Watch Me

Рин фотографирует себя в зеркале. Не помнит, когда в последний раз так выряжалась и, если честно, не понимает, почему перестала ходить на работу в модных луках, когда весь гардероб заполнен самыми разными образами. Проверяет, чтобы всё смотрелось идеально: высокие сапоги хорошо подчеркивают ноги, короткое платье в синих цветах соблазнительно облегает тело и открывает ключицу, а сероватое пальто превращает вульгарность в более серьезный тон. Волосы выпрямленные утюжком, ненавязчивый макияж, никакой бижутерии, кроме колечка на среднем пальце. Черная сумочка с телефоном, жвачкой, ключами и резинкой для волос. Рин хотелось впихнуть еще и блокнот с карандашом, но Тэхен предупредил, что ни о какой работе и речи быть не может. Сам же Тэхен оделся не менее… элегантно и романтично. Он выглядел невероятно хорошо рядом со своей машиной, в длинном, кремовом пальто, белой рубашке, широких серых брюках и черных туфлях. Надел маску только для того, чтобы никто его не узнал, ведь лишнее внимание ему уж точно не нужно, тем более, на первом свидании со своей лучшей подружкой. И всё шло, как нельзя лучше! Тэхен подарил цветы, заботливо открыл дверь, вел аккуратно и плавно, ставил только мягкую музыку и предлагал любые темы, исключая работу. Рин правда влюбилась в него еще раз, и еще раз, и до конца вечера вдохновилась бы не одной и не двумя идеями для новых сцен, но как только они подходят к кинотеатру, как слышат: — А что вы тут делаете? Они оборачиваются на негодующего Чимина, который с величайшим осуждением смотрел на друзей, скрестив руки на груди. На нем легкая джинсовка, джинсы, обычная черная футболка и солнцезащитные очки, которые он поднял на пышные волосы. Рин не то, чтобы испугалась, но кривая улыбка могла вызвать подозрение. Тэхен же молча нахмурился, зависнув с рукой в кармане, пока доставал билеты. — А ты что тут делаешь? — спрашивает сценарист. — На фильм пришел, — щурится, поджимает губы. — И мы тоже, — отвечает Тэхен, приспуская маску. — Но я же писал тебе, и ты сказал, что ты занят, — Чимин звучит несколько обиженно. Тэхен закатывает глаза. — Я освободился. У меня должна была быть тренировка, но её отменили, — врет совершенно спокойно, но его агент всё равно не верит. — Если мы так и дальше будем стоять, то пропустим фильм, — прочистив горло, подает голос Рин, пытаясь не нервничать. — И мы очередь задерживаем. Заходят внутрь, молча сдают верхнее в гардероб, выглядят со стороны так, словно поссорились. Чимин не спускал глаз со своих друзей, как будто боялся пропустить момент, когда они возьмутся за ручки или поцелуются. Он не оставит их в покое, и Рин об этом прекрасно знала, но надеялась, что они смогут ему доходчиво всё объяснить или придумать план. Но судьба явно не на их стороне, потому что у Чимина место на том же ряду, что и у них… рядом с ними. — Хочу сесть между вами, — он не спрашивает, а утверждает, и Рин с Тэхеном прекрасно знают, что будет, если спорить с ним. Так хотелось взять попкорна, но он явно бы не лез. В любой другой ситуации, они бы мило общались, обсуждали фильмы, трейлеры, вели себя, как и всегда, как обычное трио друзей, но Чимин обиделся, Тэхен недоволен, а Рин… просто надеется, что не будет скандала. — Могли бы и пригласить. Я, когда билеты брал, видел, что эти места уже куплены. — Я не был уверен, что у меня получится, — тихо и несколько раздраженно отвечает Тэхен. — Я вам билеты подарил на концерт, а вы… — Фильм начинается, — с упреком напоминает Рин, хмуро смотрит на Чимина, который нервно дергает коленкой и всё еще кривится, как будто ему подсовывают гнилые продукты под нос, говоря, что они свежие. Крутят трейлеры, зрители шуршат едой, тянут напитки через трубочку, шепчутся. Всё так должно было быть и у них, только, если бы не было Чимина, то Тэхен и Рин держались бы за ручки, касались коленками друг друга или периодически обменивались милыми поцелуями, но… “Дитя погоды” запомнится не сюжетом. Возможно, они действительно неправильно поступили. Рин не знала, что Чимин писал Тэхену. Но какой вообще был шанс, что Чимин возьмет билеты именно на тот же сеанс и на практически те же места?! — И чего это ты такая красивая? — шепчет, не отрывая взгляда от экрана. — Не отвлекайся от фильма, — шипит Рин. — Вы что-то скрываете. Оба. — Ничего мы не скрываем. — В чем проблема? — наклоняется Тэхен, и Рин замечает, насколько же он недоволен. — В том, что вы ничего не хотите мне рассказывать. — Что ты хочешь, чтобы мы тебе рассказали? — негодует сценарист, жестикулируя. — М? Мы пришли на фильм, в чем проблема? Мы и раньше вдвоем ходили. — Мг. Только вы оба выглядите так, словно вы на свидании. — Мы не на свидании, — перечат синхронно, но говорят немного громче допустимого шепота. — Вы можете потише? — спрашивает мужчина с заднего ряда, и Рин виновато улыбается, кивая. Но Чимина никто не заткнет. — И мы уже давно не ходим никуда втроем. Тэхен отнекивается тем, что какие-то новые игры вышли, ты – работой. Вы вообще помните, когда в последний раз в наш общий чат заходили? — ворчит, как старый дед. Рин тяжело вздыхает, устало трет пальцами виски, слегка съезжает на своем сиденьи. Мда уж, его точно не остановить. Чимину так не хватает общения с ними? У него же есть и другие друзья. Рин, правда, не знает их, но она уверена, что, как минимум, с некоторыми коллегами у него замечательные отношения. — Ты вообще смотришь фильм или нет? — спрашивает Тэхен. У него всегда была прекрасная выдержка, но даже сейчас можно услышать, как же он зол. — Смотрю-смотрю. Но когда закончу смотреть, то я не отпущу вас, пока вы вдвоем не дадите мне нормального объяснения, почему вы меня кинули. У меня выходных не так уж и много, знаете ли, и, да, я бы хотел провести их со своими друзьями. — Мы с тобой видимся на работе каждый день, — вздыхает Тэхен и протирает ладонью лицо, как будто пытается снять раздражение и вернуть контроль. — И что? Ты хочешь, чтобы мы с тобой обсуждали последний альбом, пока ты траха… — Вы хотите, чтобы я охрану позвал? — спрашивает всё тот же мужчина, и Рин прекрасно может его понять: она бы тоже хотела заткнуть Чимина. Удивительно, но угрозы действуют, и все втроем сидят молча до самого конца. Мысли были далеко за пределами кинотеатра, Рин вообще не уверена, что следила за сюжетом. Она нервно кусала губы, то закидывала ногу на ногу, то вытягивала, насколько позволяло расстояние между рядами. Слышала, как Чимин что-то бурчал, а Тэхен словно превратился в статую: не двигался, сидел расслабленно, подперев ладошкой голову. Они же действительно не смогут просто так уйти. Рин без понятия, куда они должны поехать дальше, но явно никуда не двинутся, пока не поговорят с Чимином. Он был чуть ли не выбешен, и ясно ведь, что не конкретно из-за друзей-предателей, а из-за работы, где его, кажется, ебут чаще, чем всех вместе взятых актрис. Можно ли ему доверять? Можно ли рассказать, какие у Рин с Тэхеном настоящие отношения? Будет ли он против? Будет ли он рад? Проблема только в том, что он становится до ужаса разговорчивым, как только выпьет, и если он проболтается… Фильм закончился, на экране титры, и Рин уверена, что придется пересматривать, потому что нужного удовольствия не получила. Тэхен наверняка тоже… как и Чимин. Молча выходят из зала, забирают верхнюю одежду из гардероба, покидают кинотеатр так, будто они сыграли в настольную игру и, вместо дружной посиделки получили злостную борьбу. — Ну? И? — Я голодная, — игнорируя вопросы, говорит Рин и, скрестив руки на груди, смотрит вдаль. — И я, — кивает Тэхен. — Какое совпадение! Я – тоже. Вот же жук. Тэхен тяжело вздыхает, хмурится, натягивает маску и с нескрываемым раздражением смотрит на Чимина. Рин тоже была максимально злой, ведь где-то забронирован столик на двоих, а не на троих. — И где же ты хочешь покушать? — спрашивает актер у своего агента, пока тот жмет плечами. — Где скажете. Рин с Тэхеном красноречиво переглядываются. Через двадцать минут они сидят в ближайшем барбекю, заказывают стандартное меню, два сока и один соджу. Чимин не хотел напиваться, но он любил периодически расслабляться небольшим количеством алкоголя. Рин бы тоже выпила, но не хочет терять контроль над языком… как бы странно это не звучало. Ожидая заказ, они молча оглядываются вокруг, не желая начинать разговор. Тэхен смотрел перед собой в одну точку, сложив пальцы замком, Чимин, скрестив руки на груди, взглядом исследовал бар, а Рин, подперев голову ладошкой, любовалась осенним закатом, который касался окон офисного здания напротив. Неожиданно, агент V вздыхает, мотает головой и словно выпускает пар, который держал его в напряжении. — Ладно. Хорошо, — кивает, двигается ближе, кладя руки на стол. — Извините, если перегнул. Последние дни у меня очень тяжелые – работа не отпускает. Впрочем, как и всегда… Рин закатывает глаза, хмурится и смотрит на Чимина. — У тебя, что, месячные? Тэхен фыркает в кулак, пока его друг втягивает щеки и выдыхает, как будто из последних сил пытается не задушить сценариста. — А, что? Похоже? — Очень. Чимин цыкает, мотает головой и всё еще старается не превратиться в серийного убийцу, но он собирается с мыслями, выражение лица смягчается, и он несколько расстроенно смотрит на своих друзей. — Я просто не понимаю, почему вы отдалились. Что-то случилось? Может, я что-то не то сделал? Такое ведь может быть. Может, я что-то сказал вам обидное, будучи пьяным, потому что с Лос-Анджелеса вы ведете себя… скрытно, и я не понимаю почему, — Чимин вздыхает, трет лицо ладонями, и Рин, если честно, поражена, потому что он, обычно, становится таким чувствительным только под градусом. — Вы можете мне рассказать, если что-то… не знаю, на сердце лежит. Если, конечно, вы не планируете никакой сюрприз, то я готов выслушать. Я ведь готов помочь. Рин переглядывается с Тэхеном, который выглядит не менее удивленным и тронутым. Им не нужно было ничего говорить друг другу, ведь они чувствовали то же самое: сожаление и вину, что ничего не рассказали одному единственному другу, который им доверял не один и не два секрета. Может, всё-таки, стоит открыть ему правду? Он не будет притворяться, Чимин всегда был настоящим перед ними, и то, с какой искренностью он пытается доказать, что ощущает себя не на своем месте из-за отсутствия того же оживленного общения, что и раньше – одновременно ранит и умиляет. — Чимин, — выдыхает Тэхен, сглатывает и смотрит прямо в глаза. — Ты обязан пообещать, что никому не расскажешь. Чимин оживляется, выпрямляется и ёрзает от любопытства. Он менее эмоциональный, чем Рин, но и не такой закрытый, как Тэхен, и видно, что он рад любому встречному жесту. — Обещаю. Никому. — И ты обещаешь, что не будешь нас осуждать, — хмурится Рин и угрожает ему указательным пальцем. Отвратительная привычка, которой научила Ючжин. Чимин приоткрывает рот и немного удивляется услышанному. — Хорошо…? — Не будешь злиться или отговаривать нас, — продолжает Тэхен. — Боже, да что вы уже натворили?! — интерес Чимина меняется на страх и панику. Но как только Рин собирается рассказать всё, через что они прошли, им приносят еду с напитками, и она замечает, что официантка не та, что брала заказ. Высокая, худощавая шатенка с длинными волосами постоянно поглядывает на Тэхена, скромно улыбается, всматривается, хмурится и вдумчиво расставляет тарелки со стаканами и бутылками. Как только руки освобождаются, она не уходит. — Эм… я… я прошу прощения, но… Вы случайно не… не V? — тихо спрашивает, наклоняется и заводит ладони за спину. Тэхен смотрит на официантку, кратко улыбается и кивает. Не так часто к нему рискнут подойти на людях, к тому же, он не очень хорошо реагирует на фанатов и слухи всё еще твердят, что актер холодный, закрытый и немногословный. Возможно, последнее правда, но всё вместе делает из Тэхена мизантропа и грубияна. — Ой… а… эм…, — она нервно смеется и достает телефон. — Мне очень неловко, что я нарушаю Ваше… эм… личное пространство и… отвлекаю, но… могу ли я сфотографироваться с Вами? Тэхен явно хочет отказать, но суровый взгляд Чимина заставляет согласиться. — Без проблем, — всё с той же улыбкой отвечает и встает. — О, Боже, поверить не могу, — она краснеет, отдает телефон Рин, которая пытается словить кадр, когда Тэхен становится рядом с довольно милой официанткой. После нескольких фоток, V садится обратно и кланяется в ответ на поклон девушки. — Знаете, стыдно, что я Вас знаю потому что ну… Вы понимаете, откуда я Вас знаю, и… эм… если я Вас знаю, то это означает, что я смотрю с Вами пор… то есть, видео с Вами, и… — Не переживайте! — улыбается Рин. — Все мы люди. Все мы смотрим то, что мы смотрим. — Да. Все мы… люди…, — она красная, как рак. — Спасибо Вам большое! Приятного аппетита и хорошего вечера, — кланяется еще три раза и уходит, положив ладошки себе на щеки. Многие сразу же начинают пялиться на их столик, но больше никто не подходит. Возможно, кто-то и узнал, но, как и сказала шатенка, стыдно подойти и напрямую сказать, что является фанатом. Одно дело встречать аудиторию на таких мероприятиях, как порновыставки, а другое – в обыкновенном обществе, где подобные увлечения порицают. Тэхен был немного растерян, но он с благодарностью посмотрел на Рин, которая в очередной раз спасает его неловкую интровертность. — Так… что вы хотели мне рассказать? — Чимин сразу же открывает бутылку соджу и наливает себе в рюмку. — Мы… м-м…, — начинает Рин. — Мы встречаемся, — уверенно говорит Тэхен, и Чимин, от шока, льет чуть больше, чем надо, проливая мимо. — Вы… ЧТО?! — он ставит бутылку на стол и подскакивает. — Тише, Чимин, — шепчет Рин и оглядывается, понимая, что они привлекают слишком много внимания. — ВЫ… ЧТО?! — Ты пообещал, — хмурится Тэхен. — Но… но… Вы! — он садится, тяжело дышит, смотрит то на актера, то на сценариста. — Когда? — Что когда? — переспрашивает Рин. — Когда вы начали встречаться? — сквозь зубы повторяет Чимин. — На яхте, — спокойно отвечает Тэхен. У Чимина, кажется, сейчас будет инфаркт. — Вы… вы встречаетесь с Хэллоуина и ничего мне не сказали до сих пор?! Рин с Тэхеном кивают, неожиданно чувствуя стыд похуже, чем у той официантки, которая, как они надеятся, не подслушивает и не строчит в твиттер, что известный актер V мутит с малознакомой интернету блондинкой. — Поверить не могу. Поверить не могу! — он хмурится, негодует. Если бы он сидел не напротив, а ближе, то влупил бы подзатыльника. Двоим. — Вы встречаетесь, и вы говорите только сейчас! Да как… да как… Боже. Я знал. Я знал, что что-то не так. Я, блять, знал! Ты постоянно мне пиздел о том, как же тебе хорошо с Рин, — Тэхен неожиданно краснеет и отводит взгляд. — А ты так ревновала его к Каролине, словно она – твоя соперница! — Рин вздрагивает и смотрит на стол. — Боже. Бо-же! Но я ведь знал, что так и будет, но я думал, что вы, мои хорошие, мои дорогие и близкие друзья сразу же всё расскажите мне, и мы втроем отпразднуем, но нет! Нет! Правильно! Пошел я нахер! Вы скрывали, как крысы, как подлые крысы, и только когда я застукал вас на свидании, вы решили мне открыться?! Рин радуется, что в заведение зашла шумная компания студентов, которая глушила крики Чимина, а Тэхен сурово смотрел на друга, скрестив руки на груди. — Ты закончил? — Нет! Нет, я не закончил! — не останавливается Чимин, опрокидывая в себя рюмку соджу, даже не кривясь. — Я доверял! Доверял! Я наблюдал, как вы… как у вас всё это закручивается. И что в итоге?! Я узнаю только сейчас! — еще одна рюмка. — С первой встречи я понял, что Тэхен просто так не отпустит тебя, и что ты просто так не будешь работать с Тэхеном. Боже, да мне нахуй надо было поспорить с кем-то, выиграл бы сейчас целое состояние! — и еще, без закуски. Нет смысла его прерывать. — Вы – встречаетесь! Да как так?! Я, что, не заслужил?! Да я с вами в одной кровати спал! Трижды! И что?! — он допивает остатки соджу. — И вы ничего мне не сказали. Боже, я… я просто… чувствую, как нож вошел в моё сердце, когда вы сказали, что встречаетесь с Хэллоуина. Хэллоуина! Рин никогда в жизни не видела его таким громким. Он взрывался эмоциями, он был сам на себя не похож, и, наверное, если бы он не пил, то был бы спокойнее и говорил более вдумчиво, но после целой бутылки соджу на голодный желудок, он заказывает еще, и замолкает только тогда, когда Тэхен поднимает ладонь, прерывая очередную порцию негодования. — Да. Прости, — виновато произносит и смотрит на затихшего Чимина. — Прости, что мы не сказали. Но ты тоже нас пойми. Мы в разных компаниях, я – известный актер, Рин – сценарист. Мы не хотели, чтобы кто-то знал, мы хотели держать всё в секрете даже от тебя. — Чимин, пожалуйста, не обижайся и успокойся, — Рин касается его ладони, и он вздрагивает. — Ючжин тоже не знает. Никто не знает, и мы очень надеемся, что и не узнает. Он обрывисто вздыхает, всё еще хмурится и облизывает губы. Смотрит то на Тэхена, то на Рин, мотает головой и взлохмачивает волосы. Он долго ничего не отвечает. — Не узнает, — тише и спокойнее отвечает. — Я же, блять, пообещал., — Чимин вздыхает, берет палочки для еды и выкладывает мясо на грильницу. — Мне просто нужно всё это… переварить. Они молча едят в напряженной обстановке, не обращая внимания на шумную компанию, на музыку, на людей, которые заполняют ресторан до предела. Каждый в своих мыслях. Рин закалывает волосы, чтобы не мешали кушать, и чувствует, как Тэхен касается коленкой её ноги, словно пытается успокоить. Когда они заканчивают, то Чимин вздыхает, дожевывает и смотрит на своих друзей. — Я не злюсь на вас, — признается, мотает головой. — И я понимаю всё, просто… просто, Боже… я на самом деле очень рад за вас. Я рад, ведь знаю Тэхена, знаю, как ему нужен был такой человек, как ты, Рин. И… вы очень хорошо скрываетесь, — он ухмыляется, откладывает палочки. Рин выдыхает, понимая, что, вроде бы, всё прошло довольно гладко, и всё могло быть еще хуже. — Стараемся, — фыркает Тэхен. Чимин рассматривает их, оценивает, словно пытается что-то понять. — Вам хорошо вместе? — Рин переглядывается с Тэхеном, они мягко улыбаются и кивают, на что Чимин вздыхает неожиданно грустно и печально. — Я рад, я правда рад, и я никому не скажу. Простите. Если будут какие-то проблемы, вы всегда знаете, к кому обратиться. Он был очень близок к стадии признания в любви всем вокруг. — Знаем, — ухмыляется Рин. Они рассказывают ему всё, избегая интимных моментов, и Чимин вовсе не против. Он внимательно слушает, напряжение всё больше и больше спадает, на его лице появляется улыбка, и он всеми фибрами души показывает, что безумно рад за своих друзей. Рин очень и очень удивлена, ведь она ожидала другого. Она думала, что Чимин будет доказывать, насколько глупо они поступили, что он будет уговаривать расстаться и вообще не будет считать их отношения чем-то серьёзным. Но он, пройдя несколько этапов осознания, всё же, смягчился и полностью встал на их сторону, поддерживая и радуясь, что не могло не греть душу. Приятно, когда кто-то знает, но еще приятнее, когда первый, кто узнал – их лучший друг. — Простите, что испортил вам свидание, — извиняется Чимин, когда они выходят с ресторана и подходят к мосту, чтобы посмотреть на вид ночного города. — Я ретируюсь, чтобы не портить остаток вечера. — Всё в порядке, — кивает Тэхен. — Думаю, мы не просто так с тобой пересеклись, — жмет плечами Рин. Чимин улыбается в ответ, засовывает ладони в карманы джинс, выдыхает пар, наблюдая, как его друзья берутся за ручки, переплетая пальцы, и выглядят очень счастливо. Но он вдруг что-то вспоминает, хмурится. — М-м-м… Тэхен, ты помнишь, я писал тебе про секс-вечеринку? — Ты говорил про обычную вечеринку, — хмурится актер. — Ваша студия мне тоже прислала приглашение, — кивает Рин. — Сегодня утром. Но я пока не отвечала, а переслала Ючжин. Хотела у неё спросить, нужно ли мне туда идти. Типа… я ведь сценарист, что мне там делать? — Думаю, тебя заставят идти, — вздыхает Чимин. — Зачем? — напряженно спрашивает Тэхен и крепче сжимает ладонь сценариста. — За тем, что наши студии должны поддерживать хорошие отношения. Ты же принял их приглашение на Хэллоуин. — Не сравнивай безобидную, костюмированную вечеринку и оргию, — хмурится Тэхен. — Никто не заставляет тебя трахаться там со всеми подряд, — жмет плечами Чимин, но остается всё таким же серьезным. — “HARDER” будут снимать своих актеров, но я договорюсь за тебя, чтобы без контактов, а просто посещение. Но ты обязан прийти, для галочки. Ты же знаешь наше руководство. Я тоже буду, иначе от меня не отстанут. — Но зачем там Рин? — Никто её не тронет, не переживай, — ухмыляется Чимин. — Там будут не только наши. Также приглашены актеры с других студий, разные аматоры и так далее. Все, кто будут заниматься сексом – требуют справки, так что… если у вас не будет, то вам дадут определенный браслет. — Браслет? — Ты никогда не была на подобном? — спрашивает Чимин, но не удивляется незнанию Рин. — Нет, но… у нас, кажется, Чонгук ходил. Не помню, что рассказывал и рассказывал ли вообще… — Наши должны разослать памятку, её также выдают при входе, — жмет плечами агент и зевает, прикрывая рот ладошкой. — Наденете что-то нейтральное, чтобы никого не соблазнять. Побудете час-два, пообщаетесь с начальством и всё. Я точно так же свалю. Рин тяжело вздыхает, вздрагивает из-за холода, что Тэхен замечает и предлагает взять кофе. Чимин отказывается, говоря, что ему уже пора домой, и что он пока вызовет такси, ведь уже поздно, и он всё еще уставший. — Я не хотел говорить Тэхену, ибо ему крышу снесет, и он забойкотирует поход на вечеринку, — тише прежнего говорит Чимин, подходя ближе к Рин, которая плотнее укуталась в пальто. — Там будут разные студии, как я и сказал, а, значит, будут и конченные студии, — медленно произносит и смотрит на сценариста, которая меняется в лице. — Да. Те, которые могут изнасиловать, снять и выложить на тот же PornHub. Рин сглатывает, вспоминая, что там модераторов от силы человек 30, и ведь недавний скандал, когда удалили более 10 миллионов видео от неверефицированных пользователей, не особо-то и улучшил ситуацию. Всегда есть другие сайты, тонны сайтов, где выкладывают ужасный… отвратительный контент. — Да. Поняла. Буду осторожна, — кивает, хмурясь. Тэхен возвращается с двумя американо без молока. Рин с улыбкой греется ладошками о теплый, картонный стаканчик, пока Чимин ругается на загруженность Убера последними днями, но когда ему находит машину, он облегченно вздыхает, блокирует телефон и смотрит на друзей. — Ты планируешь говорить Ючжин? — Нет! Нет, нет и нет, — мотает головой Рин. — Ни в коем случае. Если она узнает… то её реакция будет в сто раз хуже твоей. Чимин ухмыляется. — Я не скажу. Мне даже приятно, что ты ей не хочешь говорить. Тэхен ухмыляется, но Рин не понимает почему, и когда хочет спросить, то подъезжает серый хюндай, ожидающий Чимина. Они прощаются с ним, обнимаются и просят написать, когда он будет дома. Машут ему, когда он садится в машину и разворачиваются, когда слышат пролетающий мимо самолет. Тэхен сразу же указывает в небо, подводит Рин ближе к перегородке моста и обнимает за талию, тем самым согревая. Мигающие огни самолета наталкивают на странные мысли, успокаивают, что ли. Рин точно не знает, но она улыбается, делает глоток американо и слышит, как у неё вибрирует телефон. Что странно, у Тэхена пришло уведомление в ту же секунду. Они открывают общий с Чимином чат, который он переименовал в “My Darlings”, куда он скинул фотографию. Рин и Тэхен стоят спиной, смотрят в небо. Не видно лиц, только их спины, затылки. У Тэхена пышные, черные волосы, у Рин – светлые, заколотые. На самом деле, очень атмосферное фото, под которым Чимин написал: JimJim Вы очень мило смотритесь, и я счастлив, что вы нашли друг друга. — Всё-таки, он – душка, когда выпьет, — ухмыляется Рин, а Тэхен всё еще рассматривает фотографию. — Ага. А еще он очень надоедливый, — фыркает, прячет телефон, допивает кофе. — Перестань. Он же наш друг. — Друг, но он испортил все мои планы, — вздыхает, хмурится, выкидывает пустой стаканчик в ближайшую мусорку и засовывает руки в карманы пальто. — Ты так расстраиваешься, словно у нас последнее свидание в жизни. — Не последнее? — он ухмыляется, наблюдая, как Рин так же избавляется от стаканчика, подходит к нему и просовывает руки под пальто, чтобы согреться. — Нет, конечно, — улыбается, целует его в губы, на что Тэхен облегченно выдыхает, хочет углубить поцелуй, но Рин сразу же отклоняется. — И что же у тебя было по плану? — Оставлю на следующий раз, — тихо отвечает, берет за руку и ведет в неизвестном направлении. Они долго гуляют по ночному городу, смеются и общаются. Тэхен натягивает маску, Рин плотнее укутывается. Они добираются до ближайшего парка, где засматриваются на проходящих мимо собачек. — Я так хочу кошечку и… — Переезжай ко мне. Рин останавливается посреди дорожки, хмурится и смотрит на Тэхена так, будто он сказал глупость. — Что? — Переезжай ко мне, — спокойно повторяет, улыбается. — Но… но я не могу! — Почему? Ты живешь одна, ты снимаешь квартиру, которая намного меньше моей, — он обнимает её, прижимает к себе, будто не даст сбежать. — Ну, знаешь ли, не все зарабатывают столько же, сколько самый популярный порноактер в Азии, — фыркает Рин, на что Тэхен хихикает. — Так что? М? Рин обнимает его в ответ, хмурится. Тяжело взвесить все “за” и “против”, когда обнимает любовь всей её жизни, греет и пахнет так приятно, что хочется заменить кислород запахом его одеколона. Естественно, она мечтает просыпаться и засыпать с Тэхеном каждый день, включая выходные и будние, хочет испытать все прелести семейной жизни, но не рано ли? — Ты уверен, что хо…? — Да. Да, уверен. Хочу жить с тобой, — он утыкается лбом о её, неотрывно смотрит в глаза. Рин тяжело вздыхает, думает. На них смотрят немногие прохожие, но она не обращает внимания. — Ладно. Ладно, хорошо. Но, при одном условии, — кладет ладони на его грудь, сталкивается с его взглядом. — Да? — Я готовлю, а ты моешь посуду. Тэхен неожиданно прыскает от смеха, выглядит счастливым. Приспускает маску на уровень подбородка, выглядит очень красиво с квадратной улыбкой и сияющим теплом в карих глазах. — Ты ставишь стирку, а я – вывешиваю, — говорит Тэхен. — Я прохожусь пылесосом, а ты – моешь полы. — Да, именно! — кивает, улыбается, на что он умиляется еще больше. — Когда переезжаешь? Сегодня? — Так быстро?! Ты что! Нет! — Завтра? — улыбается, целует в щеку, на что Рин тяжело вздыхает. — После вечеринки давай, хорошо? Она… через три дня, да? Я сомневаюсь, что за три дня смогу всё перевезти. К тому же, нужно быть бодрой и следить за всем, — рассуждает, рассматривая воротник его белой рубашки. — Хорошо, да, — улыбка с его лица исчезает, он становится более серьезным, напряженным. — Может… может, ты притворишься, что ты заболела? Температура? Кашель? — Тэхен, всё в порядке, — Рин обнимает его за шею и дарит успокаивающий поцелуй в губы. — Я даже пить не буду ничего. Может, какие-то контакты возьму полезные для компании, — жмет плечами, пытаясь не говорить то, что ей сказал Чимин. — Не факт еще, что Ючжин одобрит. Тэхен тяжело вздыхает, берет Рин за руку и ведет дальше по парку, медленно, прогулочно. — Мы не можем везде быть вместе, чтобы не возникло подозрений, — говорит тихо, смотрит на Тэхена, который кивает. — Знаю. Поэтому, будешь рядом с Чимином, — он вновь крепче сжимает руку, как будто чего-то боится. — Уйдем как можно быстрее. Не люблю такие вечеринки. — Мне, кстати, Давид рассказывал о чем-то подобном. Помнишь его? Говорил, что похожее делали, кажется, в “Brazzers”? Для нового контента. Говорил, что… у нас тогда на яхте всё было по-другому, всё было… дружелюбно, — вспоминает Рин. — Так и есть. — Ты не бывал на подобных вечеринках? — Я не участвовал в оргиях и не хочу. Руководство знает, всегда прислушивалось, но всё равно приглашает, — устало вздыхает. — Всё будет нормально. Знаю, что звучу, как Чимин, но… всё ведь действительно должно быть нормально. У вас нормальная компания, — кивает Рин. — Да. Да…, — улыбается Тэхен, останавливается при выходе из парка и нежно целует в губы. — Думаю, пора ехать. У тебя нос покраснел. — Немного холодно, да… Почему-то в эту ночь у них не было и мысли, чтобы переспать. Хотелось другого, хотелось приехать домой, переодеться в пижамы, умыться и лечь под теплое одеяло, прижаться друг к другу и просто наслаждаться объятиями и ненавязчивыми, бесполезными, но очень интересными разговорами. — Может, то фото, что сделал Чимин, поставить на заставку? — задумчиво спрашивает Тэхен, смотря в экран телефона, пока Рин лежит у него на груди, почти засыпая. — Я так и сделаю, но завтра утром, — зевает, рассматривает снимок вместе с Тэхеном. — Ему нужно быть фотографом. — Может быть, Чимин когда-то бросит всё, уйдет и будет заниматься тем, что ему действительно нравится. Рин бы тоже хотела уволиться, но чем она будет заниматься? Откроет свою пекарню? Ну, да… пусть и дальше мечтает. Тэхен часто говорит о своем магазинчике, где всё будет для гиков и геймеров. В идеале, они бы работали рядом, они вели бы своё дело, забыли бы о порно и посвятили жизнь друг другу, но… Не всё так просто. Они засыпают, обнимаясь, мечтая о совершенно другой жизни, той, где они вместе, той, где не приходится ничего скрывать, и, признаться, Рин впервые задумалась об увольнении за всё то время, что работает в сфере порно.