Семейные ценности

5 лет спустя Около детского сада, ближе к вечеру, всегда царило оживление: во дворе бегали на последней за день прогулке дети, родители приходили и ожидали у входа, а воспитатели и няни торопливо искали малышей, чтобы передать их взрослым. Гепард привык к этой ежедневной суете за несколько лет – поначалу ему было слегка неловко сразу после работы приходить за своей дочерью и стоять в форме стражей, немного пугая остальных родителей, но сейчас все уже знали, что Ландау здесь вовсе не по служебным вопросам. – Па-ап! Папа, я здесь! Маленькая белокурая девочка резво прыгала чуть поодаль от ограждения и изо всех сил размахивала руками, привлекая внимание отца. От утренней прически – двух пышных хвостиков, которые так старательно заплетал сам Гепард, осталось лишь одно название – Соня была невероятно активным ребенком, и ее аккуратного внешнего вида хватало ненадолго. Через пару секунд девочка выбежала из-за ограды и подбежала к Ландау, крепко вцепляясь в белоснежную форму отца. – А, Соня, вот и ты! – Гепард перехватил маленький рюкзачок с котом, который был подарен малышке Рысью, и взял дочь за руку. – Готова идти домой? Ничего не забыла? – Господин Ландау, стойте! Гепард обернулся и увидел одну из воспитательниц, которая вела группу Сони. Как только девушка подошла ближе, девочка нахмурилась и спряталась за отца, хватаясь за синеву тяжелого плаща, зная, что сейчас будет происходить. – Простите, не хочу вас задерживать, но… это касается поведения Софии. Судя по взволнованному лицу воспитательницы, дочь отнюдь не собирались гладить по головке за образцовые поступки. Капитан тяжело вздохнул, но промолчал на это все и кивнул. Привык он, безусловно, еще и к тому, что поведение дочери было далеко от идеала, и он бы больше удивился, если бы Софию похвалили. – Что на этот раз? – устало уточнил все же Гепард. – Видите ли, София очень большая молодец – она показывает замечательные результаты в дошкольной подготовке, и деятельность на творческих дисциплинах у нее всегда на высоте. И, конечно, у нее явно есть обостренное чувство справедливости! Но иногда это чувство слегка выходит из-под контроля, как сегодня... В общем, София побила своего одногруппника за какой-то проступок. – Я не побила! – малышка высунулась из-за папиного плаща и запротестовала. – Я… немножко его поколотила. – А это не одно и то же? – строго, но без особого пристрастия спросил Гепард, а та снова спряталась за его спину. – Такое бывает у детей, конечно же, мы их разняли и никто не пострадал, но прошу, обсудите это с дочерью, чтобы в дальнейшем все было в порядке, - чуть вымученно улыбнулась воспитатель. Девушка попрощалась с Ландау и вернулась к другим детям, а Гепард повел дочь домой, заодно заводя очередной серьезный разговор по дороге. Как и обычно, это была его рутина, совсем как и работа, только в несколько раз сложнее. – Соня, ну чем снова тебе не угодили одногруппники? За что ты мальчика побила-то? – Папа! Так он за дело получил! – начала тут же оправдываться София. В отличие от большинства детей, которые плакали или дулись, когда их ругали или отчитывали, Соня полностью брала ответственность за свои поступки, не отрицая факта их совершения. – И вообще, побила – это слишком! Так, немножко его потрепала. – И за какое же такое дело? – удивленно спросил Ландау, поглядывая сверху вниз на дочку, что уверенно шагала рядом. – Он подругу мою обидел. Ситуация, пожалуй, действительно интересная. Гепард и Сампо всегда говорили Соне, что нужно уметь заступаться за своих друзей и близких, помогать им. Только вот Ландау никогда не вкладывал в понятие защиты слово «насилие». И откуда у Софии тогда подобное представление о наказании обидчиков? – Соня, дорогая моя, я прекрасно понимаю, что нельзя было все спускать ему с рук, - Гепард остановился и присел рядом с дочкой, что внимательно глядела на отца своими зелеными глазами – генетический подарок от второго отца, не иначе. – Но нельзя бить людей. В следующий раз просто… подойди к воспитателям и расскажи им, а подругу попытайся приободрить – это будет лучшее, что ты сможешь сделать. Это будет справедливо. – А папа Сампо и тетя Сервал говорили, что нужно давать сдачи, если обижают. Глаза Ландау подкатились не по собственной воле – типичный рефлекс на некоторые из воспитательных мер Коски и старшей сестры. И все же теплилась надежда на то, что они не совсем об этом говорили Софии. – Я уверен, что папа не это имел в виду. И Сервал тоже. – Они сказали, что если тебя трогают, то и в нос дать не жалко. Надежда в один миг рухнула. – Понятно. Ладно, идем-ка домой, там все и обсудим. Но все равно, - строго напомнил Гепард, - не делай так больше, ладно? – Ла-адно, - протянула Соня и поплелась вслед за отцом. * * * Дома, как и ожидалось, было уже светло, тепло и пахло вкусной едой. Видать, Сампо сегодня вернулся раньше из Подземья, где он сейчас в большей степени помогал Наташе с работой в клинике. Торговлю Коски не оставил, разве что в приоритет не ставил, поэтому не всегда проводил на своей подземной «Родине» много времени. В подтверждение мыслей Гепарда, из гостиной показался Коски, к которому София, только завидев, сразу бросилась на руки. – Ну надо же, кто это у нас вернулся, м? – дочь Сампо поднял, как пушинку – безо всяких усилий, а девочке оставалось лишь весело болтать ногами на руках у отца. – Как твой день прошел, солнышко? – Она с одногруппником подралась, - скидывая плащ, решил сразу же рассказать обо всем Гепард. – Чего? Серьезно?! – Сампо изумленно посмотрел на дочь, а та уверенно закивала. – Ты победила, надеюсь? – Сампо! – Ну что? – весело спросил Коски, улыбаясь и хитро поглядывая на мужа. – В конце концов, чья же она дочь, без победы с поля боя явно не должна уходить. – Мою подругу толкнули нарочно, вот я и заступилась. Как ты и говорил, пап! И конечно я победила. – Ну какая молодец, Сонечка, вся в нас! – засмеялся Коски. – Но давай в другой раз, чтобы воспитатели не ругали тебя, ты сделаешь вот что… Пока Сампо объяснял дочке максимально мягко, что не стоит бить абсолютно всех своих обидчиков, а дочь, притихнув, внимательно слушала отца, Гепард глядел на этих двоих и думал. Очень много думал. Сколько бы проблем не вставало на их пути, сколько бы ни приходилось преград преодолевать, а они все равно будут вместе – каждый вечер, втроем, в доме, в котором все началось практически шесть лет назад. Думал ли Ландау тогда о том, что все так выйдет? Нет. Но жалеет ли он? Уж точно нет. Это ведь семья. Своя, настоящая. Это и есть те самые семейные ценности.