***
Она выбежала на улицу через чёрный вход. Повернув голову налево, Беллатрикс пошагала в сторону квартала, но не успела она пройти ещё 3 метра, как её схватили за талию и закрыли рот ладонью. Неизвестный притянул ее к себе, пряча их за углом. — Тише. Полиция уже здесь. Иди за мной. И она пошла. Пошла за девушкой, лицо которой было скрыто чёрной маской. Что ею руководствовало? Никто не сможет дать ответ на этот вопрос. Даже сама Беллатрикс, которая сейчас садилась в машину этой незнакомки.***
Три часа езды. Никто не проронил и слова. Они ехали молча, наблюдая, как день сменяется вечером. Почему-то в голову черноволосой и мысль не прокралась, что её сейчас могли спокойно убить. Подумаешь какая-то девушка вывозит её из города. Пф… Каждый день такое. Полиции на хвосте не было. С учётом того, что вокруг магазина были напичканы камеры, копы давно бы вышли на след… Если кое-кто их бы не вырубил …***
— Мы на месте. — сказала девушка, выходя из машины. Перед ними прекрасный пейзаж: ночной Лондон. Они находятся на какой-то возвышенности, откуда видны огромные здания бушеющего города. Вдалеке слышна музыка, что приятно обволакивала разум. Незнакомка села на землю и устремила свой взгляд в небо. Беллатрикс последовала её примеру. Молчание было… приятным. На удивление для обеих, было комфортно. Они любовались уходящим солнцем и начали разглядывать звезды. — Я вижу тебя, Беллатрикс. — спокойно сказала девушка, не отводя взгляда от звёзд. — Ты красивая. — в голосе послышались нотки грусти, а в глазах показались слезы. — Знаешь… я поняла, что это ты, Гермиона. — она протянула её имя, словно пробуя на вкус. Вспоминая это ощущение… — Но не по голосу. — шатенка сняла с себя маску и устремила свой взгляд на черноглазую. — Запах. — спокойно ответила та и установила зрительный контакт. — Каждый раз, когда мы просыпались вместе я… Я чувствовала себя счастливой… Мне было слишком хорошо с тобой, что я просто этого испугалась. — она издала нервный смешок и посмотрела на землю. — Твой запах везде. Каждая частичка моей квартиры громко мне говорит: «Гермиона»… Шатенка подвинулась чуть ближе. Она хотела приобнять черноволосую, но боялась, что испортит этот момент. Сердце застучало быстрее, когда чёрная макушка опустилась на её плечо. — Я боялась, что причиню тебе вред. — тихо произнесла Беллатрикс и позволила слезам скатываться по щекам. Ветер обдувал их, одаривая холодом по коже и покрывая её мурашками. Красное от заката небо отражалось в заплаканных слезах. Девушки сидели и молчали. Им было больно. Больно до такой степени, что хотелось, чтобы этот момент никогда не заканчивался. Беллатрикс никогда не берёт свои слова назад. Все, что она говорила, остаётся неизменным. Но сейчас… Она была готова признать поражение. Она хотела вырезать тот момент, когда буквально прогнала Гермиону. Хотелось врезать самой себе, заклеить рот скотчем, чтобы никогда этого не было. Но все уже произошло. Она совершила ошибку. Первую ошибку, о которой она действительно жалеет. Не было надежды, что они увидятся вновь, смогут ощутить тепло от объятий. Все эти мысли пропали тем же днем, когда каждая встала по разные стороны баррикад. Между ними образовалась стена. Они были окружены мыслями о друг друге. Это давило на больное ещё больше, чем обычно. — Я взрослая, Белла. И могу сама решить, где и с кем мне лучше. — тяжело вздохнув, сказала шатенка. — Но ты почему-то решила, что мне будет плохо, пока я нахожусь рядом с тобой. — Я мошенница, Мио… — Я тоже, спешу напомнить. — Да как ты не понимаешь?! — Беллатрикс встала и посмотрела на сидящую Гермиону, у которой вопросы были буквально написаны на лице. — Я боюсь, что все уроды, которым я когда-либо насолила в жизнь, узнают о тебе и все пойдет по пизде! — шатенка встала и стала слушать кричащую женщину напротив. — Я не граблю магазинчики, где посетителей все меньше и меньше. Я торгую всем запрещенным. Я обманываю людей и опустошаю банки. — это уже была истерика, которую просто так остановить было невозможно. — Я буду гореть в аду за все, что сделала! Я не буду ни для кого примером. Никогда. — в глазах застыли слезы. Гермиона ничего не сказала. Она просто подошла к женщине и захватила её в объятия. Нежные, чувственные и такие желанные. «— Все неправильно!» — она резко отстранилась от кареглазой. — Я причиняю и буду причинять тебе боль. Уйди. — в глазах снова стали скапливаться слезы. — УЙДИ, ГРЕЙН… Крик был заглушен. Её губы были накрыты губами напротив. Глаза распахнулись от случившегося. Попытки вырваться на этот раз были пустой тратой времени. Шатенка притягивала Беллатрикс за талию. Через секунды она отстранилась и посмотрела в глаза полные непонимания. Черноволосая и думать не стала, как сама примкнула к этим алыми губам, что манили её на протяжении всего их общения. В голове стали проскакивать моменты совместного «проживания». Они не понимали, как дошли до таких чувств. Обе манили друг друга, как магнит. Воздух постепенно стал заканчиваться, поэтому они с неохотно отстранились, соприкасаясь лбами. — Когда-нибудь я тебя точно придушу, обещаю. — сквозь истерический смех сказала Беллатрикс. — Не сможешь, Беллатрикс. — с ухмылкой сказала младшая. — С чего это вдруг? — Ты этого не хочешь. — лёгкая улыбка показалось на юном лице, от чего старшая сама заулыбалась. — Ты права. — Ещё б я была не права. — Нарываешься. — Конечно-конечно. — её ягодицы оказались во власти женщины и раздался характерный звук. — Ай! Нечестно! — они засмеялись. — Все честно. — Какая ты все-таки глупая, Беллатрикс Блэк. — Что? — Мне всё равно чем ты занимаешься, потому что я, напоминаю снова, занимаюсь этим же. — Это признание? — в глазах появилась надежда. Гермиона опустила взгляд и переместила свои руки на сильные плечи черноволосой. — Да. — она сделала глубокий вдох. — Да, Беллатрикс Блэк, это признание, которое я хотела огласить уже давно. Они вновь окунулись в мир объятий. Им было хорошо. Так хорошо, что абсолютно плевать, что пошел дождь. — Так… Что на счет большего дела? — спросила Гермиона куда-то в плечо черноволосой. — Когда приступаем? — Ты про такое дело, после которого можно завязать? — она ухмыльнулась своим же словам. — Четыре дня и все закончится. — Я с тобой. — серьезно сказала шатенка и посмотрела в глаза напротив. — От тебя не отлипнуть. Конечно со мной. — Беллатрикс закатила глаза, на что получила укус в ключицу. — Ау… За что? — За все хорошее. — Дай тебе бог здоровья. — И тебе не хворать. — Ты мне нравишься. — Ты мне тоже… — осознание слов она поняла не сразу, но на автомате выдала ответ. — Что ты сказала? — Ты мне нравишься… — повторила Беллатрикс и нервно сглотнула. Гермиона просто молча смотрела на неё, пытаясь понять: это шутка или правда? — Ты мне тоже. — робко прошептала шатенка и заключила старшую в объятия. — и ты мне… — произнесла она ещё раз, чтобы самой в этом убедиться. — Поехали домой. — сказала черноволосая, продвигая их к машине.***
Поездка обратно была не такой долгой, потому что за рулем была Беллатрикс. Она явно плевала на все правила ПДД, потому что уже через 40 минут машина была припаркована перед многоэтажным домом, который Гермиона запомнила наизусть. Снова знакомые коридоры, лифт, дверь, квартира. Все, что успела сделать младшая, как только вошла в апартаменты — шагнуть в сторону спальни, ведь, как только послышался звук запирания двери, Беллатрикс вновь примкнула к алыми губам. Поцелуй был насыщен страстью и желанием. Желанием поскорее прикоснуться к манящему телу, почувствовать его тепло, расцеловать каждый миллиметр… Руки женщины опустились на бедра и подхватили их, заставляя шатенку оторваться от пола и полностью отдаться во власть Беллатрикс. Они дошли до кровати и шатенка оказалась прижатой к мягкому матрасу стройным телом. Шею стали осыпать влажными поцелуями, иногда позволяя себе прикусывать кремовую кожу, оставляя за собой красный след от зубов. На такие ласки слышались тихие стоны, которые с каждым разом становились всё громче. Горячий язык прошелся по мочке уха, вызывая табун мурашек. Руки покоились на плоском животе то и дело, поднимаясь к груди и опускаясь обратно. Беллатрикс мучительно медленно задрала белоснежную рубашку и устремила свой взгляд на грудь, которая сразу поддалась атаке. Сквозь бюстгальтер она стала выводить непонятные узоры, на которые Гермиона отзывалась слишком хорошо. Её мучили такие выходки и Беллатрикс полностью этим пользовалась. — Я тебя ударю… — прошипела Гермиона, понимая, что мучения закончатся не скоро. — Да? Как интересно… — издевательски протянула старшая, растегивая бюстгальтер. — Попробуй. — она не дождалась ответа, а сразу припала губами к правому соску, обводя несколько раз ореол своим языком. Свободной рукой она накрыла левую грудь и слегка сжала её. Стоны младшей отбивались об стены и заставляли Беллатрикс продолжать. Рубашка уже валялась где-то на полу. Туда же отправились и брюки. — Нечестно. — у Гермионы хватило сил оседлать бедра старшей. — Почему ты еще в одежде? — она растегнула змейку костюма и перед ней открылся вид на все прелести этой жизни. Не теряя и минуты, она припала к фарфоровой коже на шее, посасывая её и слегка кусая. Слышать стоны Беллатрикс — одно удовольствие. Спускаясь влажной дорожкой к груди, она уделила время ключицам, на которых теперь явно будут красные пятна. Лифак отлетел куда-то в стену и глаза Гермионы заблестили сильнее. Рука черноволосой зарылась в пушистых кудрях, царапая кожу. Шатенка решила продвинуться дальше, поэтому её нос щекотал плоский живот, а губы остановились напротив чёрных трусиков, которые младшая снимала также долго. — 1:1. — ухмыльнувшись, сказала Гермиона. — Сучка… — на последнем дыхании пискнула Беллатрикс и резко выгнулась в спине, почувствовав, как язык прошёл по всей длине влагалища. Рука, которая до этого гладила бедра, теперь слегка дотрагивается до половых губ. Черноволосая сильнее выгибается в спине и захватывает в кулак простынь. Или это было одеяло? Они вообще на кровати? — Блять… — простонала старшая, почувствовав, как её клитор стали посасывать, а пальцы входить на две фаланги. — Сильнее… И Гермиона послушалась. Клитор поддавался безжалостным действиям, а пальцы уже входили на всю длину, заставляя надрывать голос. Она решила добавить третий, от чего Беллатрикс чуть не задохнулась. Громкие стоны заполонили разум, поэтому шатенка решила ускориться. Свободная рука поднялась по плоскому животу к груди и начала мять ее. Пальцы проворнее касались верхней стенки, а язык активнее игрался с клитором. Пара движений и тело обмякло. Ноги стало трясти от оргазма, что нахлынул на Беллатрикс. Спина затекла, а костяшки на руках побелели. Младшая повисла над ней и чмокнула ту в щеку, падая рядом и вытирая уголки губ. — Вкусно. Черноволосая посмотрела в потолок, а после перевела взгляд и на неё. — Я не закончила. Она поцеловала каждый дюйм на лице шатенки. Её внимание вновь привлекла грудь, но в голове возник иной план. Резким движением она перевернула Гермиону на живот и приподняла её бедра, от чего той пришлось опереться на локти. Она быстро спустила насквозь промокшие трусики и положила свою ладонь на разгоряченное лоно. — Настолько чувствительна… Она ухмыльнулась и сразу погрузила в неё два пальца. Шатенка выгнулась в спине и схватила ткань в руки. Беллатрикс второй рукой нашла клитор и начала активно массировать его, выбивая из «подруги» самые грязные слова и стоны. Слушать такую идиллию было одним удовольствием. К двум добавился ещё один палец. Гермиона не выдержала и вытянула руки вперёд, опускаясь на плечи. Угол проникновения был настолько идеальным, что ещё несколько движений и она кончает с громким стоном. Все тело дрожит, посылая приятную вибрацию. Мышцы, хоть и затекли, но это была настолько приятная боль, что на лице засияла улыбка.***
Гермиона лежала на груди Беллатрикс и выводила пальцем разные узоры. Обе не могли думать о чем-то другом, как о том, что произошло за последние 5 часов. — Если ты меня ещё раз прогонишь, то я тебя уебу арматурой… — Ты у меня такая милая. — Твоё тело никто не найдет… — И ты мне нравишься. — Ты невыносима! — Это абсолютно взаимно. — на этот раз черноволосая засмеялась. — Мадам Блэк. — Грейнджер. — Блэк. — отрезала Беллатрикс и поцеловала Гермиону. — Блэк… — соглашаясь сказала шатенка.***
Сон. Объятия. Тепло. Комфорт. Любовь. Вроде обычные пять слов... Но они явно непростые для этой парочки, которая сейчас снова лежала вместе и наслаждалась таким моментом.