От любви до ненависти один ПА

      Всё те же светлые стены и окна в потолок. Те же зеркала, в коих отражаются о чём-то переговаривающиеся тренера, ожидающие начало репетиции и… Всё та же наглая ухмылочка одного бесчестного наёмника, что, когда рыжеволосый увидел вошедшую партнёршу, стала лишь шире.       — О, госпожа следовательница? — Яэ подошла поприветствовать девушку поближе, однако, почувствовав некую напряжённость, сразу же поспешила с вопросами. После увиденного на отборочном туре, розоволосая не могла ждать ни минуты, чтобы не спросить о том, что же это за «искорка» пробежала меж ними там, заставив все лампы зала освещать лишь их двоих. — Что-то выглядите уставшей. В субботу вы казались более энергичной~.       Только вот Люмин будто бы пропускала мимо ушей подколку тренера. Она вообще чувствовала, что начни хоть что-то сейчас отвечать, неминуемо взорвётся от переполняющих её нутро эмоций — всех, как одна негативных.       — Думаю, что госпожа Яэ хотела сделать комплимент вашему успешному выступлению, мисс Виатор. Во всяком случае, она попыталась. — подошедший к ним мужчина как обычно поприветствовал девушку, чувствуя, что назревает конфликт. Только вот, в отличие от самой Яэ, что будто бы искала лишнего повода погрузиться в гущу событий, голубоволосый принципиально не хотел влезать в личные дела всё же прошедших во второй тур подопечных.       — Благодарю вас, господин Камисато. — сухо ответила блондинка, отходя к зеркалу, чтобы переобуться. Раз уж ей дали шанс жить и работать дальше, то девушка вновь, как и месяц назад, постарается изо всех сил притупить в себе всю ту ненависть, что ощущала разрывающимся на части сердцем. Следовательнице казалось, что ей хватило одного вечера субботы и целого воскресенья, чтобы самой себе объяснить, как сильно она ошибалась насчёт своего партнёра. Да вот только… Стоило ей услышать его голос, как в груди вновь чувствовалось жжение.       — Что, неспокойные выходные? Али на работе отругали? Чего такая хмурая? — либо парень действительно не понимал причины настроения партнёрши, либо очень изящно делал вид, уничтожая последние барьеры терпения следовательницы.       Специально туже затягивая ремешок на тренировочных туфлях, чтобы почувствовать боль в любом другом месте, но не в сердце, она, сжав зубы, не позволяет себе вестись на провокацию. Она могла бы. Могла бы многое сейчас ему высказать, но держалась стоически…       — Я предлагаю начать, раз уж сегодня и без того тренировка будет слишком короткой. — вновь лавируя между ещё одним «искателем приключений» и настроением блондинки, Аято хлопает пару раз в ладоши, привлекая внимание.       — Ах, вы всё также нетерпеливы, господин Камисато. — наигранно вздыхает Мико, внимательно наблюдая из-под полуопущенных ресниц за тем, как следовательница грубыми движениями застёгивает вторую туфельку. Это даёт ей чёткое понимание того, что в звёздной парочке в очередной раз что-то приключилось, а значит, будет очень забавно вновь сесть в зрительский ряд в новом акте их взрывоопасных отношений. Казалось, что если б у неё был хвостик, она бы им могла завилять от предвкушения, нутром чуя, что сегодня что-то будет. — Что ж, мы внимательно наблюдали за вашим выступлением и, должна признать, вы действительно… умеете удивлять, господа, ха-ха… — на последней фразе Люмин аж вздрогнула, против своей воли вспоминая то, как трепетно под светом софитов рыжеволосый вдыхал аромат её кожи, смотря лишь на неё одну своими удивительно прекрасными синими глазами.       «Очарована мной?» — слова, произнесённые им там, на выступлении, ядом обжигают сознание, заставляя девушку поморщиться, будто отвергая эту мысль.       — Несмотря на неожиданное окончание первых отборочных соревнований… — Аято сделал паузу, видя, что все присутствующие понимают о чём шла речь и, что видел именно голубоволосый, смотря прямо на наёмника, что северянин вообще не задумывался над тем, как сильно подставил под удар их прикрытие в виде обычных конкурсантов, продолжил, вздыхая. — Первые тридцать пар были отобраны для участия в следующем этапе. Он пройдёт через два месяца, примерно в конце весны.       — Ох, и самое приятное, что в качестве заявленной музыкальной композиции выбрали музыку Западного региона. — подметила розоволосая.       — И что же в этом такого приятного? — совершенно не понимая, чем музыка одного региона может отличаться от другого, вмешался Чайлд. Ему в целом было без разницы под какую мелодию снова придётся выплясывать на паркете. Вопрос был лишь в том, как весело ему будет на сей раз развлекаться с партнёршей. И, судя по её настроению, вторящему ей же, только месяц назад, веселья будет немало.       — А то, господин предвестник, что этот танец мы с Аято уже подготовили. Три года назад, когда мы сами участвовали в турнире, были слухи, что его могут заявить на третий круг отборочных. Увы, с того года новомодным явлением стали сольные номера в итоговых соревновательных конкурсах, так что нам так и не удалось с ним выступить. — раздосадовано проговорила девушка.       — Однако факт того, что танцевальная композиция полностью подготовлена для вас, включая уникальные поддержки, неоспорим. Думаю, что мы можем продемонстрировать, верно, госпожа Яэ?       — Верно.       Вставая в позу в центре тренировочного зала, тренера смотрели друг на друга, будто с вызовом. Мелодия ещё не заиграла, но, глядя на этих двоих, уже чувствовалось предвкушение от выступления мастеров своего дела. И, как только первые аккорды нарушили тишину, Люмин с ужасом осознала, что не готова. Не готова снова пережить путь, только-только пройденный ей. Не готова снова проходить через принятие и доверие. Не собирается даже думать о том, чтобы снова переступить черту с этим… человеком.       При всём при этом, танец был великолепным и сложным. Чувствовалось то, что не все будут способны идеально выступить именно с этой композицией. Проходка, поддержка, поза, пробежка. Ритм не быстрый, но репертуар очень серьёзный, с колоссальным количеством элементов.       Вдруг, Яэ неожиданно наступает на подставленное вовремя колено своего партнёра, встаёт и, проводя плавно носком туфельки, приподнимая подбородок голубоволосого, падает спиной, будто бы прямо на паркет, абсолютно не глядя на то, что делает. Естественно, чётко отработанным движением, мужчина подхватывает партнёршу, уводя дальше в танец, заставляя обоих наблюдателей удивиться, а саму Люмин ещё и испытать шок. Какую-то такую поддержку в детстве пытались выполнить они с братом на выступлении, но Итэр не смог удержать сестру, позволяя ей упасть на пол и сильно удариться спиной. Благо никакого перелома не последовало, но… С тех пор девушка всегда чувствовала, когда предстоит серьёзная перемена погоды, испытывая ноющее, несколько болезненное ощущение. Ко всему прочему, в её голове был ощутимый страх подобных элементов и барьер на их выполнение. Поэтому сейчас, понимая, что Яэ и Аято не просто так демонстрировали один из самых сложных элементов танца, Люмин, отрешённо глядя на танцоров, обнимает свои колени, не замечая того, что её партнёр уже не смотрит на заканчивающих выступление тренеров.       Музыка затихает. Розоволосая, следуя заранее подготовленным движениям, падает к ногам мужчины, будто бы умоляя его остаться, а тот, даже не смотрит на неё, пафосно отворачиваясь куда-то прочь. Весь танец был неким «тяни-толкай» меж двумя влюблёнными, что никак не могут решить, быть им вместе или не быть. Они то сходятся, то разбегаются. Почти весь танец мужчина пытается совладать с неоднозначным характером партнёрши, то прижимая её, то отпуская, когда под конец, понимая, что ему не подвластен вольный характер возлюбленной, бросает её, оставляя у своих ног. Драматично. Красиво. Абсолютно не подходит следовательнице и её партнёру. Но, почему-то, как будто бы рассказывающий историю тех, кто только что выступал.       — Ну как вам, хах, дорогие зрители? — Яэ Мико поднимается на ноги, выравнивая дыхание после танца. Её несколько расстраивает то, что наблюдавшие за ними подопечные никак не выражали своего восхищения. Блондинка сидела у зеркала, думая о чём-то своём, пока парень, что стоял неподалёку, и вовсе, казалось бы, не интересовался происходящим.       — Стесняюсь спросить, это всё? Я-то думал будет сложнее. — разводя руками спрашивает наёмник, нарочито громко, чувствуя, как вздрогнула следовательница. Значит Чайлд правильно подметил, что девушке не понравилась идея с большим количеством поддержек. «Забавно~».       — Поглядим, хах, на то, как ты справишься с этим, северянин. — старательно сдерживая себя, проговорил мужчина, подходя к музыкальному центру.       — Предлагаю начать с самой базовой проходки. Вставайте, госпожа следовательница. — лукаво улыбаясь, розоволосая приглашает девушку на паркет, предвкушая, как сама сейчас будет наслаждаться представлением. — Встаньте напротив друг друга вот так… — она показывает правильную позицию, пока партнёры встают друг напротив друга. — И на счёт «раз-два-три», вы делаете следующее…       Розоволосая медленно показывает проходку, отличающуюся от прежде изученных тем, что шаги партнёры делали очень близко друг к другу, но не касались руками. Это один из принципов того, о чём рассказывал танец — игра в «кошки-мышки». Люмин делает шаг назад, пока рыжеволосый шагает вперёд. Исходя из уже имеющегося опыта в танцах, оба как будто бы справляются, пока…       — Я тоже видела этот танец. И в нём не обязательно так близко прижиматься к друг другу. — сдержанно произносит блондинка сквозь зубы, понимая, что закипает. — Отцепись.       — Да никто тебя не трогает, девчуль. Чего заводишься? — нарочито небрежно произносит наёмник, дразня девушку. — Вот мои руки, видишь? Гляди, я почти что арестован, ха-ха. Руки вверх и всё такое~.       При этом, когда он демонстрирует поднятые ладони, Чайлд специально ещё чуть ближе наклоняется к партнёрше, продолжая вышагивать с ней траекторию, что показывала тренер.       — Я же тебе сказала… — сжимая руку в кулак, девушка зло смотрит на рыжеволосого, который становится будто только задорнее.       — И что ты сделаешь? — Люмин даже показалось, что эта фраза была обращена к ней не только сейчас, но и в тот самый момент, когда девушка держала его голову на мушке своего ПМ в VIP-апартаментах. В тот момент, поражённая заявлением Чайлда о его взглядах на их «отношения», следовательница не смогла сделать ничего. Но сейчас ей мало что мешало попытаться исправить это.       Шаг, и сжатая девичья ладонь в кулак врезается в мужскую. Девушка думала, что сможет небольшим ударом отмахнуться от наседающего на неё мужчины, но тот, естественно, своими отточенными рефлексами, не позволил ей вольности, использовав блок, перехватывая запястье. В момент, когда послышался чёткий хлопок одной руки о другую, в танцевальном зале стало слишком тихо.       — И… всё? Жалкое зрелище. — продолжал подначивать девчонку наёмник. Он уже успел изучить блондиночку за то время, что они соперничали на танцевальной площадке. И он прекрасно понимал, что младший лейтенант сегодня явно не в том настроении, чтобы танцевать. Тарталья специально выводил партнёршу, чтобы та могла сбросить пар, примерно предположив, что той нехило перепало от начальства. Вот только парень бы в жизни не догадался об истинной причине злости светловолосой. — Вас, копов, вообще учат самооб…       Новый удар, и Чайлд снова блокирует его, замечая, что, похоже, девчонка разозлилась в этот раз не на шутку. «А вот это интересно… Хочешь развлечься? Я в деле!».       Небольшой перерыв нисколько не дал Люмин возможности сосредоточиться. В момент, когда она почувствовала, что оба её удара заблокированы, его руками… Когда услышала очередную издёвку из именно его уст… И когда увидела, с каким вызовом на неё смотрели эти его бессовестные глаза… Следовательница была готова поклясться, что это был не скрип её сжатой челюсти, а звук трещины её благого терпения.       — Сволочь… — сначала тихо прошептала она, а затем, чуть отходя для замаха, девушка поднимает ногу, нанося новый удар. — Какой же ты ублюдок!       — Ха, вот так новость! — с азартом уклоняясь от удара ногой, он тут же блокирует встречную атаку кулаком. Намечался нехилый спарринг, но бить девчонку не сильно хотелось. Чайлд сам для себя организовал пари, сможет ли парнёрша достать его, если тот будет лишь обороняться. Он был уверен, что если не примет её бой, а продолжит только позволять ей наносить новые удары, то блондиночка должна будет взбеситься ещё сильнее. — Накажешь меня? Покажи же, каким плохим полицейским ты можешь быть~.              Яэ в абсолютном непонимании смотрела на то, как несколько шагов из только выученной проходки танца превратились в яростную битву, в которой госпожа следовательница отчаянно носила один за другим удары предвестнику, пока тот, будто становясь всё счастливее и счастливее, то и дело блокировал её атаки, уворачиваясь аки уж на сковородке.       — Какого дьявола? Яэ! — голубоволосый подбежал к наблюдательнице, абсолютно не понимая, как остановить конфликт. Вот чего-чего между этими двумя, а вот побоев ещё пока не было. До сегодняшнего дня.       — А я что? Я такого не показывала, будь уверен, хах…       — Что смешного? — не сводя глаз с пары, спросил мужчина.       — Ну… Ты только посмотри, какая… страсть. — в её глазах отразился нездоровый блеск. — Это так волнительно!       — Да о чём ты вечно думаешь? — прикладывая руку ко лбу, Аято пытается придумать, как прекратить эту спонтанную стычку. Ему безумно нравилось то, что хоть кто-то наконец столь стремительно пытается набить морду северянину, но, судя по его же счастливой физиономии, рыжего это лишь пуще заводило. А значит смысла несло маловато.       Только вот следовательница, чувствуя горечь пережитого за последние несколько дней, просто уже не в силах остановиться. Как же она ошибалась, когда думала, что сможет всего лишь приказать своему сердцу забыть то, как с ним обошлись! Сейчас её тело двигалось интуитивно, будто бы воедино с душевным состоянием: рвано, хаотично, на пике сил. Но легче почему-то не становилось. И Люмин думала о том, что это лишь потому, что ей ещё не удалось нанести хоть один ощутимый удар этому подлецу хотя бы в живот. А лучше прямо по ухмыляющемуся личику, чтобы более ни одна девушка, так же глупо, как сама блондинка, не повелась на дурацкую улыбку.       Чайлд же, видя, что девчонка явно становилась более развязной, в том плане, что не контролировала куда будет бить, явно намереваясь вот так запросто нарушить этический кодекс легавых, подумал о том, что это пора было прекращать. Ему весело играться с ней лишь покуда она в сознанке, а не вот этот вот цирк с ролевыми играми, где ему досталось быть боксёрской грушей. Может быть, если бы следовательница сражалась всерьёз, оценивая противника и следя за его действиями, их импровизированный спарринг мог бы доставить наёмнику некоторые хлопоты, учитывая, как резво она задирала свои изящные ножки прямо в цель по уязвимым точкам противника. Но вот так, на эмоциях и без тактики, блондинка была слишком лёгкой добычей. Рыжеволосый, видя очередной замах, перехватывает руки девушки и, силой сжимая их, заводит ей за голову, тут же припечатывая лопатками партнёршу к ближайшему зеркалу. Благо, что то не треснуло. А чтобы девчонка успокоилась, он локтем прижимает ей горло, заставляя смотреть прямо на себя. Бой был окончен.       — Полегчало? — невзначай смотрит он в её полные ненависти глаза и действительно не понимает, чего это ей так снесло башню.       — Пусти. — тяжело вздыхая, она злится ещё больше, что битва заканчивается не так, как ей хочется. У неё ещё есть силы. Она ещё может бороться!       — Чего ради? Мне уже наскучили твои выкрутасы. — скучающе произнёс он, понимая, что хочет попытаться снова взбодрить девчонку подобными колкими фразочками. Ему чертовски нравилось изводить её лишь покуда она велась.       — Если не отпустишь, я…       — Что? Так и продолжишь размахивать конечностями что есть мочи? Чего ты так бесишься-то? Ума не приложу. — в этот момент следовательница шокировано смотрела на мужчину, чувствуя, как в горле формируется ком. До неё, наконец, начало доходить кое-что очень важное. — Плевать мне, что у тебя там за проблемы с начальством. Я тоже всего лишь выполняю свою работу. Так что за Барбатоса уж извиняй. Считай, пусть будет 1 — 0.       В этот момент Люмин поняла, что парень и правда не осознал, какую боль причинил ей. Что он даже не заметил того, как разбил ей сердце. Из всей ситуации, приключившейся в субботу, он запомнил лишь самую верхушку айсберга. Потому что для него остальное было не важным. Потому что для него это обыденность — поиграться и бросить. Ничего серьёзного, всего лишь «перепихнулись». Он даже прямо так ей и сказал… Девушке и самой уже было плевать на то, что утром она могла лишиться всего, потому что у неё осталась та маленькая крупица достоинства, которую Чайлд не успел достать. Просто потому, что он… «Он не догадался…!»       — Да пошёл ты! — вырываясь, она уходит прочь из зала, понимая, что всё было действительно не так плохо. Рыжеволосого интересовала лишь работа, а значит, что Люмин ему никто и он ей, собственно, тоже. Хотелось как следует обдумать это и, в ту же очередь, забыть. Просто забыться. --       Но шли дни, а спать становилось всё сложнее. Новая репетиция — новый скандал. Всё идёт в точности так, как будто в фильме зажевало плёнку и она прокручивается снова и снова, покадрово повторяя неизбежные события: начало репетиции, первая ссора под аккомпанемент смеха наёмника, перерыв, продолжение репетиции, вторая ссора, Люмин уходит прочь, понимая, что не в силах совладать с чувствами. Она знает, ей нужно время. Но этот рыжий засранец просто не даёт ей продыху, цепляя своими словами и действиями будто за само нутро.       Девушку уже тошнит. От него, от себя, от всего. На пятничную репетицию блондинка не приходит вовсе, прося выходные в качестве перерыва. И это, стоит отметить, было неплохой идеей. Наконец-то следовательница может позволить себе как следует прибраться в собственной душе, чувствах и мыслях. С «уборкой», как нельзя кстати, помогли скромные запасы тринадцатиградусного полусладкого.       &1_Вот так просто, сидя с бокалом вина на кухне, Люмин понимает, что у неё вдруг закончились эпитеты, касаемо причины своей головной боли последних дней. Нет, безусловно, то, как по-ублюдски поступил с ней рыжеволосый в плане её рабочей операции, было бесспорным и очевидным хамством. Но вот что касается отношений… Вставая прямо перед зеркалом и держа в руках почти пустой бокал первой единолично опустошённой бутылки, блондинка думала над тем, а почему это она вообще позволяет себе грустить из-за такого урода? Ведь, по сути, для неё мало что изменилось: они будут также работать вместе, Люмин будет также искать связь с преступным синдикатом и точно также пытаться найти сведения о своём брате, в конце концов. Ей ничего не мешало и… Самое важное, что ей никто не мешал. Ни Чайлд, ни капитан Кэйя, ни кто-либо ещё.       А посему, чокаясь бокалом со своим отражением, сразу же осушив бокал, девушка идёт на кухню, чтобы открыть следующую бутылку. Ровно одну на «погрустить» и ровно одну на «посмеяться». Люмин очень быстро вышла из состояния «он просто использовал меня», дойдя до «я сама использовала его». В голове становилось легко, а на сердце… спокойно. Её отпускало. Но хотелось ещё одного маленького чуда. Чтобы можно было снова чувствовать себя женственной, привлекательной и сильной.              И вот, будто в сказке, ровно в полночь, девушка, вместо того, чтобы мирно посапывать в своей тёплой постели, одёргивает задравшуюся юбку чёрного обтягивающего платья, глядя слегка затуманенным хмелем взором на свет неоновой вывески.       «Доля ангелов» — прочитала про себя блондинка, вздрагивая от порыва холодного ветра. Что не говори, но потому-то девушка ранее и не носила этот комплект (он шёл с пиджаком, но сегодня следовательница была слишком смелой, чтобы скрывать хрупкие плечи массивным жакетом), что он был по её строгому мнению больно вульгарным, когда как для сегодняшнего состояния прямо-таки в самый раз.       «Помнится… этот… Да как там его… А! Ризли, да… говорил, что они частенько здесь зависают? Может я смогу сама поискать что-то о Селестии?» — идя мягкой походкой в сторону секьюрити у главного входа, блондинка в очередной раз вспоминала зачем вообще затеяла нечто столь необычное и опасное. И в полусознательной светлой головушке был лишь один, достаточно весомый, на взгляд младшего лейтенанта, аргумент: да потому что могу.       — Эй, кисонька, тебе-то восемнадцать хоть есть? — какой-то бугай на входе заприметил стоящую в очереди растерянную девчонку.       — Вы… мне? — робко спросила девушка, а затем, видя, как на неё обернулись окружающие люди, обратилась к охраннику в ответ. — Проверьте документы, если сомневаетесь.       — Пади-ка сюда. — улыбаясь, мужчина в чёрных очках взял паспорт у юной леди, оглядывая ту с ног до головы. Опытный вышибала прекрасно знал, как малолеток то и дело тянет на приключения в обществе взрослых. Только вот «Доля ангелов» было совершенно не тем местом, в которое могли попасть простые зеваки. Несмотря на свою не самую помпезную входную группу, клуб был крайне популярным среди «золотой» молодёжи Центрального округа. Сюда то и дело заглядывали представители разных группировок, в том числе и семей Архонтов. Для этих людей зона клуба была некой нейтральной территорией, за которой якобы никто не следил. Разумеется, огласке этот нюанс никто не предавал, но весь персонал очень тщательно поглядывал за теми, кто решался зайти на бокальчик другой.       — Что-то не так? — смелость, раззадоренная алкоголем, прибавляла адреналина. Девушка старалась держаться настолько непринуждённо, что могло показаться, что она даже заскучала. В голове Люмин отчётливо сиял образ вольного тренера Яэ, что могла бы, наверное, одним своим взглядом «вежливо» попросить пропустить её внутрь.       — Мисс… Молли? Документы точно настоящие?       — У меня всё настоящее! — капризно произнесла девушка, слишком поздно осознавая, какую чушь только что ляпнула. Но, слова сказаны, а значит оставалось пытаться держать лицо. Выглядела следовательница глупо, но надеялась, что цвет волос хоть немного оправдает её.       — Малышка дело говорит. — напарник охранника, рассматривающего паспорт, оценивающе прошёлся взглядом по девичей фигурке в распахнутом пальто, понимая, что таких девчонок пускать в клуб одно удовольствие. Именно их потом им же и… приводить в чувство. — Проходи, золотце~.       Улыбаясь тому, что у неё, всё же, получилось пройти внутрь, Люмин спускается по ступеням клуба, окрылённая своим маленьким успехом. Она отдаёт верхнюю одежду в гардероб, получая браслетик и, заодно, печать на запястье от ещё одного охранника, подтверждающего право на вход и выход из заведения.       — Приятного отдыха, мисс. — произносит молодой человек, прекрасно зная, с какой целью таких девчонок пускают в клуб. Чтобы они как следует развлекали их богатых клиентов. — За баром скидка в соответствии с вырезом декольте.       — Что? — из-за шума музыки девушка плохо расслышала секьюрити.       — Я говорю, — вплотную приблизился он, чтобы блондинка услышала, — за баром скидка! У тебя будет явные пять процентов, куколка. Но если чуть спустишь платьице, может и все десять!       — Чего?! — совершенно не понимая этого парня, находясь под влиянием алкоголя, Люмин больше прислушивалась к битам в зале, чем к голосу какого-то старожилы. Она отправляется на бар, думая, что как будто бы сначала нужно обязательно что-то заказать. Девушка так и не разобралась с системой скидок, но то, что ей нужен бар, услышала чётко.       &2_Присаживаясь на свободное место, следовательница старается осмотреться, но смелости искать приключения становится меньше. Видя всю эту толпу отдыхающих весёлых людей, Люмин на миг задумывается о том, что ей здесь не место. Собираясь с мыслями, чтобы уже покинуть заведение, она замирает, когда видит перед собой знакомое лицо.       — Выбрали, что будете пить? — прямо перед ней стоял бармен, очень сильно напоминающий ей кого-то знакомого. Его красные волосы, убранные в высокий хвост, казались больно примечательной деталью.       — Что? Я? — всё ещё плохо слыша голос на фоне громкой музыки, блондинка пододвигается ближе, наклоняясь над барной стойкой.       — Я спросил, выбрали ли вы себе напиток. — чётко проговорил мужчина, а Люмин, расслышав, наконец, его голос, осознала, что действительно ранее встречала этого мужчину. Он был тем самым охранником, что сопровождал её неделю назад прочь из VIP-комнаты. Тот телохранитель, которого в расследовании не подтвердили.       — Мне… Мне можно… — от растерянности и непонимания ситуации, она пытается вспомнить хоть что-то из популярных коктейлей, но на ум, как назло, приходит только одно. — Текилу…?       — Хм. — красноречивый комментарий не внёс ясности в диалог. Казалось, этот странный парень не одобрил выбор посетительницы. — Сколько?       — Парочку, пожалуйста… — пока бармен отвернулся, Люмин судорожно пыталась вспомнить произошедшее в тот злосчастный вечер недельной давности. Исходя из рапорта лейтенанта Мики, а также отчётов расследования спецподразделения, никакого мужчины с красными волосами в тот день замечено не было. Более того, её уверяли, что такое могло привидеться на фоне шока от увиденного количества крови. Но девушка абсолютно точно помнила этого телохранителя и не могла поверить, что он ей попался вот так запросто.       «Это мой шанс! Судьба определённо благоволит мне!» — сжимая руки в кулак от предвкушения, следовательница чувствует надежду, когда планирует немного поболтать с неразговорчивым барменом. Безусловно, до уровня обаяния, коим обладала та же Лиза, со своим четвёртым размером груди и удивительными глазами, цвета молодой листвы, ей ещё далеко. Но, веря, что парочка шотов позволит Люмин дойти до нужного уровня самоуверенности, она готова принять этот вызов судьбы.       Только вот… следовательница не учла того, что бармен обслуживал не только её, но и всех, кто так или иначе подходил к стойке. От скуки прикончив те два шота, что принёс ей мужчина, она хотела попробовать обратиться к нему напрямую, мол, узнать имя, возраст… Пококетничать, так сказать. Но красноволосый, увидев поднятую ладонь посетительницы, лишь принёс ей ещё два шота с нарезкой лайма, забирая пустые стопки.       — Эм, нет, я не… — хотела что-то сказать Люмин, но бармена уже и след простыл. — Чёрт… — да, такого облома девушка себе представить не могла. Сидеть здесь и ждать, пока у объекта её личного расследования появится время, она не хотела. Сегодня был вечер пятницы, а значит, до самого утра парень однозначно будет работать на износ. Но и отрывать от работы мужчину ради своих личных вопросов было бы крайне неуместно.       В итоге, выпив ещё один шот залпом, блондинка думает о том, чтобы пойти на воздух и осмыслить всё это в более тихой обстановке, как вдруг, слезая с барного стула, чуть запинается и, не рассчитав силы, толкает какого-то мужчину. В миг, когда девушка узнала голос подхватившего её парня, в груди слишком знакомо заболело сердце.       — Хэй, осторожнее, могла же… ТЫ?! — доброжелательные нотки слишком быстро достигли высоких тонов. — Девчуль? Да ну нахрен?!       — А? Что ты здесь…?! А впрочем… пусти! — вырывая свои руки от цепких ладоней, Люмин пытается саму себя убедить в том, что эта встреча лишь плод её воображения. «Таких совпадений просто не бывает!!! Судьба, за что?!»       Только следовательница, порывалась обойти знакомого, которого в данную секунду предпочла бы вообще не знать, как тот вдруг резко взял её под локоть, возвращая к бару, чуть склоняясь над ней. Всё выглядело так, будто посетитель подцепил себе красавицу на вечер, но планы у Тартальи были совершенно иными.       — Ты что, преследуешь меня? Совсем отчаялась? Какого дьявола ты здесь забыла, легавая? — по не слишком знакомой интонации девушка поняла, что Чайлд нервничал. И это было необычно. «С чего вдруг?»       — Отвали, тебя это не касается. — и Люмин не врала. Меньше всего ей сейчас хотелось видеть именно эти синие глаза прямо перед своим лицом.       — Да? Хочешь сказать, что совершенно случайно забрела в этот единственный в своём роде бар Центрального округа, ища приключения на нетипично для тебя оголённые ножки, ровно в то же время, как я встречаюсь со своим информатором? Попробуй придумать отмазку получше, милая. Что ж ты ко мне прицепилась-то?!       — Да кому ты…! — блондинка не могла поверить, что из всех, кого она могла бы в теории выцепить в этом чёртовом баре, ей придётся иметь дело с этой занозой с непомерным самомнением.       «Погодите… Что он сказал? Информатором?!» — затуманенный алкоголем рассудок очень плохо концентрировался на нужных деталях разговора.       — Слушай сюда, сейчас же уходишь отсюда и забываешь дорогу, поняла? Так и быть, закажу тебе такси. Давай, на выход! — наблюдавший неподалёку за этой сценой бармен хотел было вмешаться, видя, что девчонка явно не испытывает удовольствия от общения с рыжеволосым нахалом, как вдруг к их беседе присоединился ещё один человек.       — О, Чайлд, вы сегодня не один? — подошедший мужчина говорил мягко, но при этом настолько громко, что его было слышно.       — Господин Чжун Ли… — выпрямляясь в полный рост, рыжеволосый не отпускает предплечье девушки, сжимая сильнее. — Как и всегда, безумно рад встрече.       Незнакомец улыбнулся и перевёл взгляд сначала на блондинку, а затем остановился на сжимаемом грубой хваткой мужской руки месте.       — А ваша спутница…       — Ох, нет… — расцепляя руку, парень чуть приобнимает следовательницу, как будто бы давнюю приятельницу. Но Люмин чувствовала, насколько плотно он её сжал в этих импровизированных «объятиях», словно говоря: «Не рыпайся, а то пожалеешь». — Это всего лишь знакомая и она уже собирается домой.       — Я Молли! — игнорируя сказанное и вырывая руку из-под хватки партнёра, девушка протягивает её незнакомцу, а тот, вместо того, чтобы пожать её, чуть опускает корпус, мягко прикасаясь губами к костяшкам. Это действие было слишком необычным и галантным. Люмин вмиг вспыхнула, глядя в глаза цвета янтаря напротив.       — Очень рад встречи, мисс Молли. Меня зовут Чжун Ли, я консультант мистера Чайлда.       Пусть следовательница и не могла видеть этого, но зато самому брюнету было вполне очевидным недовольство, отразившееся на лице наёмника. Синие глаза будто бы приобрели более холодный оттенок, подогревая интерес Чжун Ли к ситуации.       «Просто знакомая? Или же…»       — Так это и есть твой информ…? — как само собой разумеется, спросила Люмин, поднимая голову выше, но рыжеволосый резко зажал ей рот рукой.       — Да-да, а теперь тебе пора домой. — шикнул на неё парень, а затем вежливо обратился к консультанту. — Прошу прощения, я быстро провожу леди и вернусь к вам.       — Ох не стоит. — подойдя ближе, сказал мужчина. — Я могу сам позаботиться о мисс Молли, если вы не возражаете. В связи с недавними событиями… — он сделал паузу, видя, что оба его слушателя прекрасно понимают, о чём идёт речь. — Информации по этой неделе пока никакой нет. Наблюдается затишье, которое может предрекать бурю… Так что, в качестве моих извинений, я готов проследить, чтобы ваша спутница благополучно добралась домой.       — Чёрт… — Чайлд понимал, что после смерти одного из Архонтов, вероятно, будут какие-то застои в событиях, но чтобы вообще ничего… С другой стороны, раз на сегодня этот «дед» бесполезен, то и терять на него время здесь было бы кощунством. Как не крути, вечер пятницы только начинался. Пускай, технически уже была суббота. — Тогда я полагаюсь на вас, господин Чжун Ли.       Показательно убирая руки от девчонки, рыжеволосый подмигивает блондинке, будто давая зелёный свет. Раз уж этот мужчина был его личным информатором, то пусть легавая попытает счастья его расколоть. Во всяком случае это будет в качестве компенсации за то, что Чайлд не дал копам допросить Барбатоса.       «Ха, будто объедки собакам. Пусть попробует разнюхать, ха-ха-ха!» — забавляясь собственным мыслям, наёмник уходит прочь, скрываясь в толпе танцующей молодёжи.       — Что ж, мисс Молли, вы правда хотите уйти? Я только недавно пришёл и хотел бы надеяться пригласить вас составить мне компанию, если у вас пока нет планов на вечер. — то, как мягко говорил этот мужчина, было словно глотком столь желанной сейчас холодной воды сухому горлу и больному сердцу. В особенности после разгорячённого, вспыльчивого, нахального партнёра. А если ещё и учесть, что стоящий перед ней человек был информатором самого предвестника Фатуи…       — С радостью, господин Чжун Ли. — опьянённая собственным успехом и смешанной с вином текилой, девушка счастливо идёт вслед за мужчиной, мягкий взгляд которого очень остро цеплялся за следящей за ними высокой фигурой одного слишком уж примечательного своими рыжими волосами парня.       «Эта партия определённо позабавит меня, Тарталья. Очень любезно с твоей стороны, мой мальчик, подарить мне первый ход».