Был мрак, был вскрик, был жгучий обруч рук, Двух близких тел сквозь бред изнеможенье; Свет после и ключа прощальный стук, Из яви тайн в сон правды пробужденье.
Валерий Брюсов
Вики всегда ощущала себя слабее других: ни сила духа, ни верные друзья, никто не мог убедить разум девушки в том, что она действительно способна на что-то большее. Даже во время правления в Цитадели и успешного ведения своих дел, Вики держалась в стороне, буквально укрываясь за спиной Мальбонте. Она хорошо осознавала, что без его помощи и защиты её шансы на выживание стремятся к нулю, и пусть в ней и течёт его сила, что время от времени связывает в тёмные нити, сама она была не способна постоять за себя так же, как другие. Странный внутренний диссонанс от внешней слабости и яркого стержня внутри разрывали Непризнанную каждый раз, когда кто-то смел указать ей на её никчемность. Вики хорошо знала, что самым жестоким палачом и критиком для неё является она сама. Всадники, могущественные существа, что ступили на земли Небес с единственной целью их уничтожения, вертели Вики каждый по-разному, а она не могла сопротивляться, буквально погружаясь с каждым разом на колкое дно самоуничтожения. Порой девушка ощущала, что её тело желает скорее сгореть в ярком огне и превратить мир в серый пепел, чем дальше оставаться в этом состоянии ненависти к себе. Однако огонь внутри не только сжигал её саму, он сеял сомнение. Необъяснимая жажда справедливости и власти твердили тихими голосами: Вики должна доказать миру, что она способна на большее, чем просто погибнуть в этом вихре. Сухие белоснежные губы Непризнанной кротко дрогнули и она, словно ошпаренная, вскочила, толком не открыв глаза. Красный песок и знойный ненавистный ветер теперь с меньшим усердием донимали измученную девушку. Они шуршали где-то за пределами белоснежных границ шатра. Вики находилась в укрытии, пол которого, хоть и состоял из сыпучей массы, всё равно где-то был устелен старыми коврами. Девушка нервно протёрла глаза и осмотрелась. Она лежала на белой ткани, рядом, на низком деревянном пошарпанном столике горела сальная от времени свечка и стоял серебряный кубок с водой. Шатёр был невелик и пустовал, ничего кроме своеобразной кровати и стола не было. Непризнанная попыталась встать и тут же обнаружила к своему удивлению то, что ссадины, доставшиеся ей в напоминание о путешествии в Пустыне затянулись, сама она была аккуратно причёсана и переодета в белое полупрозрачное платье. Наверное, если бы в этих безжизненных Красных песках бедный измученный путник повстречал Вики, он бы подумал, что она душа или вестник кончины. Белоснежная кожа, чёрные волосы и пустой взгляд истерзанных колкой болью глаз были завораживающими, но абсолютно неживыми. Не успела Вики в слух описать своё едкое восклицание от увиденной обстановки, как в шатёр вошла женщина, или то болезненное видение, которое Вики увидела накануне, прежде чем крепко уснуть. Девушка смутно понимала, был ли то сон или всё происходит с ней наяву. Ощущение времени в Песках и грани измерений сходились в единую прямую и это ещё больше сводило Вики с ума, будоража и без того воспалённое сознание. Непризнанная застыла, пытаясь на глаз определить, несёт ли белоснежная незнакомка опасность, но когда Анабель мягко взглянула на Вики, девушка расслабилась. — Ты не долго шла по пустыне без воды и помощи, но тебя это сильно выбило из сил. Ничего, всё позади, ты дошла. – Женщина улыбнулась и шагнула навстречу к Вики, протягивая тонкую руку. Её кожа будто светилась изнутри, а глаза внушали забытое умиротворение. Анабель была ангелом, но не тем, что выживали в кровавых реках Небес, она была тем самым ангелом, которых описывали люди: непорочный, мудрый и светлый силуэт. — Что я тут делаю?.. – глухо спросила Вики, позволяя Анабель прикоснуться к своей щеке. — Ты что-то искала и пески привели тебя ко мне. Ты в безопасности, те, кто желают тебе зла, сюда не смогут попасть. — Я должна была найти исток. – Голос Вики звучал мягко, спокойно, как не звучал уже давно. — Ты его нашла, но чтобы овладеть им, тебе нужно принять силу, обучиться и, когда придёт время, Пустыня тебя отпустит. – Анабель плавно отвернулась от девушки и, кивнув в сторону выхода из шатра, продолжила: – Пойдём. Храм давно тебя ждал. Вики безропотно вышла вслед за женщиной, не понимая о каком Храме идет речь, однако задать вопрос не решилась. Анабель двигалась плавно, будто и не касаясь раскалённой песчаной земли, а Вики, босая, перепрыгивала с ноги на ногу, то и дело вскрикивала от обжигающей боли. Пустыня ласкала кожу девушки, но эти ласки были грубы и больно били её прямо по лицу и еле прикрытому тканью телу. — Где моя обувь? – Почти вскричала Непризнанная. — Сейчас тебя обжигает земля, но тебе надо научиться не обращать на это внимание. — Обувь, между прочим, и была придумана, чтобы не обращать внимание на такое! – Съязвила девушка, всё ещё скача по песку. — Песок – одна из стихий, не научишься быть с ним в ладах, никогда не спасёшь мир, что тебе дорог. – Анабель говорила всё тем же ласковым голосом, хоть и слегка отрывисто, чем прежде. — Мне что, всеми стихиями надо будет «повелевать»? Насколько я знаю, речь шла лишь о контролируемом безумии. Или что, мне ветер останавливать взмахом руки, под водой дышать, как рыба, а в огне не гореть? – С нескрываемым раздражением продолжила девушка. Анабель улыбнулась, хотя Вики этого и не видела. — Нет, но ты, а, значит, и твоя сила, должны уметь существовать с разными стихиями. Когда-нибудь, дитя, ты сможешь навлекать безумие на искру, которая станет пожаром, на каплю, которая станет цунами и на лёгкий ветер, превращая его в смерч. — Откровенно говоря, я пока только пятки обжигаю. – Вики хотела было продолжить высказывать свои недовольства и задумывалась над тем, как соорудить себе обувь, как вдруг резко замерла. Перед ней, в шагах двадцати, за огромным красным каменным склоном возвышался величественный высеченный в скале храм. Его вид был необычен, что-то похожее на древнюю гробницу или сокровищницу, но без врат и замков. Вход преграждала лишь непроглядная темнота прохода. Перед входом в тёмное внутреннее помещение, из которого дула сладкая прохлада, стояли массивные каменные ступени. Здание было истерзано ветром и песком, но все еще внушало неподдельный трепет своими размерами и высотой. Терракотовые огромные колонны в высоту почти в десятиэтажное здание грозно возвышались над Вики, взирая на неё своими резными барельефами. Непризнанная смотрела на храм, не в силах оторвать глаз. Где-то внутри неё, словно играя мягкой рукой по золотой арфе, нарастал трепет, душа необъяснимо ликовала, сила туманом искрилась на кончиках пальцев, а глаза покрывались дымкой. — Что это?.. – шёпотом спросила Вики. — Твой исток внутри храма, но ты туда не зайдешь, пока тебя Пески сами не позовут. — И что делать? – безвольно спросила девушка, ловя на себе пристальный взгляд Анабель. — Учиться, дитя. У подножья храма мы и будем обучаться, ты сама поймёшь, когда станешь готова, а я тебе помогу. – Женщина посмотрела куда-то вдаль Красных Песков и слегка поморщилась. Её глаза наполнились прозрачными хрустальными слезами, но это была не вода, а что-то твёрдое, нижняя губа женщины взволнованно дрогнула. – Твоя сила должна вернуться к тебе полностью, а она пока применяется другими, ослабевая тебя. Непризнанная недоуменно смотрела на Анабель. Её профиль лица был ярко освещён палящим солнцем, а на сыпучей земле очерчивалась её тёмная высокая тень. Голос женщины вызывал странный импульс невыносимой боли внутри девушки и она, опустив голову, пошатнулась, будто теряя равновесие. — Ты обучишься, постигнешь себя, заберёшь то, что принадлежит тебе, и сольёшься с истоком силы. Ты спасёшь Небеса и Землю, но лишишься рассудка, дитя, ты знаешь об этом? – Анабель продолжала странно смотреть куда-то вдаль, будто ожидая, что вот-вот из-за красного горизонта кто-то выйдет. Тот, кого она ждала и боялась. – Ты должна будешь убить Ребекку, и меня, дитя, у нас есть часть твоей силы, но… Вики проглотила ком, что встал в горле, мешая вздохнуть. — Убить собственную мать? И тебя? Я не могу. – Вики говорила вкрадчиво, прекрасно зная, что, сделав это, ей придётся вновь пережить тот ужас сжигающей совести и слёзы. Анабель несвойственно резко развернулась и посмотрела в глаза Вики. — Она знает об этом и вполне готова к своей кончине, так же, как и когда-то десять лет назад, вопрос только в том, что она уверена в твоей беспомощности. – Анабель сомкнула губы и, внимательно вглядываясь в лицо Непризнанной, продолжила, — Ты спасёшь моего сына, а он найдёт путь, как спасти тебя. Если в безумстве убьёшь его, то погибнешь. – Анабель продолжала всматриваться в испуганное лицо Вики и её глаза, блестящие голубым небом среди этого красного зноя они выглядели завораживающе. Женщина вновь обернулась и посмотрела на Храм. – Я очень долго ждала тебя, дитя, охраняла это место, наблюдала, как ты растёшь, взрослеешь, как отчаянно борешься и не догадываешься на что на самом деле способна. Береги своё сердце, потому что любовь – единственное, что не даст тебе отравиться своим же безумием. Если у тебя его вырвут, ты станешь гибелью для мира. — Поэтому некоторые боялись меня... – пробормотала Вики. — Те, кто знают пророчество, да. Их жизни в руках безумца, их страх вполне обоснован. Мне тоже страшно, дитя, но, выучив тебя, я освобожусь и смогу найти покой и закрыть свой долг. Вики взирала на женщину, словно она первый свет в той тьме, что началась с приходом Всадников. Ей было страшно спросить что-то у Анабель теперь, тем более о Мальбонте. — Задай свой вопрос. – Безэмоционально сказала женщина, не смотря на девушку. — Мальбонте, ты же знаешь, что я… — Вики замялась, не зная, как сказать то, что происходит между ней и мужчиной. Анабель прикрыла глаза и, мягко улыбнувшись, ответила. — Да, Шепфамалум не знал, что Бонт способен любить. Ты оказалась сильнее тьмы. Девушка хотела спросить у Анабель что-то ещё, но женщина уверенным шагом направилась к массивным ступеням. Вики тяжело вздохнула и, стараясь морально сражаться с обжигающей болью, пошла вслед за белоснежной хранительницей.***
Тренировки давались Непризнанной сложно, сила металась из угла в угол внутри, не давая себя контролировать. Странные чувства то захватывали дух девушки, даря воодушевление, то сбивали с ног, прибивая её к земле, как бездыханное тело. Анабель же не жалела свою подопечную, зная, на что способна девушка. Хранительница требовательно ходила вокруг Вики у подножья Песчаного храма изо дня в день, мучая её разными тренировками с первого луча яркого солнца, до последнего дуновения знойного ветерка. Небесный раскалённый шар медленно уходил за красное песчаное море, забирая с собой свет. Недели шли медленно, дни были похожи друг на друга. Успехов на тренировках почти не было, однако Анабель это не смущало, женщина заботливо ухаживала за истощенной девушкой по ночам и безжалостно истязала её на тренировках днём. Побеждённая Вики сидела на каменной плите у храма и, понурив голову, пыталась восстановить дыхание. Анабель наблюдая за очередным алым закатом, молча ждала, когда девушка наберется сил, чтобы пойти обратно в шатер. — Сколько я уже тут? – вдруг спросила Непризнанная. — Половину месяца. — Ты знаешь, что сейчас происходит на Небесах? Анабель плавно развернулась в сторону Вики и, опустившись на корточки перед девушкой, сказала: — Дитя, ты и сама в силах узнать, надо лишь постараться. Вики раздражённо вскинула голову к небу. — Я не могу! Не получается, видишь. Я не могу уснуть даже, меня мучают какие-то видения, которые не получается контролировать, и тут, на тренировках, тоже ничего не выходит. Просто сплошная неудача! – Вики кричала это в лицо женщине в гневе и отчаянии. Всё то время, что она прибывала тут, её жизнь превратилось в череду одинаковых дней и бессонных ночей. Хотелось зарыться в этот красных песок и больше никогда не открывать глаз. Она множество раз просила Анабель помочь ей со сном, освободить разум от беспокойных видений крови, убийств, смерти, но хранительница лишь твердила, что Вики и сама всё может. — Скажи, пожалуйста, что происходит на Небесах. – Умоляюще попросила Непризнанная, беря белоснежную руку женщины в свою ладонь. Анабель мягко отдёрнула руку и, встав в полный рост, посмотрела на Вики. — Меньше жалости к себе, дитя, ты могущественнее меня и не имеешь права просить у кого-то помощи в таком пустяке. – Женщина пошла в сторону шатра, прекрасно зная, что Вики одна не останется у подножья храма. Причиной этому служил необъяснимый страх девушки перед темнотой внутри здания. Когда Анабель уходила больше, чем на десять шагов, Вики, несмотря на всю усталость и бессилие, бежала за ней, лишь бы не остаться наедине с этим местом. «Саму себя боится, вот и не получается ничего», — думала Анабель, чувствуя, как за ней неуклюже бежит Вики, бурча себе под нос недовольство. За это время, хоть Вики в упор и не замечала, она сильно изменилась. Гнев и ненависть, которые просыпались в девушке каждое утро, стоит ей выйти из шатра и увидеть солнце и пески, перестали быть такими неконтролируемыми. Вики хорошо научилась держать себя в руках, не требовала больше обуви, развила свою регенерацию и даже научилась концентрироваться. Вопрос состоял в том, что Вики всё ещё не смогла принять тот факт, что она и её сила — одно целое, девушка упорно думала, что сила должна «проснуться», хотя она и не спала в ней и всегда была активна внутри, стоит только почувствовать. Анабель зашла в шатёр и, дождавшись свою ученицу, помогла ей раздеться и лечь спать. Сама же хранительница всегда уходила ночью из шатра, и как бы Вики ни старалась узнать куда уходит Анабель, ей это так и не удалось сделать, да и сил на это ей не хватало. Стоило девушке лечь на прохладные ткани, как мысли её улетали куда-то в даль, обретая новое жуткое видение.***
Чёрные каменные стены Адского Замка, который был когда-то для Вики, своего рода, домом, поглотили в себя весь свет мрачных коридоров, возвращая девушку в далёкие времена. «Снова…» — подумала Вики, аккуратно шагая вдоль каменных пролётов. Очередное видение, сулящее трясущиеся на утро руки и полные слёз глаза. Все жуткие сны, что терзали девушку, были одинаковы, она стояла в центре событий обездвиженная, будто связанная странными нитями, которые заставляли её смотреть на смерть, пытку и муки людей, ангелов, демонов и прочих существ. Она уже несколько раз видела в этих снах свою кончину, кончину своих друзей. Однажды этот сон девушка запомнила особенно хорошо, она видела, как погибает Мальбонте и разрывается её сердце. Коридоры вели в верхние этажи Адского замка, девушка, подталкиваемая странной инородной энергией, двигалась сама не зная куда. Безмолвно, не думая о том, что с ней происходит, она ждала, когда начнётся новый изобретательный кошмар её подсознания. В конце длинного темного коридора, освещаемого лишь несколькими вспышками пламени, виднелся высокий силуэт, что вглядывался во тьму, из которой выходила Вики. «Голод? Ох, Шепфа, я и его смерть увижу?» — подумала Вики, замедляя шаг в необъяснимом страхе и горечи, предполагая, что будет дальше. Однако мужчина улыбнулся и, смахнув прядь волос с лица, заговорил. — Нет, это не кошмар, а я не видение. – Его низкий бархатный голос казался чем-то необычным в пучине бесконечно одинаковых дней. Вики прикрыла рот руками и слеза скатилась по её белоснежной щеке, обнажая нервы. — Не думал, что ты когда-нибудь могла бы быть так рада Всаднику. – Серьёзно сказал Голод, ласково взирая на девушку. — Как ты тут оказался? Что это значит? — Ты смогла овладеть своими видениями, наверное. Иначе почему я получил возможность прийти к тебе через сон? Ты становишься сильнее. — Получается, я сама тебя позвала? – Тихо спросила Вики, стоя прямо напротив высокого мужчины, по которому, как бы ей не было страшно признаваться самой себе, она очень скучала. — Можно и так сказать, правда, — Голод обвёл глазами тёмный коридор, - место ты выбрала необычное. Тебя с Замком связывает яркая эмоция? Вики то же посмотрела по сторонам, отчаянно думая, почему она пришла именно сюда. — Скорее, да, тут мне когда-то было особенно хорошо… — Вкрадчиво проговорила Вики, сама не понимая своих ощущений. Голод долго всматривался в глаза девушки и, словно утопая в своих мыслях, задержал взгляд на пухлых бледных губах Непризнанной. — Что происходит на Небесах? – Аккуратно спросила Вики, запрещая себе рассматривать мужчину. — Кровь, боль, уничтожение. Сопротивление проигрывает, что было всегда очевидно. – Спокойно ответил Голод, думая о чём-то другом, потаённом. — Когда я вернусь… — Ты сбалансируешь силы, я знаю, но только не думай, что я на твоей стороне. Не забывай, — мужчина сделал паузу, — никогда не забывай, откуда я пришёл в твой мир и зачем. Мне надоело это вездесущее разрушение, но и обратно я возвращаться не хочу. – Голод говорил странно, его голос был приглушён, а изумрудные глаза поблескивали в темноте, скрывая за собой что-то большее, нежели просто усталость. — Тогда я тебя убью. – Вскинув подбородок, уверенно сказала девушка, сама от себя такого не ожидая. Голод сделал также, смотря на Непризнанную с высоты своего роста, он улыбнулся краешком губ и ответил. — Или я тебя. Не закончив фразы, мужчина резко приблизился к Вики, тусклый свет огня освещал лишь половину его лица, другая была поглощена тьмой, однако горящие глаза говорили больше, чем слова. Вики остолбенела, все громкие слова, что бойко вертелись на языке в ответ Всаднику, который не способен ей тут причинить зла, вылетели из головы, оставляя лишь натянутые нервы и необъяснимое сладкое, как мёд, желание коснуться его, поцеловать, утонуть. Она чувствовала его запах, который манил и дурманил. — Чего ты хочешь сейчас, Вики? – В нескольких миллиметрах от лица девушки прозвучал настойчивый вопрос Всадника, но Вики молчала, не в силах произнести и слова. Голод приподнял бровь, будто услышав о чём размышляет Непризнанная, и, задержав свой взгляд на обнаженной шее, тихо проговорил. — Запретный плод сладок, как говорят у вас тут. – И, сдавленно выдохнув, отвёл лицо в сторону, смотря на бурлящую лаву где-то внизу скалы. — А тебе есть, что терять? – С вызовом спросила Непризнанная, с ноткой изнывающей тоски. Мужчина резко повернулся обратно лицом к девушке, упираясь изумрудным тёмным взглядом в её голубые, безумные глаза. — Ты хочешь, чтобы я отдал власть над собой в руки земной женщине, которая ещё недавно даже взлететь без падений не могла? – Холодно спросил Голод, смотря на Вики с насмешкой. Да, в его словах была истина, но он и сам понимал, что на самом деле, он бы был бы рад оказаться в её власти, хотя бы на миг. Вики смутилась, её щеки покраснели, а губы сомкнулись в недовольном выражении. Голод наблюдал за ней и всё больше уносился в терзающие его разум фантазии, предметом которых была именно эта земная женщина. Теряя над собой контроль, мужчина отшатнулся и, развернувшись спиной, пошёл в сторону Замка. — Куда ты? – В негодовании вскрикнула Вики, смотря на уходящего Всадника. Голод обернулся и, странно улыбнувшись, сказал: — Пойдём, тут есть кое-что интересное. Путь, который был известен лишь Всаднику, занял не так много времени, Вики гордо шагала рядом с мужчиной, из раза в раз бросая на него изучающие взгляды. Стыдно было признаться, но он — удивительный, манящий и такой холодный — буквально завладевал её мыслями. Он ей нравился, а она ему, и они оба это знали. В какой-то момент Голод неожиданно свернул и, распахнув огромную дверь, они оказались в большой комнате с колонными. Готические окна в пол были занавешены красными тяжелыми шторами, а на стене над большим чёрным каменным камином красовался огромный портрет какой-то пары. Вики заворожённая подошла к портрету ближе, оставляя Голода позади. На полотне были изображены довольно знакомый мужчина и женщина с огненными волосами в полный рост. — Это Сатана и … — Вики замялась. — И его единственная любовь. Исчадие ада умел любить, но этой любовью погубил её. – Всадник подошёл ближе к Вики и встал прямо за ее спиной, устремляя взгляд на лицо женщины. – Любовь не только спасает, она способна уничтожать то, что ты любишь. Эта история именно об этом и рассказывает. Вики вздрогнула и, развернувшись лицом к Всаднику, грозно посмотрела ему в глаза. — Что ты этим хочешь сказать? Откуда тебе знать, что такое любовь? Голод не изменился в лице, будто ожидая именно такой реакции от девушки. — Когда ты несёшь смерть, твоей любви места не остается. Если бы он её отпустил вовремя, она бы сохранила рассудок. Отказаться от любви – это тоже её проявление. — Я тебя не понимаю. – Раздражённо проговорила Непризнанная, смотря прямо в глаза Голоду. — Придёт время и ты сама всё поймешь. А пока я спрошу ещё раз, — Голод сделал движение навстречу девушке, вновь оказавшись в нескольких миллиметрах от её лица. – Чего ты хочешь сейчас, Вики? Его прикрытые глаза смотрели на девушку без капли тоски, скуки, сожаления. Он предвкушал её ответ и горел не свойственным ему огнем. — Ты знаешь... – Шёпотом сказала девушка, поддавшись вперёд и прикоснувшись своими губами к холодным губам Всадника. Мужчина обхватил руками лицо Непризнанной, а она в ответ накрыла его пальцы своими. Голод отвечал на поцелуй кротко, будто боясь отдаться чувствам, что для него были новы и неожиданны. Кто она такая? Наверное, ответ Вселенной на высокомерие тех, кто явился в этот мир. Однако Всадник, отбросив все мысли в сторону, позволил Вики впустить себя в этот мир чувств. Раскрыв губы, он поддался вперёд. Его, обжигающие холодом руки, гладя, спустились к её плечам, затем ниже к талии. Мужчина настойчиво придвинул Вики ближе к себе, заставляя её тяжело выдохнуть. Он вёл себя осторожно, изучая ощущения и то, как девушка реагирует. Словно прощупывал что ему дозволено. Вики чуть отстранилась, чтобы посмотреть в зелёные глаза Всадника. Мужчина аккуратно приподнял лицо девушки кончиком пальцев и, заглянув куда-то глубже, чем её душа, слегка прикрыв глаза, сказал: — Это всё ещё просто сон. – Голод нежно провёл рукой по лицу Вики, убирая чёрные волосы с её лба. Под его внимательным глубоким взглядом Вики нервничала и, в то же время, вопреки здравому смыслу, ощущала себя в безопасности. Всадник Апокалипсиса, сулящий смерть и муку любому, кто подступался к нему хотя бы на шаг, защищал её? Спасал? Она помнила все его слова, которые в итоге предостерегали её, останавливали и открывали правду. Сможет ли она действительно убить его ради спасения? А сможет ли он пожертвовать собой ради неё? Эти вопросы витали в головах у обоих, ходя кругами и мучая сердца. Голод чувствовал как тряслось тонкое тело девушки в его руках, как оно млело перед ним, и как он, словно обычный человек, желает её. Всадник ловко поднял девушку на руки, неся к большой кровати, что стояла в углу темной комнаты. — Что ты делаешь? – Испуганно ахнула Вики, не ожидая такого от Голода. — Несу тебя в постель. – Хитро улыбнувшись, ответил мужчина, впившись в покрасневшие от поцелуя губы Непризнанной. От такой наглости и прямолинейности Вики не нашла что ответить. Но только она хотела высказать всё, что она думает, как Всадник бросил её на кровать, не давая возможности думать о чём-то другом. Красное тяжёлое покрывало быстро смялось под тяжестью их тел. Девушка поддалась Всаднику, решив для себя, что это просто сладкий сон, который она сама захотела. Их губы быстро нашли друг друга, голодные взгляды встретились, не давая возможности передумать. Возможно, он ждал этого всю жизнь? Вики чувствовала, как веками не растраченная нежность и ласка сыпятся на нее от мужчины, чьи помыслы по-прежнему оставались для неё загадкой. Он захотел быть в её власти, хоть на мгновение. Холодные пальцы мужчины забрались под лёгкое платье, окатив Вики волной приятной дрожи. Непризнанная шумно втянула воздух и прикрыла веки от удовольствия. Она почувствовала, как ткань платья медленно поднимается, как обжигающие губы касаются тех мест, где только что побывали холодные руки Голода. Дорожка из поцелуев: сначала шея, ключицы, грудь… Вики тихо простонала, от чего мужчина слегка отстранился и снизу посмотрел на неё. — Это того стоит... – Хрипло проговорил Всадник, продолжая истязать трепещущее тело Вики ласковыми поцелуями. Когда Голод коснулся губами внутренней стороны бедра, Непризнанная распахнула глаза. Но не успела она возразить, как ощутила прикосновение языка и волна возбуждения окатила девушку, словно вихрь во время шторма в океане. Вики закусила губу, сдерживая стоны. Голод поднялся, оглядел разметавшиеся по подушке волосы, румянец на белоснежных щеках и капельку пота, что стекала по виску девушки. Он изучал её и получал от этого неподдельное удовольствие. — Сеющий хаос… Всадник… Ох!.. – Бормотала Вики, чем вызвала улыбку у Голода. Такая беззащитная, открытая, красивая и манящая, единственная. Он прижался носом к её шее и шумно вдохнул запах её тела. Все его действия были медленные и уверенные, однако Вики хотела большего, ей хотелось всего и сразу. — Ну же! – Слегка вскрикнула Вики. — Что? – Улыбаясь спросил Голод, играя с её обнаженной грудью. — Не останавливайся. – Тихо попросила Непризнанная. — Я и не собирался. – Со смехом сказал Всадник. Вики не могла сконцентрироваться на чём-то другом, кроме своих ярких ощущений, но она понимала, что таким Голод будет только тут, вместе с ней. Он томительно провел рукой по её ноге, разводя их в стороны и в очередной раз прильнул к девушке в нежном поцелуе. Резкое движение пальцами, Вики раскрыла глаза и простонала прямо в губы Голода. Мужчина остановился, всматриваясь в лицо Непризнанной. Его взгляд был затуманен возбуждением и тоской. Он тосковал теперь не от обыденности этого странного мира, а от того, что эти минуты закончатся, она вновь исчезнет, и когда вернётся, то их ждет смерть. Сердце, что билось всегда ровно и редко, впервые кольнуло. — Я буду скучать. – Тихо проговорил Всадник. Мужчина резким движением перевернул девушку на живот и вошёл. Вики сжала бархатное покрывало и, выгнувшись всем телом навстречу Голоду, вскрикнула. Всадник сдавленно простонал, больше он не хотел сдерживаться. Они ускорились, перестав терзать друг друга, оттягивать удовольствие. Голод сжал её грудь, другой рукой стянул волосы на затылке. Спустя некоторое время мужчина вновь перевернул девушку к себе лицом и поцеловал её, не сбавляя темп. Вики в ответ укусила его за губу, так сильно, что Голод хмыкнул. — Безумная. – Прохрипел мужчина, продолжая двигаться быстрыми и сильными толчками. Их близость туманила разум. Они так спешили, так цеплялись друг за друга, словно не настанет завтрашнего дня. Но он действительно не настанет. Вики чувствовала себя обезумевшей от страсти рядом с Голодом, он порождал в ней странные желания, пробуждал в ней неизвестную для неё силу. Две враждующие стороны разрушительной войны, разделённые бушующей кровавой рекой, которые, вопреки всему, вошли в эту реку осознанно, желая этого. Дрожь тела начала нарастать, Вики извивалась в сильных руках Всадника, пока не раздался сладкий стон, пронзивший тишину Адского Замка. Девушка откинулась на подушку, тяжело дыша. Голод смотрел на неё сверху вниз, словно впервые видя её. — Сейчас ты проснёшься. – С тоской и болью сказал Всадник, смотря в голубые глаза девушки. — Нет… — Молвила Вики, но комната начала размываться в глазах, словно смазанная художником картина. Запах перца, старого покрывала и холод каменных стен стали уноситься куда-то вдаль, так, что всё, что Вики всё ещё видела отчётливо – это изумрудные глаза, с лаской смотрящие на неё. — Возвращайся, бессмертная.