«Узник на каникулах»

– Явился не запылился! Ты сказал, что придёшь через десять минут, а в итоге тебя не было час! – Ну задержался немножко, ну бывает! – Немножко?!– Ну конечно, немножко! Лололошка за эти немножко уже почти закончил! – Ну ладно-ладно, извини. Что мне делать? – Займись кремом, я пока пойду гирлянды развешу.... – Но я тоже хочу! – Хотеть не вредно. И вообще я выше!– и не слушая возмущение зелёноглазого, старший пошёл за гирляндой. Вернувшись на кухню уже с украшениями, Лололошка опешил. Его взору представилась картина: весь в сгущёнке Эбардо, словно мину держал миксер. Весь мироходец, стол, стены, были перепачканны недоделанным кремом. Младший неуверенно улыбнулся, увидев пришедшего, а Лололошка захохотал. Эбардо тоже захихикал. Герою Поэны казалось, что он бы смеялся вечность, если бы им не надо было торопиться к приходу Седрика. Он взял из шкафчика тряпку, немного намочил её и протянул её Эбардо, забирая миксер. – Ты оттирайся, я пока останое уберу. Вытирая стол, Лололошка заметил, что Эбардо лишь размазывает по себе крем. Вздохнув, он выхватил у него из рук тряпку. – Давай я. Он аккуратно вытерел руки и лицо мироходца. Щеки младшего покраснели. Из-за стыда что ли? Футболка испачкалась больше всего и оттереть её никак не выходило. – Ты за миксер не переживай, у нас ещё один есть. Сходи, возьми мою футболку. Она в шкафу, в комнате по коридору налево, возле окна. – Н-но... – Иди быстрей, я тебя жду, твоя помощь мне ещё нужна. Эбардо вышел из кухни, а старший усмехнулся. Всё таки, какой паренёк иногда смешной. Крем он решил сделать сам. Лололошка быстренько всё взбил из оставшихся нетронутых ингридиентов. Вытащил коржы из духовки, пропитал их. Только потом пришёл переодевшийся Эбардо. Мда, футболка была ему однозначно большая. Но ёмаё, как он афигенно смотрелся в _его_ футболке. Улыбнувшись своим странным мыслям, он сказал: – А тебе идёт. – Заткнись. – Я не шучу. Эбардо подошёл к столу. – Это торт? – А ты что думал? – Кремовая чума. Лололошка фыркнул. – Сам ты чума, а это торт. Ну почти торт, осталось его собрать. Пока старший соединял крем и коржи, Эбардо спросил: – Вот мы торт готовим... – Ну как бы это я его сделал. – Ладно-ладно. Ты вот торт готовишь. На торт обычно ставят свечки. Но ты хоть знаешь, сколько лет Седу исполняется? Парень замер. Блин, а и правда, он Седрика даже не спросил об этом... На вид ему было примерно лет тридцать-сорок, но точно он сказать не мог. – Я, честно говоря, не знаю. Всё равно свечек у нас нету, так что это не супер важная проблема. – Как ты можешь дружить с Седриком так долго, но не знать сколько ему лет? – Дружба же не от возвраста зависит,– пожал плечами Лололошка. Четыре потрёпанных духовкой коржа, вперемешку с кремом наконец-то были неровно сложаны друг на друга. Старший обмазал всю конструкцию кремом. Эбардо протянул ему баночку с посыпкой. Из звёздочек и свяких похожих сладких штучек, Лололошка собрал фразу:„С днюхой, гений Эрессии!“. Увидев это, Эбардо фыркнул. Черноглазый довёл свой кулинарный "шедевр" до максимального идеала и торжественно произнёс: – Готово! Младший похлопал в ладоши и спросил: – Это есть обязательно? *** – С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ! Глаза учёного наполнились слезами счастья. Он подбежал к Лололошке и крепко обнял его. – Спасибо, спасибо, спасибо! Откуда вы узнали, что у меня сегодня день рождения? – Да так,– пожал плечами черноглазый.– Военная тайна. Седрик обнял и Эбардо. Казалось, что тот не оттолкнул мужчину только из вежливости. – Ну что, пошли празновать?– старший мироходец указал на накрытый стол. – Да-да, сейчас,– он подошёл к одному из сундуков, стоявших на кухне, и достал от туда две бутылки.– По моим подсчётам, это вино простояло тут много десятков лет. Думаю, нас никто не осудит за то, что эти бутылки не побьют рекорд по долговечности. Они уселись за стол. Лололошка кое-как открыл бутылки и разлил их по бокалам. Эбардо понюхал жидкость и брезгливо поморщился. – Я не пью. – Ну ты чего,– улыбнулся Седрик и поднёс бокал к губам.– Сегодня же праздник, можно сделать исключение,– и он залпом выпил половину содержимого кружки. Лололошка подумал: а когда вообще Седрик последний раз пил? Он никогда не видел учёного не в трезвом состоянии, но мужчина пил так уверенно, будто это было для него рутиной... Кто его разберёт. Парень тоже отпил вина. Оно было не похоже на то, что продавалось у Лиса. Какое-то не такое... Мироходец кивнул Эбардо, мол, не бойся, не отравлено. Младший вздохнул и отпил маленький глоточек. *** Троица ела торт, сендвичи(куда без них?), другие закуски, смеялась, в общем веселилась. Лололошка видел, что они с Эбардо не зря постарались – Седрик выглядел счастливым. Сколько он уже бокалов выпил?! Хотя он сам уже чувствовал, что переборщил. Или этот алкоголь такой крепкий? – А вы знаете... Ик... Что вино с годами становится только крепче? – Д-да, знаю,– тихо выдохнул Эбардо. Мда, всё таки наверное зря они уговорили паренька выпить – тому было хуже всех. Его глаза бегали как безумные, он то шутил с Седриком, то резко замолкал и странно смотрел на Лололошку. Сейчас он положил голову на стол и тяжело дышал. Мироходец посмотрел на часы, висевшие на стене. Сколько сейчас времени?! Кажется их праздничек затянулся. – Мне кажется нам пора расходиться. Сед, тебя это в первую очередь касается,– он строго посмотрел на мужчину, пытающегося расчесать свои волосы вилкой.– Или к себе, русалочка, тебе надо отоспаться. Мы с Эбардо приберëмся и пойдём к себе. – Хорошо... Ик... С... Покойной ночи... Седрик, шатаясь, вышел из кухни, а Лололошка угрюмо посмотрел на грязную посуду. Мда, придётся потрудиться... Он развернулся в сторону Эбардо, но тот оказывается уже стоял возле парня. Безумство в его глазах было похоже на то, что Лололошка лицезрел, сняв с младшего браслет. Зелёные глаза словно прожигали его насквозь. Он вдруг схватил Лололошку за плечи, приподнялся на цыпочки и поцеловал старшего. Черноглазый широко распахнул глаза, но не отстранился. Может в этом было виновато вино, а может что-то другое. Язык младшего хищно исследовал ротовую полость Лололошки, губы впивались в его губы. От узника исходил запах вина, сгущёнки и чего-то цветочного. Он обнял старшего за талию, а потом отстранился. Мягкий как никогда раньше голос прорезал тишину: – Лололошка, я... Он не успел договорить и отключился. Лололошка, вздохнул, поднял Эбардо на руки и пошёл к выходу. Кажется, посуду придётся оставить на завтра.