30 лет назад

Иван Васильевич пришёл на рабочее место. Взяв курительную трубку, он достал спички и зажёг чашечку. Он вдохнул дым, и выдохнул его. Он посидел некоторое время у стола, прислушиваясь к улице. Свист в разных точках достиг высшей силы, а потом стал спадать. Два раза расстроенный директор клал руку на трубку и дважды ее снимал. И вдруг в мертвой тишине кабинета сам аппарат разразился звоном прямо в лицо Васильевича, и тот вздрогнул и похолодел. "Однако у меня здорово расстроились нервы", - подумал он и поднял трубку. Тотчас же отшатнулся от нее и стал белее бумаги. Тихий, в то же время вкрадчивый и развратный женский голос шепнул в трубку: -Не звони, Иван Васильевич, никуда, худо будет. Трубка тут же опустела. Чувствуя мурашки в спине, директор положил трубку и оглянулся почему-то на окно за своей спиной. Сквозь редкие и еще слабо покрытые снегом ветви клена он увидел луну, бегущую в прозрачном облачке. Почему-то приковавшись к ветвям, Иван смотрел на них, и чем больше смотрел, тем сильнее и сильнее его охватывал страх. Сделав над собою усилие, Иван отвернулся наконец от лунного окна и поднялся. Никакого разговора о том, чтобы звонить, больше и быть не могло, и теперь директор думал только об одном – как бы ему поскорее уйти из театра. Он прислушался: здание театра молчало. Васильевич понял, что он давно один во всем втором этаже, и детский неодолимый страх овладел им при этой мысли. Он без содрогания не мог подумать о том, что ему придется сейчас идти одному по пустым коридорам и спускаться по лестнице. Он кашлянул, чтобы хоть чуточку подбодрить себя. Кашель вышел хрипловатым, слабым. И здесь ему показалось, что из-под двери кабинета потянуло вдруг гниловатой сыростью. Дрожь прошла по спине директора. А тут еще ударили неожиданно часы и стали бить полночь. И даже бой вызвал дрожь в Иване. Но окончательно его сердце упало, когда он услышал, что в замке двери тихонько поворачивается ключ. Вцепившись в портфель влажными, холодными руками, Иван чувствовал, что, если еще немного продлится этот шорох в скважине, он не выдержит и пронзительно закричит. Наконец дверь открылась. Там стоял мальчик. Обычный мальчик. Одет мальчик был в кафтан пальто с меховой обшивкой на рукавах и на воротнике, штаны и тёмные зашнурованные ботинки. Страх ушёл от Ивана. Директор спокойно выдохнул. Но затем страх вернулся с новой силой. Что мальчик лет 12-ти делает тут один, так ещё и в полночь? -Где твои родители? - спросил Иван. -Их нет, очень очень давно-сказал мальчик. - Прости, пожалуйста, – глухим голосом отозвался вошедший, закрывая дверь, – я думал, что ты уже ушел. Надо сказать, что в ответе мальчика обозначилась легонькая странность, которая сразу кольнула директора, в чувствительности своей могущего поспорить с сейсмографом любой из лучших станций мира. Как же так? Зачем же мальчик шел в кабинет директора, ежели полагал, что его там нету? Это – раз. А второе: из какого бы входа мальчик ни вошел в здание, он неизбежно должен был встретить одного из ночных дежурных. -Откуда ты тут? - спросил Иван недоверчиво. -Я сбежал от похитителя. - сказал мальчик на удивление спокойно. Да и не выглядел он как сбежавший. -Почему же ты в милицию не пошёл? Почему именно сюда пришёл? - спросил Васильевич недоверчиво. -Я расскажу вам что произошло. - сказал мальчик и начал рассказ. Колючие глаза Ивана через стол врезались в лицо мальчика, и чем дальше тот говорил, тем мрачнее становились эти глаза. Чем жизненнее и красочнее становились те гнусные подробности, которыми уснащал свою повесть мальчик... тем менее верил рассказчику директор. Когда же мальчик сообщил, что маньяк это кукловод, директор уже твердо знал, что все, что рассказывает ему вернувшийся в полночь мальчик, все – ложь! Ложь от первого до последнего слова. Лишь только директор утвердился в мысли, что мальчик ему лжет, страх пополз по его телу, начиная с ног, и дважды опять-таки почудилось директору, что потянуло по полу гнилой малярийной сыростью. Ни на мгновение не сводя глаз с мальчика, как-то странно корчившегося в кресле, все время стремящегося не выходить из-под голубой тени настольной лампы, как-то удивительно прикрывавшегося якобы от мешающего ему света лампочки газетой, – директор думал только об одном, что же значит все это? Зачем так нагло лжет ему в пустынном и молчащем здании слишком поздно появившийся мальчик? И сознание опасности, неизвестной, но грозной опасности, начало томить душу директора. Делая вид, что не замечает уверток мальчика и фокусов его с газетой, директор рассматривал его лицо, почти уже не слушая того, что плел мальчик. Было кое-что, что представлялось еще более необъяснимым, чем неизвестно зачем выдуманный клеветнический рассказ о похождениях в лесу, и это что-то было черные глазами. Что-то еще жгуче беспокоило директора, но что именно, он не мог понять, как ни напрягал воспаленный мозг, сколько ни всматривался в мальчика. Одно он мог утверждать, что было что-то невиданное, неестественное в этом соединении мальчике с хорошо знакомым креслом. -Ну, одолели наконец, погрузили в машину, – гудел мальчик, выглядывая из-за листа и ладонью прикрывая синяк. -Похитителя поймали? -спросил Иван. -Да. - сказал малец. Иван Васильевич вдруг протянул руку и как бы машинально ладонью, в то же время поигрывая пальцами по столу, нажал пуговку электрического звонка и обмер. В пустом здании непременно был бы слышен резкий сигнал. Но сигнала не последовало, и пуговка безжизненно погрузилась в доску стола. Пуговка была мертва, звонок испорчен. Хитрость директора не ускользнула от мальчика, который спросил, передернувшись, причем в глазах его мелькнул явно злобный огонь: -Ты чего звонишь? -Машинально,-глухо ответил директор, отдернул руку и, в свою очередь, нетвердым голосом спросил:-Что это у тебя на лице? -Похититель ударил, - ответил Мальчишка, отводя глаза. "Лжет!" – воскликнул мысленно директор. И тут вдруг его глаза округлились и стали совершенно безумными, и он уставился в спинку кресла. Сзади кресла, на полу, лежали две перекрещенные тени, лежала гигантское существо напоминаещие волка. Клыкастая морда была открыта. Мальчик воровато оглянулся, следуя безумному взору Ивана, за спинку кресла и понял, что он открыт. Он поднялся с кресла (то же сделал и директор) и отступил от стола на шаг, сжимая в руках портфель. -Догадался, проклятый! Всегда был смышлен, – злобно ухмыльнувшись совершенно в лицо Васильевича, проговорил мальчик, неожиданно отпрыгнул от кресла к двери и быстро двинул вниз пуговку английского замка. Мальчик превратился в то самое отражение волка, только теперь он был реален. Его морда вытягивается, громадная, сочащаяся слюной пасть покрывается множеством огромных и до жути кривых и острых зубов. Глазницы разного размера источают черноту, меховая обивка вокруг головы превращается в вспученный горбообразный нарост на спине, а шкура щетинится во все стороны гигантскими шипами. Руки Волка становятся невероятно длинными, оканчиваясь лапами с огромными загнутыми когтями на пальцах, а сам монстр начинает стоять не четвереньках. Его ноги превращаются в собачьи лапы, а из-за спины показывается длинный волчий хвост. Директор отчаянно оглянулся, отступая к окну, ведущему в сад, и в этом окне, заливаемом луною. На карнизе окна сидела гигантская птица. Напоминающие сову. Ивану Васильевичу показалось, что свет в настольной лампе гаснет и что письменный стол наклоняется. Ивана окатило ледяной волной, но, к счастью для себя, он превозмог себя и не упал. Остатка сил хватило на то, чтобы шепнуть, но не крикнуть: -Помогите... Волосы на голове Ивана Васильевича поседели. От страха рот Ивана исказил гримасу ужаса. Трубка упала на пол. В углу комнаты появился Родион. -Я же говорил, что мы с тобой скоро встретимся. -сказал призрак. Волк рывком оказался около Ивана Васильевича. Лапа пробила грудь директора. Тело Ивана упало на пол. Кровь растекалась по полу. Глаза директора медленно закрывались. -Машенька... -прошептал Иван. -Прости... -Она тебя простит. -сказал Родион стоящий над телом умирающего директора. -Тебя всё простят. *** Харитон Морозов ехал на лошади. Мужчина увидел столб дыма и поехал туда на лошади. Ружьё было в чехле, а чехол весел на седле. Когда он увидел что горит он ужаснулся. Театр полыхал огнём. Спрыгнув с лошади Харитон подбежал к нему. Толпа смотрела на огонь. Единственный на всю деревню пожарный автомобиль ПМЗ-18 не справлялся с огнем. Харитон пытался найти Ивана, так его и не найдя. Морозов подошёл к начальнику. -Товарищ, что произошло? -спросил Харитон. -Пожар, вы ведь кукловод из этого театра? -спросил пожарный. -Да. Жертв нету? -спросил Харитон. -Снаружи нет, внутри ещё не знаем, не знаете, кто должен был быть внутри сегодня? -спросил Начальник. -Директор Иван Васильевич, друг мой, сегодня должен был быть тут, у нас с ним встреча должна была быть. -сказал Харитон. -Мы найдём его. Может он не пришёл. - сказал начальник. Харитон уже не слушал. Он опять чувствовал странное ощущение. Он увидел волка. Волк смотрел на него, затем отвернулся и начал убегать. Харитон сел на лошадь и поехал за ним. Ехать пришлось через лес, благо была вытоптанная тропа. Харитон потерял волка из виду. Мужчина слез с лошади, и вытащил ружьё, также он взял охотничий нож. Морозов пошёл по следам на снегу. Следы привели его к чёрному строению. Никого рядом не было. Харитон отварил ворота. Ворота открылись с противным звуком: "Скырлы-скырлы". Харитон зашёл внутрь. Там был столб к которому был привязан мальчик. Харитон достал охотничий нож. И разрезал верёвки. -Вы пришли меня спасти? -спросил Мальчик. -Да, как тебя зовут? -спросил Харитон и пошёл к другому столбу. Там была девочка. -Костя... Костя Тихонов. -сказал Мальчик. -Ты смелый. -Харитон разрезал верёвки у девочки. -Вы кто? -спросила Девочка. -Харитон. -А я Карина. -сказала девочка. "Скырлы скырлы" Ворота отворились. -Хозяин будет недоволен. -прорычал гигантский медведь. С перекошенной набок пастью и частоколом острых зубов. Из слезящихся глаз, смотрящих на всё мертвецким взглядом, и ноздрей лезут белые личинки. Левая лапа непропорционально огромна, на теле лопнувший комбинезон лопнувший в разных местах, и из него в разные стороны начинают торчать толстые щупальца. Каждый миллиметр плоти Медведя сочится алой сукровицей. Карина вскрикнула, Костя отошёл. Харитон снял ружьё с плеча и выстрелил в медведя. -Бегите! -крикнул Харитон. Мужчина выстрелил в зверя ещё раз. Медведь побежал на Харитона. Дети пробежали мимо него и выбежали на улицу. Левая лапа оказывается в сантиметре от лица Харитона. Но нож пришёл на его спасение. Удар ножом и один из когтей падает на холодный пол. Рык медведя скорее всего было слышно на всё округу. Морозов поднимает коготь и выбегает на улицу. Детей небыло и решив не совращать судьбу Харитон побежал к лошади. Погонял коня гужевым хлыстом. На пути Харитона был тёмный лес. Кто-то в том лесу воет и кричит. И Харитон предпологал кто это. И мужчина боялся что до дома он не доберётся. Увидел перед собой огромное антропоморфное чудовище с головой козла. В он выглядит мохнатым гуманоидом, ростом выше взрослого человека. Его козлиную голову венчают два изогнутых рога, глаза светят на силуэте яркими точками, пахнет от зверя мочой и шерстью, а его нечеловеческий голос режет по ушам, подобно звуку наждачной бумаги. Звериные руки оканчиваются острыми когтями. Но тут же он изменился. Существо предстаёт как гигантское чудовище, похожее скорее на демона, чем на козла. Козлиная морда вытягивается, из неё вырастает несколько огромных клыков, а язык становится длинным, как змея. Помимо двух основных глаз, на лбу появляется ещё четыре маленьких, а к двум огромным изогнутым рогам добавляется ещё пара поменьше, образуя на голове подобие короны. Крайне длинные, доходящие до колен и покрытые шерстью руки оканчиваются звериными лапищами с огромными когтями на длинных пальцах. Ноги чудовища, похожие на лошадиные, оканчиваются копытами, а на поясе виднеется несколько висящих костей с просверленными в них дырками. "Хозяин леса" - пронеслось в его голове. Харитон достал ружьё и хотел было выстрелить, но кто-то сбил его с лошади. Лошадь убежала как можно дальше, на еë месте Харитон тоже убежал бы, но он был окружен. Его сбило с лошади, высокое, костлявое чудовище с искорёженной и зубастой лисьей мордой, на которой ярко мерцает единственный левый глаз. Морду лисы окаймляют громадные отростки, напоминающие лапы насекомого, её шуба покрывается кровью, обнажая кровавые раны, кисти рук становятся необычайно большими, а когтистые пальцы на них вытягиваются, словно коряги. Вместо пушистого хвоста из-за спины монстра торчит облезшая колотушка с проглядывающими позвонками. Позади появился тот медведь. Откуда то с боку прибежал волк. (Я уже описывал его в начале). Ещё приземлилась гигантская сова. Её перья вытянутые, образуя на голове характерные «уши», как у филина, раскосые и белесые, как у слепого, глаза сочатся слизью, а в вытягивающемся клюве отрастает множество острых, как бритва, зубов. Из под перьев по всему телу Совы виднеются огромные, ползающие по монстру личинки и черви, заместо рук у неё вырастают настоящие крылья, а ноги превращаются в трёхпалые птичьи лапы, оканчивающиеся большими когтями. -Хоз-зяин р-разрешите пор-рвать его! - прорычал Волк. -Нет! Он мою лапу ранил! Он мой! - Орал медведь. -Хозяин можно? -Успокойтесь идиоты! Он нам пригодится! - сказал хозяин. -Но... - сказали звери вместе. -Захлопните пасти! - проорал козёл. Хозяин леса нагнулся перед Харитоном и сказал: - Ты забудешь о том что произошло здесь, как и дети. Но через тридцать лет я снова вернусь, и на этот раз ты меня не остановишь, ведь ты станешь безумцем. Ты потеряешь ноги, а затем и расудок, и даже родные тебе люди будут считать тебя психом. - сказал хозяин леса свое проклятие. Затем все звери исчезли как и сам хозяин леса. Харитон на ватных ногах побрел к дому. Сарай горел. Проклятие Хозяина начало сбываться. . Харитон лишился жены. Затем когда Нина вышла за муж и у них родилась дочь. И Нина и еë муж погибли. Харитон растил Полину. Морозов сделал из когтя медведя медальон для неë, чтобы несчастья не дошли до последнего ему дорогого человека. Один раз выйдя на улицу на него напали собаки, натравленные Хозяином леса. А затем Харитон лишился и рассудка.