Панацея

Они прибыли. Наконец-то прибыли. Ло знал об этом раньше остальных, получил сообщение — “М ы т у т” — и уже морально готовился к тому, чтобы нагнать ужаса на мугивар. А что? Только они могут выводить его из себя? Трафальгар тоже может вести себя немного по-детски. Санджи улыбается, так лучезарно и кажется это только для него одного, но кок улыбается всем. Осыпает комплиментами Кику. Интересно, он понимает, что это не девушка? Или это какая-то хитрая игра? Может он любитель переодеваний? Что бы это не оказалось на самом деле, наверное, лучше промолчать. Другая часть команды теперь тоже посвящена в сложившуюся ситуацию и детали плана. Трафальгар просто наблюдал. Чувствовал и видел, как Санджи поглаживал его кожу. Но... Черт. Кайдо. Вполне очевидное развитие событий, но что хуже это — Луффи. В душе капитана пиратов Сердца теплится надежда, что союзник не полезет на рожон. — Прости, Кинемон. По правде говоря... — немного обидно признавать, что Трафальгар оказался в одной лодке с этими идиотами, — меня, Зоро-я и Мугивару-я раскрыли. Но они знают только нас и не знают о плане. — Знают только вас?! — доносится раздраженный голос блондина, который стремительно направляется в сторону Трафальгара. Хирург чувствует впившийся ноготь в свою кожу. — что ты натворил, Ло?! — Ваша команда не имеет права меня винить! — Брюнет отвечает не менее злым взглядом и также давит на чужую кожу на своем теле. — Я уверен, виноват Луффи, — как-то обреченно говорит Чоппер. — Дайте мне сказать, прошу, — виновато начинает рыжий навигатор. — Нами... — Девушки имеют поразительное влияние на Санджи, — кажется наш капитан доставил тебе неприятности. Прости. Нервы хирурга натянуты словно струны и готовы в любой момент порваться. Почему Мугиваре-я не сидится не месте ровно? Ему же только что рассказали план и доходчиво объяснили, насколько он важен. Однако вот. Пятки сверкают, отдаляясь в гуще леса. Трафальгар бросает указания оставшимся членам альянса и бежит останавливать резинового придурка. Однако. Момент. Вспышка яркого огненного дыхания. Сердце убегает в пятки. На этом холме все, кто был ему дорог. Все, с кем Трафальгар рос, становился настоящим “Капитаном”, они были всем. Там же был человек, который уверено претендовал на место рядом с ними. Сердце пропустило еще один удар. Ло не чувствует жара пламени на своей коже, облегченно выдыхает. “Ж и в ы” Они успели куда-то спрятаться, но как это объяснить Луффи? Ствол дерева падает. Трафальгар понимает чувства союзника, понимает его ненависть, но это не то, чем кажется. Ло успевает только окликнуть его перед тем, как Мугивара-я срывается с места. Это закончится плохо. Лазурный дракон валится от удара мальчишки. Надо как-то увести его. Надо прямо сказать, что все хорошо, но в этой ситуации это будет беспочвенные заявления. Трафальгар же не может выдать что-то в духе: “Я тут с твоим коком разок развлекался и обменялся частями пальцев. Он мне на морзянке настучал, что они живы”. Это даже в мыслях звучит как бред после потери команды, да и Луффи не поймет нихрена. Этот парень сейчас совсем не в том состоянии, чтобы слушать хоть какие-то доводы в пользу того, чтобы не надрать задницу Кайдо прямо сейчас. Кошмар. Он все испортил. Этот идиот все испортил. Вдох. Выдох. Надо хотя бы забрать его тело. Хоукинс. Чертов фокусник. Чертовы гвозди из кайросеки. Ло с таким еще не сталкивался, но повезло, что удалось уйти, хоть и без Луффи. Он сможет позаботься о себе. Его не убили и на этом “спасибо”. Трафальгар отвязался от погони, бессильно скатился по стволу дерева. “Живы” ни о чем в целом не говорит. Ребята все так же могли пострадать. “Б е п о С я т и П е н г в и н” — вяло после действий проклятого металла выстукивает Трафальгар. “В с е ц е л ы т ы г д е ?” “В о с т о к л е с” Хотя хирург скрылся от погони, задерживаться тут плохая идея, но сил осталось не так много: он создавал слишком много больших пространств для “операций” и чертовый гвоздь. Возможно, в ране остались какие-то частички кайросеки или это реакция на контакт с кровью. В любом случае, проверять это дьявольским фруктом сейчас не лучшая идея — сил на побег не останется совсем. Слышатся чьи-то быстрые шаги и сильная аура. Трафальгар рефлекторно смотрит в сторону звуков. Видит светлую макушку и яркий желто-белый халат. Так быстро? — Ло, ты в порядке? Кику рассказала, что с Луффи... — обеспокоено начинает Санджи, присаживаясь рядом и осматривая ранение на плече. — Зачем пришел? — Серые глаза быстро бегают по одежде, волосам, коже, стараясь обнаружить ранения или любые другие повреждения, но их на удивление не было, — хочешь, чтобы и тебя раскрыли? — Тс. — небрежно бросает блондин, — залазь и молчи — разворачивается спиной, подставляя руки сзади, чтобы помочь, — я отнесу тебя подальше, там пойдешь сам. Выбора особо не было. Хокинс не дурак и уже, наверное, послал людей на поиски. Трафальгар мог уже идти самостоятельно, но, если предлагают, грех — не воспользоваться. Обхватывается за крепкие плечи, прижимается к спине, чувствует, как Санджи подхватывает его за бедра. Хирург не думал, что первые касания не на расстоянии будут такими и в такой ситуации. Повар действительно очень быстрый. Для него не было бы проблемой даже если бы он нес на себе еще десять Трафальгаров и вряд ли потерял в скорости. — Мы уже оторвались, — начинает брюнет, — остановись где-то. Мне надо нормально осмотреть свою рану. Санджи послушно останавливается, быстро оглядывается по сторонам, аккуратно опускает Трафальгара возле дерева. Садится рядом на корточки, беспокойно осматривает ткань, пропитавшуюся кровью. — Как ты мог свалиться от такой раны? — с укором говорит блондин, закатывая рукав темного халата. — Гвоздь из кайросеки. Слышал о таком? — Санджи удивленно качает головой, — Я тоже в первые слышу. Это может быть реакция организма на контакт крови с крайросеки, либо сам гвоздь мог быть пропитан чем-то, — Ло всматривается в свое ранение, аккуратно трогает пальцами, немного шипит. Будь это простой кусок металла черта с два он так ослабел бы. — Убери, — мужчина отодвигает руку Трафальгара, немного сжимает рану, так что небольшая багровая струйка начинает течь куда-то вниз. Санджи небрежно цыкает перед тем, как впиться в травму губами. Начинает отсасывать кровь и сплевывать куда-то в сторону. Не самые приятные ощущения, но не хочется, чтобы они прекращались. Губы горячие и немного сухие, но нежные и становятся влажными от крови и слюны. Пальцы блондина крепко придерживают смуглую кожу, впиваются в нее, чтобы увеличить напор. Трафальгар понимает, что все эти действия не обязательны, но правило “дают-бери”. Зачем останавливать, если Санджи так старается? Блондин сплевывает кровь в третий раз, грубо вытирает уголок своего рта кулаком. Сам же падает рядом на землю, достает сигарету, подкуривает. — Все, — повар выдыхает клубок дыма, — дальше сам. Бинтов у меня нет, а если порву свою одежду, то она исчезнет. — Моя команда не пострадала? — еще раз, чтобы точно удостоверится, спрашивает хирург, отрывая часть своего кимоно. — Не, я же говорил, все целы. Та куноичи сделала огромную яму, и мы все там укрылись, — блондин смотрит куда-то вдаль, как будто боится перевести взгляд на Трафальгара, — они за тебя волновались, наверное, где-то тут ищут тебя, — рассматривает сигарету, — Надо уходить. Я с остальными договорился укрыться в столице, но тебе с парнями лучше туда не соваться. Перевязав рану, Ло бросил беглый взгляд на Санджи. Блондин как обычно немного хмурится. Свежий ветер уносит дым куда-то назад, перебирает золотые пряди. Хотелось распустить пучок, ему бы пошли длинные волосы. Хотелось сделать не только это. Они в этом лесу одни. Никто не помешает и не заметит. Трафальгар поддается нахлынувшему желанию. Наваливается, припадает губами к светлой шее. — Ло, что ты делаешь?! — Санджи вскрикивает, упирается рукой. Старается оттолкнуть, но кого он пытается обмануть? Он не прикладывает даже одной десятой своей силы, — пираты зверей могут быть где-то рядом. — Мы уже далеко, — Трафальгар подбирается к мочке и все больше заваливает блондина на землю, нависая над ним. — Твои накама могут быть где-то рядом, — встревоженно продолжает приводить однообразные аргументы. — Они поймут, — слова опаляют ухо горячим дыханием. — Ну, не в лесу же... — Ло отрывается от терроризирования покрасневшей кожи, обижено смотрит в смущенное лицо Санджи, — и меня ждут... И моя одежда... Трафальгар цыкает, поднимается и тянет блондина за собой вверх. — Тогда пошли, — поправляя шапку, своим привычным холодным тоном говорит брюнет. Берет свою катану и направляется медленным шагом куда-то, где предположительно затаились союзники. — Нам в другую сторону. В ответ Ло только хмыкает и дарит свой обычный безэмоциональный взгляд, меняя направление на то, которое указал блондин. Замечательно. Он еще повел себя как Зоро-я. Да, Трафальгар просто не знал, куда конкретно надо идти и пошел куда глаза глядели. Ни черта они не похожи. Мечник мугивар был похож на дикую овчарку: к себе людей особо не подпускает, чужих может покусать, иногда рычит и доволен только, когда ему дают кусок мяса, точнее бутылку выпивки. Ло же был полярным волком или скорее снежным барсом. Умелый охотник, который делает свое дело в одиночку и под покровом ночи. — Почему ты ушел? — буркает брюнет. Раз уж есть время можно хотя бы узнать какие-то подробности. — А... Были дела, — как-то неуверенно отвечает Санджи, подкуривая сигарету. — Слышал, у тебя была свадьба, — беглый взгляд туда-обратно, проверить реакцию на слова. Блондин напряжен, — можно поздравлять? — Не, нет. Никакой женитьбы не было, — наиграно говорит, это слышно, и затяжки нервные, но не врет. — Что тогда было? — он же не думал, что Трафальгара удовлетворит такой ответ. — Отголоски прошлой жизни, — выдержав паузу, как-то безысходно говорит Санджи, выдыхая дым — некоторые вещи могут напоминать о себе время от времени, как бы ты не старался их забыть или уйти от них. Это была одна из таких вещей. Знакомое ощущение неприятно кольнуло куда-то в сердце. У каждого есть прошлое и в этом прошлом может таиться не только теплые улыбки и радостные встречи, но и холодная пустота с горькими слезами. Палец с буквой “Т” опасливо прикасается к чужой ладони, стараясь поддеть ее и как будто сказать: “Ты не один”. — Но теперь, — Санджи подхватывает ладонь Трафальгара, как будто забыл свои же слова о том, что кто-то может быть рядом, как будто забыл свое же смущение, — все хорошо, — он крепче сжимает теплую руку и лучезарно улыбается. На этот раз эта улыбка принадлежит одному хирургу смерти.