How To Care For Your Omega Shixiong

П.П. Ищу бету *** — Ой! Лю Цингэ, ты скотина! — Тебе здесь слишком тесно. Приглушенный крик из бамбукового дома привлек внимание Вэй Цинвэя. Это кричал Шэнь-шисюн! Все чувства были настороже, и он подошел ближе, чтобы исследовать ситуацию. — Это больно! — Старайся больше расслабляться. Чем больше ты будешь с этим бороться, тем больше будет больно. — Не… Ааа! Ах… Не в силах больше выносить эти звуки, в ярость ворвался Вэй Цинвэй. — Лю Цингэ, прекрати это бесстыдное поведение и прекрати издеваться над Шэнь-шисю, — запнулся он, увидев перед собой зрелище. Шэнь Цзю лежал на земле, положив одну ногу на плечо Лю Цингэ; бог войны положил одну руку на колено Шэнь Цзю и наклонился вперед. Они оба были полностью одеты. — Что это значит? — рявкнул Вэй Цинвэй. — Я помогаю Шэнь-шисюну растянуть мышцы, — небрежно сказал Лю Цингэ. — У Шэнь-шисюна очень напряженные бедра и подколенные сухожилия, потому что он весь день сидит за столом, — Лю Цингэ многозначительно взглянул на Шэнь Цзю, показывая, что он думает о работе за столом. Шэнь Цзю нахмурился и скрестил руки на груди. — Ты говоришь так, как будто альтернатива лучше: все эти тренировки и удары по голове, несомненно, приводят к уменьшению мозга. Лю Цингэ не удостоил его ответом, но увеличил растяжку ног Шэнь Цзю, заставив его вскрикнуть. — Ой! Не так сильно, скотина! — Я даю тебе хорошую растяжку. — Ты оторвешь мне ногу! Вэй Цинвэй прервал их перебранку. — Ты считаешь меня дураком? Это явно не то упражнение на растяжку, о котором я когда-либо слышал! Шэнь Цзю цокнул рукой. — Вы спрашиваете, знает ли бог войны что-нибудь о тренировке мышц? — Не думайте, что сможете скрыть свое бесстыдное поведение! Лю Цинге, я наблюдаю за тобой! — Разгневанный и смущенный, Вэй Цинвэй повернулся и оставил их «растягивать мышцы». Закатив глаза, Шэнь Цзю снова повернулся к Лю Цингэ. — Ну, это было странно. Мы закончили? — Пока нет, — Лю Цингэ опустил ногу Шэнь Цзю и поднял другую себе на плечо. — Нам нужно поработать над твоей второй ногой. Шэнь Цзю застонал. — Террорист. *** Шэнь Цзю не обращал на это внимания, он знал, что Лю Цингэ сдерживается ради него. Все, что они делали вместе, это целовались и прижимались друг к другу, Лю Цингэ никогда не пытался толкнуть его, никогда не позволял своим рукам «случайно» скользнуть ниже талии, хотя это было бы слишком легко. Когда Шэнь Цзю пугался и кричал ему, чтобы он остановился, он всегда слушал и никогда не жаловался, никогда не раздражался и не насмехался над Шэнь Цзю. Он был внимателен. Праведен. И это начало расстраивать Шэнь Цзю, потому что он тоже был возбужден, черт возьми! Близость к кому-то еще пробудила в нем давно дремавшую сторону, сторону, которая, как он думал, угасла. Он не мог перестать задаваться вопросом об этом аспекте их отношений, о том, каково было бы сбросить одежду друг с друга, провести руками по твердым плоскостям груди Лю Цингэ, почувствовать рот Лю Цингэ на своей коже. Гладить его до тех пор, пока это красивое, стоическое лицо не треснет, когда он потеряет контроль. Шэнь Цзю хотел, чтобы его обожали и трогали, и… и… …то есть, если однажды Лю Цингэ воспользуется своим преимуществом… Шэнь Цзю не будет полностью против этой идеи. ААА! Если бы только Лю Цингэ уже сделал шаг! Шэнь Цзю не мог понять, что он делает не так, ведь он наверняка уже подал достаточно сигналов! Однажды Шэнь Цзю пожаловался на холод, намекнув, что хочет, чтобы его «согрели»; В ответ Лю Цингэ завернул Шэнь Цзю в кучу самых тяжелых одеял и обнял его, чтобы он заснул. В другой раз Шэнь Цзю посмотрел Лю Цингэ прямо в глаза, когда он знойно провел пальцем по губе, шепча, что его рот чувствует себя одиноким и нуждается в чем-то… его глупый шиди интерпретировал это как Шэнь Цзю, просящий его купить еще закусок. Если не считать того, чтобы снять с себя всю одежду и показать свою дырку, Шэнь Цзю не знал, что еще делать. Он знал, что Лю Цингэ сдерживал свои желания сверхчеловеческим контролем. Но даже у него были свои пределы; Шэнь Цзю не раз просыпался от того, что маленький Цингэ тыкал его в спину, или видел, как Лю Цингэ ускользал, чтобы тайно.... В данном случае его джентльменское поведение оказалось препятствием, а слишком нежное обращение вызвало у Шэнь Цзю смешанные чувства. Он, несомненно, видел в Шэнь Цзю какую-то бедную, хрупкую вещь, с которой нужно обращаться осторожно, и, ох, как праведно он откладывал свои собственные желания. Это означало, что, если Шэнь Цзю не возьмет на себя инициативу, они навсегда застрянут в этой тупиковой ситуации. Это означало, что теперь Шэнь Цзю должен был дать добро. Перспектива спросить была слишком неловкой! Как он мог сказать что-то настолько бесстыдное? Возможно, если бы он проигнорировал это, все разрешилось бы само собой? Неа. Судя по всему, что он почерпнул из поведения своего шиди, если Шэнь Цзю не сделает первый шаг, Лю Цингэ будет синим шаром до конца своей бессмертной жизни. Другого пути не было, со вздохом понял Шэнь Цзю. Шэнь Цзю не зря был искусным тактиком. Он планировал каждый шаг своей стратегии соблазнения, как военную кампанию, и проводил дни, собираясь с духом. В день соблазнения он начал подготовку во второй половине дня: принял ванну, надушил кожу, расчесал волосы, пока они не стали напоминать реку шелка. Затем он ходил по дому, зажигая свечи и зажигая сладкие благовония, чтобы создать максимально комфортную обстановку. *** Когда Лю Цингэ тем вечером вернулся в бамбуковый дом, его встретили сладкие звуки музыки. Кто-то играл на цинь. Озадаченный, но не недовольный, он открыл дверь и увидел видение прямо из сказки. Шэнь Цзю сидел у ширмы, ведущей в спальню, его пальцы нежно пощипывали цинь. Его кожа и волосы были слегка влажными после ванны, но в мягком свете свечей он только светился изнутри. Шелковый халат, который он носил, облегал и струился по каждой линии его тела, спадая с плеч, обнажая изящные ключицы. Темные ресницы над опущенными глазами то и дело мелькали, все его внимание. Лю Цингэ понятия не имел, как ему удалось получить что-то настолько… чувственное. Он сглотнул, наблюдая, как Шэнь Цзю продолжает играть тихую музыку. Это было похоже на прогулку через врата Небесного Дворца. — Добро пожаловать домой, — Шэнь Цзю промурлыкал, когда его последние ноты растворились в ночном воздухе. Лю Цингэ понял, что его рот открыт, и быстро взял себя в руки. — Т-ты сегодня хорошо выглядишь. — Разве я не выгляжу хорошо каждый день? — Ага! Это то, что я имел в виду. Все время. Шэнь Цзю усмехнулся, и это был тихий веселый звук, от которого у Лю Цингэ затрепетало. Шёпотом шелка Шэнь Цзю подскочил к его ногам – сердце Лю Цингэ подпрыгнуло, когда он увидел мелькнувшие бледные лодыжки и бедра – и скользнул к богу войны, чтобы заключить его в объятия. Все, на чем Лю Цингэ мог сосредоточиться, — это прохлада шелковистых волос, прижатых к его щеке, аромат, исходящий от кожи омеги. Он чувствовал тепло кожи Шэнь Цзю, исходящее через его мантию. — Пойдем, я подумал, мы могли бы выпить вместе, — Шэнь Цзю обнял Лю Цингэ за руку, прижимаясь к его боку, как цветок, цепляющийся за дерево. В его голосе появился оттенок озорства. — А после… может быть, и что-нибудь еще. — Звучит… звучит великолепно, — Лю Цингэ заикался, когда Шэнь Цзю дразняще сжал его бицепс, каким-то образом сумев подчеркнуть стройность своих рук. — Давайте веселиться с вином и песнями. Кто знает, коротка или длинна жизнь, — процитировал Шэнь Цзю, наливая каждому по чашке сливового вина. Он предложил Лю Цингэ чашку, шелковые рукава слегка откинулись назад, обнажая изящные запястья. Лю Цингэ был настолько очарован ими, что едва почувствовал вкус вина, когда выпил его. Шэнь Цзю, который все еще пил свою первую чашку, хмыкнул, сделав несколько сухих замечаний о своей толерантности к алкоголю. Несмотря на то, что Лю Цингэ никогда не употреблял алкоголь, его сильное золотое ядро ​​гарантировало, что он не сможет напиться. С другой стороны, он заметил слабый румянец, начинающийся на щеках Шэнь Цзю, глаза омеги засияли ярче в свете свечей, а его улыбка начала становиться более вялой. Он не мог не заметить тихие вздохи Шэнь Цзю, когда омега допил свою чашку. Мягкий влажный привкус губ. Он не хотел смотреть, потому что знал, что будет пристально смотреть, но когда Шэнь Цзю замычал, Лю Цингэ не мог не поднять глаза вверх, только чтобы увидеть, как розовый язык Шэнь Цзю слизывает каплю вина с плюшевых губ. . И тогда его предательский мозг не мог не задаться вопросом, как будут чувствовать себя эти губы рядом с ним. Как бы он ни наслаждался этим зрелищем, в глубине души Лю Цингэ гложущее замешательство. И конечно же пришлось открыть свой рот. — Для чего все это? Что ты планируешь? — Могу ли я сделать что-нибудь приятное для своего шиди? — Шэнь Цзю надулся. В его голосе прокралась обида. — Ты думаешь, что все, что я делаю, имеет скрытый мотив? — Нет! Конечно, нет! — Лю Цингэ поспешно выпил вино. На этот раз он поторопился и едва почувствовал, как алкоголь обжигает заднюю часть горла, как разразился приступом кашля. — Ты не должен пить так быстро. Типичные альфы, всегда спешащие сломя голову, — Шэнь Цзю сделал изящный глоток из своей чашки. Наказанный этим, Лю Цингэ быстро занялся чем-то, налил себе еще чашку и сделал небольшой глоток . Ему нужно было взять себя в руки, чтобы его блуждающие мысли не превратили его в тех самых животных, которых ему пришлось утащить Шэнь Цзю не так давно в борделе. Проблема заключалась в том, что Шэнь Цзю делал ему становилось все тяжелее. — Ты выглядишь напряженным, — заметил Шэнь Цзю и встал позади него, положив руки на плечи Лю Цингэ, чтобы сделать ему массаж. Пока талантливые пальцы снимали напряжение с его плеч, Лю Цингэ едва мог расслабиться. Мягкое прикосновение волос произошло, когда Шэнь Цзю наклонился и дразняще укусил его за ухо. — Тебе понравилось… альфа? На этот раз Лю Цингэ повернул голову так, что их губы встретились. Шэнь Цзю по вкусу напоминал сливовое вино, сладкое и пьянящее. Лю Цингэ схватил другого мужчину за запястье и притянул его ближе; Шэнь Цзю плавно скользнул к нему на колени и продолжил целовать его, обхватив Лю Цингэ руками плечи, чтобы сохранить равновесие. Они целовались раньше, но что-то в этом было другим. Более интенсивный, нуждающийся. Опьяненный Лю Цингэ провел руками по бокам Шэнь Цзю, исследуя контуры его тела. Его шисюн был таким мягким и пышным в его руках; шелк смягчил все его острые края, заставляя его чувствовать себя таким теплым, мягким и живым. — Подожди, — запыхавшись, сказал Шэнь Цзю, разорвав поцелуй. — У меня есть кое-что для тебя. Он слез с Лю Цингэ и отдышался, глядя на свой шиди с выжидающим выражением лица, как будто готовясь к чему-то. Лю Цингэ встретился с ним взглядом, задаваясь вопросом, какой удивительный поступок собирался сделать его шисюн дальше. Лю Цингэ даже не подозревал, что за знойным представлением Шэнь Цзю весь день был комком нервов, беспокоясь о том, чтобы правильно провести это соблазнение. Вино помогло притупить его нервозность, а поцелуи придали ему уверенности, но пути назад уже не было. Приняв решение, Шэнь Цзю глубоко вздохнул, а затем, как послушный омега, проявляющий почтение к своему альфе, опустился на колени между ног своего удивленного шиди. Затылок все еще кололо от покорности этой позиции, и он подавлял инстинкт броситься в атаку. Все в порядке, ты в безопасности, это Цингэ, он не сделает ничего плохого. Я могу доверять ему. Шэнь Цзю повторял мантру, проведя руками по внутренней стороне бедер Лю Цингэ, разминая и лаская напряженные мышцы внизу. — Ч-что ты делаешь? — Голос Лю Цингэ звучал намного выше, чем обычно. По его телу пробежала приятная дрожь от напряжения, когда он сдерживал себя. — Тише. Пусть Шисюн позаботится о тебе, — он прижался губами к растущей выпуклости под мантией Лю Цингэ и выдохнул, согревая ее и чувствуя, как она напрягается под его прикосновением. — Ах! Ш-шисюн, ты… — Лю Цингэ замолчал, когда Шэнь Цзю начал ласкать член своим ртом, дразня его сквозь тонкий материал. Вид этого укрепил уверенность Шэнь Цзю. Лю Цингэ уже был красный и заикался, а Шэнь Цзю еще почти ничего не сделал! Воодушевленный эффектом, который он оказал на альфу, он начал расстегивать нижнюю половину штанов Лю Цингэ, позволяя члену выпрыгнуть из их плена. Он на мгновение остановился, чтобы изучить его, поскольку Лю Цингэ был больше, чем он думал. Темно-красная головка и ствол были идеально пропорциональны и блестели от преякулята. Проведя пальцем по основанию, он услышал, как Лю Цингэ резко вздохнул. Шэнь Цзю провёл несколько быстрых движение рук и решил, что не помешает взять эту штуку внутрь себя. Над ним Лю Цингэ неловко кашлянул. — Ничего, если ты не хочешь… аа! — Его слова прервались на писк, когда Шэнь Цзю дразняще облизнул голову члена. Преякулят имел слегка горьковатый вкус, но это было неплохо. Осмелев, Шэнь Цзю начал лизать и сосать головку, как цукаты, вызывая у Лю Цингэ сдавленные звуки. — Хх- Шэнь Цин-шисюн, это слишком, ты тоже… О, Шэнь Цзю собирался получить от этого массу удовольствия. Чувствуя себя исключительно злодеем, Шэнь Цзю с хлопком втянул всю голову в рот, а Лю Цингэ вскрикнул, как будто его ударили. Заинтересовавшись экспериментом, Шэнь Цзю исследовал голову языком, при этом не прекращая всасывания, исследуя те области, которые вызывали у Лю Цингэ самые громкие звуки. Он нашел точку прямо под головой и сосредоточил там все свое внимание, проводя языком по вене. Лю Цингэ всхлипнул. — Ах! Ах , Шисюн, подожди, подожди, я слишком чувствителен… Кто бы мог подумать, что у гордого Бога войны Байчжана будет такой прекрасный певческий голос? Шэнь Цзю продолжал дразнить его, опьяненный своей силой. Это было слишком для Лю Цингэ. Перевозбужденный ощущениями, бедра Лю Цингэ непроизвольно дернулись, заставив Шэнь Цзю проглотить его до самой рукоятки. Шэнь Цзю был потрясен, и его начало давить, когда вся длина была засунута ему в рот, а головка ударилась о заднюю часть горла - были несколько ужасающих моментов, когда он не мог дышать. — Дерьмо! Извини, я сделал это не нарочно. Ты в порядке? — Лю Цингэ поспешно вытащил член изо рта - между головой и губами Шэнь Цзю протянулась нитка слюны. После того, как Шэнь Цзю отдышался, он посмотрел на него заплаканными глазами. — Сделаешь это еще раз, и я тебя укушу. — Прости, извини, я не буду, обещаю, — быстро согласился Лю Цингэ. — Ты хочешь… продолжить? — В его голосе звучала такая жалкая надежда, что Шэнь Цзю захотелось его ударить. — Хм, я не знаю, я очень расстроен из-за тебя. Может быть, если ты вежливо меня попросишь, — Шэнь Цзю положил щеку на бедро Лю ​​Цингэ и взглянул на задыхающегося бога войны. Он издевательски подражал голосу Лю Цингэ: — О, пожалуйста, Шисюн, не пососешь мой толстый альфа-член? — Ты… ты бесстыдник! — пробормотал Лю Цингэ, его стоическая маска исчезла. Он вцепился в стул почти до предела, стараясь не встать на месте. Шэнь Цзю приподнял бровь. — Я? Это ты суешь свой член мне в лицо. — Потому что ты снял с меня… ах! Шисюн!!! — Он резко вскрикнул, когда рот Шэнь Цзю снова проглотил его. На этот раз Шэнь Цзю просто держал теплую длину во рту, снова чувствуя вытекание свежего преякулята. — Шэнь-шисюн, пожалуйста, пожалуйста… — Лю Цингэ извивался на своем сиденье, и в его голосе звучало такое отчаяние, какое Шэнь Цзю никогда не слышал. Шэнь Цзю сжалился над ним и начал двигаться, вставляя и вынимая длину изо рта. Каждые несколько движений он постепенно вводил его глубже в рот. Каждый раз, когда он отстранялся, он проводил языком по чувствительному месту под головой, отчего у Лю Цингэ перехватывало дыхание. Вскоре Лю Цингэ начал стонать и стонать почти в такт своим ударам. Воодушевленный этим, Шэнь Цзю начал двигаться быстрее, используя другую руку, чтобы получить больше рычагов воздействия. Бедра Лю Цингэ слегка дернулись, разрываясь между сдерживанием и траханием горла Шэнь Цзю до раны. Лю Цингэ повторял его имя, как молитву, в то время как его пальцы сжались в волосах Шэнь Цзю, а затем настала очередь Шэнь Цзю застонать от ощущения боли и удовольствия, и его челюсть расслабилась, позволяя ему проникнуть еще глубже. Лю Цингэ чувствовал, что падает вверх, поскольку все больше и больше его члена заглатывается маленьким ртом Шэнь Цзю. Он положил руку на плечо Шэнь Цзю и попытался не дать ему зайти слишком глубоко, на случай, если он задохнется, но Шэнь Цзю просто издал раздраженный вздох и втянул еще сильнее, выбивая воздух у Лю Цингэ. Шэнь Цзю почувствовал, как под его губами начинает раздуваться узел, и двинулся быстрее, зная, что это продлится недолго. — Я близко, я близко… Подлокотники из палисандра с замысловатой резьбой треснули, когда Лю Цингэ застыл и вскрикнул на ходу. Давление в задней части челюсти Шэнь Цзю усилилось, когда узел заполнил его рот. Его почти охватило чувство удушья, но он заставил себя сохранять спокойствие и расслабить горло, позволяя узлу продвинуться глубже, пока он - с приятным скольжением - не зафиксировался на месте за его зубами. Что-то горячее ударило ему в горло, и он проглотил это. — Шисюн, шисюн, ты такой теплый, я не могу… я не могу… Дыхание Лю Цингэ было прерывистым, перемежаясь с тихим стонами, когда он достиг своего оргазма. Его бедра слегка дернулись, пытаясь трахнуть глубже, но узел не позволял ему двигаться вперед или назад. Он наклонился вперед и обхватил голову Шэнь Цзю руками, окутывая его тьмой, которая была успокаивающей, а не вызывающей клаустрофобию. Шэнь Цзю промычал, прижавшись носом к основанию. Альфа-мускус здесь был самым сильным, аромат леса и дождя Лю Цингэ, который стал для него таким знакомым. Они остались так, Шэнь Цзю изо всех сил старался оставаться расслабленным, в то время как комок пульсировал в его горле, наполняя его теплом. Его руки сжимали бедра Лю Цингэ, время от времени массируя их. Руки Лю Цингэ приятно прошлись по его голове, погружая его в комфортный транс. Его руки скользнули к горлу Шэнь Цзю, слегка проведя по месту, где его узел закрепился. Через некоторое время — Шэнь Цзю уже давно потерял счет — узел развязался, и Лю Цингэ смог выйти. Член дернулся, когда Шэнь Цзю слегка облизал его, чтобы счистить семя с головки. Шэнь Цзю хрустнул ноющей челюстью, а затем с ухмылкой посмотрел на свой шиди. — Тебе понравилось? – хрипло спросил он. Лю Цингэ посадил его к себе на колени и яростно поцеловал. — Не так сильно, скотина! —проворчал Шэнь Цзю. — Извини, — Лю Цингэ откинулся на спинку стула и посмотрел на омегу, сидевшую у него на бедре. Губы Шэнь Цзю были красными и слегка опухшими из-за узла во рту, и он хмурился, глядя на него со слезами на глазах. Лю Цингэ наклонился, чтобы поцеловать свой вкус с губ Шэнь Цзю. Шэнь Цзю хмыкнул и ответил на поцелуй, остановившись, когда почувствовал, что что-то твердое прижалось к его спине. Он поднял бровь, глядя на своего шиди. — У тебя снова встал? Лю Цингэ сглотнул. — Ты ему нравишься. Шэнь Цзю вздохнул и сполз обратно на пол. — Полагаю, раз я был причиной всего этого, то мне следует взять на себя ответственность… *** Соблазнение прошло по плану. Успешно осуществив (хе-хе) свой план, Шэнь Цзю был очень доволен собой. Лю Цингэ теперь был для него более возбужден, чем когда-либо. Его шиди было так легко читать. Он постоянно думал об этой встрече, если судить по тому, как он яростно моргал и заикался, когда Шэнь Цзю смотрел в его сторону. Шэнь Цзю мог определить, когда Лю Цингэ хотел сделать минет, потому что его поведение шиди становилось нехарактерно кротким (глупый человек, вероятно, считал «неджентльменским» предлагать ему свой шисюн), украдкой поглядывая на губы Шэнь Цзю и краснея, как петарда. Если ничего из этого не выдало его, то массивная палатка в его брюках выдавала. Достаточно было лишь взмахнуть веером, и Лю Цингэ помчался бы за ним в ближайшую частную зону, где Шэнь Цзю упал бы на колени и дал бы ему то, что он хотел. Было что-то странно милое в том, как Лю Цингэ всегда был так нетерпелив и так благодарен за крохи привязанности, которые Шэнь Цзю рассыпал к нему. Оказать такое влияние на альфу, увидеть альфу в таком отчаянии и поставить его на колени ради него, Шэнь Цзю почувствовал себя могущественным. То, что он доставлял удовольствие, помогало ему чувствовать, что у него есть некоторый контроль, вместо того, чтобы все время его у него отбирали. Теперь казалось, что Шэнь Цзю мог что-то предложить вместо того, чтобы о нем постоянно заботились. *** Юэ Цинъюань посетил пик Цинцзин, чтобы поговорить с Шэнь Цзю о некоторых диковинных слухах, которые распространял Вэй Цинвэй. Он хорошо понимал, что кузнец преувеличивает свои слова, но не мешало бы поговорить с его шиди или, по крайней мере, убедить его держать свои отношения с Лю-шиди более сдержанными. Подойдя к дому Шэнь Цзю, он начал замечать странные звуки, доносившиеся из бамбукового дома. Скрип, стоны и подозрительный влажный звук. Что там происходит? Чувство беспокойства усилилось, и Юэ Цинъюань избежал входной двери, проскользнув вокруг дома, чтобы заглянуть в окно. У него отвисла челюсть от того, что он увидел. Шэнь Цзю стоял на коленях на полу между ног Лю Цингэ и доставлял удовольствие своему шиди ртом. Лю Цингэ сидел в кресле, как будто он был хозяином дома, запустив руки в волосы Шэнь Цзю, практически удерживая его голову вниз, как игрушку, которую можно использовать для собственного удовольствия. Жгучие эмоции пронзили Юэ Цинъюанья. Полнейшее неуважение, бесстыдство Лю Цингэ, что он заставил своего шисюн совершать такие унизительные поступки! Ци-Гэ никогда бы не попросил тебя сделать такое, Юэ Цинъюань стиснул зубы, но не смог оторвать глаз. Должно быть, он сделал какое-то небольшое движение, потому что глаза Лю Цингэ метнулись вверх и встретились с его глазами. Юэ Цинъюань почувствовал жгучую волну стыда из-за того, что его поймали за подглядыванием, как извращенца. Но Лю Цинге вызывающе смотрел на него, как будто осмеливаясь что-то сказать, в то время как омега продолжал доставлять ему удовольствие. Их взгляды были разорванны, когда глаза Лю Цингэ закрылись, и он откинул голову назад, когда кончил. Его руки сжимали голову Шэнь Цзю, пока он изводил его. Юэ Цинъюань хотел броситься в атаку и оттолкнуть свой извращенный шиди, но что-то заставило его остановиться - с новым приступом ужаса он заметил, что Лю Цингэ заставил Шэнь Цзю проглотить свой узел и теперь застрял у него в горле, фактически удерживая его в плену. Если Юэ Цинъюань нападет и начнет драку, Шэнь Цзю может пострадать. Вся секта знала, насколько неуклюжим был Лю Цингэ, он мог так легко сломать челюсть Шэнь Цзю, учитывая уязвимое положение, в котором он оказался. Обездвиженный нерешительностью, Юэ Цинъюань ничего не мог делать, кроме как беспомощно наблюдать. Еще один горячий удар скрутил внутренности Юэ Цинъюаня, когда одна из рук, гладивших волосы Шэнь Цзю, опустилась вниз и массировала его шею; по омеге пробежала дрожь, и он издал приглушенный вой, уткнувшись носом в колени младшего альфы. Только увидев, как Лю Цингэ отпустил голову Шэнь Цзю, Юэ Цинъюань смог заставить себя действовать. Он направился к входной двери и постучал в нее. Послышались шарканье и шепот, затем Шэнь Цзю открыл дверь. Если бы не тот факт, что Юэ Цинъюань видел, как он занимался… этим… Шэнь Цзю выглядел беспечным, как будто он читал или спал. — Чжанмэнь-шисюн, что я могу для тебя сделать? — Шэнь Цзю открыл веер и начал лениво помахивать им. При ближайшем рассмотрении его лицо действительно показалось слегка покрасневшим, а губы стали еще более красными. С тревогой Юэ Цинъюань спросил, в порядке ли он, не принуждают ли его к чему-то, чего он не хочет, потому что если да, то не волнуйтесь, Юэ Цинъюань примет меры… — Нет, в этом нет необходимости. Все в порядке, — сказал Шэнь Цзю с оттенком недоумения. — Ты уверен? Ты можешь рассказать мне что угодно, — уговаривал Юэ Цинъюань, пытаясь создать впечатление безопасности и защищенности. Не бойся, Сяо Цзю, скажи мне, что тебе не нравится поведение нашего шиди, и я вмешаюсь. — Хм, я буду иметь это в виду, — Шэнь Цзю прикрыл рот веером, чтобы скрыть зевок. — Мы закончили? Я очень устал и хотел бы вздремнуть. Беспомощно Юэ Цинъюань смотрел, как дверь закрывается перед его носом. Он слышал приглушенные голоса и тихий смех. Его кулаки сжались. Казалось, что каждый раз, когда он пытался помочь Сяо Цзю, он всегда опаздывал. *** — Разве это не больно? — тихо спросил Лю Цинге, когда они лежали рядом друг с другом. Его рука провела по шее Шэнь Цзю. — Нет ничего, с чем я не смог бы справиться. Могло быть и хуже, — хрипло ответил Шэнь Цзю. По правде говоря, сегодня он перестарался, и у него немного болело горло. — Значит, я причиняю тебе боль, — теперь Лю Цингэ звучал несчастно. — Знаешь, я могу распределять свою энергию так, чтобы узел развязывался быстрее. Тогда тебе не придется оставаться в таком состоянии так долго… — Перестань меня баловать, — цокнул Шэнь Цзю и перевернулся, прижавшись спиной к груди Лю Цингэ. Он не понимал, что так беспокоило Лю Цингэ. По сравнению с тем, что пережил Шэнь Цзю — когда его грубо трахнули в горло или сломали челюсть, когда Цю Цзяньло вбил ему в горло полностью сформированный узел — небольшая болезненность была пустяком. Шэнь Цзю раздраженно вздохнул. — Идем спать. — Я не хочу, чтобы ты пострадал, если я смогу это предотвратить… Неа. Сейчас этого разговора не будет. Шэнь Цзю быстро сменил тему. — Так. Полагаю, я забрал твой первый поцелуй. — П-почему ты так говоришь? — Попытка Лю Цингэ показаться беспечной была совершенно неубедительной. — Я уже целовалась с омегами! — Твоя мать не в счет, — понимающая ухмылка появилась на губах Шэнь Цзю, когда он повернулся к лицу. — Ой, такая милая, свежая, невинная… — Останавись! — …чистый, девственный… — Хватит надо мной смеяться! — …чистый маленький шиди! — закончил со смехом Шэнь Цинцю. Лю Цингэ скрестил руки на груди и отвернулся, дуясь. Все еще хихикая, Шэнь Цзю передвинулся и обхватил руками сильные плечи. — Тебе не обязательно было смеяться, — раздраженно пробормотал Лю Цингэ. Затылок и уши были красными. — Но ты так легко краснеешь, — Шэнь Цзю игриво наклонился и укусил одно из румяных ушей. — Хмф, — Лю Цингэ скрестил руки на груди и отвернулся от него. — Нееет, не злись, прости, я не хотел смеяться. — уговаривал Шэнь Цзю, следуя за ним через кровать, чтобы подтолкнуть его к руке. — Не сердись на меня, Цингэ. Без предупреждения Лю Цингэ повернулся и схватил Шэнь Цзю, который вскрикнул от удивления, когда его вжали в матрас. — Я не маленький, — пробормотал Цингэ. Его лицо наполовину уткнулось в живот Шэнь Цзю, а руки обвили его талию, как осьминог. — Нет, это не так. Ты большой и сильный альфа, да, — Шэнь Цзю насмешливо похлопал его по голове. Лю Цингэ посмотрел на него с недовольством и снова хмыкнул. — Таким образом, я не только потребовал твоего первого поцелуя… — Шэнь Цзю задумчиво провел пальцами по шелковистым волосам своего шиди, затем взглянул на Лю Цингэ, знойно прикрыв глаза. — Но ты даже был готов предложить мне свой первый раз. — Это не... — Для меня большая честь, что ты выбрал этого старого доброго омегу, чтобы лишить себя девственности, — Шэнь Цзю насмешливо погладил его по щеке. — Сопровождать такого ​​чистого мужчину сквозь мой жар, это поистине благословение. — Хватит издеваться! — Надулся Лю Цингэ. — Что? То, что у меня недостаточно опыта , не означает, что я не могу помочь! Шэнь Цзю прикусил губу, чтобы сдержать смех. Иногда он забывал, насколько меньше у Лю Цинге мирского опыта, поэтому дразнить его было исключительно весело. — Ты ведь знаешь, как это работает, да? Этот вопрос только еще больше смутил Лю Цингэ. — Я имею в виду, это просто… нефрит и хризантема… Насколько это может быть сложно? Ох, его альфа был таким глупым. Шэнь Цзю так сильно смеялся, что у него заболел живот. — Моему маленькому шиди еще столькому нужно научиться, — Шэнь Цзю ухмыльнулся. Его рука погладила Лю Цингэ по щеке. — Не мало, — проворчал Лю Цингэ сквозь пылающие щеки, но поцеловал Шэнь Цзю в живот, чтобы показать, что он на самом деле не расстроен. К сожалению, именно тогда они оба обнаружили, что у Шэнь Цзю сильно щекочет живот. Увидев внезапную перемену в поведении Лю Цингэ, Шэнь Цзю запнулся и быстро скрестил руки на животе, чтобы защитить его. — Ты, скотина, не смей… — Я же тебе говорил, чтобы ты перестал смеяться надо мной! — С этими словами Лю Цингэ набросился на него и полностью отомстил за все поддразнивания. — Ты… несправедливо… — прохрипел Шэнь Цзю, в уголках его глаз мерцали слезы. Он пытался нахмуриться, но смех все еще срывался с его губ.