***
Юноша сидел на кровати, пялясь в стену с немного покарябанными обоями. Шалость удалась, он смог обломать надежды Пятифана, однако шок, который тот пытался воспроизвести, накатил на Антона уже после того как он вернулся в свою комнату. Лёгкое раздражение вперемешку с удивлением бурлило в крови, а сам Петров растерянно бегал по комнате в попытке привести себя в порядок. Осознание того, что он предстал перед хулиганом в таком нелепом виде, вызывало лёгкие мурашки и стыдливость. Распаренный сном мозг ещё не переваривал случившееся, но сейчас Антон понимал всю комичность ситуации, нервно посмеиваясь от своего положения.***
Спустя пару минут Антон вышел на кухню, тихо зовя ожидавшего репетитора к себе в комнату. Тот же растянул губы в ухмылке, вскакивая с места и направляясь к Петрову. Парень не стал переодеваться и остался в домашней футболке и старых спортивках. Удостоверившись, что Пятифан идет за ним, он направился в нужное помещение. Было неловко от того, что бывший товарищ так тщательно разглядывает любую деталь комнаты Антона, медленно проходя к столу. Всë тело было напряженно, и теперь кажется стало страшно, когда парень поймал на себе хищный взгляд, не предвещающий ничего хорошего. Рома аккуратно сел за стул, который Петров заранее притащил утром, и выжидающе глядел на застывшего парня. — Так и будешь как олень стоять? — Антон вздрогнул, и поджав губы в тонкую полосу, стал рыскать на столе, в поисках нужных учебников. Пятифан внимательно следил за каждым действием парня спокойным взглядом, отчего Петрову становилось крайне неловко. — Почему пришёл так рано? — решил разбавить обстановку Антон, вопросительно глядя на собеседника. — Ну, ты в школу тоже учиться утром идëшь, верно? — Рома ответил вопросом на вопрос, смотря на Петрова как на идиота. — Утром, но ты же... — Ну вот и всë. — хулиган резко осëк попытку возражения, вальяжно распластавшись на кресле. Антон хмыкнул, усаживаясь на второй стул. Отчего-то такие переговоры оставляли тепло на душе после холодной вьюги злобы и обиды.***
Часы показывали два часа дня, а из комнаты белесого парня были слышны недовольные возгласы и раздражённые крики. На протяжении всех двух часов непонятных пыток, Антон конкретно выдохся. Рома был упертым как баран, и даже если Петров в душе не чаял как решать ненавистную задачку, он все равно заставлял думать, будто это поможет и знания неожиданно упадут Петрову на голову. — Бляять, какой же ты тугой..— Пятифан тяжело выдохнул, запустив пальцы в волосы и легонько их потрепав. Антон закусил губу, отчаянно смотря в учебник по геометрии. Он опять в надежде взглянул на серьёзного Рому, глазами моля о помощи. Тот тяжело вздохнул, хмуря брови, и сложил руки на груди. — Это ж вообще пиздец, Тох, ты же отличник, — парень возмущенно смотрел на грустного Петрова, жестикулируя руками, — Так какого хуя ты даже эту задачу решить не можешь? — Ты бы мне еще сложнее дал номера, я бы их ну точно решил. — Антон не сдержал язвительный сарказм, уже ловя усталый взгляд вымотавшегося хулигана. — Это задание девятиклассников, базового уровня. Если ты уж это решить не можешь без помощи, то я вообще удивлëн как тебя в десятый пустили. — Это ты мне сейчас говоришь? Тебя же тоже пропустили. — Парень задорно ухмыльнулся, заметив смутившееся лицо Ромы. Антон уже устал от постоянного напряга мозга, а Пятифан конкретно так устал от самого парня. Снова поймав умоляющий взгляд, Рома громко выдохнул, настраиваясь на объяснение. Сидя совсем рядом с бывшим товарищем, Петров почувствовал тепло от его тела, отчего невольно прижался чуть ближе. В комнате было прохладно, поэтому тепло от Ромки казалось чем-то спасительным. Спустя еще некоторое количество времени, Антон решил что так продолжаться больше не может, ведь оба уже хотели есть и устали от занятий. Конечно, были маленькие перерывы, но они совсем не спасали голодных парней. — Я пойду заварю нам чай. — Петров встал из-за стола, но остановился когда Ромка его окликнул. — Подожди. У тебя циркуль есть? — Пятифан немного приподнял одну бровь, вопросительно глядя на юношу. — Да, поищи пока в ящиках. Получив утвердительный кивок, Антон направился на кухню.***
Рома копался в лёгком бардаке на рабочем месте, иногда рассматривая вещи Петрова. Хоть и обида за предательство все еще присутствовала, но ледяное сердце медленно и потихоньку таяло от маловажных моментов. Он уже все осмотрел на столе, и теперь перешёл на ящики, открывая один за другим по очереди. Открыв последний ящик, он хотел снова закрыть не обнаружив нужный предмет, однако любопытство взяло верх при виде перевëрнутых альбомных листов. Парень осторожно взял небольшую стопку бумаги, аккуратно переворачивая еë. Глаза округлились в удивлении, когда с белого листа на него хищно смотрел его же портрет. Чëтко выведенные линии плавно расползлись по бумаге, вырисовывая образ Пятифана по плечи, а острые черты лица, особенно сильно выделенные карандашом, делали всю картину еще более выразительной. Рома прикрыл рот рукой, разглядывая своë бумажное отражение. Он воровато огляделся, и взяв портрет в руки, аккуратно сложил его и засунул себе в карман. Парень осторожно рассматривал другие листы, где были либо какие-то люди и пейзажи, но юноша все равно встретил ещё пару своих портретов, в разных позах и местах. Забрать хотелось все, но будет слишком заметно, так что Пятифан молча разглядывал чужое творение. В груди что-то глухо забилось, а неясное тепло мягко окутало разодранную душу. Антон рисовал его. К комнате приближались тихие шаги, отчего Ромка быстро спрятал все в ящик так, как и было до его порыва любопытства. Петров аккуратно толкнул дверь ногой, держа в руках поднос с чаем и парой бутербродов. — Ты нашëл циркуль? — Юноша положил поднос с едой на стол, вопросительно смотря на отчего-то взбудораженного Пятифана. — Не нашëл, у тебя завалы прям как в башке твоей. Антон хмыкнул, думая, где же может быть нужный инструмент. В воспоминаниях всплыл момент с Олей, когда девочка пыталась рисовать им ровные окружности, и так сияла от радости когда ей это удалось, называя циркуль «волшебным круголëчком». Парень невольно улыбнулся, вспоминая милое название данное своей младшей сестрой. Знакомый запах пробился в лëгкие, а тихий звук мультфильма стал слышен чётче когда дверь отворилась. Почему то в комнате Оли было так спокойно и по особому тепло. Девочка с отсутствующим взглядом печально смотрела в экран, прижав коленки к груди. Укол вины впился в самое сердце. Антон аккуратно постучал по уже открытой двери, привлекая внимание сестры. Оля резко обернулась, и заметив старшего брата, ярко улыбнулась. — Тоша, вы закончили? — в глазах девочки засияли радостные искорки, и она в надежде сложила руки в замок, ожидая вердикта Антона. — Нет пока. — стало снова очень стыдно перед сестрой, только завидев еë разочарованное лицо, — Ты не видела мой циркуль? Вселенская печаль резко сменилась на задумчивое выражение. Теперь Оля глядела на Петрова в непонимании, глазами задавая немой вопрос. Юноша на это лишь нежно ухмыльнулся, забавляясь реакцией девочки, после чего поправился: — Волшебный круголëчек. В понимании затянув «ааа», Оля немного запрокинула голову, и медленно встав с насиженного места, стала рыться в своих ящиках. Мультики на фоне мелькали на экране, создавая посторонний шум. Стало очень грустно за свою сестрёнку. Родители давно перестали с ней играть, зацикливаясь на своих проблемах, из-за чего вся тяжелая ноша воспитателя легла на плечи Антона. Он любил её всем сердцем, оберегал и развлекал, но все же слишком ранее попечение ребенка иногда выматывало. Сейчас, когда Оле уже 10, она требует меньше внимания, но все же остро нуждается в нëм, так как не может терпеть одиночество. Из размышлений парня вытащила сестра, протягивая нужный инструмент. Антон потрепал её по белоснежным волосам, и говоря тихое «я скоро», невесомо чмокнул в лоб.***
В комнате его встретил тёмный затылок Пятифана. Рома лежал на столе, повернув голову к окну, задумчиво глядя куда-то вдаль. Петров присел рядом на стул, облокачиваясь локтем на стол. Атмосфера была такая умиротворëнная, отчего парень невольно расслабился, разглядывая чужую макушку. Его всегда глубоко ранили злобные взгляды или едкие оскорбления со стороны хулигана. Хотелось вновь вернуть дружбу, весело переговариваясь на переменах о всяких мелочах. — Прости меня, Ром. — Антон выпалил это резко и непринужденно, словно репетировал. А он репетировал. Он ждал этого момента ещё с той несчастной ночи, когда произошел раскол между ними. В комнате повисла звенящая тишина. Юноша молча ждал ответа от Ромы, который продолжал лежать, не смотря на Антона. — Я подумаю. — Пятифан медленно поднялся со стола, хватая в руки учебник. Было заметно что парень напрягся, а прежняя суровость вновь вернулась к карим глазам, — Реши еще вот эти 2 задачи, и я уже пойду. Петров поджал губы, направляя взгляд на ненавистные номера. И всë же было сегодня что-то другое в поведении бывшего товарища. Не смотря на лёгкие перепалки и пустые угрозы, он вёл себя непринужденно и открыто, со странной нежностью поглядывая на Антона. Он был слишком родным, словно старший брат для маленького мальчика или старый друг, который всегда выручит. Он был своим.***
Морозный воздух дунул в лицо, приятно охлаждая небольшие ранки. Рома выдохнул клубок пара, выдвигаясь к калитке под чуткий взор одноклассника. Отчего-то было и радостно и грустно одновременно. Прохлада укутала в свои объятия, заставляя немного поежиться от холода. Пришлось резко обернуться из-за отклика где-то позади. — Пока, Ром! Спасибо за сегодня. — Петров стоял в дверной проёме, провожая взглядом уходящего хулигана. Он выглядел каким-то опечаленным и смущëнным одновременно. — Ага, бывай. И все же тепло, пришедшее в душу Ромки после прихода в дом Петровых, напрочь отказывалось уходить, заставляя юношу улыбаться, как последний дурачок. На небе уже темнело, несмотря на ранее время, а снег приятно хрустел под ногами. Кто бы мог подумать, когда-то Антон так же шёл от дома Полины, только уже в гораздо позднее время. От такого сравнения парень грустно хмыкнул, а печаль вновь заняла весь рассудок парня. Так он и шëл до своего маленького домика, осторожно сминая в руках сложенный рисунок.