You Raise Me Up

Был полдень, осенний ветер бушевал за окнами дорого ресторана, качая колону неокрепших деревьев. Тод отхлебнул кофе из стоящей на столе чашки и окинул взглядом зашедшую в ресторан пару. Он вел свой бизнес с юных лет. Пришлось быстро подниматься на ноги после смерти отца и строить собственную жизнь. Одной из профессиональных проблем была смена сотрудничающих с ними фирм. Как на зло, в последнее время ни одна на долго не задержалась. А стабильности в жизни хотелось. С этой фирмой он должен был встретиться сегодня в обед. Они относительно недавно вошли в рынок и ещё не успели зарекомендовать себя, поэтому Тод заранее ни на что не надеялся и ожидал подвоха. Но так как дела шли плохо, выбор был небольшой. Вошедшая в ресторан пара двинулась в направлении его столика. Мужчина и женщина. Тод отметил дорогой костюм и офицерскую выправку, но в тоже время не очень уверенный. Интересный персонаж. А его спутница… Он забыл обо всем, встретив взгляд женщины. Элизабет была прекрасна во всех проявлениях. Она обладала изящной внешностью и утонченными манерами, способная произвести впечатление на каждого. В голове у Тода не укладывалось, как эти двое могут быть вместе. За минуту все его моральные принципы были откинуты и он пообещал себе заполучить эту женщину. К тому же, Франц Иосиф не выглядел мошенником, скорее жертвой, он зарекомендовал свою фирму с хорошей стороны. Не успел Тод допить свой кофе, как договор о сотрудничестве был подписан. *** Сотрудничество благоприятно повлияло на дела Тода. Да и с Элизабет они быстро нашли общий язык, можно сказать стали друзьями. Ее характер оказался не из лучших, но Тод восхищался каждым сказанным словом, каждым взмахом ее руки. Он хотел владеть сокровищем, не имея понятия, как его хранить, добивался ее всеми способами, что, к его сожалению, проходило затруднительно. Все билеты в кино и театры были отвергнуты, все их встречи ограничивались лишь семейным поместьем Габсбургов. Но он не отчаивался. Франц Иосиф часто устраивал званые ужины, на которых Тод становился почетным гостем. Для него это было развлечением. Смотреть, как Элизабет реагирует на попытки мужа поговорить, как насмехается над его поведением. Все его планы пали крахом, когда он узнал, что когда-то в их семье все было не так уж и плохо. Это был тёплый летний день, они с Элизабет прогуливались по саду. Свежий воздух и отсутствие ветра не могли не радовать. Тод знал, что Элизабет сама заведовала садом и часто приходила поработать в одиночку, что явно не вязалось с ее образом благородной леди. Прогулка сопровождалась светскими беседами, привычными по содержанию, но переходящими рамки в интонациях. Они были разрушены детским радостным криком. Совсем ещё мальчишка вбежал в сад. Не разбирая пути, смеясь от радости, он бросился в объятия Элизабет. Тод впал в ступор на некоторое время. Дети были его больной темой, а ребенок рядом с Элизабет был… -Мой сын. Обычно он живет с бабушкой, но сейчас она плохо себя чувствует. Старая карга опять даже не предупредила, что он приедет, -Элизабет не ушла от объятий, но постаралась побыстрее отстранить от себя ребенка. На вид мальчишке было лет десять. Тод понимал, что Элизабет значительно старше, но он не мог подумать, что у нее мог быть сын. Он, в целом, никогда не думал о детях, их не существовало в его мире. Но сейчас, когда к их привычному чаепитию присоединился третий, видимо, требовалось расширить взгляды на жизнь. Проблема была в том, что Тод свято верил, что Элизабет с Францем никогда не связывали романтические отношения. Она всегда жестоко насмехалась над мягкотелостью мужа, тяжело было представить, что между ними могло что-то быть, но вот, перед ним стояло живое доказательство. Его звали Рудольф. Он учился в четвертом классе, любил видеоигры и не любил математику. Увлекался птицами и иногда рисовал. Сам Тод не получил нормального детства, поэтому ему тяжело было понять, о чем думают люди младше шестнадцати. Разрушить его семью? Заставить Рудольфа страдать? Он уже жил с больной бабушкой. Прибавить к этому развод родителей, раздел явно немалого имущества и получится суицид в подростковом возрасте. Впервые за время отношений с Элизабет в Тоде взыграла совесть. Они втроем пили чай, Рудольф, не останавливаясь, рассказывал о школе и своих увлечениях, в то время как Элизабет пропускала все слова мимо ушей. Тод закинул в чашку шестой кусок сахара. *** Совесть Тода скончалась через неделю после знакомства с Рудольфом. Проанализировав ситуацию, он решил, что мальчика можно не травмировать, а наоборот, использовать в своих целях. Все матери любят своих детей, ведь так? Свою мать Тод не помнил, а его отец постоянно работал, чтобы обеспечить сыну хотя бы ужин. Тод был благодарен ему за это, но все же сомневался, что может разбираться в семейных ценностях. А он злился, когда не мог чего-то понять. Их встречи с Элизабет вернулись к прежнему графику. Время шло, а они так и не переходили черту светских друзей, терпение Тода не было безграничным. Первый и последний раз, когда он предложил Элизабет открыто уйти с ним закончился скандалом. Она не была готова отказаться от влияния мужа и его имущества. Ее совершенно устраивало то положение, которое она имеет. Были еще причины. Тод чувствовал недосказанность даже в порыве агрессии. Родовая итальянская ваза была разбита. Когда Тод уже преодолевал сплетения длинных коридоров, молясь покинуть это место как можно скорее, он был остановлен неизвестным препятствием. Через секунду оно оказалось уже вполне опознанным, это был лишь Рудольф, который бежал в противоположном направлении. Столкновение заставило Тода вернуться в реальность. Мальчик выглядел взволнованным и немного растрепанным. Был уже поздний час, удивительно, что он не спал. Испугавшись, что его отругают, он попятился назад. Тод быстро пришел в себя, нужно было использовать шанс. Подняв руку в успокаивающем жесте, он задал вопрос: -Ты снова здесь… бабушка опять болеет? -Да. Она говорит, что скоро умрет, тогда я буду жить с мамой и папой, -Рудольф ответил это совершенно будничным тоном, будто подобные изменения в его жизни не имели никакого значения. У Тода мурашки пробежали по коже. Все дети так и оставались для него загадкой, но Рудольф же казался непроглядной бездной. К тому же, вся его семья представляла собой сборище довольно тяжелых людей, что явно не создавало подходящую для ребенка обстановку. -Зачем бабушка говорит тебе это? -Она считает, что я должен быть твердым и бесчувственным. Но я думаю, что когда я перееду к маме с папой, то они разрешат мне завести кошку! -лицо ребенка резко просияло, -У моего друга уже есть кошка, иногда, я хожу к нему в гости и мы играем в видеоигры, а потом и с кошкой. Только не говори об этом никому, если бабушка узнает, она никогда больше не отпустит меня к Луиджи, -Рудольф схватился за Тода в мольбе, утягивая вниз. -Мои родители тоже не любили видеоигры, это нормально. Зато сейчас у меня их много. Может, потом поиграем, -Это было обещание, которое он не собирался никогда исполнять. Дать ложную надежду- вот его кредо. Тод был уверен, что это спасает. Возможно, если бы ему что-то пообещали, ему жилось бы лучше. Они с отцом еле сводили концы с концами, денег иногда не хватало на еду, об играх не могло даже идти и речи. В ответ на его слова глаза мальчика загорелись. Тод все ещё понимал, что данный разговор не дает ему информацию об Элизабет, но при виде искренних реакций Рудольфа в нём происходило замыкание. Он тяжело вздохнул: -Да, поиграем, кошка у меня, кстати, тоже есть. Выбери потом свободный день, -он выпрямился, похлопывая Рудольфа по плечу, -по сколько у вас сейчас уроков? Мальчик задумался: -Каждый день по пять. Потом я остаюсь на дополнительные занятия, потому что бабушка считает, что я не справляюсь с программой. Потом я иду на фехтование или стрельбу. Потом занятия с репетитором по французскому. Потом мы с бабушкой делаем уроки. Потом… Все. Тод мысленно прошелся по своему расписанию, где на работу уходило около тридцати процентов, а остальное время он тратил либо на встречи с Элизабет, либо на валяние дурака дома. Как только его бизнес встал на ноги, ему не требовалось постоянно находится на фирме, лишь контролировать процесс. Они были лишь поставщиками, при наличии постоянного покупателя, которым являлся Франц Иосиф, Тоду требовалось лишь проверять отчеты. -И ты никогда не пропускал занятия?.. Глаза Рудольфа хитро блеснули: -Пропускал. Бабушка об этом не знает. Отец Луиджи водил нас смотреть на птиц. Он орнитолог. У них дома много интересных книжек! Правда после того случая господин Гонрекур заставил меня отрабатывать все, что я пропустил. Я думаю, если я буду жить с мамой и папой, то я смогу не заниматься! -внезапно, мальчишка поник, -им вообще все равно, чем я занимаюсь. Тод начинал чувствовать себя неуютно от данного разговора. Он понимал, что сам его начал, но и не знал, как поддержать: -Не думаю. Просто… Они много работают, у них нет сил. Все устают и всем нужно отдыхать. Уже поздно, почему ты не спал? -, Отправить ребенка в постель — вот решение всех проблем. По крайней мере, у его отца срабатывало. Рудольф молчал. Он ещё больше опустил голову и виновато задышал. -Ну?.. -Там тени. Тоду хватило сил не засмеяться. Мальчик был не таким уж маленьким, чтобы бояться темноты. Но… то, каким расстроенным он выглядел. Только сейчас Рудольф предстал перед ним полностью. Ростом явно ниже сверстников, истощенный и уставший. -Пойдем. Я посижу с тобой. И… если будет нужно, я всегда буду рядом. Он добавил драматизма, сыграл в героя. Понимал насколько глупо его поведение, но чувствовал свою вину в том, что расстроил ребенка своими расспросами. Тод решил, что никто не заметит, если он задержится в доме ещё ненадолго. Если уж он сегодня не будет спать, пусть хоть это сделает Рудольф. *** Бабушка Рудольфа действительно в скором времени умерла. Мальчик переехал к родителям. Тод помирился с Элизабет. Точнее, они оба просто делали вид, что той ситуации не было. Все, будто бы, не поменялось. Франца Иосифа не волновало, чем занят его сын. Изредка, он справлялся о его делах, но даже не вникал в них. Элизабет же напрочь делала вид, что ребенка не существует, вспоминая о нём лишь на публичных мероприятиях. Будни были размерены. Вот они снова в гостиной, пьют какой-то очень дорогой чай. Тод не мог сказать, что разбирался в этом, честно говоря, он пил все, что наливали. Чай Габсбургов, разумеется, был лучше того, что он покупал в супермаркете, но и различать сорта, так же умело, как и хозяйка дома, он так и не научился. Время перевалило за шесть. Близилась зима, темнело с каждым днем все раньше. Очередная светская беседа зашла в тупик и повисло молчание. Каждый из них погрузился в свои мысли. Женщину явно устраивало такое стечение событий, но не Тода. Он решил прервать его неожиданным вопросом: -А где Рудольф? Мысль сама оформилась в его голове. Тод знал, что мальчик уже некоторое время живет с родителями, но они ещё ни разу не пересеклись. Вспоминая их последний разговор, он каждый раз возвращался к тем обещаниям, что он, конечно, не собирался выполнять. Сам не понимая, почему, мужчина ощущал, как на душе скребли кошки. Элизабет лишь уткнулась в свою чашку, коротко ответив: -В школе ещё, наверное. -Но уже поздно. -Гуляет с друзьями, значит. Тод тяжело вздохнул. Он не понимал, почему у этой женщины такое отношение к сыну. И это вызвало в нём бурю эмоций. За долгое время общения они стали друзьями, им было интересно говорить, они понимали мысли друг друга. Но именно подобное поведение вызывало в Тоде чувство отвращения. Чтобы не окунаться в него глубже, он решил удалиться. А точнее, найти Рудольфа. Здравый смысл внутри кричал о нелепости его действий, но с каждой секундой растущее чувство вины не давало покоя. Долго искать не пришлось, дом упоминаемого им друга, Луиджи Лукени, нашелся в десяти минутах от школы. Осталось лишь представиться его дядей. Объясняться потом. Но, учитывая радость Рудольфа, вопросов у Лукени — старшего не возникло. Мальчик и вправду был рад его видеть. Ни одной мысли, почему его забрали не родители. Усадив его в машину, Тод начал колебаться. Вернуть Рудольфа домой, где даже не заметили бы его отсутствия или же?.. В конце концов, он обещал ему кошку и приставку. Вздохнув, мужчина решил, что у него никогда не будет детей. Стоило узнать мнение его спутника. -Почему ты не вернулся домой? -Я подумал, я могу остаться. Папа уехал в командировку, а мама… Все равно бы не заметила, что меня нет. Представляешь, мы играли в новую игру, она вышла только вчера… Дальше Тод не слушал. Когда они уже подъезжали к особняку, он свернул в противоположную сторону. Прошла всего пара минут, а ребенок уже мирно спал. Тод поражался тому, что он смог уснуть в машине с малознакомым человеком. Мужчина отметил, что Рудольфа просто нельзя оставлять одного. За полчаса они доехали до города. Тод жил хоть и в небольшой, но обладающей всеми удобствами квартире. Мягкий диван, большой телевизор. Об остальном он не думал. Как только мужчина со спящим ребенком на руках переступил порог, их встретили недовольным мяуканьем. Стоит упомянуть, что Тод вообще не планировал заводить кошку. Просто кто-то из соседей выбросил котят в подъезд и спустя пару минут один из них совершенно случайным образом оказался в его квартире. Он точно был не при чем. По крайней мере, так будни разбавились периодическими походами к ветеринару и за покупками. Если сам Тод иногда грешил тем, что мог не ужинать, обленившись идти в магазин, то животное оставить голодным было нельзя. Один раз он отказал Элизабет во встрече, потому что зверь упал со шкафа и вывихнул лапу. Назвал он ее тоже в честь возлюбленной, аргументируя это тем, что пока женщина не сделала свой выбор в его пользу, он уже будет иметь власть над нею. Власть была сомнительная, учитывая, что чаще всего кошка манипулировала им, но об этом он предпочитал не думать. Уложив Рудольфа на диване, сам Тод не мог уснуть. Во-первых, он понятия не имел, как обращаться с детьми. Сейчас он спит, но что делать, когда проснется. Во-вторых, он не понимал, что делать конкретно с этим ребенком. Нужно было что-то срочно решать с его родителями, продолжаться подобное не может. А как это сделать, было вопросом сложным. Из их разговоров с Элизабет он сделал вывод, что она прекрасный и образованный человек, но ей совершенно не нужны дети. На Франца можно было надавить. Но насколько долгий эффект от этого будет — неизвестно. Проблемой было и то, что интересы Рудольфа совершенно не радовали родителей. Вместо экономики он все чаще читал что-то про животных и птиц. Какой экономике они хотели научить ребенка в его возрасте? Конечно, он вырос с их первой встречи, но ему не было и тринадцати. Обычные дети в его возрасте занимаются всякими шалостями, а не уходят в дом к соседям. Тод заварил чай, отметил, что Элизабет уже какое-то время спала вместе с Рудольфом, сел в кресло и все же провалился в сон. *** Проснулся он от боли в спине — давно не приходилось спать сидя. Рудольф уже бодрствовал и играл с кошкой, которая, судя по виду, не возражала. Тод решил, что слишком хорошо к ней относится, учитывая, что с ним она не спала никогда. Возможно, дело было в имени. Рудольф, по его мнению, был идеальным ребенком. Он не разбудил его, не шумел, не просил есть, вообще не подавал признаков присутствия. У Тода даже мелькнула мысль оставить его, но он сразу же ее отбросил, подумав, что от отчаяния и не такие идеи приходят на ум. Завтрак готовить все же пришлось. А потом и исполнять обещания. Играть с Рудольфом было… интересно? Он не плакал, когда проигрывал, но в то же время хищно ухмылялся, когда все же удавалось вырвать победу. Тод все откладывал момент, когда его нужно будет отвести домой и говорить с его родителями. Но это не могло длиться вечно. В машине они оба молчали. Рудольф выглядел понурым, но старался это скрыть. Тод завернул к ним во двор. Бросив взгляд на ребенка, он начал: -Мы можем договориться? Мальчик вопросительно посмотрел на него. -Я попробую сделать так, чтобы про тебя не забывали, я правда постараюсь. Но тебе тоже придется приложить усилия. Ты оказался в тяжелой ситуации и, если ты хочешь побыстрее освободиться и делать то, что захочешь именно ты, тебе придется работать. Тебе нужно будет учиться, чтобы уметь выживать. Сейчас у тебя нет выбора. Пообещай мне, что ты не будешь пропускать школу. И ты вернёшься на фехтование. Это… важный навык. Важнее видеоигр, -Тод старался одновременно говорить мягче, чем обычно, но и показать, что будет непросто. Он не был уверен, что у него получалось. Рудольф не смотрел на него. Он хмурился и тяжело дышал: -Они никогда не обратят на меня внимание, им всегда будет наплевать, я буду лишь способом вызвать умиление у старых дам. Мне нет выгоды работать даже на себя. Хорошо не будет уже никогда. Тод понимал, что нельзя давить. За короткое время вместе, он все же проникся Рудольфом, тот был хорошим ребенком. Даже неизбалованным. Он решил, что нужны серьезные меры. В тот момент, Тод дал первое в своей жизни настоящее обещание: -Если ты будешь хорошо учиться… я куплю мороженое. Ты же любишь мороженое? И мы будем играть в видеоигры вместе. И кошка. Тоже вся в твоем распоряжении. Договорились? -Он протянул ему руку. Лёгкое и неуверенное рукопожатие обозначило согласие. Подошло время выходить из машины. -Можно я задам вопрос, -Рудольф произнёс это тихо, будто и вовсе не хотел, чтобы его услышали. Но Тод услышал. Он вопрошающе посмотрел на мальчика, было действительно интересно, что он мог спросить. -Почему ты дружишь с моей мамой? Краска прилила к лицу мужчины. Он впал в ступор. Тяжело было сказать ребенку, что где-то в глубине души он все ещё лелеял надежду стать ему… отчимом? Боже, звучит ужасно. У них с Рудольфом разница в возрасте меньше, чем с Элизабет. Тод так и не смог ответить ничего, Рудольф вышел из машины. Ему ничего не оставалось, кроме как последовать за ним, продолжая краснеть. Но нужно было собраться. Главными были не его отношения с Элизабет, а ее отношения с сыном. *** Женщина почувствовала напряжение, как только Тод вошел в комнату. Что-то было не так. Элизабет улыбнулась и движением руки пригласила его присесть. Налитый чай начал остывать. Она улыбалась, игнорируя ситуацию. Тода это раздражало. -Тебе нужно воспитывать сына. Ему нужны родители. Улыбка сползла с ее лица. Она ничего не ответила, лишь неспешно потянулась за чашкой. Мужчина тяжело вздохнул: -Ты уничтожишь его. Почему. Тебе. Наплевать. Зачем ты вообще его родила? Это был второй случай, когда Тод кричал при ней. Он был на взводе. Элизабет молчала. Это было тяжело. Она считала его своим другом, несмотря на все, что было, но одно дело вести светские беседы, другое — открывать душу. -Ты же понимаешь, что у меня не было выбора. Зачем заставляешь меня говорить это. Ты уже давно все понял. -А сейчас ты отбираешь выбор у него! -Я не хотела ребенка, они заставили меня. Пообещали, что возьмут воспитание на себя, им нужен наследник. Я… согласилась, -звон фарфора о стеклянный стол. Руки женщины дрожали. Она продолжала, -Беременность была очень тяжелой. И сами роды. Очень много крови. А потом мир будто потерял краски. До сих пор не могу избавиться от этого чувства. Я не могу далеко и надолго выходить из дома, я постоянно усталая, я не вижу смысла в этой жизни. Через месяц после родов врачи… обнаружили рак. Начальная стадия, сказали, что я смогу прожить даже лет семь. Ничего делать не нужно, все само пройдёт. Но… я не могу. Мне страшно. Я прожила уже двенадцать лет. Но он никуда не исчез. Он не развивается, но и не уходит. Я не могу жить с мыслью, что умру в любой момент. Вся злость Тода испарилась. Они с Элизабет были знакомы уже несколько лет, но только сейчас он обратил внимание, что они встречались лишь у них дома. Он не звал ее к себе, считая это неприличным, да и убираться было лень каждый раз. Когда Тод рассказывал о своих редких выходах в свет, Элизабет слушала с упоением. На чьих-то званных вечерах ее не видели и считали за это высокомерной. Зато сама она старалась устраивать их как можно чаще. Сейчас же картинка в его голове сложилась. Что-то внутри Тода дрогнуло. Он должен был отстоять ребенка, но он говорил с женщиной, которую любил. И ему было больно слышать о ее страданиях. Она… могла умереть, поэтому решила ни с кем не сближаться, а он… Пробил все стены и заставил ее общаться с собой. Нужно было собраться, нельзя отступать. -Он тоже человек, ему тоже больно. Он не понимает, почему ты это делаешь. Просто попробуй понять его. Прошу. -Уходи. Тод слышал горечь в ее голосе. Даже когда она ему отказала, то не прогнала его. Он понял, что нет смысла спорить. Промелькнула мысль забрать с собой Рудольфа, чтобы он не попал под раздачу. Но поняв, что никаких прав на ребенка у него нет, он решил перестраховаться. Рудольф все думал над словами Тода. Тот делал для него очень много, хотя был совершенно чужим человеком. Пришлось найти старую фехтовальную форму. Она была уже немного мала. Стоило бы приобрести новую. Скинув вещи, на заправленную кровать Рудольф достал учебник по экономике. Тяжело вздохнув, собрав весь свой дух, он открыл его. Стук в дверь. Мальчик поднял взгляд и не сдержал удивленный вздох. Элизабет медленно, но уверена зашла в комнату. Поставив на стол поднос с печеньем, она осмотрелась. Они не сказали друг другу ни слова. Но начало было положено. *** Годы пошли своим чередом. Нельзя было сказать, что у Элизабет и Рудольфа сложились теплые семейные отношения, но хоть какие-то точно появились. Иногда, когда у юноши выдавался свободный вечер, он читал ей. Каждый из них испытывал странные чувства в такие моменты, но в тоже время они ценили это время, проведенное вместе. Здоровье Элизабет оставалось все тем же. Несмотря на то, что Рудольф стал уделять больше времени учебе и вернулся к тренировкам, его успехи не радовали отца. Помимо этого, его детские шалости перешли на уровень буйных подростковых выходок, так что Элизабет часто приходилось убеждать Франца Иосифа, что их сын не нуждается в очередной взбучке. Частые опоздания на важные встречи, неявки на званных вечерах, да и просто периодическое отсутствие дома — лишь часть того, что раздражало главу семейства. Рудольф не слушал претензии отца. Но периодически он все же прекращал издеваться над родителями. Например, когда Тод говорил, что они не пойдут в кино в выходные, если он прогуляет контрольную по алгебре. Или не купит ему те редкие комиксы на день рождения, если он опять заночует у Луиджи, не предупредив отца. Близился конец выпускного года. Рудольф с Лукени шли от школы, обсуждая очередную ужасную контрольную по математике. Они остановились рядом с остановкой. Тод должен был забрать его, чтобы отвести в город на тренировку. Луиджи свято верил в теорию, что тот его дядя. Они распрощались, как только машина подъехала. Рудольф привык к Тоду в его жизни. Иногда его было даже слишком много. Сев в машину, он переключил плей-лист, так как хозяин чаще всего слушал что-то слишком громыхающее, называя это музыкой. Выбор юноши был более спокоен, Тод не жаловался. Бывали случае, когда он даже начинал подпевать. Рудольфу нравился его голос. Но он бы никогда в этом не признался. Хотя часто выбирал именно те песни, которые было просто петь. -До скольки ты сегодня? -До одиннадцати, наверное. Соревнования скоро, Гонрекур не отпустит нас раньше. -Тогда напиши родителям, что у меня останешься, ты не успеешь на автобус, -мужчине пришлось выучить расписание наизусть. Рудольф часто оставался дома у Тода. У него даже был свой угол в квартире. Правда единственное, на что решился хозяин квартиры, это купить отдельный шкаф. При мысли, что в его доме будет отдельная комната на чужого ребенка по нему пробегала дрожь. -И я, кстати, просил тебя убрать ту футболку, что ты бросил на диване. Теперь на ней спит Анфиса, считай, это ее футболка. Анфиса. Этому имени посвящена отдельная история. В первую встречу Рудольфа не особо заинтересовало имя кошки, что ему так понравилась. Но где-то на третий раз он все же задал этот вопрос. Уровень паники в Тоде тогда достиг максимума. Не мог же он сказать, что назвал кошку в честь его матери? Пришлось придумывать на ходу. Элизабет благополучно стала Анфисой за один вечер. -Заказать еду или зайти в магазин? -Закажи пиццу. -Если я угроблю твой молодой организм, твоя семья не даст мне покоя. -Я занимаюсь спортом, возмещу все этим. Это ты лишь днями сидишь дома. -Я старше. -А я сильнее. Тоду нравились их бессмысленные разговоры. Ему нравилось шутить над Рудольфом, и он не обижался, когда тот шутил над ним. Высадив его у спортивного центра, решил все же заехать в магазин. Что-то внутри екнуло. Как-то все это было… слишком по-семейному. Он засунул свою сентиментальность, резко растущую последние пару лет, куда подальше и нажал на педаль газа. *** Звонок от Элизабет с утра пораньше ввёл Тода сперва в ступор, а позже и в панику. Узнав о ее болезни, он стал ещё более внимательно к ней относиться. Он давно отказался от своих чувств, но это не значило, что они перестали быть друзьями. Он всегда старался поддерживать ее. Первым, что сделал Тод, было принуждение сменить врача. Он сам ездил с ней по больницам, потому что она не хотела, чтобы Франц Иосиф знал об этом. Как она скрывала это от мужа столько лет оставалось для него загадкой. В новой больнице Элизабет отправили на терапию, которая, по словам лечащего врача, должна была окончательно избавить ее от раковой опухоли. Тод не разбирался в медицине, но, по словам женщины, она правда чувствовала себя лучше. Но неведомый страх в таких ситуациях был всегда. -Пришли анализы. Врачи ничего не нашли. Я здорова. У Тода перехватило дыхание. Он не мог поверить. Они прошли этот путь вместе. Не от начала, но до конца. Для Элизабет это означало начало новой жизни. Жизни без страха. Для людей Тод носил маску яростного и безразличного человека. Но он не был монстром. Такой же человек, иногда даже более благосклонный, чем многие. Именно за этой чертой крылось большинство не самых удачных, по его мнению, решений. Среди близких людей, он не мог этого скрыть. Элизабет не знала, что делать. Мысль о смерти, которая могла настигнуть ее в любой момент забирала все силы. Но сейчас перед ней открылось столько возможностей, она хотела делать все и сразу. Невозможно было выбрать. Тод был единственным, кто знал о ее болезни, поэтому ему она звонила первому. Второй звонок дался ещё тяжелее. За эти годы ее отношения с мужем ухудшились и несколько раз были на гране развода. Элизабет делала это совершенно осознанно, считая, что сделает лучше, хотя, на самом деле, она руководствовалась лишь своим страхом. А сейчас ей предстояло приложить ещё больше усилий, чтобы все исправить. -Франц, прости, ты свободен сегодня вечером? *** Кошка путалась под ногами пока Тод пытался приготовить что-то незамысловатое. Обычно он не обращал на нее внимание, так как слушал школьные рассказы Рудольфа. Но сегодня Рудольф молчал. А ещё он проиграл ему десять раз подряд. Что-то было не так. Поскольку Тод загадки не любил, то и затягивать этот вопрос не считал нужным: -Ты сегодня задумчивый. Что случилось? Юноша смотрел в телевизор, где шла какая-то бессмысленная передача, но не понимал ни слова, его мысли были слишком далеко. Водрузив голову на замок из рук, он произнёс: -Отчетность. Начиная с понедельника, то есть пять дней, матушка с отцом выходили в свет вместе пять раз. Знаешь, я за всю свою жизнь такого не видел. Тод усмехнулся себе под нос, оказывается, не было причин переживать. От Рудольфа стоило ожидать такой реакции. Сам он был рад тому, что Элизабет наконец смогла почувствовать себя комфортно. Он решил не раскрывать секретов, поэтому лишь бросил на ходу первое, что пришло в голову: -Людям в их возрасте свойственно делать непривычные вещи. Вспоминать молодость. -Тод, сколько тебе лет? Только сейчас понял, что не знаю. Тод подавился только что налитым чаем. Не каждый день ему такие вопросы задают. Он принял решение тактично проигнорировать. -Тебе и тридцати нет. И девушки у тебя нет, -Рудольф все же вышел из ступора, возвращаясь к своему привычному состоянию. Теперь он наблюдал лишь за реакцией на свои слова, посмеиваясь с чужих действий. -Какой ты наблюдательный сегодня. -Почему нет? Мужчина задумался. Его первые отношения не были серьезными, обычное подростковое баловство. А потом в его жизни появилась Элизабет. Так и осталась, правда теперь он радовался тому, что она ходит на свидания с мужем, немыслимо. А потом появился Рудольф и Тод неосознанно записался в ряды нянек. На отношения не было ни времени, ни желания. Но Рудольф вырос. Мужчина бросил на него взгляд. Точеный профиль, высокие скулы. Задумчиво сведя брови, он ждал ответа. Как похож на мать. Красивый. И уже совсем взрослый. У него у самого скоро появится девушка. Что тогда будет делать Тод? Он… останется один? От мысли, что Рудольф пойдет в кафе с какой-то девушкой, а не поедет играть к нему домой в груди поднялось неподдельное возмущение. По-видимому, это все отразилось на его лице, так как юноша начал смотреть ещё более пытливо. -Хочешь, чтобы я нашел себе девушку? Не в этой жизни, я дал обет безбрачия. -Глупо и обидно. -Почему? -Я просто подумал, -на лице Рудольфа играла улыбка, он не скрывал, что ситуация его забавляла, -Мы с тобой уже много лет почти живем вместе. Чем не пара? Ты, конечно, старый, но, вроде, хорошо сохранился. Ничего такой. Тод все же не смог допить чай, так как его пришлось выплюнуть. Рудольф часто любил над ним издеваться, но чтобы так. Мужчина хотел отчитать его, но не находил слов, задыхаясь от негодования. Рудольф лишь тяжело вздохнул в ответ: -Так ты у нас все же старой закалки. А я думал, что у тебя более современные взгляды. Ухо вон проколото. Мне нравится, кстати. Думал тебе серёжки подарить на день рождения. Не мог выбрать. В конце концов, Тод смог собраться с духом. Возмущение сменилось злостью. Он всегда был добр к Рудольфу, что тот себе позволял? -Перестань, это несмешно. -Так я и не шучу. -Ну во-первых, если ты не заметил, мы оба мужчины. Во-вторых, тебе даже восемнадцати нет. А ещё я старше тебя на десять лет. -Ну, восемнадцать скоро исполнится. Десять лет это немного. Ты дружишь с моей мамой, у вас больше разница. -Вот именно, Рудольф, мы дружим, а не строим романтические отношения, -Тод готов был сделать все, чтобы он не узнал о том, как мужчина разбил их вазу каких-то античных времен, когда Элизабет ему отказала. Сейчас правда он был готов разбить ему голову, чтобы там все встало на место. -Я тебе не нравлюсь? -Меня не интересуют такие отношения. Ни слова об этом больше, -Тод со стуком опустил кружку на столешницу. Рудольф не смотрел на него. Он лишь встал, отряхнул и без того чистые брюки и вышел из квартиры. Хозяин решил не останавливать его. Пусть идет, если хочет. Может, хоть нормальные идеи в голову придут. Тод устало опустился в кресло. Ужин он приготовил, но есть уже не хотелось. А Рудольф и не обедал сегодня. Отвратительно. И как он только до такого додумался? Отношения с ним? Ну, Тоду определенно нравилось проводить время вместе, гулять, смотреть кино, играть. Но ведь отношения подразумевают и другую часть. Мысль об этом… не была неприятной. Тод ударил себя по лицу. Было стыдно перед собой, а ещё больше перед Элизабет. Это же ее ребенок! Ребенок! Который через пару лет грозил стать выше него. Тод искренне надеялся, что это не произойдет. Но что будет теперь? За один вечер он потерял все. Такую ситуацию будет тяжело забыть, а надеяться на разумность Рудольфа не следовало. В целом… Тод и не был особо против. Но лишить молодого человека перспектив гулять с ровесницами? Дарить им цветы и плюшевых медведей? Променять это на что? Старого мужчину, который то и из дома предпочитает не выходить? Не ему брать такой грех на душу. Нет, он все же был слишком добр к нему, слишком много позволял. Кошка прыгнула на колени, сворачиваясь клубком. Насколько глубоким было его отчаяние, что она решила его поддержать? Тод совершенно не знал, что делать. Он думал весь вечер. Эмоции отгоняли все разумные мысли. Рудольфа хотелось ударить, накричать на него, чтобы он больше не ставил его в такое положение, потому что… На мгновение в нём промелькнула мысль согласиться. *** В жизни Тода было одно незыблемое правило — брать все звонки от Элизабет. Изначально это имело романтический подтекст, позже было связано с ее болезнью. А теперь просто вошло в привычку. -Я слишком часто видела Рудольфа дома, поняла, что он не был у тебя уже неделю, что у вас случилось? Услышав вопрос, Тод в панике бросил трубку. Он испытал полное бессилие. Обычно, имея какие-то проблемы, он предпочитал советоваться с Элизабет. За эти годы он растерял всю свою спесь, снес высокие стены и стал более чувствительным. Отвращение к себе переполняло его. Но в этой ситуации об обсуждении не могло идти и речи. Рудольф действительно всю неделю не появлялся у него, да и в сетях не подавал признаков жизни. Тод понял, что это конец. Несмотря на то, что и так почти все свое время проводил дома, он решил окончательно изолироваться от всех и взять отпуск. Не хватало ему ещё случайных встреч с Францем Иосифом на работе. Оставшись дома в полном одиночестве, Тод понял, что не знает, что делать. Он буквально забыл, как жить. Анализируя последние годы, мужчина обнаружил Рудольфа в каждом их проявлении. Если он не работал, не таскался по больницам с Элизабет, то всегда был с Рудольфом. Вот они вместе идут парк аттракционов, а вот Тод едет с ним в другой город на соревнования, потому что никто из родителей не может его поддержать. Вот собирают Лего, а вот он учится кататься на велосипеде. Тод вновь разозлился ни то на Рудольфа, ни то на самого себя. Сам виноват, довел себя до того, что в своем то возрасте потратил несколько лет на воспитание чужого ребенка. Но и Рудольф тоже хорош, почему он не мог просто забыть все и приехать, как обычно? Знает же, что Тод будет совершенно один и без дела. Он решил, что чтобы избавиться от глубокого отвращения к себе и жизни, нужно перевести его на что-то другое. Поэтому Тод занялся тем, что ненавидел ещё больше, чем себя. Уборкой. Начало было даже продуктивным: он смог помыть посуду и раскидать какие-то вещи. Но потом он дошел до гостиной. Раньше он радовался, что не выделил Рудольфу комнату, но сейчас понял, что это было ошибкой. Вещи юноши были везде. Все та же футболка, на которой спала кошка, недочитанный комикс, какие-то записи, оставшиеся с учебного года, наушники, которые он постоянно терял. Тод тяжело вздохнул. За все годы они первый раз не виделись так долго. Он… скучал? Стоило это признать. А вещи все же нужно убрать. Или лучше отвести к ним домой? Стоит ли вообще появляться теперь у них дома? А их дружба с Элизабет? Они вместе пережили ее болезнь, неужели, не переживут это?.. Сообщение пришло неожиданно. Тод отключил все рабочие чаты. Оно могло быть лишь от двух людей. Он не был уверен, что хотел его видеть, но выбора не было. «Он расстроится, если ты не придешь на его день рождения.» Точно. А Тод и забыл. Он ведь даже купил подарок. Обычно все дни рождения Рудольфа они проводили вместе, но совершеннолетие в подобных семьях слишком важный повод. Планировалось какое-то «сборище», как данные мероприятия называл сам юноша. В этом году они планировали показаться и уехать куда подальше, но теперь все планы летели к чертям. Нет, он должен был поехать. Возможно, это последний шанс все исправить или, по крайней мере, дать Рудольфу по шее. *** Празднество оказалось, как и ожидалось, до одури скучным. Тод пропустил пару бокалов, слушая поздравительные речи людей, которых, он уверен, Рудольф в глаза не видел. Он ставил цель не столкнуться ни с кем из семьи именинника, возможно, показать свое присутствие в толпе, а после удалиться. Он наконец смог заметить Рудольфа. Задержался, заново исследуя каждые черты. Совсем уже не ребенок. Ещё красивее, чем обычно. Тод стал слишком часто об этом думать. Ну вот, его заметили. Можно было уходить. Он двинулся сквозь толпу, молясь, чтобы Рудольф не последовал за ним сейчас. Потом извинится, если захочет. Безуспешно, чужая рука опустилась на плечо ещё до того, как Тод вышел из зала. Он не стал оборачиваться. -Останься. Пожалуйста. Голос был слишком жалостливым, в обычное время мужчина бы посмеялся над подобными интонациями, но он понимал, что Рудольф искренен в своем порыве. Все его планы снова рухнули, но он не намерен был сдаваться. Что ж, дать слабину и поговорить сейчас — не конец. Стоило успокоить и показать, что он не уйдёт сейчас и не отказывается от него: -Я… буду рядом. Я обещал. Рудольф убрал руку. Видимо, мысль, что Тод находится здесь против своей воли не давала ему покоя. Спустя мгновение он вывел его из зала и затолкал в первую попавшуюся комнату. Тод не сопротивлялся. Он решил занять позицию наблюдателя. Молодой человек начал свою речь спутанно и нелогично: -Знаешь, я мог бы стать героем. Или быть злым и жестоким, как этот мир. Но ты всегда принимал меня добрым и видел во мне ребенка. -Не те слова Рудольф, ты уже вырос, пришло время других разговоров, ты же знаешь, — Тод не удержался от комментария. Рудольф был потерян. -Да, ты был рядом всегда, когда я звал. И я был неправ. Я… не хочу рушить то, что имею. Мне жаль. Пришлось поднять взгляд на Рудольфа. Он был рад, что тот извинился сам. Это был лучший исход для них. Оставить все, как есть. Все проблемы были решены. Тяжесть в груди, не дававшая покоя всю неделю вдруг исчезла. Тод с облегчением выдохнул и на его лице мелькнула тень улыбки: -Собирайся, поехали. -Куда? -Ну ты же не планируешь вернуться в зал? Если перестанешь стоять столбом, успеем на вечерний сеанс, давай. Рудольф не смог сдержать смешка. Теперь все будет, как раньше. *** Все наладилось, проблемы действительно решились. Кроме одной, о которой Тод совершенно забыл — он не хотел, что бы было, как раньше. После того разговора, Рудольф, казалось, забыл обо всем. Он на самом деле вел себя, как всегда. Тод не мог этого выносить. Пару лет назад ему выписали очки, но сейчас, он считал, что прозрел. Поступив в университет, Рудольф буквально поселился в его квартире. Он уезжал домой лишь на выходные, а все остальное слонялся дома. Разумеется, он ездил на учёбу, но, к несчастью Тода, их рабочие графики совпадали, и дома они всегда оказывались вместе. Их отношения вернулись к тому, что было, но вот быт пришлось изменить. Рудольф мог тратить огромное количество часов на изучение рабочей литературы, часто не спал сутками, делая домашние задания. Казалось, что он не замечал Тода, находясь в его квартире. Хозяина это определенно не устраивало. Но как заставить обратить на тебя внимание человека, который тебе официально никем не приходится? Кто они вообще? Друзья? Слишком тяжело было подобрать название их отношениям. Тод был склонен копить эмоции. Он мог делать это очень долго. Но когда наступал момент пика, привык действовать радикально. Эта привычка создавала ему проблемы на протяжении всей жизни. Мужчина помнил, как закончилась подобная ситуация с Элизабет. Нельзя было повторять такое. Он… он уже чуть не потерял Рудольфа. Тот, правда, тоже был виноват, но Тод же старше. Стоило начать с разговора. Юноша в очередной раз оккупировал диван, уткнувшись в книгу. Анфиса устроилась рядом, собираясь уснуть. Пора. Оперевшись о стену, Тод сложил руки на груди, пытаясь выглядеть наиболее убедительно: -Ты уже много часов читаешь. Ответом был лишь молчаливый кивок. -И не спал вчера. Все повторилось. -Может, хочешь погулять? -Нет. Тод пришел к выводу, что сделал все возможное. Он оттолкнулся от стены подошел ближе. Никогда не целовал мужчин, никогда не думал, что придется это делать, но сейчас очень уверенно двигался к цели. Ситуации это не поможет, но после этого он сможет хотя бы вернуться в сладкую кому накопления эмоций и возмущений. Тод не ожидал, что его попытка сдвинуть учебник от лица Рудольфа закончится его же поражением. Удар книгой по голове, и вот, он уже шипит от боли на другом краю дивана. -Оставь свои домогательства до лучших времен, у меня сессия послезавтра, — хотя юноша не отрывал взгляд от учебника, на его лице появилась победная улыбка. Тод лишь обиженно пнул Рудольфа, получая в ответ поток смеха. За много лет Тод научился ожиданию. Он ещё отыграется. Через полчаса Рудольф плевался на книгу чаем, который по неизвестным причинам был до жути соленым. *** Во время сессии Тод все же смирился и решил занять серьезную наставническую позицию. Каждый день он сам довозил Рудольфа до университета и забирал обратно, чтобы тот не шатался вечерами по метро, следил за будильниками и даже старался не мешать. Спокойно ведя дела без высшего образования, он понятия не имел о всех трудностях студенческих будней, но был намерен поддерживать Рудольфа до последнего. Тот, в свое время, прилагая все усилия, являлся одним из лучших. В какой-то момент Тод почувствовал стыд. Вернулись все давно позабытые сомнения. Кто он такой? У него не было древней безупречной родословной, образования, да вообще чего-либо, что он мог дать. Все дела он вел, основываясь лишь на своей интуиции, не было каких-то конкретных умений. Конечно, с годами Тод обучился правильной работе с документацией, чтобы в любое время понимать, что стоит за цифрами, но это все равно не давало ему определенной квалификации. Он хотел начать отношения с Рудольфом, но был ему не ровня… Как вообще подобная мысль появилась в голове юноши, что Тод сделал не так? Это был все же его промах в воспитании. Элизабет ещё не знала о его намерениях в отношении ее сына. Да и их ведь не было? Ничего ещё не ясно. Поэтому пока Тоду было не совестно просить у нее совета. Они встретились в привычном месте, в гостиной за чаем. С переездом Рудольфа Тод стал реже здесь появляться, но и у Элизабет жизнь стала более насыщенной. Каждый день женщина выходила на длительную прогулку, посещала различные мероприятия и составляла компанию мужу на официальных визитах. Но сегодня, по просьбе друга, она изменила свои планы. Тод сидел в кресле, уткнувшись взглядом в пол. Это был первый раз, когда он не знал, что сказать. Тяжело было подобрать фразы для начала разговора. В конце концов, он решил говорить, как думает, Элизабет была с ним после любых слов. Любых слов и разбитой семейной вазы. -У меня нет образования. Женщина лишь усмехнулась в ответ: -Тод, если ты думал, что никто об этом не знал, то боюсь тебя разочаровать. Мужчина закатил глаза: -Нет, ты не понимаешь. Я вообще ничем в жизни не занимаюсь. -Но у тебя свой бизнес. -Это другое, -Тод залпом осушил свою чашку и под тяжелый вздох Элизабет, которая сразу потянулась за маленьким цветастым чайником, уткнулся взглядом в стену. -Почему тебя начало тревожить это сейчас? Ты никогда не говорил, что тебя волнует что-то подобное. -И не волновало. А теперь волнует. Я… не буду соответствовать статусу. Я понятия не имею, как учиться. -Что ты хочешь учить? Что тебе нравится? С языка чуть не сорвалось уверенное «Рудольф», когда Тод понял, что его спрашивали не об этом. -Я… не знаю? -Тогда о чем сейчас говорить? -женщина встретилась с ним взглядом. -Как я должен понять, что мне нравится, если я ничего никогда не делал? -в голосе Тода впервые звучал отчаяние. Точнее, это был первый раз, когда он кому-то его показал. Он вновь ощущал себя беспомощным ребенком и не знал, что с этим делать. Элизабет аккуратно накрыла его руку своей и сжала в знак поддержки. -Как это делают все маленькие дети. Берут и пробуют. В тот день у Рудольфа был последний и самый тяжелый экзамен по зоологии. Он готовился все утро, а вернулся лишь поздно вечером. Когда он переступил порог, его встретила лишь тишина. Анфиса прибежала с опозданием на пару мгновений. Юноша склонился, гладя кошку: -Где Тод? Ещё не вернулся? Мама утащила с собой на какую-то новую постановку? Привычка разговаривать с животным стала восприниматься как что-то обыденное еще много лет назад. Поднявшись, Рудольф прошел дальше. Что ж, он планировал, что они с Тодом отпразднуют успешное окончание его первого семестра, но, видимо, нет. Вибрация телефона уведомила о сообщении. Он написал маме, как только вышел из аудитории. После поздравлений последовала фотография, действительно, из театра. Но Тода на ней не было. Рудольф нахмурился. Но эмоция быстро сменилась. Как только он вошел в гостиную, то все же застал в ней Тода. Но тот был слишком увлечен, чтобы заметить присутствие другого человека. Холст, стоящий перед ним пестрел красками, которые в обычной ситуации совершенно не сочетались бы между собой, но в линиях, создаваемых руками мужчины, они словно находили новые интерпретации. Рудольф какое-то время наблюдал за процессом. Это было завораживающе. Но Тод, видимо, все же почувствовав спиной, чужое присутствие, обернулся. Он был в неком замешательстве, но на его лице играла улыбка. Рудольф не мог не улыбнуться в ответ. Прикоснувшись губами ко лбу Тода он произнёс: -Я дома.