Я пью за разорённый дом,
За злую жизнь мою,
За одиночество вдвоём,
И за тебя я пью,
— За ложь меня предавших губ,
За мертвый холод глаз,
За то, что мир жесток и груб,
За то, что Бог тогда не спас. Анна Ахматова
Ощущение времени на Небесах было совсем другим в сравнении с землёй. Тут, наверху, весь мир погружён в бесконечный штиль после яростной бури, который, казалось бы, никогда не закончится. Такая бесконечность жизни подавляла активность и стремление бессмертных и всегда удивляла тех, кто ещё недавно жил на земле. Внизу человек знает ценность своего времени, поэтому он всегда охотится за событиями и старается их прожить как можно ярче, оставляя в воспоминаниях эти вспышки, как кадры из фильма и лелея их спустя года. Обитатели Небес же на проходящие мимо них годы смотрели сквозь пальцы, позволяя себе целыми веками бездействовать и потому воспоминания рассеивались в дымку и сливались в единое течение. Третий из Всадников после своего прибытия сразу вернул трезвость умам бессмертных так, что многие заметно изменили тактику своего выживания: они пытались успеть пожить, понимая, что теперь бессмертие ограничено временем. Пока Чума забавлялась на пышных балах, перебивая роскошь перерывами на кровавую бойню, а Война кичился своей физической мощью при каждом удобном случае, Голод, чья фигура всегда была отдельно, за прошедшую неделю держал пугающий нейтралитет. Ему надоедали все разом и каждый по отдельности. Когда Чума выходила к толпе с очередной речью или, сидя в зале, рассуждала о планах уничтожения всего мира, Голоду было глубоко плевать на каждое её слово. Лица благоговеющих вокруг него крылатых существ, которые улыбались через откровенную боль во всём теле и животрепещущий страх, наводили на Всадника скуку, а интриги, которыми пропитывался каждый камень в Школе, лишь раздражали. Голоду было всё равно на страдания и отчаяние, которым упивалась сестра, на забавы и войны, которые устраивал брат, и на то, как он влияет на бессмертных. Единственное, что его всё это время занимало, так это книги и излюбленный земной сувенир — тонкие сигареты. Прислужники теперь буквально грызлись между собой за место подле сильнейшего, но Голода они боялись и избегали. Он пугал своей неконтролируемой мощью и непроницаемым равнодушием, потому что даже самому пытливому уму было не понятно, о чём думает Всадник и чего хочет. Вики, просидев почти неделю в своей коморке под замком, занималась тем же, что и Голод: читала валяющиеся в углу книги, что так любезно приволок Люцифер однажды ночью, и тренировала навыки концентрации на своих способностях. Течение времени, как и ожидалось, ощущалось иначе, Вики не билась в истериках, не молила о свободе, хотя и понимала, что её обманом заточили и, очевидно, не просто так. Но, всё же, теперь эта маленькая комнатушка без удобств казалась самым безопасным местом на Небесах. Люцифер с ней не разговаривал, не отвечал на вопросы и испытывающие взгляды в те немногочисленные визиты, что он совершал, исходя, скорее, из-за жалости, нежели из-за нужды. Однако и этому призрачному спокойствию было суждено нарушиться. Издевательское появление Чумы в этой тихой обители было ожидаемо, более того, Вики научилась чувствовать и различать энергии почти всех обитателей школы и ещё до того, как дверь силой была почти выбита белоснежной рукой Всадницы, Вики понимала, что она тут не ради потешной беседы. Стеклянные глаза Чумы были опустошены, она жаждала насладиться болью и сладким отчаянием, и эту трапезу должна была устроить именно Вики. Поэтому допрос по поводу произошедшего в кабинете был для девушки самым логичным исходом обстоятельств. Ворвавшись в сознание, Чума в бешенстве разбрасывала воспоминания, так и не найдя ничего полезного. Единственное, что Вики не смогла скрыть от Всадницы, это недолгий и странный разговор с Голодом. В момент, когда Чума просматривала этот отрезок памяти, её лицо исказилось гримасой гнева и раздражения. Единственное, что Вики истощала из себя, было безразличие. Она резко отпрянула от девушки, испепеляя её своим хитрым взглядом, ни на минуту не думая отказать себе в удовольствии попробовать боль на вкус. В дверном проёме стоял Мальбонте, на его лице пробегала тревожная рябь, каждый раз, когда Вики издавала протяжное мычание от головной боли или обессиленно качалась, еле стоя на ногах. Однако мужчина не дёрнулся и даже не взглянул на произошедшее, устремив свой взор сквозь разворачивающуюся картину пытки и выражая своё хладнокровие. — Ты так беспомощна, что решила хвататься за всех, кто на тебя обращает внимание? Пустышка ищет нового хозяина? Я тебе сказала, что делать, — рука Всадницы жёсткой хваткой обвила шею Вики, припирая девушку к каменной стене, — а ты решила переключиться, значит. Я тебе открою секрет, птенчик. — Чума отняла руку от шеи Непризнанной и встала напротив Вики. — Ты действительно думаешь, что этот Советник пришёл в кабинет просто так и случайно обнаружил тебя, обездвиженную и беспомощную? Думаешь, ему никто не подсказал? — Чума прыснула ядовитым смешком, смотря на то, как Вики в муках лихорадочно пыталась связать слова Всадницы с обстоятельствами. Получалось, её кто-то предал? Девушка мотнула головой, желая прийти в себя, однако после пытки и перевёрнутых воспоминаний картинка в голове плыла, а силы заметно подводили. Девушка с трудом подняла голову, чтобы взглянуть на Чуму. Всадница смотрела на Мальбонте и коварно улыбнулась, её глаза светились одержимостью и жаждой предстоящего отчаяния. Лицо мужчины в ответ на сказанные слова заметно напряглось, верхняя губа еле заметно дёрнулась от нарастающего напряжения. Он моментально понял, что хочет сказать Чума, словно это осознание дало пощечину по мужественному лицу. Всадница же продолжала на него смотреть и, улыбнувшись ещё шире, заговорила. — Знаешь с какой ненавистью он это делал? Как сдирал с неё одежду, словно она просто его кукла? Знаешь, какое наслаждение протекало по его венам видеть её полуголой и бессильной? — Чума медленными шагами двигалась в сторону мужчины, изучая каждый отголосок эмоций на его лице. Однако в ответ от него исходил лишь возрастающий гнев и ненависть. От возмущения она вскрикнула. — Ты не спас её, как это делал всегда! Ты лишь попытался исправить свою ошибку! — Чума остановилась и залилась своим мерзким приторным смехом. — Ты сказал ему идти в кабинет. Ты же обрёк её на страдание. Ты своими руками нанёс ей такую сладкую рану, которая будет меня радовать ещё очень долгое время. Ты молодец, о такой изощрённой пытке я даже и не думала. Она продолжала смеяться в лицо Мальбонте с невообразимым гневом и жестокостью, её рука тянулась к его груди, словно змея с намерением укусить. Мужчина быстро перехватил руку Чумы за запястье и властно, спокойно приговорил: — Не забывай зачем пришла, моё терпение иссякает. Всадница недовольно посмотрела на Мальбонте, раздражённая, что не чувствует от него ничего того, что было ей нужно и резко отпрянула, развернувшись в сторону Вики. Девушка всё ещё стояла у стены с помутневшим взглядом, держась руками за живот. В её глазах стояли слёзы, небесного цвета зрачки темнели, а лицо было белее облаков. Она молила саму себя не дать слабину и не пасть у ног злодейки в обмороке. Мысли, звенящие в голове голоса, неразличимый шепотом изводили её, казалось, что мир расщепляется на мелкие лоскутки и собирается обратно искажённой картинкой. Это он отправил к ней Торендо и обрёк на такое истязание? Вики наливалась ненавистью и обидой, она смотрела на Мальбонте, но его взгляд был мертвее, чем обычно. Чума, осмотрев Непризнанную, довольно улыбнулась и небрежно кинула: — Собирайся, птенчик, полетим на Землю вершить великие дела. — И, заливаясь всё тем же заразительным смехом, вышла из комнаты. Мальбонте задержал свой взгляд на Вики лишь на секунду и тут же вышел из помещения, словно сбегая от увиденного. Как только дверь захлопнулась, Непризнанная обессиленно осела на пол, сжимая пальцами свои виски. Пронзающая боль и охватившая её паника дробили изнутри все внутренности и чувства. Когда в комнату вошёл неизвестный ей ангел и протянул одежду, Вики не смогла даже взять её, а лишь устало кивнула на кровать.***
Водоворот, связывающий Небеса с Землёй, во все времена выглядел одинаково. Пока где-то из миров происходит раскол и истребление жизни, в водовороте всё останется так, как и было десять лет назад. Вики стояла у края водоворота и вглядывалась в его бесконечную дымку. Демоны, которые когда-то служили стражниками Ада, теперь следили за порядком в Школе и подчинялись своему несменному лидеру — Люциферу. Наверное, думала Вики, он рад, что Всадники не лишили его такой привилегии. Один из стражников стоял рядом с девушкой, очевидно, получив приказ за ней следить. Несмотря на его внушительную фигуру и строгое лицо, можно было заметить как сложно было мужчине нести свою службу и не упасть в обмороке. Люцифер находился по другую сторону и раздавал указания отряду, старательно избегая взглядом Вики. Ему было больно даже взглянуть на неё, зная, как её подставил, однако это было необходимо, думал демон. Он уберёг её от гнева Всадницы, обманом заперев в коморке, от ещё больших ошибок, дал восстановить силы и свыкнуться с произошедшим, и она это понимала и, возможно, в глубине души благодарила за это. За спиной Вики раздался низкий бархатный голос. Девушка чуть не вскрикнула от испуга, но вовремя закрыла рот рукой и обернулась. — Ну хоть как-то я могу на тебя влиять. — Голод улыбнулся в уголках губ, обходя Вики и остановившись рядом. С высоты своего роста он смотрел на растерянную девушку с неподдельным любопытством, забывая об одолевшей его многовековой тоске. Следом за ним к порталу подошли остальные, Чума без разговоров кинулась в водоворот, словно выпущенная из лука стрела, за ней полетел Война, лишь на секунду задержав взгляд на Непризнанной. Голод же медлил, наблюдая за тем, как целый отряд стражников безропотно последовал за Люцифером. Мальбонте продолжал стоять у края и, вскинув бровь, посмотрел на оставшегося Всадника с неким вопросом. Голод тоже посмотрел на мужчину в ответ и, деликатно улыбнувшись, протянул руку перед Вики со словами: — Как говорят в этом мире: «дамы вперёд». Вики, проглотив ком нарастающей тревожности, прыгнула в водоворот без колебаний и вскоре уже стояла ногами на выжженной багровой земле. Картина, что окружила её, была ужасающей. Некогда высокие здания, служившие кому-то домом, были разрушены и изуродованы войной. По некогда красивым улицам бегали крысы, а вода окрасилась в грязный багровый цвет и истощала зловонный запах гнили и смрада. Мир, который подарил ей жизнь, был уничтожен, каждый сантиметр земли был пропитан кровью и слезами. Гниющие трупы буквально всасывались в землю, отравляя её. Вики смотрела на это и чувствовала свою вину. Она, сидя там, наверху, не смогла спасти людей от гнева Небес. Что она сделала, чтобы предотвратить это? Ничего. Вики смотрела на разрушенный, изувеченный язвами от бомбардировок город и ненавидела себя всё больше. Чума с Мальбонте двинулись вперёд, проходя мимо лежащих тел, разбросанных кирпичей и валяющихся рекламных вывесок, не дожидаясь остальных. Война, взяв с собой половину отряда, пошёл в другую сторону, но остановился. Глазами он осмотрелся и нашёл испуганную и оцепеневшую от ужаса Вики. Прищурившись, он окликнул её и улыбнулся, свойственной ему улыбкой. — Эй, бессмертная, иди за мной. Мужчина махнул большой рукой, указывая куда-то в сторону. Вики невидящем взором взглянула на Войну и ещё раз осмотрелась. Люцифер с другой частью отряда все ещё стояли на месте, что-то обсуждая, Голод исчез, будто и не спускался с ними на землю, он испарился, оставив после себя запах табака и перца. Подойдя ко Всаднику, Вики вновь ощутила в себе необычную жестокость и манящую силу. Видневшиеся впереди лежавшие тела порождали в ней смешанные чувства: от жалости до желания добить их. — Зачем мы тут? — Бессмертная старалась сконцентрировать свой взгляд на Войне, не желая смотреть по сторонам на обугленные тела. — Дать этим существам второй шанс. — Всадник загадочно улыбнулся и, остановившись, кивнул девушке. Они стояли на улице с множеством трупов. Некоторые из них до сих пор были живы, но, очевидно, не на долго. Они тянули руки к бессмертным, видя в них обычных людей и шанс на спасение, не зная, что перед ними стоят виновники их скорой гибели. Вики вопросительно посмотрела на Всадника с широко распахнутыми глазами. Война не оставил без внимания удивление девушки и улыбнулся. — Они на грани смерти, преисполнены до краёв ненавистью и жаждой мщения. Дав им шанс на жизнь, я не дам угаснуть их огню. — Но зачем? — Они выживут и создадут тут поселение, целью которого будет только уничтожить, подавить и отомстить. Это бесконечный источник хаоса. — Лучше бы дать им спокойно умереть… — Вики смотрела на изувеченные тела и думала о том, что такой шанс на жизнь хуже, чем самая жестокая пытка в Аду. Всадник подтолкнул девушку вперёд. — Ищи тех, кто на грани, и бери их за руку, дальше сама поймёшь. — Вики смотрела на мужчину, уверенная, что его приказ просто шутка. Внутри боролись сердце и разум: одно твердило, что она дарит жизнь, другое, что обрекает на вечные муки. Вики, подталкиваемая стражником, подошла к еле живому парню. Его рука была разрублена, нога вывернута в неестественной позе, а губы, перепачканные в алой крови, что-то шептали. Вики видела, что судьба не распоряжалась, чтобы он погиб сейчас, линия его жизни тянулась до самой старости и давала три ответвления. Присев у его головы, она услышала, что парень шептал какое-то женское имя, смотря Вики прямо в глаза. На глазах девушки стали выступать холодные слёзы, она нежным движением взяла руку парня и сжала её. В эту секунду тёплая энергия вливалась в почти мертвое тело, наполняя его жизнью. Однако что-то было не так, кроме животворящей энергии бессмертной в ответ в неё тоже, словно в пустой бокал, вливалась подобие чёрной массы. По ощущениям это было что-то вязкое и едкое. Будто яд тёк по венам девушки и осадком оставался внутри неё. Обойдя таким образом почти целую улицу, не унимая наворачивающихся слёз и бесконечных диалогов с самой собой, Вики вышла на площадь, где стояла Чума. В её руках белым цветом светился шар, больше похожий на павшую звезду с неба, он заполнял своим светом почти всю потемневшую окровавленную площадь, освещая ещё более ужасающую картину. Что тут происходило? Самая настоящая бойня, люди истребляли людей всеми доступными способами, даже не зная причину. Мальбонте, увидев девушку, пристально посмотрел на неё. Его глаза буквально впивались в глаза Вики и пробирали до костей. Странное ощущение того, что кто-то вновь скрытно копается в её голове одолело бессмертную, и она в возмущении попыталась заблокировать сознание. На лице мужчины проскользнула тень улыбки и он одобрительно, словно самому себе, кивнул. «Он пытается рыться в моих мозгах после того что произошло? Пошёл бы к черту!» — Думала Вики, не отнимая глаз от Мальбонте, который делал вид, что не замечает её. — Ты снова забираешь то, что тебе не принадлежит! Я теряю из-за тебя силу, уходи. — Грозно сказала Чума, развернувшись в сторону тёмного переулка. Оттуда, на освещённую площадь, вышел третий Всадник. В его руке тлела сигарета, и он, равнодушно перевёл глаза на сестру. — Меньше нервничай, тогда ничего теряться не будет. Чуму заметно перекосило от сказанных в её адрес слов. Она резким взмахом руки направила в сторону Голода воздушную стрелу, однако Всадник без усилий увернулся от удара и, сжав левую руку в кулак, улыбнулся. На лбу злодейки взбухли вены, глаза стали наливаться кровью, а руки подрагивать. Голод, вновь затянувшись сигаретой, разжал кулак и ухмыльнулся. — Да хватит вам, ведёте себя хуже этих земных тварей. Вижу, шар у тебя. — Война вышел из-за спины Вики и направился к Чуме. — Да, хоть кто-то из нас занимается делом, да, Мальбонте? Всадница подмигнула мужчине и отдала светящуюся сферу прямо в его ладони. Вики, наблюдавшая за произошедшим, украдкой поглядывала на Голода. Её поражали и восхищали его отстранённость и сила, с которой он управлялся даже с себе подобными. Мужчина продолжал курить сигарету, облокотившись на фонарный столб. Свет падал лишь на одну половину его лица, а блуждающий по площади взгляд словно видел больше, чем все остальные. «Не знала бы я, какое он чудовище, скорее всего, даже подошла бы и познакомилась. Словно мы смертные, город не в руинах и он просто томно курит на улице вечером после работы. Да уж…», — думала Вики. — В честь такой приятной находки устроим бал, хочу посмотреть на их лица, когда они поймут, что мы нашли. – Чума, не умолкая, восхищалась своей загадочной находкой, обращаясь то к Войне, то к Мальбонте. Голод же продолжал скучающе на неё смотреть и в один момент не сдержал смеха. — Что тебе смешно? — Раздражённо спросила Чума, стараясь не смотреть на брата. — Половина из них даже не знает, что ты держишь в руках, какой смысл? — Голод говорил спокойно, однако не стоило усилий уловить в его тоне надменность и откровенное высокомерие по отношению к сестре. Чума махнула рукой на брата и, вызвав водоворот, скрылась в пучине розоватых облаков. Война последовал за ней вместе со стражниками, продолжая о чём-то разговаривать с сестрой. Мальбонте сделал шаг назад от водоворота и оглянулся на Вики. Девушка, слегка вскинув подбородок, уверенно зашагала в сторону портала, заметив, что Голод двинулся в ту же сторону.***
Небеса были наслышаны любовью Всадницы к красочным пирам, громким балам и животрепещущим представлениям. Она любила отдыхать на широкую ногу, будто вырвалась из чьего-то гнёта и теперь, дорвавшись, не может насладиться. Никто и не мог ей препятствовать, Мальбонте претила вся эта праздность и то, что он вынужден в ней принимать непосредственное участие, однако таковы были условия игры. Бессмертные, приходившие на эти пиршества, всегда пытались уличить из этого выгоду – как минимум, видя Всадников в хорошем расположении духа, жители Небес тешили себя надеждой на лучшее будущее. Для Войны такие мероприятия были лишь доказательством его мощи. Вернувшись в Школу, Вики в сопровождении двух стражников поднялась в комнату в башне. Войдя в помещение, девушка устало села на кровать, но почувствовала что-то жёсткое. Приподнявшись, она обнаружила конверт, такой же, что появлялся в Лагере. Вики быстро разобралась с бумагой и прочла послание: «Мы знаем, что ты жива. Есть важная информация: на сегодняшнем балу будет казнь, чья именно — нам неизвестно, но будь осторожна. А.В.» Послание загорелось синим огнём прямо в руке девушки, слегка обжигая кожу. «Они могут убить меня», — подумала Вики и всё внутри неё сжалось. Она часто была готова умереть, даже настраивала себя на вероятную смерть раз за разом, будто это избавит её от страха. Волнение и тревога захлестнули девушку с невероятной силой, и она, тяжело дыша, упала с кровати на пол почти без чувств. Нервная система была расшатана до предела, любое потрясение становилось для Вики сильнейшим ударом, тело давало слабину. Она чувствовала как бесконечное напряжение и страх сводили её с ума, но была бессильна перед этим. Солнце закатилось за алый горизонт. Вики пролежала без сознания до самого вечера, пока в башню к бессмертной не поднялся Люцифер. Он быстро привёл девушку в чувство, положил на кровать и начал расхаживать по комнате, что-то объясняя, однако Вики не слышала, образ мужчины был размыт, а слова сливались в монотонный гул. — Уокер, сейчас не время в отключке валяться, я бы тоже с радостью отрубился ради профилактики. Давай, одевайся, тебя хотят видеть на балу. — Я не пойду, можешь меня тут сразу и прикончить. — Проговорила Вики почти безжизненно. — Совсем с ума сошла? Давай без драм, на этом балу будет Эрагон, ему надо тебе что-то передать или сказать, поэтому найди в себе силы и вставай! — Эрагон? Как?! — Вики резко вскочила и удивлённо посмотрела на Люцифера. — Вот так, я не знаю что к чему, но факт остаётся фактом, ты нужна там. — Люцифер протянул Вики первое попавшееся из гардероба платье и посмотрел на девушку серьёзным взглядом. — Люцифер, а если меня казнят сегодня? Ты знаешь что-нибудь об этом? — Впервые слышу. Вики подумала несколько секунд и, решившись, выхватила платье из рук демона, показав рукой, чтобы он вышел. — Что я там не видел?.. — Засмеявшись хриплым смехом, Люцифер вышел на улицу в ожидании Непризнанной. Финальный штрих и Вики посмотрела на себя в зеркало. Платье, что дал ей демон, было не пышным и даже, скорее, простым и чёрствым для одеяния Небес. V-образный вырез без петель плотно прилегал к груди девушки, чёрный бархат выигрышно очерчивал точёную фигуру, туго затянутый корсет на талии и длинная юбка без шлейфа делали это платье благородным и возвышенным. На земле бы сказали обычное чёрное платье, подумала Вики. Девушка сделала высокую причёску и убрала волосы в красивый аккуратный пучок, однако чего-то в этом образе не хватало. Вики долго не могла понять, что нужно добавить, но, наткнувшись глазами на высокие чёрные перчатки, которые, видимо, были просто забыты кем-то в комоде, надела их, не задумываясь ни на секунду больше. «Надеюсь, бал не завершится похоронами», — промелькнула мысль в голове девушки. — Как можно так долго собираться? Надела и пошла, Уокер, не на праздник же шагаем. — Проворчал Люцифер после того, как Вики смущённо вышла из башни. Огромный зал с высоким потолком вмещал в себя почти весь свет общества, что остался на Небесах. Бело-золотые стены освещались светом с двух ярусов, отражаясь в хрустальных подвесках огромных люстр, чьё величие поражало взор. Деревянный пол был исполнен в мотивах античной мозаики первых веков, глянцевые коринфские колонны и искусные скульптуры создавали атмосферу волшебства и роскоши. Старый зал имел шесть сводов, где, поднимая голову, открывался незабываемый живописный мир в виде художественного искусства. На потолке были написаны картины гротесков, на которых изображены амуры, причудливый растительный орнамент, мифические создания и сюжеты из разных древних сказаний. Это было высшее искусство, созданное человекоподобным существом, которое было обречено кануть в лету вслед за всем живым совсем скоро и безвозвратно. Бессмертные, стоявшие по краям огромного помещения, смотрели на танцующие в центре пары обсуждая отвлеченные темы, о которых никто и не думал во время разрушения мира. Музыка, лившаяся из разнообразных скрипок, виолончелей и флейт погружала в состояние эйфории, унося с собой все страхи и тягостные мысли. Красивые дорогие ткани, что руками мастериц были превращены в волшебные платья, переливались на палитре этого бала, словно каждая из девушек думала о том, что это её последний раз, когда она хотя бы внешне счастлива. «Пир во время чумы» был действительно страшно красив, от безысходности и обречённости, что несли за собой каждый из присутствующих, кровь стыла в жилах, а глаза разбегались. Вики вошла в зал одна. Люцифер, убедившись, что девушка внутри, быстро скрылся из виду, перехватив по дороге пару бокалов пьянящей жидкости. Непризнанная стояла у входа, привлекая к себе почти все взгляды. Она заметно отличалась от окружающих: её чёрное платье, словно отпечаток тьмы, контрастировало с пёстрыми одеяниями других бессмертных. Окружающие не могли не заметить строгость и чопорность образа Вики, которая обыкновенно славилась пышными и яркими нарядами. Теперь же её фигура стала символом предзнаменования того, что Равновесие покачнулось, а мир больше не вернет Небесам того рая, который они не ценили. «Бал на костях ваших родных», раздражённо подумала Вики. Она стояла одна, без страха, прямо и вызывающе взирая во все эти испуганные и боязливые лица, что при первой же возможности подставят друг друга ради шанса на жизнь. Они не догадывались, что она пережила и что ещё переживёт, они не знали, на что она действительно способна. Когда-то она шагала, держась за крепкую руку, смотрела в любящие глаза и видела в них ответный блеск. Теперь всё было испепелено, выжжено и изуродовано кровавыми порезами на сердце. Непризнанная, бывшая правительница Цитадели, высокомерно осмотрела гостей и, задрав подбородок, уверенной плывущей походкой пересекла половину зала, заставляя гостей расступиться и смотреть ей вслед. Если сегодня ей суждено погибнуть, то точно не со страхом в глазах и смущении перед теми, кем она правила. Встав у стены, она принялась наблюдать за происходящим отрешённым взглядом, полным негодования. Тревога и предчувствие беды не покидало Вики, словно они стали её шлейфом на этом балу, окутывали в свои плотные сети. В конце зала, на двух золочённых тронах, должны были сидеть Всадники. Война стоял на пьедестале, разговаривая с окружившими его бессмертными, о чём-то рассуждая и поднимая бокалы, Чума же довольно улыбаясь, взирала на кружащих в танце пар со странной теплотой в глазах и придерживала за маленькую ручку девочку. За троном Чумы, чуть поодаль, стоял Мальбонте. Его взгляд был обращён в большое окно, где в щёлку между тяжёлыми бархатными шторами виднелся свет луны и грозное синее небо. Он бездумно развернулся в сторону зала, будто чувствуя присутствие Вики, и взглянул прямо на неё. В чёрных, непроницаемых глазах разлился свет, он смотрел на Вики, не отнимая глаз, окутывая её собой на расстоянии. Он видел, как она теперь справлялась одна, преданная, как она думала им, но не покинутая. Вики чувствовала его дыхание, силу и боль, словно стояла рядом и держала мужчину за руку. Ком обиды и разочарования начал душить девушку, но лицо её оставалось каменным, она отвечала ему лишь глазами, не говоря ни слова они понимали друг друга, как это делали и всегда. Лёгким касанием кто-то тронул девушку за локоть и прервал зрительный контакт. Перед Вики стоял мужчина, с белыми крыльями и незнакомым лицом. Единственное, что её смущало — это глаза. — Это хорошо, что ты меня не узнаешь. — Мужчина говорил полушёпотом, однако его мимика со стороны могла отразить совсем иное. Вики сразу поняла, что это Эрагон. Его мудрый взгляд и протяжный голос не давали в этой догадке усомниться. — Нам лучше выйти в коридор. Сделай вид, что ты мне помогаешь. Готова? — Эрагон ещё раз осмотрелся по сторонам и изобразил болезненный удар, слегка покачнувшись в сторону Вики. Девушка ловко подловила ангела и повела к выходу, словно помогая ему выйти на свежий воздух. Выйдя в коридор, Вики и Эрагон встали у колонн, продолжая изображать обговоренный сценарий. Ангел быстро заговорил. — Ты единственный информатор из школы, Вики. А ещё, — ангел продолжал изображать болезненную отдышку, положив руки на колени и нагнувшись вниз, — ты раскрыла в себе силу, которую никто ещё не научился контролировать. — В каком смысле единственный информатор, а Фенцио? И о какой силе речь? — Он не в счёт. — Несколько раздражённо сказал Эрагон. — Лучше послушай о том, что я тебе сейчас скажу и грамотно этим воспользуйся. Я знаю зачем ты полезла в ад и знал чем это кончится заранее, но так было даже лучше, потому что Ребекка в жизни бы не признала, что ты на что-то способна, кроме интриг, однако, в этом тоже есть успехи. — Ангел многозначительно посмотрел на Вики и продолжил. — Гордыня — не только людской порок. Так вот, твоя сила раскрывается по тому же принципу, что и Книга Жизни Всадников. Тебя наполняют и печать за печатью слетают. Я не знаю чем помочь тебе, но уверен, что об этом известно не только мне, и чем быстрее ты разберёшься с этим, тем лучше. От того, что ты боишься и упрекаешь себя в бессилии, сильнее ты не станешь. И ещё, Вики, не дай Всадникам об этом узнать ни при каких обстоятельствах, иначе последний ключ будет потерян. Вики дрожащими пальцами взялась за руку Советника. — Что это за сила? — Контролируемое безумие. Единственный за мою жизнь бессмертный, обладающий ею, был изгнан с Небес на землю и оставил после себя достойное, но спорное наследие. — Лицо мужчины слегка напряглось и он отпрянул от девушки. — Кто это? Какое наследие? Пожалуйста, давай без загадок. – Вики судорожно вслушивалась в слова ангела, боясь упустить мельчайшую деталь. — Мать Мальбонте. Больше тебе знать не нужно, она этот дар не развивала. Или просто не успела. Вики стояла в оцепенении, безмолвно моргая своими большими голубыми глазами. Однако вопросов меньше не становилось и, видя, что ангел намеревался уходить прочь, обеспокоенно спросила: — Почему тогда мне снится Шепфамалум? Уходящая фигура резко остановилась, Эрагон обернулся к девушке в половину оборота, с секунду помедлив. — Значит, ему что-то от твоей силы надо. — И, не ожидая последующего вопроса, Советник исчез в облаках тёмного неба. Непризнанная, словно мраморная скульптура, стояла посреди тёмного коридора, чьи очертания освещали лучи света из зала. Музыка отдалённым фоном раздавалась за спиной, не отпуская девушку. Ветер грубыми порывами обдувал жаркое тело Вики, развевая её темные волосы, и она, покрываясь многочисленными мурашками, не замечала этого. Её взгляд был устремлён куда-то вдаль коридора, туда, где тьма граничила с последними лучами света. Кто она такая? Девушка, которую убили ради того, чтобы освободить монстра, женщина, что сидела у руки правителя Небес и верно шла за ним все десять лет, та, кто прикоснулась к смерти Шепфа и до этого времени она так и не обладала собственной силой. Теперь же она становится самостоятельной фигурой на шахматной доске? Но какова цена? Теперь она не ждёт помощи, не ищет того, кто восполнит её пустоту, она одна — сама с собой, и некуда бежать от этого Апокалипсиса. Вики было просто страшно, она, дрожа на холодном ветру в чёрном бархатном платье, отныне была обязана спасти не только себя, но и не дать пропасть своему дару. «Всё более, чем логично. Мать Мальбонте — моя кровь, это могло перейти по наследству, но Шепфамалум тогда о чём со мной говорит? Я просто не способна, я не выдержу, я ломаюсь!». Вики издала протяжный усталый стон и ударила рукой по колонне с такой силой, что по многовековому камню пошла заметная трещина. — Что ты тут делаешь? В нос девушки ударил запах табака и уже знакомые нотки перца. Она обернулась и увидела высокую фигуру Голода. Он смотрел на девушку из-под чёрных длинных ресниц и, пробежавшись взглядом по открытым ключицам Вики, сделал шаг ей на встречу. — Не люблю показательные выступления. — Отрезала девушка, стараясь не смотреть в зелёные глаза Всадника. — Я тоже, но, благодаря моим способностям, меня и не зовут. — Голод подошёл к девушке так, что их разделял ровно один шаг. Он неспешно достал портсигар и, высунув сигарету, протянул её Вики. — Не увлекаюсь самоубийством. — С насмешкой проговорила Непризнанная. — Зато увлекаешься играми в шпионку, не так ли? — Всадник выдохнул клуб сигаретного дыма вниз, к ногам девушки, и вновь взглянул на неё так, что Вики услышала, как бьётся её сердце. Плечи девушки заметно опустились, а челюсть сжалась с такой силой, что металлический вкус крови отрезвил помутившийся рассудок. Голод, смотря ей прямо в глаза, продолжил: — Бал без танца пустая трата времени, Вики. Он деликатно протянул свою изящную руку бессмертной, приглашая на танец. Вики уставилась на жест Всадника и что-то внутри неё, словно скрипка, забилось в ритм доносящейся музыки. Его блестящие предвкушением глаза, голос и мёртвый холод порождали в сердце девушки целую бурю эмоций: от страха до эйфории, адреналин бешеным потоком бил по телу Непризнанной в желании закружиться в отчаянном танце со Всадником. Она боязливо вложила свою руку в его ладонь и быстрым вихрем была унесена в смертельный вальс. Они смотрели друг другу в глаза. Пока Вики пыталась найти в них разгадку, Голод самозабвенно тонул в глубине её голубых глаз словно приворожённый. Всадник крепко держал девушку за талию, прижимая её к своему сильному телу и вёл в танце, отдаваясь каждой секунде. Тёплая ладонь Вики буквально обжигалась о холодную кожу Всадника и от того острота ощущений возбуждала лишь ещё больший интерес. Голод и Вики кружили в тёмном коридоре, под музыку, которую слышали лишь они. Все движения мужчины были гармоничны, беспечны, так непринуждённы, как будто он больше ни о чем не думает, ничего не чувствует, кроме этой минуты и девушки, чья душа буквально таяла для него в необъяснимом манящем огне. Ничего вокруг не существовало, был лишь вихрь летящего танца и учащенное дыхание. — Так почему тебя не было на балу? — Вики смотрела в глаза, что пленяли её раз за разом, лишая самообладания. Она хотела слышать его голос, ощущать на своей коже его холодное ровное дыхание и ей было страшно в этом признаться самой себе. — А ты бы предпочла кружить в груде обездвиженных тел? — Всадник умело обернул Вики вокруг своей оси и, не дав девушке опомниться, прижал спиной к себе, тихо проговорив прямо над ухом: — Или тебе хочется привлечь внимание? — Он выпустил Вики из фигуры и продолжил стремительный танец, сводя девушку с ума. — Зачем мне привлекать чьё-то внимание? — Слова Вики звучали приглушённым полушёпотом, она, словно хрупкая статуэтка, крутилась в руках самого искусного мастера. — Чтобы доказать, что ты жива, несмотря ни на что. — Проговорил Голод, смотря в распахнутые глаза Непризнанной. — Мне нет смысла это доказывать! — С надрывом сказала девушка, сильнее сжав плечо Всадника. — Тогда почему ты бьёшься, так отчаянно истекая кровавой болью, Вики? — Всадник застыл в миллиметре от лица девушки, пробирая взглядом внимательных глаз. Его тоска рассеяла свою пелену, открывая Вики нечто живое. — Мне нечего искать в этом мире. Мужчина убрал руку с тонкой талии Вики и слегка наклонил голову, рассматривая её порозовевшее лицо и длинную шею. Девушка не смела даже двинуться, она ждала, что сделает Голод дальше, но он, мягко улыбнувшись, отстранился от Вики. — Тебя ждут. Словно камень упал на сердце девушки от слов, сказанных стальным голосом Голода. Она не хотела уходить, была готова всю ночь протанцевать во власти своего врага, но, понимая, как это может выглядеть, быстро собралась, и, улыбнувшись в ответ, зашагала в сторону зала. — Иногда гибель становится желаннее жизни, Вики. — Непризнанная обернулась в сторону Голода и по её лицу прошла еле заметная рябь, но высокий силуэт мужчины уже расплывался в ночной тьме.