался и затих. - Давай уже быстрее выкладывай, что там с господином Чаником? У тебя такое лицо, как будто он убил кого то. - Ну почти, ваше величество. Господин Чаник наверное очень хотел пообедать с вами и сильно разозлился на меня, когда я сказал, что вы обедаете в архиве. Ему страшно не понравилось, что вы обедаете в одиночку и он хотел прийти сюда к вам и составить компанию, но потом господин Одалис сказал ему, что вы наверное будете обедать с архивариусом и тогда господин Чаник прямо весь пятнами красными пошёл и чуть нас с господином Одалисом не убил. Стража его еле оттащила и препроводила в комнаты, а комнаты те крепко заперли и караул приставили по приказу господина Одалиса, до ваших дальнейших распоряжений. Феля схватился за голову - да что такое творится с Чаником? Он ревнует даже к старому книжному червю? Как утихомирить ревнивого разьяренного гнома? Вся надежда на мудрость предков! Король отпустил маленького слугу и с удвоенной силой принялся перебирать манускрипты, клянясь про себя, что однажды он заставит нерадивых работников навести здесь порядок, составить в конце концов каталоги книг и положить конец столетиям бардака. Только когда за окнами погас день и старик одну за другой зажёг масляные лампы на стенах, Феля бегло просмотрел очередную рукопись под малопонятным названием "Ледяное пламя Остролиста", устало отбросил ее в сторону, без особой надежды выудил из груды бумаг следующий, пожелтевший от времени увесистый свиток и, не веря своим глазам, прочитал на болтавшейся печати: "Наставление всякому мужу многих жён о строении домовном и како лепо быть им. Послание и наказание ото отца к сыну и внуку и правнуку и праправнуку и далее. Составлено Егориусом Первым Драконоборцем в год правления двенадцатый." С замиранием сердца, трясущимися руками Снежка развернул на столе почти два метра полуистлевшей бумаги и уставился на одну единственную строчку посреди, гласившую: Еби всех по очереди! Вопль короля слышали даже в самых отдаленных концах замка и его эхо ещё долго гуляло под сводами залов, гудело в каминах и пугало в коридорах слуг и летучих мышей. "Ах ты блядский старый хрыч! Хер я тебе теперь на могилку принесу, а не цветы!" - Феля с ненавистью отшвырнул прапрадедово послание и закрыл лицо руками пытаясь не разреветься от разочарования - целый день пропал впустую. Посидел немного, подышал глубоко, вспомнил, что Джинни обещал к вечеру вернуться, а уже вечер и надо бы его встретить, узнать как там поживают Малые Синяки, в общем раскисать нельзя. Старичок - архивариус долго кланялся и извинялся, провожая юного опечаленного короля, даже попытался влить в него стопочку мухоморовки, для поднятия настроения, и Феля с горя не отказался, но все равно был безутешен. Если примерно половину своих гномов он ещё мог как то держать в узде проверенным дедовским способом, то как прикажете применить мудрость предка например к Мину, Бинику, Джупу или Ханурику…хотя последний доставляет пока меньше всего хлопот и к тому же будет не против, если в процессе поучаствует ещё и Либит. Правда это идея на самый крайний случай, Либит мягко говоря, весьма неохотно делит Фелю с другими. Что ж, всё равно это рабочая идея и тогда остаются трое! Внезапный прилив мухоморов к мозгу оказал на Фелю просто волшебное действие. Вдохновленные дедовской мудростью, планы по усмирению гномского бунта, один другого изощреннее, роились в его голове. Надо Джупу премию выдать за столь полезное изобретение! А ведь это ещё одна гениальная идея: тролль жаждет наживы не меньше, чем Фелиного тела, так что нужно попытаться заменить одно другим. Пусть Джуп на полученные деньги начнет расширять свой маленький бизнес, выведет его на новый уровень. Пусть опутает сетями пятнистого змия хоть всё Плоскоземелье и купается в золоте. Это надолго отвлечет его от глупостей, вызванных бездельем, и придирок ко всем окружающим, а заодно и пополнит Королевскую казну - ведь налог с продаж никто не отменял. Феля, слегка пошатываясь, брёл по одной из замковых галерей в свою комнату и думал теперь о Мине - это был самый опасный противник, но Феля примерно представлял, где его слабое место, а точнее кто. Весь вопрос, как применить дедовское наставление через этого кого-то и заставить плясать под королевскую дудку обоих. Из задумчивости Фелю вывела маленькая ночная фея. Она влетела в окно и затрепыхала прозрачными крылышками прямо у короля перед носом. В ручонках фея сжимала кусок бумажки. Даже сложенный несколько раз, он всё равно по размеру был почти с саму кроху. Смущённо захихикав, фея уронила бумажку в подставленную ладонь, кокетливо показала Феле язык и снова выпорхнула в ночь. "Ну и феи нынче пошли…Ни стыда, ни совести!"- Феля укоризненно покачал головой и развернул бумажку - это оказалась очередная записка от Джинни. Джинн сожалел, что не сможет вернуться скорее всего до вечера следующего дня, так как дело оказалось запутанным, но беспокоиться Феле не о чем, лишь бы он сам был осторожен и не забывал хорошо поесть и поспать. Немного расстроившись, Феля свернул записку и хотел убрать в карман, но мухоморы ещё не отпустили его. Он промахнулся и записка упала, пришлось наклоняться и шарить по полу, искать…Кто придумал экономить на освещении королевского замка и почему вообще король шляется по замку один, без свиты в сорок рыл, и ползает в темноте на коленях? Некому даже бумажку с пола поднять! Распоясались тут все, начиная с фей. Надо не только семью в чувство приводить, но и подданных! Ирония судьбы или удачное стечение обстоятельств, но в тот момент, когда раздраженный Феля наклонился за запиской, прямо над ним что то просвистело и с силой воткнулось в стену. Инстинктивно он тут же рухнул на пол полностью и пополз к ближайшей двери, молясь, чтоб она была не заперта. Рот его уже открылся для крика. Сейчас сбегутся слуги, стражники и скрутят убийцу, а то, что кто то пытается убить короля у него сомнений не возникло, но сверху на Снежку навалилось чье то тяжёлое тело, горло перехватила мозолистая рука и крик превратился в задушенный писк. Брыкаясь изо всех сил, Феля одновременно пытался оторвать чужую клешню от своего горла, правда получалось не очень и перед глазами от недостатка воздуха уже начали вспыхивать звездочки, и в тот момент, когда звёздочки стали превращаться в сверхновые - рука с шеи исчезла. Ее обладатель волшебным образом вдруг подлетел в воздух и впечатался в потолок, после чего прямо на лету был пойман чьей то мощной рукой, раздался хруст и человек со свернутой шеей приземлился на пол прямо перед Фелей. Тот с ужасом узнал одного из слуг королевы, что исчез в аккурат вместе с ней. Над головой у короля кто то хрипло не то дышал, не то рычал, и он медленно сел, подобрав под себя ноги, чтобы в случае чего сразу отпрыгнуть и бежать, после чего осторожно посмотрел на своего хриплого спасителя - это был Чаник. И в то же время не он. Светлые, вечно растрёпанные волосы гнома превратились в настоящую гриву, лицо раскраснелось, глаза лихорадочно сверкали, а могучая грудь, неприкрытая такой глупостью, как одежда - тяжело вздымалась и блестела от пота, в глубине ее при каждом вдохе клокотал нарождающийся звериный рык. Но сильнее всего Фелю поразило выражение лица Чаника. Холодная, убийственная ярость с которой он смотрел на мертвеца - от нее бросало в дрожь и хотелось свернуться маленьким клубочком и пищать, чтобы хоть как то разжалобить безжалостного хищника. Убийца не подавал признаков жизни, так что свирепый взгляд переполз с трупа на Фелю, и вот тут ему совсем поплохело - глаза Чаника горели красным, отражая свет полной луны, что выкатилась из за облаков и, словно насмехаясь, заглянула в окно. Чаник поднял к ней лицо и протяжно завыл. В самом замке, да и вокруг него всегда было полно собак и выли они регулярно, так что воем Фелю было не напугать. Секундное желание притвориться беспомощным комочком прошло и мозг моментально принял решение - бежать и прятаться. Вдоль галереи убегать от оборотня было бессмысленно, так что Феля прямо с места прыгнул к ближайшей двери и толкнул её надеясь на чудо. И чудо свершилось! Дверь распахнулась и Феля ввалился в то, что было одной из гостевых спален, пустой из-за отсутствия гостей, и тут же задвинул за собой засов. Мысли беспорядочно скакали в голове. Неужели полнолуние все таки заставило Чаника обернуться, но почему и надолго ли? Как вернуть обратно гнома и как, чёрт возьми, Чаник умудрился обойти стражу и сбежать из под замка? Ответа на последний вопрос долго ждать не пришлось. По двери разок ударили снаружи и засов тут же приказал долго жить - дверь распахнулась. Чаник крадучись вошёл в комнату и остановился, с шумом втягивая носом воздух. Холодея от ужаса, Феля наблюдал как ногти на руках гнома вытягиваются и превращаются в загнутые черные когти, заостряются уши, а пухлые губы, которые так приятно целовать, с трудом прикрывают волчьи клыки. Оборотень сделал шаг к Феле и тот машинально сделал шаг назад, потом ещё один и упёрся в кровать. Отступать дальше было некуда. Может быть страх Фели напрасен и Чаник, несмотря на внешние изменения, все ещё его любящий гном? Чтобы проверить, человек заговорил тихим, успокаивающим голосом: "Чаник, ты меня слышишь? Ты узнаешь меня?". Хриплое рычание в ответ: "Моё!". Что ж, по крайней мере какие то остатки разума ещё сохранились и можно попытаться заговорить зубы, а там глядишь и кто то из слуг или стражи появится, так что Феля продолжил тем же мягким тоном: - Ну конечно твоё! Твоя прелесть! Твоя принцесса! Только твоя и больше ничья. Давай не будем злиться. - Хорошо пахнешь… Феля на всякий случай обнюхал свои руки и рубашку: книжная пыль, кожа, пот, алкоголь и лёгкий грибной шлейф - смесь запахов сомнительная, но раз Чанику нравится… - Если ты успокоишься и перестанешь меня пугать, я буду пахнуть ещё лучше. - Хорошо пахнешь…Щенки… - Эээ…Что?! - Будешь носить моих щенков! - Минуточку! Я же не… - ЩЕНКИ!!! - Да твою ж мать, хорошо -хорошо, я понял! Завтра найдем тебе щенков и буду их носить. С собой! Везде! Доволен?! Но Чаник был не из тех оборотней, кто верит на слово, поэтому Феле пришлось вдруг срочно спасаться бегством на кровать, за кроватью - окно, этаж не высокий так что шанс на спасение был, но увы. Когтистая лапа сграбастала Фелю за одежду, разрывая ее в клочки и оттащила от спасительного окна, но Феля не сдавался. Оставляя лохмотья рубашки и штанов в когтях оборотня он предпринял ещё одну дерзкую попытку побега и снова потерпел неудачу, когда почувствовал как острые клыки прокусили его обнаженную ягодицу: - Аааа!!! Чаник, ты сдурел? Мне же больно! Оборотень словно почуял, что переборщил и заурчал что то извиняющееся, попутно зализывая укус. Его самке больно и это плохо, но он будет вылизывать ее очень тщательно и боль скоро пройдёт - зато теперь все увидят его метку! И это хорошо! Постепенно язык оборотня, длинный и мокрый, расширил свои горизонты лизания и пролез между ягодиц внутрь, с каждым разом погружаясь все глубже и глубже. Это было так горячо, влажно и приятно, что Феля тут же поплыл, подаваясь бедрами назад и выгибая спину, чтоб Чаник мог дотянуться языком до самых труднодоступных глубин. Оборотень правильно понял этот посыл и язык засновал внутри Фели с удвоенной силой, когтистые пальцы впились в его ягодицы, раздвигая их, лишая его нежное нутро последней защиты. Феля, уже в полубессознательном состоянии, мял руками подушку и тихо скулил в неё же, вскрикивая, когда язык проходился прямо по нервным окончаниям, заставляя его дрожать всем телом и желать большего…намного большего. И Чаник не заставил его долго ждать. Язык исчез и что то крупное и горячее уткнулось Феле в задний проход и стало медленно, с усилием проталкиваться вперёд, но Феле нужно было всё и сразу и он подался бедрами назад, сильнее насаживаясь на толстый, перевитый жилами член, крича от наслаждения в подушку: "Ещё! Ещё!". Снежке казалось, что его вбивали в кровать часами, потом переворачивали и снова вминали в кровать, постоянно меняя глубину и скорость толчков, рыча и царапая когтями кожу. В один прекрасный момент ножки кровати просто подломились и она с грохотом обрушилась на пол, но это и на секунду не прервало поступательно - возвратных движений. Закинув одну Фелину ногу себе на плечо и отведя далеко в сторону другую, Чаник полностью выходил и снова толкался внутрь на всю длину, вжимаясь в узкое отверстие с такой неистовой силой, что у Фели просто глаза на лоб лезли от такого напора. Казалось всю свою природную ярость оборотень вложил в стремление заполнить Фелю своим семенем целиком и тот уже сорвал голос от криков, забыв сколько раз он кончал за эту ночь. Удивительно, но ни слуги, ни стража, так и не появились в этом крыле замка. Только однажды, ещё в самом начале бурной вакханалии, Феле показалось, что в дверях комнаты кто то стоит и смотрит на них, но потом дверь медленно закрылась и больше никто в комнату не заглядывал. Сколько прошло часов Феля не знал, да и не хотел знать, но всему есть предел, даже выносливости гномоволков и постепенно Чаник успокаивался, движения его замедлялись, тело наконец то перестало пыхать жаром, как раскалённая печь, и он, зарычав и прихватив Фелину шею клыками, излился в него в последний раз и повалился на бок, увлекая человека за собой, но не выходя из него. Что то вдруг словно начало распирать Снежку изнутри, внизу живота - одновременно болезненно и приятно, и он задергался, пытаясь вытащить из себя Чаника вместе с этим непонятным комком, но бесполезно. Чаник уже тихо посапывал, зарывшись лицом в Фелины волосы на затылке, когти потихоньку втягивались обратно в плоть и хватка на теле человека ослабла, но тем не менее расцепиться с гномом он не мог - член того словно намертво застрял в теле Снежки. После лёгкого приступа паники и бесполезных попыток разбудить Чаника, Феля попытался успокоиться и мыслить логически: оборотень по сути - волк, и хоть Чаник не превратился в животное полностью в этот раз, часть его признаков всё таки была налицо, а значит и кое какие особенности спаривания семейства псовых могли тоже присутствовать. Феля очень уважал естествознание и никогда не прогуливал его в отличие от истории, так что отставить панику: через час -два все должно прийти в норму и человек с гномоволком снова превратятся в два самостоятельных организма. Да здравствует научный подход! Успокоив себя таким образом, Феля затих, прижимаясь спиной к тёплому сильному телу и стараясь разобраться в новых необычных ощущениях - комок внутри перестал увеличиваться, но мягкая пульсация и ощущение заполненности остались и заставляли Фелю мурлыкать в сладкой истоме. Чаник продолжал спокойно сопеть в затылок и Феля тоже начал потихоньку уплывать в сон, думая что скажут слуги, когда придут с утра убирать комнату. Хотя какая разница, что скажут- король он в конце то концов или где? Может так и принимаются важнейшие государственные решения - голым, в обнимку с гномом, на сломанной кровати ...и с трупом за дверями. Немного беспокоил только какой то странный, смутно знакомый лекарственный запах, исходящий от Чаника, но вдруг именно так пахнут довольные оборотни? Наконец с мыслями, что "первый в очереди - пошёл...", и надо бы все таки прапра…и так далее - ромашек на могилку принести, Феля спокойно заснул.