Я больше не могу это выносить

Как только Гарри открывает глаза, его мышцы напрягаются. Что-то не так. Или, скорее, кто-то. Кажется, что воздух вокруг Волдеморта вибрирует. Его руки сжаты в кулаки, дыхание прерывистое. — Как, чёрт возьми, ты так заснул? — прошептал Гарри, разрываясь между благоговением и страхом. Он многое бы отдал за то, чтобы уметь засыпать, в каком бы эмоциональном состоянии он ни находился. — Почти для всего есть магические средства. Даже голос Волдеморта вибрирует. В нём столько едва сдерживаемой ярости, что Гарри инстинктивно отступает на пару шагов. Гарри слышит долгий, протяжный вздох. Затем Волдеморт разжимает кулаки, делая обдуманное движение. — Не бойся. Мой гнев направлен не на тебя, хотя ты косвенно вызвал его. Не бойся. Да, конечно. Это невозможно после такого комментария. — Что ты имеешь в виду? — Я искал способы продемонстрировать свою готовность к переменам. У меня было кое-что на примете, но мне нужно было получить кое-какую внутреннюю информацию, чтобы понять… Волдеморт прерывается на середине фразы и снова сжимает кулаки. Гарри сглатывает. Он чувствует ярость Волдеморта, как будто она давит на него со всех сторон. Он задыхается, настолько, что почти пропускает следующие слова Волдеморта. — Я поговорил с несколькими своими последователями. Один из них помог уничтожить предмет, который я оставил на его попечение. Гарри сглотнул. — Какой последователь? Я действительно хочу знать? — Люциус Малфой. Черт. Он говорит о дневнике, не так ли? Гарри качается на ногах и поспешно садится, пока не потерял опору. Он подтягивает ноги к груди и обхватывает колени руками, чтобы они не дрожали. Это из-за меня он так злится. Я уничтожил дневник. — Что случилось? — Голос Волдеморта звучит встревоженно. Гарри поднимает взгляд и видит, что Волдеморт приближается к нему. — Не надо! Не подходи ко мне! К его огромному облегчению, Волдеморт слушает его и останавливается на месте. — Что случилось? — повторяет Волдеморт, на этот раз совершенно без эмоций. — Ты пытал его, не так ли? Я знал это. На самом деле ты не имел в виду то, что сказал. Ты будешь делать все, что захочешь, независимо от того, что я об этом думаю. Гарри закрывает глаза и прижимается лицом к коленям. Эти слова должны были отвлечь внимание, послужить алиби. Если Волдеморт догадается, что Гарри знает больше, чем говорит, ему конец. В конце концов, только несколько человек могли догадаться, о каком предмете говорит Волдеморт. Тем не менее, он не подделал эмоций, стоящих за этими словами. В груди Гарри стало тесно, во рту появился горький привкус. Какая-то часть его чувствует себя обманутым. Какая-то его часть надеялась, что Волдеморт действительно имел в виду то, что сказал. Глупая, иррациональная часть. Он с самого начала знал, что Волдеморт разочарует его, что он пытается манипулировать Гарри. — Люциус — твой друг? Как будто я на это отвечу. — Ты так и не понял. Я не хочу, чтобы ты кого-то мучил. Неужели это так трудно понять? — Люциус знал, на что подписывался, когда принимал Темную метку. Сила имеет свою цену. Гарри поднимает голову и бросает на Волдеморта мрачный взгляд. Он не может быть серьёзным. — Ты когда-нибудь был под Круциатусом? — Не понимаю, как это… — Был? — Нет. Гарри кивает. — А я был. Это была мучительная боль, во много раз сильнее, чем любая боль, которую я испытывал до этого момента. И поверь мне, у меня было немало травм, угрожающих жизни. Как ты можешь наносить такие травмы своим последователям, людям, которые тебе преданы, — уму непостижимо. — Довольно много опасных для жизни травм? — Голос Волдеморта звучит странно неровно, но у Гарри сейчас не хватает терпения, чтобы понять, какие эмоции за этим стоят. — Не меняй тему. Твоя неспособность проявить сострадание… — Ты сказал, что тебе не угрожает непосредственная опасность. Гарри нахмурился. Волдеморт все еще использует этот странный голос. Он звучит почти задыхаясь. — Я не в опасности. — Гарри прикусывает губу, злясь на себя за то, что клюнул на эту приманку. — Ты такой… — Но как ты можешь быть уверен, что снова не окажешься в ситуации жизнь-смерть? Гарри нахмурился. Кажется, что Волдеморт не просто неуклюже пытается сменить тему. Этого достаточно, чтобы вызвать у Гарри любопытство. — Честно? Я не думаю, что буду жив через год или два. Волдеморт двигается так быстро, что Гарри вздрагивает и чуть не падает на спину. Волдеморт хватает его за руки, и Гарри снова вздрагивает. Хватка не болезненна, как во втором сне о родственной душе, но она настолько неожиданна, что пугает его больше, чем боль. — Ты не можешь умереть. Я не позволю тебе.