Любимый страх.

Это он. Бархатный голос, четкие скулы, прямой нос и колючий ёжик на голове. Я стояла и не могла пошевелиться и старалась даже не дышать, но всё было тщетно. — Томочка, у нас гость. — Как будто виновато сказала бабушка. Я специально медленно раздевалась и снимала ботинки, будто хотела отсрочить момент. Момент встречи с ним. Которого я так боялась и так же желала. — Я вижу. — Отрезала я коротко и грубо, насколько это было возможно. Я слышу его дыхание, мягкое, но сбитое. Он нервничает? Ещё бы, видеть свою затравленную и замученную игрушку он не готов. Но всё изменилось, я уже не тот человек. — Томочка, мы ждём тебя на кухне на разговор. — Мирно сказала бабушка. — Мне это не нужно. — Произношу я, заходя на кухню. Сердце бьётся со скоростью света, мне становится предательски душно. — Привет, Том. — Нокаут. Я стою, как вкопанная и смотрю в его чертовски красивые глаза, небесного цвета, остались ли там те тучи Стас? — Томочка, присядь. — Говорит дедушка и тянет меня на стул. Я поддаюсь. — Тамара, я пришёл поговорить с тобой. — Стас специально делает акцент на моём полном имени, чтобы вытащить меня из этого транса. — Нам не о чем разговаривать Стас. — Я чётко обрываю имя не растягивая так, как ему нравилось. — Просто выслушай, говорить тебе необязательно. — сказал Стас, говорит это нагло, но в то же время так, как будто находится на исповеди. — Продолжай. — Сказала я смотря ему в глаза. — Я переезжаю обратно в дом родителей, к маме и Яне. Я хотел чтобы ты знала и не боялась меня, всю дурь из меня выбили. — выбили? О чём он? — Я не буду тебя трогать, это в прошлом, я хотел извиниться. То, что тогда меня накачали какой-то дрянью не давало права так издеваться над тобой. — Сказал он и смотрел выжидающе. И все мои поступки до того дня, нельзя оправдать. Прости меня Том. Я молчала, ведь сказать хотела только одно, что желаю ему смерти и в этот же момент люблю его. Он превратил меня в себя. Стас Шутов поглотил меня и теперь я копия этого монстра. — Хорошо Стас, это всё? — Сказала я, не в силах больше слышать, что-либо от него. — Нет, перед твоими родными я извинился, но у меня есть вещь которую я должен вернуть. — Говорит он и снимает с шеи вещь моего маленького Стаса, берет мою руку и кладёт в неё иконку.- прямое попадание в сердце. Ты убита Тамара Мицкевич, пора домой.

2 года назад

Я вижу маленькую девочку, зашедшую в деревянную часовенку. Она покупает подарок для своего друга — пластмассовую зелёную иконку и проводит пальцем по гладкой поверхности. С иконки на неё смотрит святой Серафим — её друга крестили в день этого святого…

Сейчас

Я держу её в руках не в силах что-либо сказать, из моих глаз льются слёзы. Бабушка и дедушка решили выйти с кухни, чтобы дать нам поговорить. За это я их люблю, им не нужно ничего говорить. Они всегда всё понимают сами. Дверь закрывается. Я рыдаю. Он сидит поглаживая свой колючий ёжик и даже не смотрит на меня. — Том…- Мягко сказал он. Оборвав его я вскрикнула дрожащим голосом. — Зачем? Зачем ты вернул её? — Том, я хочу исчезнуть из твоей жизни, будто меня и не было вовсе, я хочу чтобы ты была счастлива с Максимом или кем то другим, видишь? Я причиняю тебе боль даже если не хочу этого! — Вскрикивает Стас и указывает на иконку. — Ты… Ты не можешь. Не можешь так поступить со мной. Как же всё, что мы пережили? Наше детство… — Что было в детстве, остаётся в детстве гном.- Перебил он, но в его голосе слышна боль и разочарование. Он встаёт и начинает уходить. -Я люблю тебя! — Вырывается у меня сквозь слёзы. Он встаёт в ступор, но всего лишь на пару секунд и говорит -И я тебя гном, именно поэтому я тебя отпускаю. И он ушёл прочь из моего дома, оставив меня одну с иконкой которая пахла его запахом и запахом нашего детства. +1 новое сообщение Максим — Привет, любимая Не хочешь сходить завтра в кино? 00:31 — Привет, Макс, нам нужно расстаться, прости. 00:38 — Я тебя понял Том, я всё равно буду ждать тебя всегда, знай это. А пока будем друзьями? 00:45 — Спасибо, Максим, да конечно, я люблю тебя, но не так. 00:46 — Не так, как его, я знаю и знал это.00:48 Я откидываю телефон на кровать, с чётким пониманием, что сделала всё правильно, что я не имею права дурить человека, особенно Макса.

2 года назад

— Мам нет, я должна увидеть его! — Всхлипывая говорю я. — Нет, дочь это просто такой синдром, Стокгольмский.- говорит она сбивчиво. Я перебиваю ее на полу слове. — Какой синдром Мам?! Ты в своём уме? Почему ты записываешь меня в больные? Сколько мы с ним пережили?! Ты ничего не знаешь, тебя не было рядом, рядом были только бабушка и дедушка, но не ты! — очень грубо сказала я. Мама не проронив ни слова больше, с обидой в глазах собралась, позвала дядю Костю и уехала обратно в Москву. Может оно и к лучшему, не будет лишних нравоучений. Но сказала я много лишнего. — Том. — Говорит бабушка, говоря это так тихо насколько возможно. — Зачем оно тебе надо? Не стоит Томочка, тебе надо сначала всё пережить, и дать Стасу измениться, эта встреча просто разобьёт твоё сердце. — не дав мне ответить, бабушка выходит из комнаты, а я остаюсь один на один с собой.