тридцать два шипа

— ...Ты что, педик? — Ты кому из нас? — саркастично пробормотал Лэри, не отрываясь от разглядывания журнала. — Фу, ну что за слова такие!? — Помолчи, Табаки, у Черного трагедия... — Слепой ухмылялся, выжидая паузу и уставившись, как он думал, прямо на последнего, но на самом же деле чуть правее, на его плакат с Ванилла Айс. — Какая такая трагедия? Трагедия, а я и знать не знаю? — Мы живем вдесятером в одной комнате, — начал рассуждать Лэри, — как тут не станешь... — он поймал на себе взгляд Шакала и недовольно-удивленный изгиб бровей Слепого, — Геем. Ты у нас опять выделиться решил? — Черный, пойми, — улыбнулся Сфинкс, — мы пытались от тебя скрывать, но это бесполезно... — Снимай штаны и нагибайся! — захохотал Волк, притягивая к себе лицо Сфинкса для звонкого поцелуя в губы. Тот даже не смутился, или смутился, но был слишком увлечен реакцией Черного на происходящее. Если бы Черный был котом, он, во-первых, был бы трехцветным котом. Во-вторых, котом, у которого шерсть от ужаса стояла бы сейчас перпендикулярно к телу. Он всего лишь обронил случайную фразу, пробормотал вслух проскочившую в ответ на чей-то возглас мысль, и теперь всё внимание стаи намертво приковалось к нему. Поначалу он пытался с устрашающим видом мяукнуть что-нибудь в свою защиту, но невыносимый балаган мгновенно стер с лица земли все его надежды. — Что за катастрофа, Черный, что у тебя случилось? — не унимался Шакал. — Ты нам нужен живым! — Его предали, — начал Слепой, и все разом умолкли, — ему разбили сердце... — На этом моменте Табаки, внимательно слушающий, взволнованно схватился за собственное сердце, выражая соболезнование Черному. — С тех пор он не верит парням. Прячет свое горе за маской ненависти... Волк покрепче стиснул Сфинкса в объятиях, будто испугался, демонстрируя полный шок и негодование. Даже Лорд, которому Табаки все это время пытался завязать фенечку, с опозданием изобразил упавшую челюсть. Македонский на верхней кровати поежился от холода, но улыбнулся, откладывая позабытую книгу и переворачиваясь на бок. — Ну что вы как дети? — наконец нашелся Черный, но был лучшим образом проигнорирован. — Мы обязательно тебе поможем! — завопил Шакал, оглушая Лорда и даже не глядя на того, кому он собирался помочь. — Тут ведь нечего стесняться, — продолжил Сфинкс, — все свои. Можем устроить, э-э... — Групповую терапию, — закончил за него Лэри. — Да заткнитесь вы! — прорычал Черный. — А этот парень, он хорошо целовался, а? — Табаки наконец отвлекся от своего занятия и заинтересованно вскинул голову. — Уверен, что со мной-то он точно не сравнится. Хочешь проверить? — Это уже чересчур, — с ноткой скептицизма буркнул Лорд, дергая Шакала за руку. Тот посмотрел на него своим самым оскорбленным шакальим взглядом, настолько пронизывающим, что пришлось добавить: — Я ревную. — Да отъебитесь вы все! — Это не так стыдно, как тебе кажется, — заулыбался Сфинкс. — Не было у меня никакого парня! — заорал Черный, вскакивая с кровати. — И я не гей! Все моментально затихли. — Не гей? Значит, я что-то перепутал... — разочарованно протянул Слепой, скрещивая ноги. — Ох, так чего ты сразу не сказал? — вздохнул Табаки, возвращаясь к своему делу. — Я та-а-ак разволновался... — Поднял ложную тревогу! Мы все чуть с катушек не слетели! Что за невиданная наглость, — протянул Волк. — Так кого ты спрашивал-то? — повторил свой вопрос Лэри. Дверь хлопнула. Черного в комнате уже не было.