With Confidence

Когда дрон с камерой улетел, Изуку со стоном сел. У него кружилась голова, и он изо всех сил старался притвориться, что мышцы его тела не болят. По большей части ему это удавалось, но вот руки было сложно игнорировать. Глядя на них, Изуку вздрогнул. Из-за броска того бетона и цепляния за нольочкового, они были изуродованы и окровавлены. Он чувствовал себя счастливым уже просто потому, что у него остались все ногти. На безымянном пальце правой руки был небольшой отек – он, вероятно, растянул его, когда бросал бетон. Быстрый тест на сгибание вызвал у него приступ боли, но палец двигался, так что перелом кости был исключен. — Фу, письменный экзамен будет отстойным. — проворчал он себе под нос. Почему он не мог быть амбидекстром? Взвешивая все за и против использования левой руки для письма, он не услышал приближающихся шагов. — О боже, — сказал теплый голос, — У нас здесь была капелька безрассудного поведения, не так ли? — Не совсем, — слабо ответил Изуку, все еще сосредоточившись на своих поврежденных руках. С неохотой он признал, что его почерк будет таким же, как у младенца, и помолился за человека, который будет проверять его эссе. Кто-то откашлялся, нарушив его концентрацию. Подняв голову, его глаза расширились от удивления. Перед ним была маленькая старушка с комично большой тростью-шприцем. Он был точной копией того, который собирал ее волосы в аккуратный пучок. — Вы Исцеляющая Девочка. — сказал он и почувствовал себя немым в тот момент, когда слова покинули его, потому что вау, Изуку, ты способен говорить очевидное. — Ага, а ты ранен. — ответила она, подходя ближе. — Хотя и не так сильно, как я думала. Когда мне сказали, что кто-то пытался бороться с нольочковым, я ожидала гораздо худшего. Давай вылечим тебя, дорогой. — Подождите! — воскликнул Изуку, прижимая руки к груди, — Там девушка – еще одна испытуемая – ей нужна ваша помощь! Она была ранена во время первой атаки нольочкового. Я и еще один парень помогли ей, но ее нужно вылечить первой! Я думаю, что у нее была повреждена нога. Я не знаю, насколько серьезны ее травмы, но они точно хуже моих. О нет, я надеюсь, что у нее не было сотрясения мозга, я даже не подумал проверить...— Изуку оборвал себя, когда поднялся на ноги, осматривая местность, чтобы увидеть, сможет ли он найти взглядом ее или Ииду, но их нигде не было. Людей осталось немного, а те немногие, что остались, направлялись к выходу. — Дитя, — Исцеляющая Девочка прервала его поиски, похлопав его по боку. — Я вылечила всех, кто нуждался в медицинской помощи, кроме тебя. Но ты говоришь о девушке с короткими каштановыми волосами, да? У нее круглое лицо и румяные щеки? — Да! С ней все хорошо? — Изуку почувствовал, как на него нахлынула волна облегчения после кивка Исцеляющей Девочки. — Она в порядке. Несколько синяков и ее нога была слегка ушиблена, но не сломана. Цементосс может контролировать плотность своего бетона. Цемент, который он делает для этого теста, далеко не такой прочный и тяжелый, как обычно. Это помогает сводить травмы к минимуму. — она нежно взяла руки Изуку. Разглядывая их, героиня нахмурилась и цокнула языком, — Но тебе следовало надеть защитное снаряжение, если ты планировал участвовать в ближнем бою. Изуку открыл рот, чтобы сказать ей, что он скорее оппортунист, чем планировщик, но решил, что тогда она, вероятно, будет ругать его еще сильнее. Исцеляющая Девочка использовала этот момент, чтобы применить тактику партизанской войны и поцеловала одну из его рук, пока он был отвлечен. (Она уже могла сказать, что этому ребенку нравилось скрывать свои травмы. Он слишком сильно напомнил ей Яги, когда она впервые узнала о его причуде. У них обоих была упрямая потребность сначала узнать, что все остальные в безопасности, прежде чем принимать помощь. Нужно постараться сделать так, чтобы они никогда не встретились, решила она. Они только подтолкнут друг друга к другим глупостям.) Сразу же боль в руках Изуку превратилась в легкое покалывание, прежде чем исчезнуть совсем. Он наблюдал, как порезы затягивались, а синяки желтели, прежде чем полностью исчезнуть. Если бы он моргнул, то пропустил бы весь процесс. — Это так классно. — он согнул руки и не почувствовал боли, — Большое спасибо! — Всегда пожалуйста. Теперь иди и поешь хотя бы немного, моя причуда исцеляет быстро, но это происходит за счет твоей собственной энергии. О, так вот почему Изуку чувствовал себя истощенным. Он думал, что кофе наконец-то выветрился. (И то, и другое. Виновато и то, и другое.) Поблагодарив ее в последний раз, Изуку вернулся в раздевалку и переоделся в рекордно короткие сроки. Его спортивный костюм был разорван и не подлежал починке, но вот энергетик чудом пережил весь бой. Засунув его в рюкзак, он бесцельно бродил, пытаясь решить, как убить время до начала письменного экзамена. Он забыл взять с собой бенто, но покидать кампус казалось плохой идеей, поскольку он не знал местности. Оглянувшись на всех детей, которые принесли свои обеды, Изуку решил, что не заслуживает таких мучений, и направился к библиотеке. Он мог просмотреть свои записи в последний раз. У него не было возможности предугадать это, но если бы он пошел так же, как большинство, он бы нашел обеспокоенных Ииду и Урараку, ищущих его. Шинсо Хитоши не паниковал. Он не паниковал. Однако он ругал себя за то, что так плохо сдал практический экзамен. Когда Сущий Мик объявил, что они будут сражаться с роботами, он осознал, что это будет тяжелая битва, но все же думал, что у него есть шанс. Затем начался экзамен. Он не хочет вспоминать, насколько плохим было его выступление. О жалком количестве очков, которое ему удалось набрать, не стоило даже упоминать. Ему не нужно было ждать официальных результатов, чтобы понять, что он не попал на курс героики. Но все в порядке. Серьезно. Хитоши предчувствовал, что так и будет. Школы героев всегда отдавали предпочтение ярким разрушительным причудам, а не более... тонким. UA ничем от них не отличалась, но, по крайней мере, у таких людей, как он, был способ проявить себя, даже если они потерпели неудачу на практике. Хитоши просто нужно было соответствующим образом все спланировать и попасть на курс героики другим способом. Он терпелив, он может подождать еще несколько месяцев, прежде чем достичь того, чего хотел. Но перед этим он должен был сдать письменный экзамен. Так что с усталым вздохом и тяжелым сердцем Хитоши направился в библиотеку, чтобы избежать болтовни хорошо справившихся детей. Он пытается игнорировать горечь, переполняющую его грудь. «Должно быть, приятно быть такими беззаботными.» — мысль проскальзывает ему в голову без разрешения, и он так же быстро ее выбрасывает. Подобные размышления не изменят ситуацию. Ему просто нужно было больше работать, чтобы наверстать упущенное. Как всегда. К его неудовольствию, в библиотеке были посетители. Дети в одинаковой форме вместе сидят за столами, просматривают свои записи и ведут тихие беседы. У некоторых есть несколько свободных мест, но Хитоши предпочитает заниматься один. Но, оглядываясь вокруг, он понимает, что вероятность того, что получится найти пустой стол – невелика. Он заходит в заднюю часть библиотеки и находит почти пустой стол, за исключением одинокого мальчика, листающего книгу. Он задается вопросом, почему там больше никто не сидит, но решает не задумываться об этом. Если тот окажется надоедливым или жутким, всегда можно найти другое место для подготовки. — Ничего, если я сяду здесь? — спрашивает он, уже ставя свою сумку. Мальчик смотрит на него с усталым выражением лица и несколько раз моргает, прежде чем понимает, что был задан вопрос. — Хм? Ой! Да, конечно. — сказал мальчик, возвращаясь к своей книге. Хитоши тихо поблагодарил и сел, готовый заучить свое учебное пособие до головной боли. Если не считать шороха бумаги и скрипа карандашей, было блаженно тихо. Хитоши только что закончил просматривать свои математические заметки и собирался перейти к английскому языку, когда услышал громкое бульканье. Он проигнорировал его в первый раз, но поднял глаза, когда звук раздался снова. Мальчик одарил его застенчивой улыбкой, когда поймал его взгляд. — Я забыл свой обед. Извини за шум. Я могу уйти, если это слишком отвлекает. Это самая заботливая вещь, которую другой подросток сказал ему за долгое время. Конечно, у мальчика, вероятно, была бы совсем другая реакция, если бы он знал о причуде Хитоши. Он старается не думать об этом и наслаждается этим редким моментом нормальности. — Нет, все в порядке. Ты в любом случае пришел сюда первым. У меня есть батончик мюсли, если хочешь. — предлагает он, потому что он, может быть, и не общительный человек, но не бессердечный. А еще не хочет слышать урчание чужого живота во время учебы, но первая причина все еще самая главная. — Нет, спасибо. Я... — мальчик остановился и скривился, когда его желудок снова заурчал. — На самом деле, хочу. Пожалуйста. Хитоши усмехается, двигая батончиком мюсли по столу, а другой мальчик открывает его и съедает за считанные секунды. Впечатляло то, насколько быстро и аккуратно исчез перекус. — Спасибо. Практика отняла у меня много сил. — успел сказать мальчик, прежде чем скрыть зевок в плечо. — Не мне судить. — ответил Хитоши, возвращаясь к своей работе. Он замечает ошибку и собирается стереть ее, но смотрит на темную полосу, оставленную дерьмовым ластиком на его карандаше. Он ищет в сумке запасной ластик, но не находит его. — Блин. — прошептал он себе под нос. — Что-то не так? — Просто забыл ластик. Ничего страшного. — О, подожди. Я принес несколько запасных. — говорит мальчик, копаясь в своем рюкзаке. — Ага! Вот, держи! — воскликнул он, передавая ластик. Хитоши чуть не спросил, чистил ли тот зубы солнечным светом, потому что его улыбка была слишком яркой. Затем он посмотрел на ластик, и его глаза расширились от шока. Это был желтый ластик в форме очков с характерными полосами на линзах. Есть только один герой, у которого была такая экипировка. «Не волнуйся слишком сильно. Это просто минималистичный дизайн. Он может даже не знать, что это геройский мерч.» — подумал Хитоши, держа ластик с благоговением, которого не заслуживает ни один школьный предмет. — Интересная форма. — говорит он, пытаясь не питать надежд и терпя в этом неудачу. — Разве это не круто? У меня есть еще несколько, так что можешь оставить себе, если хочешь. Моя мама нашла их в магазине канцтоваров и подумала, что они мне понравятся. Надежда Хитоши сдулась, как воздушный шар. Верно, это была слишком большая мысль, что есть кто-то еще, кто знает... — Продукцию с Сотриголовой действительно сложно найти даже в Интернете. Я знаю, что для подпольных героев важно быть почти неузнаваемыми, но как еще я должен показать, что я фанат? Они не получают спонсорства, как герои в центре внимания, но я знаю, что они имеют дело с такими же стрессовыми вещами. Я бы хотел, чтобы был лучший способ выразить свою поддержку. — пробормотал мальчик, делая несколько пометок в своем учебном пособии. Вот так и возродилась надежда. У Хитоши есть много причин, по которым он хочет быть андеграундным героем, но все сводится к следующему: он не любит внимания и хочет изменить мир по-настоящему. Забудьте об эффектных боях со злодеями и воодушевляющих речах перед публикой. Всемогущий и миллион других героев делают это ежедневно. У Хитоши другая направленность. Закрытие сетей слежения за людьми, пресечение теневых сделок с оружием, спасение людей, до которых остальному миру нет дела. Он хочет покончить с вещами, которые в новостях замалчиваются, потому что они слишком депрессивны, чтобы гражданские о них думали. Он идет на это не ради денег или славы, ему не нужно признание, он просто хочет поступать правильно. Хитоши не нужно быть в центре внимания, чтобы доказать, что он не злодей. Это будет одинокая дорога, с такой-то причудой, как «Контроль разума», но общество подготовило его к этому давным-давно. Его одноклассники снова и снова сообщали ему, что, по их мнению, его причуда лучше подходит для злодейства. Неважно, что они никогда не верили в него, Хитоши и так никогда не стремился заводить друзей. Но иногда попробовать не помешает. — Шинсо Хитоши. — он говорит без лишних вступлений. — Мидория Изуку? — другой отвечает несколько нерешительно, как будто не понимает, почему Хитоши представился. — Ты знаешь, кто такой Сотриголова. — Хитоши переходит к делу, и замешательство Мидории исчезает, а на его лице появляется возбужденная ухмылка. — Ага! Трудно найти кадры его боев в Интернете, а те, которые я нахожу, обычно исчезают через несколько часов после загрузки. Я хотел бы поговорить с ним о его причуде и стиле боя. У меня так много вопросов. — закончил Мидория со счастливым вздохом. (В учительской Айзава почувствовал, как по его спине пробежали мурашки, и чихнул. Яги, единственный добрый человек в комнате, протягивает ему носовой платок. По причинам, которые Айзава не может объяснить, он почувствовал, что, приняв этот платок, уже решил свою судьбу.) — Да, — Хитоши ненавидел себя за то, что собирался спросить, но он должен был знать. — Ты хоть что-нибудь сохранил? Мидория выглядел обиженным. — Как ты думаешь, какой я человек? — он фыркнул. Хитоши сгорбился в своем кресле, а Мидория перегнулся через стол, пристально глядя на него. — Я фанат. Я сохранил их все. Хитоши никак не может упустить такую ​​возможность. Он разблокирует свой телефон и сует его в руки Мидории. — Пожалуйста, пришли их мне. Я не буду их публиковать. Клянусь своей жизнью. Любой другой был бы в шоке от того, насколько он серьезен, но Мидория просто кивнул, набирая свой номер. — Я знаю. Я могу сказать, что ты тоже настоящий фанат. Он твой любимый герой? — Ага. Люди не знают, сколько добра он сделал – он и многие другие подпольные герои сохраняли эти улицы в большей безопасности, чем любой герой в центре внимания. Я удивлен, что ты его знаешь. Он тоже твой любимчик? — Не мой номер один, но определенно в пятерке лучших! — Мидория вернул ему свой телефон, — Как только я приду домой, сразу же пришлю тебе то, что у меня есть. Если я этого не сделаю, у тебя есть право послать мне кучу гневных сообщений. Хитоши уже собирался сказать Мидории, что он не стал бы так поступать, как включился интерком UA. — Внимание всем абитуриентам, — сказал бодрый голос, — Письменная часть экзамена начнется через 15 минут. Пожалуйста, пройдите в класс, назначенный вам в форме приема. Если вы не в своем классе к назначенному времени, это будет считаться автоматическим провалом. Удачи и помните: Плюс Ультра! — Черт. Я не просмотрел все, что хотел. Надеюсь, что все будет не так плохо, как на практике. — Хитоши застонал, начав собирать свои вещи. — Пора. — услышал он слова Мидории и закатил глаза. — Я знаю, я слышал объявление, как и все остальные. — Нет. Пришло время столкнуться с тем, что я откладывал. — Что? — Хитоши повернулся к Мидории и увидел, что тот держит маленькую баночку. Ой. Хитоши знал, что это такое, и с трепетом и ужасом наблюдал, как Мидория открывает ее, откидывает голову назад и одним глотком выпивает энергетик. Было ли у Мидории желание умереть? — Фу, мерзко! — Мидория кашлянул. — Это было очень сладко и на вкус было похоже на химию? Я думал, что кофе, который я пил раньше, был плохим. Ух, пленка во рту осталась. Если это не даст мне энергии, как было обещано, я взбунтую. Обязательно. Мидория сказал это так, как будто это было темное обещание, которое он действительно намеревался сдержать. Хитоши почувствовал, как его губы расплываются в улыбке, а искренний смех вырвался из его рта против его воли. Что же, у Мидории не было желания умереть, он был просто идиотом. — Ты... — Хитоши остановился, пытаясь собраться с мыслями. — Ты никогда раньше не пил энергетик? Мидория имел наглость невинно моргнуть, глядя на него. — Нет? — он взвалил на плечи свой рюкзак, и они пошли. — Но я купил его, потому что плохо спал прошлой ночью. Не был уверен, понадобится ли мне он, но практика была утомительной, и теперь я должен провести следующий час, связно размышляя. Мне нужна энергия. — заворчал Мидория, когда они оба вышли из библиотеки. — Ну, поздравляю, потому что твой мозг включит режим турбо. Выпить всë одним глотком — плохая идея. Это же наравне с употреблением чистого адреналина. Крошечными глотками, солнечное дитя. Крошечными глотками. — Что? Но это такая маленькая баночка! В этой штуке буквально три глотка. — Я эксперт по энергетическим напиткам. — заверил его Хитоши. К сожалению, бессонница не освобождала его от чувства истощения, — Поверь мне, когда я говорю, что то, что ты только что сделал, вернется, чтобы дать тебе пинка. Но это произойдет уже после экзамена, так что повезло. Надеюсь, тебе нравится чувствовать цвет на вкус. В их разговоре наступило затишье. — Честно говоря, — начал Мидория, искоса глядя на него, — Я думаю, ты издеваешься надо мной, но я знаю тебя всего около часа, так что не могу сказать правда ли это. — Ну, ты скоро узнаешь, не так ли? — Хитоши ухмыльнулся. Эта ухмылка стала еще шире, когда они обнаружили, что их распределили в один класс, а он сидел буквально позади Мидории. Достав карандаш и крутой ластик с Ластиком, Хитоши глубоко вздохнул и попытался сосредоточиться. Затем он увидел, как Мидория ерзает на своем месте, и ему пришлось сдержать смех. Утро могло быть плохим, но этот день обещает быть интересным. Шинсо был лжецом, как и этот энергетический напиток, решил Изуку. — Всем привет. Меня зовут Эктоплазм, и я буду вашим экзаменатором на этом тесте. — сказал герой, и в комнате воцарилась тишина, когда он создал несколько клонов самого себя. — Спасибо всем за то, что пришли вовремя. Теперь двери закрываются, а экзамен начнется в ближайшее время. Мы будем следовать стандартным процедурам тестирования, так что это должен быть знакомый для вас процесс. Он продолжал повторять правила, пока его клоны раздавали тесты, а Изуку умирал внутри. Эктоплазм контролировал своих клонов через коллективный разум? Или ему нужно было задать определенные приказы, прежде чем создать их? Сколько клонов он мог сделать и что случалось, когда один из них «умирал»? Чувствовал ли он это? Получал ли он их воспоминания? Столько вопросов, а у него совсем нет времени, чтобы их задавать. — Мы будем тестировать вас по основным предметам и темам, связанным с героями. Весь экзамен состоит из теста с несколькими вариантами ответов, кратких письменных вопросов и эссе. Последний вопрос – это только ваше мнение. Он необязательный и не будет засчитан против вас, если вы решите не отвечать. Время на тестирование – ровно час. Если вы закончите раньше – принеси мне свой тест и можете быть свободны. Если вас поймают на списывании, вас выведут за пределы кампуса, и вы получите автоматический провал за весь экзамен. Любые вопросы? — Эктоплазм подождал мгновение, прежде чем кивнуть. — Начинаем. Несмотря на то, что он провел большую часть перерыва в учебе, разговаривая с Шинсо, Изуку чувствовал себя спокойно. Он не бормотал вслух свои ответы и никого не отвлекал, и по праву считал это шагом вперед после утреннего инцидента в аудитории. Когда он читал вопросы, отмечая те, которые знал, и пропуская те, в которых не был уверен, он не мог не чувствовать, что время замедлилось. Может быть, кто-то использовал свою причуду, чтобы выиграть себе еще немного времени? (Время не замедлилось. Изуку, сильно сосредоточенный на своем тесте, не осознавал, с какой скоростью он отвечает на вопросы. Это вызвало вокруг него атмосферу запугивания, а его соседи по партам изо всех сил старались ее игнорировать.) Экзамен был трудным, но не невозможным. Было несколько вопросов с подвохом, другие же были такими простыми, что Изуку почти заставил себя сомневаться в их правильности. Он трижды проверил свой тест и ответы на короткие вопросы, прежде чем сосредоточиться на эссе, почти насмехаясь над нехваткой места для каждого вопроса, на который он отвечал. Размышляя, что ему придется отвечать кратко, он писал как можно короче, стараясь втиснуть как можно больше информации по каждому вопросу. Пришлось стирать несколько раз, потому что места просто не хватило. (Один из клонов Эктоплазма, проходя мимо, задержался взглядом на ответах Мидории. На каждый вопрос эссе приходилось полстраницы для ответа. Этот мальчик пытался написать диссертацию?) Перечитав и исправив свои ответы десятки раз, Изуку, наконец, остался доволен своей работой и перешел к последнему вопросу. Как вы планируете использовать свою причуду в карьере героя? (Мнение, по желанию) Изуку останавливает руку и смотрит на вопрос. Ему не обязательно отвечать – это не зачтется против него – но в чернилах есть вызов. Насмешливое фырчание и мягкий смех, говорящий: «Докажи, что ты заслуживаешь быть здесь.» Он знает, что это все в его голове, но Изуку отнесся к последнему вопросу, как к битве. Поэтому он размахивает карандашом, как мечом, и пишет: Мой план таков: никак. Изуку мог бы оставить все как есть, и тот, кто застрял на оценке теста, в замешательстве почесал бы затылок, но это единственный вопрос, для которого они дали лишний лист бумаги, а Изуку не расточительный. Герой – это человек, который использует свою причуду с восхищением или отвагой для достижения выдающихся или благородных достижений. Это официальное определение. Это также исправленная версия, которая была обновлена, когда причудливое население мира превысило 60%. До этого определение было следующим: герой – это человек, которым восхищаются или которого идеализируют за мужество, выдающиеся достижения или благородные качества. Вопреки тому, во что многие верят или они просто забыли, но герои появились раньше причуд. Концепция героев существует с древних времен, и я считаю, что, обновив определение, чтобы оно вращалось вокруг причуд, общество непреднамеренно создало предвзятое отношение к людям без причуд. Процент людей, рожденных без причуды, с каждым годом становится все меньше и меньше. В настоящее время 20% населения мира не имеют причуды. Может показаться, что это не так много, но это все же больше миллиарда человек. Представьте, что кто-то говорит вам, что вы не можете что-то сделать, потому что у вас есть причуда. Это смешно. Но для тех из нас, у кого нет причуды? Для тех из нас, кто составляет эти 20%? Нам не нужно представлять, потому что это наша реальность. И если быть честным, я немного устал от этого. Так что я собираюсь все изменить. Определение того, что такое герой, возможно, исправили, чтобы отразить время, но основная концепция не изменилась. Мне не нужна причуда, чтобы стать героем, как и никому другому. Остальная часть эссе Изуку углубляется в происхождение героев и в то, что технически первым героем, когда-либо зарегистрированным, был Гильгамеш около 2100 г. до н.э. Ничто из того, что он написал, больше не касалось фактически заданного вопроса, ему просто хотелось заполнить страницы. Он даже взял несколько лишних чистых листов бумаги, о которых абитуриенты рядом с ним забыли, когда пошли сдавать тесты. Он только что закончил разглагольствовать о Древней Теории Причуд – теории, в которой считается, что персонажи из мифологических знаний и их силы были реальными людьми, у которых были причуды, и что факторы причуды до недавнего времени бездействовали – когда Эктоплазм заговорил. — Время истекло. Пожалуйста, положите карандаши. Изуку продолжал писать. — Это касается и тебя. — прошептал ему на ухо голос, заставивший его вскрикнуть и в панике хлопнуть карандашом по столу. Он повернулся и увидел одного из клонов Эктоплазма, протягивающего ему руку. — Извините! Я был в зоне сосредоточения и не слышал вас. — Изуку удалось вскрикнуть, перекрывая звук его бешено колотящегося сердца. — Я знаю. Не волнуйся, окончание предложения после того, как я обозначил конец экзамена, не будет засчитано против тебя. — сказал Эктоплазм, когда забирал его тест. Он ничего не сказал о двух дополнительных страницах, которые были у Изуку, — На самом деле ты последний, кто остался. Оглядев комнату и поняв, что он действительно единственный, кто остался в комнате, Изуку отвесил Эктоплазму извиняющийся поклон. — Спасибо и извините, что так долго. — Не нужно извиняться. Тебе дали час, и ты использовал каждую его последнюю минуту. Пожалуйста, наслаждайся остатком дня. — Эктоплазм отмахнулся от него, собирая свои вещи. Сделав последний поклон, Изуку вышел наружу и почувствовал, как напряжение покидает его тело. Экзамен закончился и уже через неделю он узнает результаты. В нем поселилась уверенность, что все получилось, но когда-то он думал так же и ошибся. Он не собирается праздновать, пока результаты не будут в его руках. По пути на вокзал Изуку замечает, что его тело дергается и ерзает все больше и больше. Если бы он не был на публике, то начал бы прыгать на месте, чтобы избавиться от части накопившейся энергии. Почему это вообще происходит? Не похоже, что сидение за столом делало человека гиперактивным. ...потом он вспомнил, что сделал перед тестом. Мидория не поехал домой на поезде. Он пошел в зал игровых автоматов и сжег свою энергию на Dance Off!, выбрав оптимистичную песню, с которой у него были проблемы в прошлом, и остановился только после того, как получил почти высшую оценку. Он попытается снова в другой день. Чувствуя голод и усталость, Мидория решил отправиться домой. И это было хорошим решением, так как большая группа детей пришла как раз тогда, когда он уходил. Он не любил танцевать, когда вокруг была толпа. (— Черт возьми, Грин! — Мина завизжала, перекрывая смех своих друзей, когда увидела, что тот удвоил свой рекорд. Она обернулась, пытаясь найти кого-нибудь, кто мог бы быть Грином, но нашла только сотрудника. — Вы не видели, кто был на этом автомате в последний раз? Я думаю, он только что был здесь. — Нет, извините. — сказал сотрудник, несмотря на то, что последний час активно наблюдал за танцем Изуку.) К тому времени, как Изуку добрался до дома, он был очень измотан. Его мама оставила записку, чтобы сообщить ему, что она у Бакуго, но в холодильнике остался кацудон. Каким бы голодным он ни был, потеря сознания звучала лучше, так что он так и сделал. В тот момент, когда его голова коснулась подушки, он отключился. Он проспал тот момент, когда его мама вернулась домой, и несколько текстовых сообщений от Яги. (14:00) Yagi: Поздравляю с окончанием экзамена! Когда у тебя будет свободная минутка, давай встретимся, и я расскажу все, что тебе нужно знать. (14:15) Yagi: А, я только что узнал кое-что новое! Очевидно, поскольку я теперь являюсь частью учительского состава, я не могу разговаривать с абитуриентами, которых знаю лично, пока не будут опубликованы результаты. Мне сказали, что это будет несправедливым преимуществом. (14:23) Yagi: Значит, нам придется немного подождать, чтобы увидеться. Всего неделя. Мне очень жаль. Пожалуйста, не расстраивайся. (14:50) Yagi: Я предполагаю, что отсутствие ответа связано с тем, что ты спишь или твой телефон выключен. Пожалуйста, пришли мне сердитое лицо, если ты расстроен. Вот такое >:( (15:00) Yagi: Ладно, наслаждайся сном. (17:07) Izuku: спасибо! это был хороший сон. кроме того, я больше никогда не прикоснусь к любому другому энергетику. я знаю, что это не в твоей власти, но >:( (17:10) Yagi: Принято. Я действительно понимаю. Yagi: Подожди, ты выпил энергетический напиток? Они ведь не предназначены для детей. (17:11) Izuku: на нем было твое лицо и все это выглядело круто. на вкус отвратительно. я немного разочарован. возможно, я куплю его снова и дам ему второй шанс. (17:12) Yagi: Пожалуйста, не делай этого. И перестань покупать вещи только потому, что на них мое лицо. (17:12) Izuku: нет, я так не смогу. посмотри на этот арт! *Izuku прислал фото* (17:17) Yagi: Выглядит круто. — Яги, — голос Незу оторвал его от разговора с Изуку. — Тебе не разрешено контактировать с Мидорией, пока не будут готовы результаты. Попрощайся, пожалуйста. — Конечно, я этим и занимался. — сказал Яги, отправляя последнее сообщение. (17:18) Yagi: Мне нужно идти. Мы встретимся через неделю, и я все тебе расскажу. Даю слово. Мидория, не теряя времени, ответил. Izuku: я надеюсь на это.